Что случилось с основателем «Like Центра» Аязом Шабутдиновым: интервью Forbes

3 ноября в Москве задержали блогера, серийного предпринимателя и основателя бизнес-школы «Like Центр» Аяза Шабутдинова по подозрению в мошенничестве при продаже образовательных курсов. Он стал фигурантом дела, которое 16 октября возбудило Управление внутренних дел по ЦАО Главного управления МВД России по Москве в отношении группы неустановленных лиц, якобы действовавших от имени подконтрольных Шабутдинову компаний — АНО «Центр развития предпринимательства», ООО «Технология продаж» и ООО «Лайк Центр». Совладельцем этих компаний был или является Шабутдинов. Поводом для возбуждения уголовного дела послужило заявление одной из бывших учениц школы Натальи Калистратовой. Согласно постановлению о возбуждении уголовного дела (есть у Forbes), ее убедили в «высокой результативности образовательной программы» и таким образом причинили ущерб на 1,9 млн рублей. 

4 ноября прокуратура предъявила обвинение предпринимателю в совершении преступлений, предусмотренных частью 4 статьи 159 УК РФ (мошенничество, совершенное организованной группой в особо крупном размере). 

13 февраля 2024 года в отношении блогера завели еще семь уголовных дел о мошенничестве. Сейчас Шабутдинову грозит до 10 лет лишения свободы. Блогер свою вину не признал. 

В материале Forbes — отрывки из неопубликованного интервью 2021 года с Аязом Шабутдиновым и его учениками, а также актуальные мысли блогера по поводу возбужденных против него дел, высказывания бывших участников и пострадавших от его деятельности.

Аяз Шабутдинов, блогер, основатель бизнес-школы «Like Центр» 

Из интервью, записанного осенью 2021 года:

«Конечно, мы чувствуем ответственность. Но другое дело — то, что мы работаем с штукой, которая называется бизнес и он априори несет в себе степень риска. Но делая бизнес с нами и делая бизнес без нас — это десятикратная разница, с нами человек может быстрее добиться успеха. 

Конечно, проще всего сказать, что мы — «инфоцыгане». Но кто это говорит? Это же не наши студенты делают. Это делают люди, которым проще сказать, что, типа, у него отец владелец завода. У нас индекс потребительской лояльности, по-моему, 86%.

Бизнес-образование, скажем так, традиционного формата — это же полная устаревшая дичь, не имеющая ничего близкого с тем, как сегодня нужно вести бизнес. Берем какого-то преподавателя, который приходит в «Сколково», или приглашают какого-нибудь иностранного преподавателя. Чувак из Чикаго, что он скажет полезного человеку, который в Рязани хочет открыть пекарню? Абсолютный ноль пользы. Или, например, классный, модный, популярный предприниматель российский, Федор Овчинников (основатель «Додо Пиццы» и Dodo Brands. — Forbes), или Кучмент (Михаил Кучмент, сооснователь и совладелец DIY-ретейлера Hoff. — Forbes) тоже могут преподавать в «Сколково». Но какую пользу они дадут человеку, который в Рязани хочет открыть шиномонтажку? Мы дадим куда большую пользу.

У нас есть лицензия на образовательную деятельность. К нам приезжали и аккредитовали наши программы. Сейчас мы стали резидентами «Сколково».

Я пытаюсь сделать так, чтобы вы наконец-то глаза открыли, увидели вещи такими, какие они есть. Потому что у вас же у всех зашоренное мнение относительно того, что происходит вообще на рынке. У нас есть IT-платформа, на ней учатся десятки тысяч студентов с самыми разными нишами. Просто представьте, один человек только что запустил какую-то пекарню, и вдруг выстрелило в городе Туле: выручка 1,3 млн рублей, чистыми 150 000 рублей. Наши студенты пробуют и указывают, какие гипотезы они в своем бизнесе протестировали, чтобы начать больше зарабатывать. За последние два года люди на нашей IT-платформе протестировали 250 000 гипотез. Мы создали некий Uber, где студенты могут использовать знания других студентов, самые актуальные. И это революция, которую мы совершили в сегменте бизнес-образования. 

Мне обидно за людей, которые работают за 20 000 рублей, и их со всех сторон окружают идеей типа «куда ты лезешь, бизнес не для тебя». Мы общались с Харитоном Матвеевым (сооснователь онлайн-школы английского языка Skyeng. — Forbes), и он сказал классную вещь: когда они кастдевили (CustDev, или Custom Development, — методика создания или доработки продукта на основе данных, полученных от его потенциальной целевой аудитории. — Forbes) и проводили исследования, то самое важное для человека, который, условно, вчера работал сварщиком или на шахте, — это увидеть, что его сосед Петрович тоже стал программистом, то есть у него получилось. В Штатах проще людям ментально, потому что у всех есть знакомый, который стал долларовым миллионером. В России этого нет. И наша задача показывать наших студентов, которые ездят на дорогих тачках, а вчера они были никем и жили в домах без пола. 

Ассоциируюсь ли я с успешным успехом? Ну, наверное, да. Это тоже часть нашего маркетинга. Мне нет 30 лет. Я миллиардер. Везде нужен какой-то герой. Я надеюсь, мы увидим результаты нашей деятельности, но это займет годы». 

Из письма Шабутдинова из СИЗО — Forbes:

«Наши программы входили в перечень рекомендуемых к обучению предпринимателей со стороны Министерства экономического развития. Мы имеем образовательную лицензию. Были резидентами «Сколково». Каждый год успешно проходили аудиторские проверки, аккредитованы в Минцифре. У нас за девять лет работы больше 50 000 студентов. Мы собрали на сайте более 30 000 людей, кто получил конкретный результат в бизнесе после прохождения обучения. При этом дело завели по обращению восьми человек, в том числе от тех, кто учился у нас в 2019 году. Они проходили те же программы, что и 50 000 человек. Самое интересное, что 21 ноября мы выиграли в арбитражном суде дело против Натальи. Суд встал на нашу сторону. Услуга оказана. При этом я в СИЗО. Это какой-то сюр». 

<...>

«Пока мы по большей части пытаемся понять, что вообще происходит. Почему, если даже обвинение неформально, я в СИЗО? Хотя даже президент говорит: «Предпринимателей на время следствия по экономическим статьям в СИЗО не сажать». Почему я здесь, даже если уполномоченный по защите прав предпринимателей при президенте РФ Борис Юрьевич Титов увидел нарушение в моем уголовном преследовании? Почему я здесь, если это дело относится к гражданско-правовым спорам, а не уголовным? Почему я здесь, если 21 ноября мы выиграли в арбитражном суде дело против Натальи, и суд подтвердил, что услуга оказана? Ну и главное, как это вышло? Восемь человек при 50 000 клиентов. Когда мы собрали на сайте 30 000 человек, которые получили результат в бизнесе после наших программ, когда тысяча студентов оперативно сами направили ходатайство в суд, как им помогли наши программы, на которых учились те же восемь человек. Вопросов много. Надо прежде всего понять причину, чтобы понять, что вообще надо решать. Уже сейчас мне понятно, что нам точно нужно было работать с джиар (government relations, или GR, «отношения с государственными структурами». — Forbes), чтобы мы были более понятны, кто мы, как учим и почему занимаем верхние места в рейтингах образовательных компаний.

<...>

«Последние годы я жил с ощущением, что образование из России может стать новым балетом или новым финтехом для всего мира. Многие игроки рынка вам скажут, что в России рынок, продукты и компании в образовании развиты лучше, чем во многих других странах. А что ждет рынок в будущем, как раз зависит в том числе от того, чем закончится мое дело. Не хотелось бы идти по китайскому сценарию, где акции многих образовательных компаний обнулились буквально за сутки после местного госрегулирования. Не хотелось бы, потому что я верю, что у России действительно есть потенциал стать мировым лидером в области образования. А для этого важно сохранить частную инициативу с понятными, открытыми правилами».

Василий Алексеев, советник «Like Центра», бывший генеральный директор «Like Центра»

«Не было ни одного дня с 2019 года, когда у нас не было бы проверок бизнеса. И сначала это было вызвано определенным человеком, которому очень не нравилась наша деятельность. Потом, так как у нас несколько компаний и мы используем определенные льготы налоговые, были плановые проверки. Если говорить про какие-то существенные сигналы, которые бы подчеркивали, что такое может произойти, наверно они были, но для нас они стали уже нормой. При этом я буквально за неделю до всех событий был в России, мы предоставляли документы, встречался в Совете Федерации, обсуждали определенные изменения на рынке EdTech, и онлайн-образования в частности. Поэтому для нас это тоже было шоком.

Я до сих пор уверен, что самый важный элемент — это сначала выстраивать правила, а после этого наказывать за их неисполнение. Потому что сейчас произошло наоборот: сначала последовало наказание, а потом установление правил».

Наталья Калистратова, одна из заявителей по делу Аяза Шабутдинова, бывшая ученица «Like Центра», индивидуальный предприниматель

«Рупором всех потерпевших выступаю именно я. Почему я? Ну, значит, судьба такая, заступиться за всех людей, которые ввязались в этот «Like Центр», которых просто взяли и обобрали. Я знала, что происходит обман граждан Российской Федерации, [Шабутдинов] на гражданах Российской Федерации зарабатывает. И также Солонин (сооснователь группы Qiwi Сергей Солонин, в конце 2019 года купил 10,5% ООО «Лайк Бизнес» — управляющей компании «Like Центр» Шабутдинова. — Forbes) тоже с ним соучастник. Ковалев (Андрей Ковалев, предприниматель, бывший депутат Мосгордумы, один из самых известных критиков деятельности Шабутдинова. — Forbes) давно воюет с Аязом, лет пять. Он не может его просто замочить, потому что нет юридических документов. И я, естественно, решила помочь такому влиятельному человеку, как миллиардер Ковалев.

Аяз сделал иллюзию предпринимательского мира, где человек приходит и якобы попадает в семью, в окружение хороших людей. Да, там хорошие люди, я не спорю, но Аяз-то их выжимает. Если бы Аяз хотел приносить пользу этим людям, просто от чистого сердца, он бы не забирал у них деньги. Он забирает кредитный лимит человека. Я не знала, когда его схватят, но я все делала для этого. Я нигде не выступала, поэтому Аяз не подозревал, что сидит где-то Калистратова, собирает потерпевших, готовит бумажки, объединяет это все, общается. Для меня это было как хобби. Мне приходилось путешествовать за ними, ездить, показывать, что я в активности. Они ничего не подозревали. Я с ними и выпивала, и сидела, и болтала. 

Внутри этого сообщества все нищеброды: с кредитами, долгами, ипотеками и даже без всего. Они там не миллиардеры. Эти люди слабые. Они не способны признаться, что Аяз их обманул. И у них не хватает силы бороться. Не хватает возможности, времени и денег».

Андрей Ковалев, предприниматель, бывший депутат Мосгордумы

Из аудиосообщения Forbes 2021 года:

«Бизнесу научиться нельзя, и когда они рекламой завлекают своими «Феррари», «Ламборджини» молодых наивных ребят, которые должны работать менеджерами, они их туда затягивают. Их разводят на личные консультации, они продают квартиры, тащат туда деньги. И разоряются. У меня столько примеров людей, которые потеряли все, включая семью».

Даниил Кравцов, основатель сети кофеен самообслуживания Cupslocker

«По ощущениям, 80% того, что у меня есть в бизнесе, я взял из Like. На текущий момент у нас более 540 кофеен в сети. Открытых 400, все остальные открываются, порядка 95 городов. Мы предоставляем готовое оборудование для людей, которые хотят открыть бизнес, и также предоставляем обучение по этому бизнесу. 

Я проходил, наверное, пять разных программ в «Like Центре». Основное, чему я научился, это продажи. Тогда я вообще не умел продавать. Я зарабатывал 20 000 рублей, был студентом. Пошел в сентябре в «Like Центр», в декабре смог заработать 160 000 рублей. Потом еще мастер-группа была, которая стоила 5 млн рублей, ее окупили на второй месяц: в марте зашли, в апреле уже заработали чистыми с одного сегмента 8 млн рублей.

Своих денег на учебу у меня не было, я взял в долг и взял кредит. Тогда я думал: «Получится — будет другая жизнь. Не получится, самое плохое — устроюсь на работу, отдам деньги».

Роман Семянников, продюсер запусков курсов

«Будучи маленьким пацаном в маленьком городе сидел, наблюдал за деятельностью «Like Центра». И хотел быть как он [Шабутдинов]. Потому что у меня перед глазами не было примеров. Все примеры — это как люди работают на работе и у них все не очень гладко. Поэтому я за Аязом наблюдал и хотел точно так же изменить свою жизнь. Он меня всегда мотивировал. Я потом уже переехал в Москву, взял более серьезное обучение за 40 000 или 45 000 рублей у него. 

Аяз был портал в мир денег, заработка и всего такого. Я спродюсировал курс одной из крупнейших блогеров Казахстана под ником super.mamasita (Алия Байгутаева, более 7,1 млн подписчиков. — Forbes), заработал за год чуть меньше полумиллиона долларов».

Сергей Янкович, генеральный директор «ПерилаГлавСнаба» 

Из интервью, записанного осенью 2021 года:

«Есть дорогая программа [«Like Центр»] МСА (стоимость минимального, полугодичного курса — 750 000 рублей. — Forbes). Это для тех ребят, которые с состоявшимся бизнесом. Но ее часто продают в кредит тем людям, которым она не по карману и не нужна. И я на самом деле считаю, что ее вредно продавать людям, которые не могут окупить эту программу. Должно быть интервью и обязательно какая-то социальная ответственность по этому вопросу. 

За последний год у меня выручка больше миллиарда рублей, 200 человек работают. Мы занимаемся лестничными ограждениями, металлоконструкцией из нержавейки. Придумываем детали. 

На самом деле, я скрываю тот факт, что прохожу обучение у Аяза. Но в апреле 2021-го так получилось, что попал к нему на стратегическую сессию. За два дня я набросал планы, которые, по моей оценке, окупают обучение. Я понимал, что в основном это будут какие-то мотивационные штуки. Когда начал учиться, основную ценность получал из выездов и от приглашенных спикеров. Я получил свежий взгляд поколения Z — тех ребят, которые сейчас развивают бизнес. Мы ориентируемся в основном на старых бизнесменов. А Аяз предлагает ориентироваться в маркетинговых приемах именно на зумеров. И с таким подходом мы чуть-чуть больше начали зарабатывать. Чуть-чуть здесь, чуть-чуть там. В итоге с мая у меня был плановый прирост 40%, год закрываем с 70% прироста.

Я участвую в программе «Миллиард с Аязом». Сейчас у меня до 2027 года оплачено участие в этой программе». 

Из интервью, записанного в конце 2023 года:

«За два года мы удвоили оборот. Открыли филиал в Екатеринбурге и Астане. В бизнесе все отлично. Только в этом году мы добавили 60 рабочих мест. Я прошел в «Like Центре» несколько курсов, порядка восьми. Два из них мне не понравились, я вернул деньги, а шесть — очень понравились. Это платные курсы. И еще я прошел бесплатный курс для трекеров по передаче навыков. Я, к своему стыду, сейчас имею два иска к «Like Центру», которые я подал еще до того, как происходили все эти события. И сейчас хочу их отозвать, потому что не хочу быть участником этой заварушки уголовной, потому что у меня претензия к несправедливому возврату денег. Я считаю, что надо возвращать деньги сразу и в полном объеме, а не пропорционально и через два месяца. Тут вопрос не денег, а того, что я хочу изменить систему возврата у «Like Центра». Но при всем при этом я покупаю регулярно курсы и считаю их просто офигенными по качеству. И я очень ценю то, что Аяз для нас делает. Но это не мешает моим юристам судиться по каким-то отдельным моментам. И я не вижу в этом вообще никакой проблемы». 

Татьяна (имя изменено), одна из учениц «Like Центра», попросившая об анонимности

Из интервью, записанного осенью 2021 года:

«Самое классное, что делают эти ребята, они создают атмосферу. Лучше я не видела, во всяком случае, в сравнении со всеми другими обучениями, на которых я была. Я не видела, чтобы где-то лучше создавалась такая атмосфера, иллюзия успеха.

В целом я могу сказать, что это было полезно. Попав на концентрат, я вдруг увидела людей с горящими глазами, которые тебе говорят: «Все получится, давай, иди делай».

Я могу сказать еще, что мне не нравятся. Номер один — это ложь. Как мы подтверждаем свои доходы в «Like Центре»? Можно прислать фоточку денег или скриншот, типа, тебе поступило на счет. Или можешь прислать просто кеш. То есть ты заработал 50 000 рублей, сфотографировал их и прислал. Сложно достать такую фоточку? Почему не проверяют подлинность? Из-за этого, например, у меня всегда складывалось впечатление, что те, кто стоит на сцене, не говорят правду. 

Или когда заявляют демодень (демонстрация реальных кейсов действующих стартапов и бизнеса участниками курса «Скорость». — Forbes), на котором на тебя 1500 человек сидят и смотрят. Никаких серьезных проверок нет. Соответственно, этот же самый человек, по большому счету, потом может стоять на сцене и рассказывать тебе, какой он красавчик, хотя на самом деле это может быть совсем не так. Еще из того, что мне не нравится, — обещание какого-то суперкрутого окружения. Когда ты приходишь на «Скорость», из трех потоков курсов только на одном потоке я была в команде, где из шести человек трое реально занимались бизнесом. И вот с ними было интересно общаться. А до этого оба потока, в которых я была, я попадала в команду с ребятами, которые думают, что сейчас они зашли на этот курс «Скорость» и жизнь их резко изменится. По факту они ничего не делали, так и не определились со своей нишей.

Курсы Аяза будут работать, но далеко не у всех. Я могу сказать, что счастлива, что когда-то туда попала. Потому что в тот момент времени мне вот этот пинок и какой-то заряд и импульс был супер полезен. Будучи в декрете, я расслабилась, мягко говоря. У меня не было, наверное, человека, который бы каждый день заставлял меня кому-то звонить, кому-то писать, куда-то идти, что-то делать для того, чтобы продвигать свои услуги. На «Скорости» у тебя есть эти треки, у тебя есть отчетность».

Сергей Зубрицкий, бывший футболист, основатель сети школ вокала «Голосовое» 

«До 23 лет я был сфокусирован на карьере футболиста. И в один момент сказал себе, что если вдруг пойму, что не дорасту до сборной России, то поменяю деятельность. Я начал на программе «Долина» еще в 2018 году, но до конца не доучился, потому что решил перейти сразу на МСА, на премиальную программу. У меня не было опыта в бизнесе, не было опыта даже работы в найме. Я был как чистый лист, и для меня все было новое. Все инструменты, которые там давали, для меня были мегаполезными, практически применимыми.

На текущий момент у меня сеть школ вокала, небольшая, три школы — в Белгороде, Воронеже и Тольятти, и две на стадии открытия — в Краснодаре и Ростове. Оборот школ порядка 2,5-3 млн рублей в месяц. Так как я довольно быстро, на мой взгляд, окупил свои вложения в обучение у Аяза, рад, что их вложил».