«В этом году все сразу пошло не так», — писал в начале осени в своем блоге мэр Москвы Сергей Собянин.
В 2020-м столица стала российским форпостом в мировой войне с пандемией, а ее градоначальник оказался на передовой. За решительные действия Собянин прослыл среди коллег «главным по борьбе с вирусом». Он возглавил профильную группу при президентском Госсовете, и столичный опыт массово перенимали регионы. Хватало и критики: мэра Москвы обвиняли в превышении полномочий и хаотичных решениях. Главным аргументом Собянина в свою защиту было спасение «тысяч жизней и бизнесов». Forbes вспоминает, как столичный градоначальник боролся с новой напастью и насколько своевременно помогал бизнесу.
Его война
О первом заболевшем в Москве стало официально известно 2 марта из сообщения Роспотребнадзора. Им оказался футболист-любитель, прилетевший 23 февраля из Италии, где уже вовсю бушевал COVID-19. Москва — главный транспортный хаб страны и «вряд ли сможет избежать новых случаев заболевания», признавал в своем блоге Собянин. С 6 марта мэр ввел в столице «режим повышенной готовности», подразумевавший двухнедельную самоизоляцию для приехавших из 11 стран.
Тем временем ситуация стремительно ухудшалась. К концу марта Италия «была в руинах», вовсю «пылал» Нью-Йорк, рассказывал столичный министр Эдуард Лысенко: «Руководство города просто обязано было что-то делать, чтобы не допустить подобного сценария в Москве». 29 марта в Москве насчитывалось 1014 заболевших коронавирусом из 1534 случаев по всей России, с 30 марта Собянин распространил самоизоляцию на всех москвичей. Фактически в столице был объявлен карантин. И премьер-министр Михаил Мишустин призвал все остальные регионы ввести аналогичные меры.
Такие ограничения может вводить только президент в рамках режима ЧС, возмущались юристы и некоторые видные политики, например глава комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас. «Наша система здравоохранения подошла к своему пределу», — вспоминает чиновник московской мэрии. Требовались кардинальные меры, чтобы затормозить распространение инфекции. Собянин между тем в апреле ввел QR-коды для поездок по городу, а в мае — расписание для прогулок. Рассматривались и более радикальные меры, сообщали СМИ со ссылкой на источники в столичной мэрии: комендантский час, остановка метро и закрытие города на въезд и выезд.
Москва на карантине: как выглядит опустевшая из-за коронавируса столица
«Нас называли «паникерами» и другими нехорошими словами», — сетовал Собянин в своем блоге. «Собянин принимал смелые решения», — признает бывший сотрудник Администрации президента, близкий к оперштабу по борьбе с коронавирусом. Сейчас некоторые меры можно расценить как избыточные, отмечает собеседник Forbes, но ведь и времени на раздумья не было: «Это как на войне». На «экономическом» фронте этой войны сражался московский бизнес, причем столичные власти не всегда действовали как его союзники.
Их война
В конце марта основатель фотолаборатории Fotolab Виталий Теплов собрал 200 своих сотрудников и сообщил: «Все, ребята. Работы не будет. Можете меня расстрелять хоть восемь раз — просто денег нет, и все». Две трети выручки Fotolab приносила печать рекламы для мировых парфюмерных домов, например Chanel и Dior, которую они размещали в крупных сетях вроде «Л’Этуаль» и «Иль де Ботэ». После введения самоизоляции рекламный бизнес умер, рассказывал Теплов.
«Мы столкнулись с фатальным кризисом. Пожалуй, самым большим и страшным в истории нашей страны после революции 1917-го», — писала в колонке для Forbes основательница сети детских кафе «Андерсон» Анастасия Татулова. Еще до введения карантина она закрыла пять московских кафе из 33 — из страха перед ковидом родители стали массово отменять детские праздники.
Первыми в отрасли пострадали заведения, ориентированные на туристов, говорит президент ресторанного альянса «Реал» Дмитрий Левицкий. К середине марта «панические настроения», вызванные пандемией, охватили и москвичей. В результате трафик московского общепита упал на 20–50%, рассказывает Левицкий. «Упало все, кроме фитнеса», — вспоминает сооснователь сети барбершопов Boy Cut, кроссфит-клуба MSK CrossFit & Fight Club и кофейни Finch Coffee Андрей Шубин. — Москвичи занимались спортом «до последнего».
Тот период запомнился Шубину как «время абсолютного вакуума»: «Сидишь без людей, но при этом обязан исполнять все свои обязательства». Основные расходы составляли арендные платежи, рассказывает предприниматель, но владельцы помещений не хотели ничего слышать об уступках: «Отвечали, что ЧП в Италии, а у нас нет оснований для скидок». Проблема носила массовый характер, подтверждает совладелец сетей One Bucks Coffee и One Price Coffee Сергей Румянцев. Так родилась идея Союза арендаторов, куда вошли несколько сотен компаний, и возглавил ее Румянцев: «Беда одна, надо как-то бороться».
Для пересмотра арендных условий не было формальных причин, объясняет президент Союза торговых центров Булат Шакиров: российские власти не вводили режим ЧС, а значит, пандемия не попадала под понятие «форс-мажор». Оказалось, что никто толком не знает, что значит «форс-мажор» и как его правильно трактовать, рассказывает Левицкий. Нужен был официальный повод для переговоров с арендодателями, отмечает ресторатор: «В конце марта мы сами попросили мэрию закрыть нас законодательно».
Помощь бизнесу
Анастасия Татулова уже час томилась на встрече предпринимателей с Владимиром Путиным и «тихо закипала». Обсуждение проходило в конце марта и касалось проблем бизнеса из-за коронавируса, но все участники встречи в основном рапортовали президенту о своих успехах. «На самом деле это трагедия, просто трагедия», — выпалила Татулова, когда ей наконец предоставили слово. Эмоциональное выступление предпринимательницы взорвало соцсети и надолго осталось в памяти бизнес-сообщества.
За день до встречи с бизнесом Путин впервые обратился к россиянам в связи с пандемией. Он объявил нерабочую неделю и пообещал поддержать бизнес. Вечером того же дня Собянин сообщил, что закроет рестораны, крупные торговые центры и парки. Фитнес-клубы к тому времени уже не работали. В бизнес-сообществе комплекс мер прозвали «локдауном».
«Строго говоря, в Москве не вводился локдаун», — подчеркивает чиновник московской мэрии. Продуктовые магазины, аптеки и доставка продолжали работать. В ряде европейских стран применялись гораздо более серьезные ограничения, отмечает собеседник Forbes. Как бы то ни было, «локдаун» вызвал у бизнеса противоречивые чувства. С одной стороны, арендаторы получили веское основание для переговоров с арендодателями. С другой — обрушился трафик торговых центров. Если до пандемии торговый центр «Атриум» возле Курского вокзала посещали минимум 40 000 человек в день, то к концу марта трафик снизился до 18 000, а после «локдауна» упал до 150–300 человек, жаловался владелец ТЦ Эрнест Рудяк: «Я просто не знаю, что мне делать».
Власти принялись разрабатывать меры поддержки бизнеса. «Это стало сюрпризом», — признает председатель совета директоров сети хобби-гипермаркетов «Леонардо» Борис Кац. На его памяти это первый пример, когда государство спасало не отдельные отрасли, а бизнес в целом. Не осталась в стороне и московская мэрия, которая предложила предпринимателям несколько пакетов антикризисных мер, всего на 85 млрд рублей. Поддержку получили около 45 000 столичных предприятий, рассказывает сотрудник мэрии. Москва помогла найти отдельным предпринимателям «новые возможности», отмечает собеседник Forbes, например, за счет городского бюджета оплатила проживание медиков в простаивающих без туристов столичных гостиницах.
Среди опрошенных Forbes бизнесменов наибольшей популярностью пользовались беспроцентные кредиты на выплату зарплат и отсрочки по налогам и арендным платежам. Впрочем, многие собеседники Forbes сетовали на недостаточный размер финансовой поддержки, приводя в пример Германию, которая выдавала бизнесу безвозвратные субсидии и компенсировала выпадающие из-за коронавируса доходы. «У нас всегда хотят халявы», — отмахивается бывший сотрудник Администрации президента. Он подчеркивает, что основной задачей было спасение жизней людей.
Бизнес и сам не сидел сложа руки. Рестораны стали работать на доставку и навынос, а фитнес-клубы сдавали свои тренажеры и инвентарь в аренду. А торговые центры были предоставлены сами себе, так как формально не попали в список отраслей, пострадавших от коронавируса, сетует Шакиров: «Власти никак не помогали». Пришлось договариваться с банками и налоговиками об отсрочках в частном порядке, говорит он. Закрытие ТЦ перекрыло их владельцам единственный источник дохода — аренду, напоминает Шакиров: «Если кран закрыть, из него ничего не течет». Перед отраслью маячили массовые банкротства и миллионы безработных.
Ресторанный бизнес тоже оказался на грани коллапса. До 90% московских ресторанов и кафе могут уже никогда не открыться, прогнозировала Федерация рестораторов и отельеров. «Субсидии — это капля в море. Ничто не могло нам помочь, кроме как большое количество людей, которые вернулись бы в рестораны», — признает Левицкий.
Летняя передышка
С наступлением тепла москвичи стали пренебрегать ограничениями. Они массово устремились в парки, центром народных гуляний стали Патриаршие пруды. По здешним дорожкам прогуливались родители с детьми, на скамейках не было свободных мест, а закрытые кафе молодежь компенсировала шумными пикниками на траве. Прекрасная погода заставила москвичей забыть о масках и социальной дистанции. «Жизнь возвращается», — радовалась одна из посетительниц Патриарших в сюжете канала «Москва 24».
Восьмого июня Собянин неожиданно объявил, что со следующего дня снимает режим самоизоляции. Тогда же он разрешил открыть парикмахерские и салоны красоты. «Мы стали снимать ограничения, когда стало понятно, что Москве удалось избежать худшего сценария», — рассказывает чиновник мэрии. Предпринимателей опять поставили перед фактом, вспоминает Шубин: «За полдня нужно было расконсервировать бизнес, который три месяца стоял». Но оно того стоило, признает бизнесмен, телефоны его барбершопов разрывались: «Народ повалил сразу. Все обалдели сидеть дома».
Собянин отменил самоизоляцию почти на неделю раньше назначенного ранее срока, 9 июня вместо 14-го. По данным нескольких СМИ, повлияла не только усталость москвичей от карантина, но и приближающееся голосование по поправкам в Конституцию. Через неделю запустились летние веранды ресторанов, 23 июня — фитнес-клубы. Торговые центры открылись еще 1 июня.
«Было ощущение, что мы победили коронавирус», — вспоминает Левицкий. Лето оказалось долгим, рестораны с большими верандами смогли подзаработать денег, раздали долги, кто-то даже «накопил жирок». Правда, по оценкам Левицкого, «локдаун» не пережили около 30% его коллег. Еще часть заведений превратились в «рестораны-зомби», которые существовали за счет того, что их контрагенты продолжали отгружать им продукцию и продлевать аренду в расчете на декабрь, традиционно самый урожайный месяц для сферы досуга.
За время карантина люди истосковались по развлечениям, много отмечали и праздновали, рассказывает Анастасия Татулова, которая после встречи с Путиным стала омбудсменом по делам малого и среднего бизнеса. Впрочем, воспользоваться летней передышкой смогли не все, «первая волна» похоронила целые отрасли, сокрушается Татулова: индустрию детских развлечений, event-сферу, частные театры. Выживших она сравнивает с тонущим человеком, который смог всплыть, чтобы глотнуть свежего воздуха, и снова ушел под воду. Скорее всего, снять карантин можно было еще в мае, когда в Москве запустились основные стройки и крупные предприятия, считает она.
Большинство fashion-ретейлеров закупили весенние коллекции и так с ними и остались, отмечает Шакиров. А доходы торговых центров упали в три-четыре раза, говорит он и называет «локдаун» «неправильным решением». Впрочем, столичные власти все же услышали бизнес, признает Шакиров: с приходом лета московские ТЦ превратились из «кладбищенских монументов» в работающие объекты. Во многих регионах ТЦ до сих пор на замке, возмущается Шакиров: «Там бизнес убит напрочь». Между тем на Москву надвигалась «вторая волна», и начались разговоры об очередном локдауне.
Новый шторм
4 сентября Собянин в своем блоге отчитался перед москвичами о том, что «Москва прошла самую тяжелую фазу пандемии». Одновременно в столице множились слухи о подготовке властей ко «второй волне». Одним из «свидетельств» было письмо столичного депздрава, в котором чиновники рекомендовали руководителям аптек к осени пополнить запасы лекарств для борьбы с COVID-19.
25 сентября в Москве выявили более 1500 новых заболеваний коронавирусом, почти в три раза больше, чем в начале месяца. Вскоре власти признали новую вспышку эпидемии, а Собянин стал возвращать ограничения: ввел удаленку для 30% сотрудников московских предприятий, 25%-ный предел заполняемости для театров и кинотеатров, QR-коды для ночных клубов и запретил ресторанам и барам обслуживать посетителей после 23 часов. Последняя мера действует до 15 января, за что мэра в соцсетях называли «похитителем Рождества».
Ограничения добьют заведения-зомби, которые рассчитывали поправить свое положение в предновогодние недели и праздники, отмечает Левицкий. Разочарованы и те, кто ориентировался на клерков и студентов, жалуется ресторатор, ведь большинство их клиентов осталось на удаленке. По итогам 2020 года московский рынок общепита навсегда покинут до 50% игроков, прогнозирует Левицкий. Не оправдались надежды и индустрии фитнеса: в традиционно высокий для отрасли осенний сезон продажи клубов упали в среднем на 32%. К февралю в стране могут закрыться до 70% фитнес-центров, ранее прогнозировали в Национальном фитнес-сообществе.
Единственные отрасли, которые хорошо себя чувствуют, — аптеки и продуктовый ретейл, говорит Шакиров. Трафик торговых центров в ноябре упал на 30%, жалуется он. Кроме того, большинство игроков допустили технические дефолты по кредитам, и банки могут в любой момент забрать их объекты за долги. Индустрию ждет один из худших Новых годов, прогнозирует Шакиров, покупатели стали гораздо прижимистее и уходят в онлайн, а о массовых распродажах не может быть и речи: «Скопления народа сейчас как красная тряпка для властей».
Москвичи обжаловали в судах штрафы за нарушение карантина более чем на 270 млн рублей
В начале осени власти стали «нещадно штрафовать» московский бизнес за клиентов без масок, отмечает Татулова: «Предприниматели оказались крайними. Нельзя забирать деньги на штрафы, их и так нет!» Первостепенная задача — сделать пандемию «прогнозируемой, контролируемой и управляемой», указывает чиновник московской мэрии. Пока столичные власти с этим справляются, отмечает вирусолог, работающий на российского разработчика вакцины от COVID-19: по официальным данным, смертность от коронавируса в Москве составляет около 2%. Даже если допустить, что реальные цифры выше, результат Москвы все равно существенно лучше, чем, например, Нью-Йорка, где смертность от COVID-19 составляет около 7–8%, говорит собеседник Forbes.
Эффективность московских мер признал и представитель Всемирной организации здравоохранения. Не все они были оптимальны, говорит демограф и бывший сотрудник Росстата Алексей Ракша, но на общероссийском фоне Собянин как «администратор ковида» справился гораздо лучше остальных глав регионов. При этом Ракша считает, что для борьбы со «второй волной» Москве следует вводить более жесткие меры, в частности снова закрыть общепит и спортивные клубы. Потери бизнеса следует компенсировать из бюджета, предлагает демограф: «Москва — богатый город и может себе это позволить».
Бизнес же категорически отвергает идею нового «локдауна». Он неминуемо приведет к «полному коллапсу», уверен Шакиров: «Накоплений уже нет». Татулова тоже против и предлагает властям использовать подход Уинстона Черчилля: «Когда идешь через ад, иди не останавливаясь». «Пока удается избежать самого тяжелого весеннего сценария развития пандемии с тотальным закрытием всего и вся», — обнадежил Собянин читателей своего блога в конце ноября. «Будем следить за динамикой [вируса]», — осторожничает источник в московской мэрии. Определенности, как и прежде, ждать не приходится, заключает Сергей Румянцев: «Решения властей для нас, как погода: она меняется — надо подстраиваться».