Люксовые авто, доставка еды и недвижимость: как россияне покоряют Дубай

Сейчас в Дубае проживает более 3,5 млн человек, это самый густонаселенный эмират во всех ОАЭ. Это один из самых быстрорастущих городов мира, прирост населения составляет около 11% в год. При этом, всего лишь 20% населения — граждане Дубая, остальные — это эмигранты и экспаты, преимущественно мужчины от 25 до 44 лет. 

Дубай считается одним из самых дорогих городов мира и вторым по стоимости жизни на Ближнем Востоке. Стоимость жизни здесь дороже, чем в Москве примерно на 40%. Без излишеств и роскошеств на одного человека в Дубае нужно 200 000 рублей в месяц, а на семью из четырех человек примерно 350 000 рублей. Такие траты возможны благодаря довольно высоким зарплатам: средняя зарплата здесь составляет 320 000 рублей в месяц. Кроме того, в Дубае довольно приятная система налогообложения: нет подоходного налога, налога на роскошь и налога на наследство. Мы поговорили с россиянами, которые живут в Дубае и ведут бизнес и узнали, как они оценивают жизнь в одном из самых популярных эмиратов.

Сергей Пирожников, основатель «Купибилет»

«Я много чем занимался с 15 лет, начинал не то, что с нуля, можно сказать почти с минуса. Торговал мороженым, потом фото на документы было, потом магазин, я даже надгробиями занимался. Этот проект, кстати, до сих пор существует. В Карелии. Не самый мой большой бизнес, и я его обычно не афиширую. 

В Дубае я впервые побывал в 2010-2011 году. Здесь все изменилось за 12 лет. У меня есть небольшой бизнес на Мальдивах, я сдаю яхты, и поэтому очень много летал туда по делам, и для меня всегда Дубай был таким местом, где можно остановиться на один день, ну, чтобы был не такой длительный перелет. Остановился здесь на день или на два, сходил выпил пива в баре в Бурдж-Халифе и, собственно говоря, все, делать нечего. Я считал, что Дубай — это такое место про клише: все там искусственное, отсутствие зелени и прочее. Ну, тогда это было похоже на правду. Но, когда я случайно застрял здесь из-за коронавируса и прожил полгода, понял, что тут просто сумасшедшая инфраструктура, все, что хочешь, делай, прекрасный климат восемь месяцев в году, отличная налоговая ситуация. И что касается бюрократии, все очень просто и по щелчку пальцев решается. Открыть компанию элементарно, лицензии получаются любые, все через интернет делается, через порталы, есть что-то вроде наших Госуслуг, только все еще быстрее и еще четче.

В Дубае я уже где-то три года. Ну это была больше случайность перед коронавирусом, когда он только-только начинался. Было понятно, что будут локдауны и я стал думать: где точно не будут запирать людей дома? И решил, что, ну вот — в Эмиратах, в Дубае нужен туризм. Никогда никого не закроют. Я приехал и через неделю остался на месяц, не выходил вообще из квартиры ни на один день. Сначала не было возможности никуда улететь [из-за ситуации с коронавирусом в мире]. Все лето, всю жару я провел здесь, потом началась хорошая погода, мне здесь понравилось. Потом я понял, что еще и с налогами хорошо и как-то прижился здесь.

Мы не переносили компанию из России, у нас здесь была открыта компания для работы на иностранных рынках, в России тоже есть. У нас полностью удаленная работа. Первую удаленную компанию я открыл, наверное, еще лет 15 назад, у нас было 30 человек и все из разных мест, не было даже двух человек в одном городе. Люди никогда не встречались, кроме специальных мероприятий, которые мы организовывали. 

Наша технология, которая используется в сервисе «Купибилет», мы ее называем смарт–маршруты — это стыковка таких билетов, которые обычные системы бронирования не стыкуют. Вот сейчас мы в Италии тестируем мультимодальность: стыкуем, например, билеты поездов с самолетами, этого не делает никто, кроме одной компании в мире. Мы каждый год, включая 2020-ый, растем. 

Мы продаем где-то 30 000 билетов в сутки, при средней стоимости билета в $150. Маржинальность у обычного билета при этом запросто может быть и отрицательной. То есть ты зарабатываешь только на дополнительных услугах. Ну, есть какие-то компании, которые по-прежнему платят комиссию, но все это сходит в ноль. Их все меньше, меньше, меньше и меньше. Наша технология смарт-маршрутов — это то, что позволяет генерировать реальную прибыль, там маржинальность может быть 10–15% в некоторых случаях. В России — это самолет плюс самолет. Ну, например, самый простой вариант — это лоукостеры, они, как правило, продают места в своих системах бронирования или вообще только через сайт, и в обычных системах бронирования их нет. И они, соответственно, не стыкуются. Например, «Эмирейтс» плюс Wizz Air, мало, кто продает билеты, мало, кто умеет состыковать рейсы. А часто это бывает самый дешевый или самый быстрый маршрут или самый дешевый и самый быстрый. Люди сейчас стали, наверное, поменьше летать, и рынок, конечно, уменьшился, но мы в России постоянно растем, потому что наша доля на рынке постоянно увеличивается. 

В Дубае у нас небольшой офлайновый офис, это требование банков в первую очередь. У нас есть люди, которые приходят в офис, работают. Мы бы могли работать и полностью на удаленке, но общемировая система еще не понимает, что вроде как удаленка стала нормой. 

Проблемы с хождением денег, с банками они тут всегда были. Просто они усугубляют на протяжении длительного периода времени, в этом плане российский паспорт не самый лучший для работы с иностранными банками, но зато очень хороший для всего остального. Ну да, конечно, приходилось выкручиваться, если бы в этом не было жесткой необходимость, конечно, мы бы работали только из России.

В общей сложности по всему миру в «Купибилет» работает, наверное, человек 400. Большинство, разумеется, на удаленке. Это же вопрос не контроля, не того, что можно за каждым сотрудником приставить надсмотрщика, конечно, нужно мотивировать, нужно, чтобы им это было интересно, что бы они хотели. Это трудно, в большой компании редко бывает так, что все сотрудники мотивированы. Но мое видение такое:  если в компании есть один человек, ну, например, крутой основатель, который очень мотивирован и хорошо делает свое дело, она [в перспективе] становится хорошей компанией, может вырасти дальше. Если таких трое, то это будет крупная компания, если в такой компании 10 или 20 таких человек, то это будет что-то вроде Apple или Google. Но чтобы все одинаково эффективно работали — это просто невозможно. Мы решили, что лучше уберем офис и будем тратить эти деньги, которые экономим на офисе, на какие-то мероприятия. Там в прошлом году, например, в Турцию возили сотрудников на большой корпоратив».

Леонид Довбенко, сооснователь сервиса быстрой доставки Yalla!Market

«Мы сейчас в дарксторе, это такой склад на районе, который выглядит не как склад, а как красивый магазин. Он нужен для того, чтобы все, что угодно, доставлялось в этом районе за 15 минут. Район называется JLT (Jumeirah Lakes Towers) — и здесь наш первый даркстор. Первая точка, которую мы открыли, это здесь [в Дубае]. Сейчас у нас четыре хаба, которые занимаются доставкой. Yalla!Market — мой 17-й по счету бизнес.

В Дубае я с 2018 года. В бизнесе по автоматизации ресторанов в России мы занимали достаточно видные позиции, хотели за рубеж, отмасштабировались в Казахстане, но потом поняли, что это не совсем то. Захотелось еще большего масштаба и мы выбирали в какой стране открыть офис. Дубай победил по многим признакам. Собственно говоря, цель приезда в Дубай была — открыть здесь бизнес, я не собирался здесь жить. Я думал — приеду, открою офис и уеду, но потом втянулся, влюбился в это место, перевез сюда семью, собаку. И, в общем, последние три года я здесь постоянно.

Мы сейчас покрываем весь Дубай и все Арабские Эмираты и несколько брендов торгуют через нас на весь мир, то есть мы достаточно хорошо уже отстроились. У нас все ключевые районы, это доставка менее, чем 15 минут. В более отдаленные районы мы доставляем за обещанные 90 минут, но обычно не дольше, чем 40.

У нас уникальные продукты. За счет того, что мы сейчас через Yalla!Hub сюда вывели 40 брендов и планируем вывести 200 в I квартале, у нас формируется достаточно уникальный ассортимент. Причем это не только про российские продукты, мы работаем с компаниями из Америки, из Индии, из Европы. И это ювелирка, электроника, косметика, БАДы, витамины, еда, всякие снеки здоровые и т.д. Да, это формирует уникальный ассортимент, всем маркетплейсам нужно что-то продавать, а мы такой, получается, диджитал-дистрибьютор, — хаб, в котором есть много уникальных продуктов, нужных местному населению.

Доставлять сюда продукты из России не очень просто, и как раз в этом и участвует наш второй бизнес Yalla!Hub, мы помогаем брендам выйти в эту часть света. Там без регистрации, смс, мы помогаем брендам сделать все: импорт, сертификацию, телепортацию товара, приведение в порядок своих документов, чтобы его можно было продавать уже здесь на полках. 

Всего у нас в штате 120 человек, из них человек 60 — это курьеры и сотрудники и 60 разного рода офисные сотрудники. Любой дубайский бизнес устроен так, что здесь достаточно дорого содержать сотрудников. То есть это в разы дороже, чем в Москве и раз в 10 дороже, чем в условном Екатеринбурге. При этом, все, кто может быть на удаленке, они на удаленке.

Сейчас я занимаюсь только Yalla, 10 компаний из моих 16-ти проектов живы, работают, прибыльные и хорошо растут. У нас было очень много взлетов, падений, т.е. наш путь до текущего момента был тернист. В прошлом году мы три раза меняли сегмент, у нас были такие американские горки. Суммарно в прошлом году мы сделали $1,4 млн выручки. Это был наш такой первый год в активном обороте. В этом году мы планируем сделать $10 млн».

Никита Ефремов, владелец магазина одежды, обуви и аксессуаров NE Store

«NE Store — это магазин, который называется Никита Ефремов моим именем. Конкретно в Дубай мы попали, когда я предпринимательски переживал за свое будущее в момент курса 120 рублей за доллар. В целом, это огромная проделанная работа: четыре года, большая команда и куча-куча бессонных ночей, много приложенных сил и желание вывести проект на новый уровень. 

Мне не было нужды зарабатывать деньги в детстве. У меня была обеспеченная семья, мне давали хорошее образование, все возможности, но при этом вкладывали информацию о том, что дают клочок, а я должен дать им остров, личный самолет и безбедную старость. Соответственно, я всегда был на это замотивирован. С 14 лет искал себя и думал, чем я буду заниматься. Я учился за границей, а когда вернулся в Россию, то все время думал, думал, думал. Сначала был репетитором по английскому,  потом пошел путем перепродажника [Никита перепродавал популярные кроссовки Yeezy] и коммерса, скажем так, который вывел меня на дорогу предпринимателя и бизнесмена. 

Когда я занимался перепродажами, мог заработать за месяц порядка 300 000 рублей, если сильно постараться. Это были очень хорошие деньги, параллельно я был репетитором по английскому, готовился к поступлению в университет. И у меня все это очень хорошо складывалось, потому что физически времени отнимало немного. Если разобрать все на процессы — это три дня какой-то работы, до этого неделя подготовительной работы, когда ты собираешь заявки, пишешь друзьям. Выезжаешь на работу, живешь там на этой очереди. В машине спишь, холодно потому что, но и общаешься с людьми, устраиваешь нетворкинг. В конце ты получаешь деньги моментально, потому что отстоял очередь, ты вышел, ты сразу продал. Я был человеком, который был замотивирован организовать весь процесс. Я часто думал о том, что изначальные вложения в меня не выведут меня в какое-то аристократичная будущее, которое мне заложили родители в детстве и хотели бы от меня. Поэтому, может быть, я невольно всегда прокручивал, как только начал больше погружаться, как это вывести на более деликатный и интересный способ взаимодействия с этим товаром. 

Конечно, и сейчас есть кроссовки, которые стоят $150-200, даже $120. И раньше были редкие кроссовки, просто сейчас культ вообще на Nike, они задают тренд перепродажи и культ коллаборационной лимитированной истории, искусственной дефицитности. Этот тренд возрос до такой степени, что людям неинтересно идти в Dior и в Louis Vuitton и покупать там кожаные сникерсы себе. Сейчас, правда, и это становится интересным, потому что дома тоже начали подхватывать тренд, делать коллабы, лимитки, крутые релизы, даже с Nike сотрудничать. Но, в целом, нет такого больше желания, ты не чувствуешь себя особенным. А тут ты платишь примерно тот же ценник и чувствуешь себя особенным, покупая эту обувь.

Тут в магазине мы, в целом, стараемся сейчас и в будущем будем стараться немножечко смешивать ресейл–мир и ретейл–мир. Ретейл–мир мы будем смешивать, представляя аудитории качественный хороший продукт, который может впоследствии даже выйти на ресейл, если правильным образом его прокачивать. Поэтому у нас здесь есть Monochrome, я лично вижу огромные перспективы у этого бренда на международном рынке. Я считаю, у них уникальная концепция, у них очень крутой подход, у них есть sustainability (устойчивое развитие) бренда, что сейчас очень важно, и они уже зарекомендовали себя мировыми коллаборациями с Reebok, G-SHOCK, у них есть потенциал. 

В России с нашим бизнесом немного другая ситуация. Покупки стали спокойнее, то есть осознаннее — это логично. Люди считают деньги, думают о покупке, но вместо того, чтобы сейчас вложить все деньги в товар, они, я думаю, занимаются накоплениями какими-то, смотрят в точку инвестирования денег куда-то. И кроссовки — это вариант инвестиций, но на больших объемах, инвестировать в 10 пар кроссовок — это бесполезно».

Алексей Гальцев, основатель IT-компании Realiste

«Если ты хочешь жить в Дубае, именно жить, а не инвестировать в недвижимость, за $100 000 ты можешь купить здесь квартиру в 50 кв. м, с бассейном, фитнесом, и это будет 20 минут от центра на машине и 25 минут от аэропорта. Это реально в Дубае, потому что Дубай сейчас намного дешевле Москвы, хотя имидж у него другой. Все из-за того, что мало информации. Например, ты живешь в Москве, у тебя квартира, скажем, там стоит 20 млн рублей. Ты не знаешь, что ты можешь себе в мире позволить на эти деньги, потому что у тебя нет информации. Мы постарались сделать так [разработали приложение], чтобы ты в один клик смог это узнать. Забиваешь адрес своей квартиры, и приложение показывает в каких городах мира что ты можешь себе позволить за эти деньги, например, куда можешь переехать из Москвы в Дубай.

Сейчас в Дубае покупают объекты недвижимости больше, чем строят, спрос превышает предложение где-то в два раза. На некоторые проекты очередь. Например, на Арена Coca-Cola собирают до 50 000 человек и разыгрывается возможность приобрести недвижимость. Приходят люди, скажем, 20 000 человек, и играют в лотерею, чтобы какую-то квартиру купить.

Здесь при выборе недвижимости самое главное — это вода и зелень. Локация не имеет значения, потому что 15 минут до аэропорта, 15 минут до торгового центра, — куда хочешь, такси вызвал и доехал. Поэтому здесь отдаленный район в пустыне может очень дорого стоить, и локация не будет иметь значения, если у него зелень есть и вода. 

У нас [в приложении] не одна локация в Дубае, сейчас 20 городов, если считать Россию, 10 городов по миру. В этом году мы хотим, чтобы 30-40 годов по миру было открыто. То есть в любом случае мы идем к тому, чтобы встаешь с утра, нажимаешь кнопку в приложении и видишь, какие города сегодня растут быстрее? И логика такая, что ты можешь увидеть cream of the cream («сливки сливок») во всем мире, где сейчас вообще стоит инвестировать деньги в недвижимость. На сегодня Дубай, Абу-Даби и Саудовская Аравия — одни из самых перспективных рынков в мире по недвижимости. 

Здесь сейчас такая большая русскоязычная тусовка, все «мозги» стянулись сюда. У нас вчера приехал человек, занимается искусственным интеллектом, из Австралии, и говорит: «Я там больше жить не буду, фигня полная. А, типа, в Дубае круто, что все здесь». Здесь можно зарабатывать от $20 000 до $100 000, в зависимости от того, на какой позиции ты работаешь. Понятно, что разработчики или административный персонал столько не зарабатывают, но продавцы, которые занимаются, например, продажей недвижимости, они могут зарабатывать $100 000. Но это объем работы тоже соответствующий, надо мало спать и много звонить, много разговаривать с людьми».

Александр Сысоев, венчурный инвестор

«В Дубае я инвестировал в два проекта. Мне всегда нравился Дубай, и я призвал своих партнеров еще в 2020 году в ряде успешных наших проектов запустить филиалы в Дубае. Тогда это не вызвало особого интереса, всегда стоит вопрос — зачем мучиться, ну все равно новый рынок, новые правила, новые законы — если все будет хорошо в России? Я всегда считал, что россияне должны показывать всему миру, как мы умеем делать рестораны, те же самые, бары, кофейни. Я еще очень хотел, чтобы Дубай, как одна из столиц мира, стал той площадкой, которая бы показала всем туристам, что российские рестораторы — действительно профессионалы, повара великие, и это могло бы стать отправной точкой для экспансии по всему миру.

Здесь я инвестировал в ресторан Krasota, городское кафе Angel Cakes, скоро откроется винный бар Soiree. Это те проекты, которые мне были приятны в Москве. Т.е. я всегда вхожу инвестициями в то, куда хожу сам. Если мне проект нравится, как гостю, то скорее всего, через какое-то время я становлюсь инвестором. Была просто тестовая попытка. Понятно, что сейчас я рассматриваю гораздо больше проектов в Эмиратах, не только Дубай. Еще и  Абу-Даби, Катар.

В Дубае действительно прибыль гораздо выше, чем в Москве. Понятно, что сейчас мы можем говорить про условно лидеров, они являются показателем всей индустрии, но у нас есть информация, что ресторан Nammos в сезон делает в день $200 000. Кто-то даже говорит, что эта цифра больше. Кто-то — что среднее у них по году, конечно же, не $200 000, а $120 000. Но покажите мне в Москве ресторан, который имеет выручку 8-10 млн рублей в день. Т.е. у нас считаются суперлидерами те, кто делают выручку в месяц $80 000–100 000, тут, получается, люди почти за неделю делают месячную выручку самых топовых мест Москвы, а их мы насчитали таких, например, семь заведений.

Ресторанный рынок Дубая, наверное, сейчас один из самых сильных в мире, потому что они за счет бюджетов, за счет того, что у них все делается, в том числе, для туристов — в прошлом году Дубай посетило, если я не ошибаюсь, 7 или 8 млн туристов, к 2030 году они планирует привлечь, кто-то пишет, 30 млн туристов, кто-то пишет, что 40 млн. Поэтому мы смотрим, например, на предыдущие открытия в Дубае. Допустим, сейчас один из главных ньюсмейкеров — это отель Atlantis The Royal на Пальме, где открывается 18 ресторанов от имен, которые не просто известные шеф-повара, это культовые персоны. Вот есть довольно известный шеф-повар Джейми Оливер, допустим, да? А есть фамилии — вот Мухину (Владимир Мухин, шеф–повар ресторана «White Rabbit» в Москве. — Forbes) сейчас скажи имя Хестон Блюменталь (британский шеф-повар, владелец ресторана The Fat Duck, удостоенного трех звезд Мишлен), он скажет — Бог. И вот они (в Дубае расположен один из ресторанов Блюменталя — Dinner by Heston Blumenthal. — Forbes) открывают такие места. Поэтому, когда я встречаю москвичей в Дубае, которые говорят, как им не хватает московских ресторанов. Я не понимаю, а как не хватает? Здесь есть все, что нужно, здесь сумасшедшего качества продукты, единственное, что плохо — томаты, прям ужасные. Многое привозится, но привозится все лучшее. Морепродукты, тунец, все — это сумасшедшее качество.

В Дубае есть и демократический сегмент, там есть много городских кафе, очень много фастфуда, стритфуда, очень много локальный еды, которая недорогая. Это очень большой миф, что в Дубай нужно ехать только с высокими доходами, тут масса недорогих отелей, дешевых апартаментов, очень много мест, где ты сможешь легко поесть за абсолютно адекватные деньги. Да, в Дубае с небольшими финансами ты не сможешь позволить себе поход в Zuma или другие места, которые на слуху среди всех туристов. Но это абсолютно точно город, созданный для разного чека».

Арут Назарян, блогер, музыкант, бизнесмен

«В августе 2012 года я переехал в Дубай из Ташкента, потому что это была единственная заграница, в которую можно было попасть без больших ограничений по визе. Я всегда был на суете, делал деньги то тут, то там. Какое-то время работал директором ресторана в Ташкенте, менеджером ресторана. Это как раз из [официальных] работ, все остальное время организовывал вечеринки, продавал кроссовки, что я только не делал, делал все. Все, что приносит деньги.

В Дубай приехал с $20 в кармане. Это реальная история. Жара была 50°C, и я, как только приехал, сразу же пошел на интервью, начал искать работу. Через неделю нашел — продавцом–консультантом в магазине Polo Ralph Lauren. К автомобильному бизнесу (у Арута компания, которая сдает в аренду люксовые автомобили: Rolls-Royce, Ferrari и другие. — Forbes) я пришел уже через понимание, что люблю автомобили и нужно как-то сделать себе большое количество любимых машин, и чтобы при этом на них не попадать [финансово]. Потому что я люблю менять автомобили, люблю, когда они в хорошем состоянии, но следить за ними вообще не хочу. Долгое время я реально брал автомобили в аренду, потому что это было гораздо выгоднее. Уже потом, когда я начал подсчитывать, сколько трачу на аренду, понял, что, наверное, стоит просто открыть свой рентал (прокат). Благо, что меня Господь благословил встречей с хорошими людьми, знающими свое дело. И вот нашел партнера, он, к сожалению, сейчас не здесь, а отдыхает в Таиланде. Он 10 лет занимался рентой каров, работал на дядю, потом у него появился свой маленький ренткар, и я предложил ему сделать его больше.

Я всегда был предпринимателем. С 14 лет я постоянно что-то покупал, перепродавал любыми разными способами, поэтому просто оставалось время понять, как это делать [выйти на новый уровень]. В Дубае я увидел, что тут не было отечественных продуктов для русского населения, консерв и прочего. С этого я начал — стал привозить и продавать все из России: пиво, алкоголь. Все, что можно было — все продавал. Сам все развозил, как доставщик, по домам. В день я зарабатывал, наверно, $200. Потом понял, что это вообще не то, это не мое.. И начал заниматься организацией частных покерных игр и подпольными казино. Это была нелегальная деятельность. Это был риск, меня могли посадить лет на 10 лет, но срок давности с того момента прошел, поэтому предъявить ничего не могут. В какой-то момент я понял, что это невозможно долго продолжать. К тому же со стороны полиции были разные истории, закрывали точки, были рейды, были моменты, когда некоторых сотрудников забирали. Но приходилось решать эти вопросы. Здесь, к счастью, нет коррупции, поэтому все приходится решать по закону.

Первый «белый» бизнес появился в 2014-2015 году. Это было связано с перепродажей автомобилей. К тому моменту я накопил достаточную сумму и деньги искать на бизнес не пришлось. Первый миллион долларов я заработал на онлайн-казино. Многие бизнесмены стесняются говорить на тему, как они заработали свои первые деньги. Мне не стыдно, я не стесняюсь, мужчина должен приносить домой хлеб, как он это делает — его риск, его жизнь, то, чем он рискует каждый день. Уже не важно, что ты делаешь, дома должна быть еда, твои дети должны быть сыты, должна быть крыша над головой. И как ты это делаешь — это уже твой личный выбор.

Сейчас мой якорный проект, наверное, криптовалютная биржа EXBI. Я, в целом, занимаюсь криптой последние семь лет и основной двигатель всего развития — это как раз крипта. Наш самый главный проект — это Morningstar Ventures, фонд инвестиционный vc, который инвестирует в проекты и развивает, инкубирует, акселирует внутри своей эко-системы такие проекты, как, допустим, EXBI. У нас еще есть несколько инхаус–проектов (дистанционных), которые будут выходить в этом году. Учитывая Morningstar Ventures, в моих компаниях работают, наверное, человек 250–300. Автомобильный бизнес приносит в год чистой прибыли около $1 млн. В целом, окупаемость такого бизнеса в Дубае три-пять лет».