Люстрация по-киевски: как Украина готовится к очистке госаппарата от коррупции

«Я готов пройти люстрацию первым!» – говорит с улыбкой министр юстиции Украины Павел Петренко. Ему бояться нечего: правительственных должностей при бывшем президент Украины Викторе Януковиче он не занимал, а работа в департаменте правового обеспечения банка и частная адвокатская практика позволят объяснить происхождение собственности.

Сотрудники Министерства юстиции первыми должны пройти проверку, поскольку в дальнейшем именно они будут заниматься люстрационной проверкой остальных госслужащих. По словам Петренко, проверки в ведомствах будут идти сверху вниз –­ от руководителей к рядовым сотрудникам. Также при Минюсте будет создан специальный орган гражданского контроля – Гражданская люстрационная Рада. Ее участники будут следить, чтобы чиновники в своих люстрационных анкетах не пропускали ничего важного.

Петренко кивает на стоящего рядом Егора Соболева ­ ­­– главного идеолога украинской люстрации, главы Общественного люстрационного комитета, лоббировавшего закон. Соболев ­– бывший журналист, а ныне кандидат в Верховную раду от партии «Самопомич».

Петренко и Соболев выступают перед журналистами и гражданскими активистами. Последних больше, чем первых. Соболев объявляет о трех требованиях к кандидатам в общественный совет: кристально чистая репутация, многолетний опыт борьбы с коррупцией в качестве журналиста или общественного активиста и готовность самому пройти люстрационную проверку. В Киеве членами совета станут 13 человек, они назначат своих представителей в регионах.

«Всех желающих принять мы не сможем, но у тех, кто не получит статуса члена совета, есть не менее высокий статус гражданина Украины,  - говорит Соболев,  - Они также смогут анализировать люстрационные анкеты чиновников (30 дней анкеты будут в открытом доступе на сайте Минюста) и сообщать нам, если те что-то скрыли. Этот сайт теперь должен стать самым популярным для вас».

«Я приехала сказать, что нельзя затягивать с люстрацией на местах», - обращается ко мне сидящая рядом  девушка. Ее зовут Руслана, она активист «евромайдана» из города Умань. На мой вопрос, кого, с ее точки зрения, следует люстрировать в Умани, она не задумываясь отвечает: «Всех! И причем быстро».

Как принимали закон

Принятие закона о люстрации в большинстве стран занимало годы, а не месяцы, рассказывает сотрудник польского некоммерческого фонда «Открытый диалог» Агнешка Пясецка. Она помогла перевести украинский законопроект на иностранные языки и направить его специалистам из стран Евросоюза на экспертизу. По ее словам, в Польше разработка и принятие компромиссного законопроекта о люстрации заняли четыре года.  На Украине к согласию пришли за месяцы.

В мае Соболев, назначенный Майданом руководить люстрацией, но не имевший ни должности, ни кабинета, ни полномочий, говорил мне в одном из киевских кафе, что «с люстрацией коалиция нас круто обманула». Сейчас Соболев считает, что люстрацию спасла предвыборная компания. «Понимаешь, почему мы выиграли? — спрашивает он и сам же отвечает: — Мы основное сражение начали со стартом предвыборной компаний,  понимая, что кандидаты захотят показать себя с лучшей стороны. И оказались правы: сейчас [президент Украины Петр] Порошенко и [премьер-министр Арсений] Яценюк конкурируют за право показать себя очистителями власти».

Первым делом члены люстрационного комитета добились, чтобы вместо шести вариантов закона о люстрации появился один компромиссный.  Потом настал черед привлечь на свою сторону правительство. Карл Волох,  украинский и израильский бизнесмен, блогер-тридцатитысячник, который в последнее время стал вторым после Соболева публичным лицом люстрационного комитета, вспоминает, как ходил к Петренко: «Я ему сказал, что все законопроекты правительства непопулярны – вы зарплаты замораживаете, пенсии, вы цены поднимаете на энергоносители. А у меня закон самый лучший на свете и только с этим законом и идут на выборы. Если вы до сих пор не поняли, что невозможно выиграть выборы, не подняв флаг закона о люстрации, то я не представляю, как вы собираетесь куда-то проходить». По словам Волоха, Петренко заинтересовался идеей и вскоре Яценюк заявил, что правительство полностью поддерживает законопроект и готово начинать проверку с себя.

Сложнее было уговорить депутатов. Люстрационный комитет пригрозил, что не позволит никому, кто не поддерживает люстрационный закон, попасть в списки приличных партии на ближайших выборах. Но когда пришло время голосовать, то депутаты не включили законопроект даже в повестку дня заседания, вспоминает Волох. Тогда активисты призвали людей под окна парламента. Майдановцы приехали с усиливающей аппаратурой – чтобы в зале Рады было слышно все, что происходит на улице. Загорелись покрышки, разъяренные молодые люди набросились на проходившего мимо депутата Виталия Журавского и засунули его  в мусорный бак. Потом организаторам протестов пришлось перед ним извиняться: депутат-«регионал» не только поддержал законопроект,  но и стал одним из его соавторов. Спикер Рады Александр Турчинов пригрозил напечатать список депутатов, отказывающихся поддержать закон, в специальном выпуске «Голоса Украины» и раздавать его людям на улице. Ко многим депутатам накануне дня голосования домой наведались активисты Майдана, их мобильные телефоны были преданы огласке в соцсетях.  В результате закон прошел, чего никто не ожидал, признается Волох.

Журналист газеты «Зеркало недели»  Сергей Рахманин вспоминал, что в день принятия закона во втором чтении общался с десятком знакомых депутатов Рады, и все они признавались, что либо не видели финальной версии законопроекта вовсе, либо не успели ознакомиться с поправками ко второму чтению и вникнуть в их суть. В люстрационном комитете уверяют, что текст закона висел на сайте Рады три недели и, кому надо, мог ознакомиться. Но признают, что на руках у депутатов действительно не было таблицы поправок, которую вовремя не подготовил профильный комитет.

Подписанный президентом закон был опубликован в официальной парламентской газете «Голос Украины» 16 октября 2014 года. Уже к обеду того дня найти в киевских киосках свежий номер с тиражом 100 000 экземпляров было невозможно. На нескольких добытых номерах газеты члены общественного люстрационного комитета, собравшиеся отметить историческое событие, писали друг другу пожелания и расписывались.

«Я бы хотел вам кое-что объяснить,  - отводит меня в сторону один из членов люстрационного комитета. - Вот эти трое… - он показывает на коллег, -  ну хорошо, пусть не трое, а 10 человек,  - это они приняли закон, по которому завтра все пойдут на… Не 1000, не 2000, не олигархи, как тут некоторые говорят, а вот эти 10 человек сделали то, во что никто не верил. И еще: не было никакого миллиона на Майдане.  А когда начали стрелять, там было от силы 2—3 тысячи человек.  Вот так делают историю».

Кто попадет под люстрацию

Закон «Об очищении власти» предполагает три группы лиц, которым автоматически будет запрещено занимать государственные должности в течение десяти лет.

Во-первых, это высшие государственные чиновники, которые в совокупности не менее года проработали на своих постах в период второго президентства Януковича – с 25 февраля  2010 года по 22 февраля 2014 года (президент Украины Петр Порошенко проработал у Януковича в общей сложности 11 месяцев).

Во-вторых, те, кто в период революции с 21 ноября 2013 по 22 февраля 2014 не уволился по собственному желанию. Помимо самого Януковича речь идет о премьере и вице-премьерах, министрах и руководителях органов исполнительной власти, высокопоставленных силовиках и их заместителях, главах Национального банка, Антимонопольного комитета, Фонда государственного имущества, Государственного комитета телевидения и радиовещания Украины, их первых заместителях, высокопоставленных членах совета национальной безопасности,  членах высшего совета юстиции и высшей квалификационной коллегии судей (полный список должностей, попавших под закон).

В-третьих, под автоматическую люстрацию также подпадают бывшие высокопоставленные коммунисты и сотрудники советского КГБ. Не смогут работать на госслужбе в течение 10 лет украинцы, занимавшие должности секретарей районных комитетов компартии и выше,  а также бывшие руководители  комсомола, но только начиная с секретарей ЦК ЛКСМ (Турчинов работал секретарем райкома комсомола и под люстрацию не попадает).

Пункт про КГБ будет выполнить сложно (если человек не упоминал работу или учебу в КГБ в своей анкете), поскольку значительная часть архивов советской спецслужбы была вывезена в Россию. Под люстрацию попадают и те, кто в новейшее время «сотрудничал со спецслужбами других государств, подрывал основы национальной безопасности и призывал публично к нарушению территориальной целостности и суверенитета Украины».

Остальным чиновникам и кандидатам в чиновники – а это, по данным Яценюка, около миллиона человек,  – придется пройти люстрационную проверку на предмет возможного участия в нарушениях прав человека, а также проверку соответствия декларируемых доходов расходам. Проверки начнутся в ноябре, существует примерный график проверок разных госучреждений, списки проходящих люстрацию чиновников и их декларации будут доступны общественности на сайте Минюста.

Люстрация не коснется выборных должностей – депутатов и мэров, а также участников боевых действий во время антитеррористической операции на востоке Украины. (Петренко и Соболев пообещали, что этим не смогут воспользоваться те, кто «поедет на неделю постоять на блок-посту под Харьковом»)

"Это была повсеместная коррупция"

– Почему мы так уверены, что люди,  попавшие под закон о люстрации, не работали на украинский народ, а работали на режим Януковича?  –  спрашивает меня депутат и кандидат в депутаты Леонид Емец. Он один из соавторов закона о люстрации, о чем киевлянам рассказывают тысячи агитационных плакатов на столбах, деревьях и дверях подъездов. На выборы в Раду Емец идет по одномандатному округу от партии «Народный фронт» (партия премьера Арсения Яценюка). Главный лозунг его предвыборной программы: «Люстрационный закон принят! Трепещите коррупционеры, час расплаты настал».

– Потому что это была повсеместная коррупция, – продолжает Емец. –  Из самого центра давались разнарядки на сбор денег. Гаишник брал взятки, передавал начальству, те передавали министру. Учитель собирал с детей и родителей, передавал начальнику РОНО, тот министру…

– Откуда вам это известно? – интересуюсь я.

– Каждый, кто останавливался гаишником, давал ему взятки, каждый, у кого есть дети, знали, что дают взятки учителям, а те, в чьей семье есть учитель, хорошо знали, куда эти деньги передаются. Ни у кого в этой стране нет ни грамма сомнения в том, что они коррупционеры, что они работали на тоталитарный режим.

– Порошенко же работал у Януковича.

–  Меньше года.

– А, то есть меньше года…

– Это раз.  Во – вторых, он прошел куда более серьезную люстрацию: он прошел выборы. Его поддержали прямым голосованием больше половины граждан Украины. Ну как после этого народные депутаты могут ограничивать человека, которого избрало большинство граждан Украины?

– По этому же принципу вы депутатов тоже не включили?

– Нет, депутатов мы не включили потому, что Конституция предусматривает пять исключительных обстоятельств, препятствующих человеку баллотироваться. Добавить еще одну опцию -  это значит поменять Конституцию, а это отдельная процедура. Она предусматривает 300 голосов, которых сейчас  нет в парламенте.

– Вы бы хотели включить в список депутатов?

– Однозначно. Мы очень хотели бы это сделать. Понимаете, когда по парламенту ходят люди, которые, по моему мнению, не имеют права глаза поднимать от земли, на руках которых кровь не одной сотни погибших людей, очень сложно. Сложно не бить его, не брать за грудки, не говорить: «Ах ты сволочь, подонок». Но сделать это через закон мы не имели возможности.

Слово "пособникам режима"

«Нас объявили с тобой пособниками!»  Михаил Бродский, с 2010 года занимавший пост председателя Государственного комитета по вопросам регуляторной политики и предпринимательства, обращается к своему первому заместителю Александру Потимкову. Оба попали в список первых чиновников, уволенных по закону "Об очищении власти".  «Там человек 60 голосовало депутатов «партии регионов» за этот закон. То есть они решили, что это мы пособники, а не они!», - иронизирует Бродский.

Среди депутатов, поддержавших закон об очищении власти, были в том числе и те, кто голосовал за репрессивные законы 16 января, предшествовавшие кровопролитию на Майдане.

«И потом Порошенко… - продолжает Бродский,  -  который министром был [в период правления Януковича].  То есть у нас получается, что если 11 месяцев и 29 дней ты работал (в системе), то ты не был пособником, а если один год и один день – то был».

Бродский владеет акциями некоторых предприятий, в том числе кондитерской «Калина», где происходит разговор, и информационным сайтом «Обозреватель». Он говорит, что был бы готов пройти люстрационную проверку. По его словам, обидно быть уволенным только по факту занятия должности: «Незаменимых людей нет. Может быть, на наши места придут люди лучше. Но не может европейская страна быть построена на несправедливости».

Потимкову сложнее, чем его бывшему начальнику. Потимков отдал государственной службе больше 20 лет, работал на дипломатической службе, в антимонопольном комитете, фонде имущества. Чем займется после увольнения, пока не знает. Будет ли подавать в суд, еще не решил.

«Янукович действительно построил пирамиду, которая подчинила себе все денежные потоки,  - считает Потимков. -  Но, во-первых, денежные потоки есть не во всех органах власти, а во-вторых, к денежным потокам допущены не все чиновники. Я за все время работы на госслужбе  - 20 лет - ни разу не получал задание собирать деньги.

– Что, и взятку вам ни разу не предложили? – спрашиваю я.

– Ну как? Бутылки приносили, конфеты приносили, ­­– пожимает он плечами. – Это культура общения: если мы ему помогли, он считает себя чем-то обязанным. Но на базе нашей организации коррупционную схему построить было невозможно.

На стороне  Бродского и Потимкова статистика: за время их работы в комитете по предпринимательству за год Украина продвинулась в рейтинге Doing Business со 145 места на 112-е.

– Закон считает, что все, кто во время Майдана не уволился по собственному желанию, -  соучастники,  - продолжает Потимков. - А то, что большая часть чиновников днем работала в кабинете, а вечером выходила на улицы и ночами стояла…Просто это особенность чиновника: он не имеет права выступать публично, он свою позицию выражает молча.

– А вы ходили на Майдан? – интересуюсь я.

– Ходил. И жена у меня там, и сын стояли. Не могу сказать, что я там проводил много времени, но ходил.

В Венеции решат

То, что люстрационный закон будет встречен в штыки бывшими «регионалами» (большинство идет на выборы по спискам «Оппозиционного блока»,  Коммунистической партии Украины и «Сильной Украины»), было ожидаемо.

Одним из неожиданных критиков закона выступил генпрокурор Виталий Ярема, который еще до подписания закона президентом объявил, что  закон не соответствует Конституции Украины и международным нормам.

Ярема под «автоматическую» люстрацию не подпадает. Но его шансы пройти антикоррупционную проверку невелики: через несколько дней после его заявления маленький вертолет, запущенный активистами Майдана над коттеджным поселком Золоче, заснял участок в 100 соток с небольшим прудом, который, как уверяют местные жители, принадлежит генпрокурору. Цена сотки, пишут украинские газеты, в этом районе достигает 15 тысяч долларов.

Впрочем, тезис о возможном несоответствии закона международным нормам не беспочвенен. В резолюции 1996 года парламентской ассамблеи Совета Европы «О мерах по ликвидации наследия бывших коммунистических тоталитарных систем» сказано, что люстрация и «декоммунизация» возможна в демократическом государстве только, если соблюдается несколько условий: вина должна быть доказана в каждом случае, а подозреваемым должны гарантироваться презумпция невиновности, право на защиту и обращение в суд.

Закон «Об очищении власти» был направлен в Венецианскую комиссию по инициативе депутата Рады от партии регионов,  члена Мониторингового комитета ПАСЕ от Украины Юлии Левочкиной. Она — сестра бывшего главы администрации Януковича Сергея Левочкина, попадающего под действие закона.

Выводы Венецианской комиссии, объясняет Агнешка Пясецка, не будут являться обязательными к исполнению, однако впоследствии могут служить основой для решений Европейского суда по правам человека, где у жертв люстрации будут серьезные шансы выиграть у Украины значительные компенсации.

Но Соболев спокоен: «Это и есть победа «евромайдана», когда глава администрации президента Януковича просит защиты у Совета Европы от люстрации украинскими гражданами».