Пенсионная беспечность. Почему в России не работает накопительная система

Андрей Вавилов Автор

Государство десять лет не может признать, что ошиблось с инвестиционным мандатом управляющим компаниям. Но это не повод отменять его полностью

Стремление государства обеспечить пенсиями стареющее население создает центральную макроэкономическую проблему для России. Если ее не решать, то при сохранении текущих тенденций госдолг быстро превысит 100% ВВП и вскоре станет неустойчивым, что приведет к финансовому краху и политическому кризису. Один из базовых сценариев S&P оценивает ожидаемый уровень госдолга в 2050 году в 585% ВВП! Совершенно очевидно, что задолго до достижения такого критического уровня Россия потеряет рейтинг и начнутся мучительные переговоры о реструктуризации долга.

Масштаб долгосрочной пенсионной проблемы на порядки превосходит все, по поводу чего сегодня ломаются копья в ходе обсуждения бюджета: программу вооружений, образование, модернизацию... Если удастся ее решить за счет четкого согласования бюджетной, долговой и инвестиционной политики — государство сможет позволить себе масштабную программу развития. Если не удастся, то уровень жизни пенсионеров останется низким, а бюджет не выдержит демографической нагрузки и быстро разбалансируется. Это приведет к масштабному краху, по сравнению с которым кризисы 1998-го и 2008 годов покажутся незначительными неприятностями. Важно понять, что эта проблема, несмотря на тяжесть, является решаемой, но лишь при условии качественной перестройки накопительной системы.

В то же время, сейчас происходит обратный процесс: в спешке готовится отмена обязательной накопительной компоненты пенсионной системы или радикальное снижение отчислений в накопительную часть, что по сути то же самое. Это может стать грубейшей экономической ошибкой, которая на годы закрепит слабость российской бюджетной системы и экономики в целом. К счастью, еще не поздно остановить отмену ОНПС, настроить ее в соответствии с лучшими мировыми образцами, а затем сделать накопления основным источником пенсий для будущих пенсионеров. Для этого надо разобраться, почему провалилась пенсионная реформа 2002 года.

Десять лет назад была запущена реформа, разделившая страховую (по сути распределительную) и накопительную части пенсионной системы. Уже тогда некоторые эксперты указывали на большое количество недоработок и половинчатость преобразований. В частности, государство сохранило многие искажения, присущие еще советской пенсионной системе, не позволяющие распределительной системе нормально функционировать. В их числе относительно низкий пенсионный возраст и широкий список льготников, имеющих право на досрочный выход на пенсию. Несмотря на относительно благоприятную демографическую ситуацию в начале 2000-х, распределительная часть была обречена уже в момент создания, так как не угонялась за падающим коэффициентом поддержки. В 2000 году на каждого пенсионера приходилось пять работников, к 2050 году их число сократится до двух, то есть в 2,5 раза. Такого роста нагрузки распределительной системе не выдержать.

Чтобы предотвратить деградацию пенсионного обеспечения без потери устойчивости государственных финансов, требовалось совершить решительный переход к накопительной пенсионной системе. Вместо этого (скорее от недооценки проблемы, чем по злому умыслу авторов реформы) создававшаяся накопительная система начала функционировать скорее в интересах государства и пенсионных управляющих, а не будущих пенсионеров. К примеру, «молчунам», доверившим управление своими накоплениями государственной управляющей компании (ВЭБ) был навязан портфель низкодоходных гособлигаций, призванный подтолкнуть граждан к выбору той или иной частной УК или НПФ.

Но и частные управляющие обеспечить достойный уровень пенсий не могли по определению. Причина не в низком профессионализме, неблагоприятном периоде инвестирования и т. д. Проблема в дизайне всей системы: власть допустила грубую ошибку, неверно задав инвестиционный мандат обязательной накопительной пенсионной системы. В частности, это проявилось в ложно понятом консерватизме инвестиций: баланс вложений пенсионных накоплений был смещен к облигациям, которые не только проигрывают акциям в терминах доходности, но и являются более рискованными! Сейчас в структуре пенсионных накоплений в НПФ на акции приходится лишь 8%, в пенсионном портфеле ВЭБа — почти 70% в гособлигациях.

Немаловажным фактором было и требование показывать положительную доходность по итогам каждого отчетного периода. Именно так после кризиса 2008-2009 годов ФСФР и Генеральная прокуратура интерпретировали зафиксированный в законодательстве принцип сохранности накоплений. Это опять-таки смещало выбор управляющих НПФ к инструментам с фиксированной доходностью. Именно избыточные ограничения возможностей инвестирования накоплений не позволили (и не могли позволить) пенсионным управляющим обыграть даже инфляцию. По данным ПФР, средняя доходность НПФ в 2004-2012 годах составила 6% (еще скромнее результат у ГУК — 5,1%), проиграв инфляции в 1,5 раза. Приходится признать, что результат работы системы оказался плачевным именно из-за того, что государство самоустранилось от ее настройки, руководствуясь простой логикой: запустить систему и посмотреть, работает ли она в российских условиях.

Сейчас часто раздаются голоса тех, кто говорит: в 2002 году Россия не была готова к введению накопительной системы. Это не так: если бы были приняты правильные решения по инвестиционному мандату, положительный результат чувствовали бы уже пенсионеры, выходящие на покой в 2012 году. Тому, что надо сделать, чтобы накопительная система начала работать как следует, будет посвящена следующая статья.