Как бы вам понравилось, если бы с 2014 года государство занялось бесплатным скармливанием бананов населению? Главврач Онищенко может ведь доказать, что регулярное потребление бананов снижает риск всех заболеваний вдвое. И Госдума принимает закон: теперь все бананы — бесплатно, по штуке в руки каждый день. Их импорт в страну не может быть ниже объемов 2010 года и финансируется естественными монополиями, госкомпаниями, госбюджетом и крупными частными компаниями, расположенными в городах, где число любителей бананов особенно велико. Для тех же, кто предпочитает яблоки, лимоны и виноград, все останется по-прежнему.
Скажете, так не бывает. Еще как бывает! Именно так в России устроено финансирование спорта больших достижений. Особенно футбола, страстно любимого широкими электоральными массами. В роли любителей яблок выступают те, кому милее театр, музыка и кино. К примеру, за билет в один из лучших в Москве театров, Мастерскую Петра Фоменко, нужно платить 500–4000 рублей в зависимости от спектакля. А футбол — вот он, по телевизору, по цене электроэнергии.
Вот как субсидируется «любовь к спорту». Обладминистрация Ростова-на-Дону проводила в октябре конкурс проектов на строительство стадиона к футбольному чемпионату мира 2018 года. Максимальная цена проекта — 0,9 млрд рублей, стадион должен быть построен за 10 млрд рублей. Или больше, цитируют «Ведомости — Ростов-на-Дону» замгубернатора области Александра Трифонова, «так как на стадионе будут использованы новейшие инновационные технологии, а не те, что применялись при строительстве самых новых на данный момент объектов». Деньги в пропорции 70/30 дают федеральные и региональные власти.
Эти расходы не окупятся никогда: местный клуб «Ростов» в среднем продает на один матч билетов и абонементов на 1,95 млн рублей, так что, даже имея нулевые расходы, он мог бы вернуть эту сумму не менее чем за 5100 матчей, то есть за полтора века. Или за 60 лет, если учесть рост доходов от продажи права трансляции матчей ТВ до европейского уровня.
Притчей во языцех давно стал стадион «Зенит» на Крестовском острове в Петербурге, финансируемый «Газпромом». В 2000 году затраты на его строительство оценивались в невероятные по нынешним временам $30 млн. К 2005 году он подорожал до $200 млн, а незадолго до кризиса 2008-го стоил $550–600 млн. Последняя экспертиза строительства, переданная недавно обладминистрацией в Главгосэкспертизу, потянула на астрономические 43,8 млрд рублей. Больше трети этой суммы уже потрачено, но этого никак не скажешь.
Долларовая цена строительства за десятилетие выросла в 47 раз, а рублевая — в 54, что уже достойно Книги рекордов Гиннесса, правда, номинации «самый долго строившийся и сильно подорожавший за время строительства стадион» нет. Но «Зенит» может попасть в нее и как самый дорогой стадион мира, вытеснив с этой позиции лондонский «Уэмбли» (открыт в 2007 году, стоил £757 млн). И как самый скандальный. Городская администрация, как ни старалась, не добилась смены многолетнего подрядчика («Трансстроя», принадлежащего на 75% «Базовому элементу» Олега Дерипаски). ФИФА опровергает утверждения «Трансстроя», что якобы удорожание сметы с 33 млрд рублей на треть обосновано ее требованиями. А питерцы активно обсуждают предложение губернатора Полтавченко привлечь к достройке стадиона жителей города — особенно болельщиков. Но, видимо, не только их. Жаль, никто не предлагает перенести стройку в Пикалево. Дерипаска сразу решил бы проблемы с занятостью рабочих. А заполняемости стадиона не будет и в Петербурге.
«Уэмбли» — стадион не только самый дорогой: он имеет шансы окупиться. Ежегодная операционная прибыль стадиона — порядка £40–50 млн, а суммарный убыток из-за выплаты кредитов на строительство стадиона составил в 2010 году £22 млн, и он постепенно уменьшается. С 2015–2016 годов стадион начнет приносить собственнику — британской Ассоциации футбола — прибыль.
А теперь представьте, что «Трансстрой» строит «Зенит» на кредитные средства, а не на деньги «Газпрома» и администрации Петербурга! Стадион на 60 000–70 000 мест окупится не раньше 500-летия со дня рождения Петра I. Здесь хотелось бы вслед за депутатом питерского заксобрания Алексеем Ковалевым предложить не проводить полуфинал ЧМ-2018 в Петербурге, а на сэкономленные деньги реконструировать центр этого самого туристического города России. Но вице-губернатор Сергей Вязалов (работал с Алексеем Кудриным в мэрии Петербурга и Минфине, то есть считать умеет) оценил стоимость этой реконструкции в 300–1000 млрд рублей. Лучше уж бананы и Мариинка.
Любителей футбола в стране значительно больше, чем театралов и аудиофилов. Значит ли это, что их страсть можно перевести на самоокупаемость, не платя за стадионы из общего котла — из налогов тех, кому футбол может быть и безразличен? Конечно. Согласно последнему финансовому докладу UEFA, 35% доходов футбольным клубам дала продажа прав на показ матчей ТВ, по 20% — продажа билетов на матчи и разных товаров (символика и т. п.), остальные 25% — спонсорство. Получается, на три четверти болельщики финансируют свое увлечение сами. А спонсорство в Европе — это добровольная, а не принудительная помощь запутавшимся в своих финансах клубам со стороны госкомпаний после совещания у Путина (ровно так получилось с «Роснефтью», «Газпром нефтью» и клубом «Томь»).
Чтобы перевести болельщиков на самофинансирование, нужно, чтобы ТВ платило реальную цену за показ матчей. А для этого надо перевести их в платную трансляцию. Но это уже действие, которого чиновники боятся как огня. Большой электорат будет возмущен — игрушку отняли. В итоге же за футбол платят те, кому он не нужен. И, главное, переплачивают: если бы строительство стадиона на Крестовском контролировала ассоциация, распоряжающаяся не «ничейным бюджетным баблом», а деньгами, которые собрали или одолжили болельщики, то оно бы не стоило $1,5 млрд.
Тратить ли на строительство стадионов деньги бюджета — головная боль всех градоначальников. «Вы слышите от избирателей одновременно два противоположных сигнала: 1) не надо тратить на стадионы наших денег, 2) вы же не оставите любимую команду без стадиона», — говорил в 1997 году мэр Питтсбурга Том Мерфи, потративший на стадион $563 млн. Мерфи — один из последних могикан. Доля бюджетов в затратах на строительство стадионов составляла в США около 100% полвека назад и всего 19% — в проектах 2010–2015 годов, подсчитали Майя Комисарчик и Аджу Фенн из Colorado College. В другом исследовании показано, что большее участие государства в строительстве стадионов не приводит к понижению цен на их билеты.
Может быть, спорт больших достижений пропагандирует здоровый образ жизни? И всем нужно на него скидываться, чтобы подростки пинали во дворе мяч, а не курили и пили? Ничего подобного. Как показали Арне Федерсен и Вольфганг Маниг из Гамбургского университета, даже теннисисты-герои Борис Беккер, Штеффи Граф и Михаэль Штих не побудили сограждан взять в руки ракетки. На популярности тенниса как массового спорта в Германии карьера этой плеяды не отразилась.
Единственное, чем можно хоть сколько-нибудь оправдать гигантские госинвестиции в спортивные зрелища, — это резкий рост удовлетворенности жизнью в странах, проводящих большие спортивные события. Но, во-первых, этот эффект (показан Георгиосом Каветсосом из Caas Business School) касается только футбольных чемпионатов мира и финальных игр кубка УЕФА, а не, например, олимпиад. Во-вторых, он не распространяется на регулярное, из года в год, содержание буквально всех клубов национальной лиги. В-третьих, тот же эффект государство может обеспечить иначе. Например, повысив подушевой доход, то есть содействовав созданию производительных рабочих мест или снизив налоги. В конце концов, зрелища хорошо отвлекают от социально-экономических неурядиц, но будет лучше, если потратить государственные деньги на их решение.