Как Америка подвела Россию: президентские выборы в США изменят представления россиян о геополитическом противнике
Две трети россиян так или иначе следили за тем, что происходит в США, пусть и вполглаза. На первый план в последние несколько месяцев выходили совсем другие события: развитие эпидемии коронавируса, конфликт в Нагорном Карабахе и протесты в Белоруссии. Однако на фокус-группах в сентябре-октябре тема президентских выборов неизменно звучала — сразу после более интересных событий респонденты с охотой рассуждали об избирательной кампании, кандидатах и о том, как это скажется на российско-американских отношениях.
На прямой вопрос о том, важно ли для нас в России, кто будет следующим президентом США, респонденты часто отвечали утвердительно; правда, какую именно роль это сыграет, объяснить могли не все. Те, кто мог, объясняли свое мнение тем, что сам ход избирательной кампании моментально сказывается на курсе рубля. Исход выборов казался важным, потому что Америка «всегда влияла на нас своими долларами, ставила палки в колеса, санкции вводила». И вообще, по мнению многих россиян, Америка — наш главный враг, а врагов надо держать близко и знать их планы.
Между двух президентов: как мировые рынки и рубль реагируют на выборы в США
Отметим, что такого мнения придерживаются прежде всего представители старшего поколения. Молодые в целом проявляют меньший интерес к американским событиям, по отношению к Америке настроены более дружелюбно и менее подозрительно — это одинаково подтверждают и опросы общественного мнения, и фокус-группы.
Однако, как только мы смещаем акценты и предлагаем респондентам выбрать, чья кандидатура на посту президента США более предпочтительна для россиян, ответ, как правило, меняется на противоположный. При такой постановке вопроса большинство участников фокус-групп отвечают, что им абсолютно все равно, кто там будет следующим президентом, потому что у обоих кандидатов риторика в отношении России негативная, пророссийских политиков в Америке нет и, кто бы ни пришел к власти в Америке, «она всегда будет тявкать и гавкать на Россию».
На фоне резких заявлений самого Байдена в адрес России Трамп все же выглядел «немного получше». Кроме того, он казался привычнее; респонденты не раз повторяли, что знают, чего от него можно ожидать. Поэтому его кандидатура лучше для России и удобнее для российского руководства. А кроме того, по мнению части респондентов, Трамп «на многое закрывает глаза», «никогда не критикует Россию и Путина». Некоторые даже допускали, что где-то в Кремле на Трампа хранится увесистый компромат. Байден, напротив, представляется последовательным критиком нашей страны, открыто говорит о том, что Россия — это противник.
Тем не менее в 2020 году действующий американский президент уже не кажется россиянам столь же привлекательным, как четыре года назад. Время от времени кто-нибудь из участников дискуссий, вздыхая, вспоминал несбывшиеся надежды на Трампа: когда его выбрали, все радовались и ждали улучшения отношений между Россией и США, но ничего не поменялось. Поэтому доминирующее отношение участников групповых дискуссий к исходу американских выборов лучше всего характеризует известная шекспировская фраза: «Чума на оба ваши дома». Ничуть не хуже прозвучал приговор от одной из участниц фокус-групп: «Самой мне на эту Америку безразлично, кто у них будет; пусть живут, как хотят! Главное, чтобы к нам не лезли».
Сходные настроения обнаруживают опросы общественного мнения: в прошлом месяце порядка 16% россиян предпочитали Трампа, Байдена называли в два раза реже, при этом две трети населения не видели разницы между соперниками. Еще четыре года назад сторонников Трампа у нас в стране было в несколько раз больше — в ноябре 2016 года ему отдавали предпочтение перед Клинтон более половины всех опрошенных.
Охлаждение симпатий российских обывателей к Трампу вряд ли можно списать только на несбывшиеся надежды на улучшение российско-американских отношений — по большому счету в его успех изначально верили не особо. Уже тогда участники фокус-групп справедливо замечали, что все политики поначалу сулят золотые горы, а потом не выполняют свои обещания.
Свой вклад в снижение интереса к американской предвыборной гонке наверняка внесло российское телевидение. Такой накачки общественного мнения, как в прошлый раз, в этом году уже не было, комментарии официальных лиц и участников телешоу были куда сдержаннее. Видимо, в высших эшелонах власти решили не провоцировать американскую сторону, стараясь избежать обвинений в российском вмешательстве в американские выборы.
По опыту моих коллег и моему собственному, ответ на вопрос о вмешательстве России в дела других стран варьируется в зависимости от того, задают ли его респонденту в рамках сухого количественного опроса или во время свободного обмена мнениями на фокус-группах. Не так важно, идет ли речь об американских выборах, отравлении беглого агента российских спецслужб на территории другого государства или появлении «вежливых людей» без опознавательных знаков в соседней стране. Отвечая на анкетный вопрос, люди, как правило, все отрицают или дипломатично уходят от ответа. На фокус-группах, если между модератором и участниками складывается доверительная атмосфера, обнаруживаются нюансы.
Так, в сентябре-октябре, отрицательно отвечая на вопрос о возможности российского вмешательства в американские выборы, респонденты ссылались на авторитет президента: если Путин говорит, что российского вмешательства не было, значит, его и не было. Однако другие участники обсуждения им возражали: Путин говорил, что нет доказательств нашего вмешательства. Что называется, почувствуйте разницу.
Большинство собеседников готовы допустить, что какое-то вмешательство всегда имеет место: «дыма без огня не бывает», «все хотят нос засунуть, что они к нам, что мы к ним», «все вмешиваются, это же политика, этого не избежать, это все всюду». В таких словах проступает весьма неприглядный обывательский образ международной арены, на которой идет война всех против всех — если не съешь ты, съедят тебя. Более того, возможность вмешиваться в дела других понимается как атрибут великой державы: мы вмешиваемся, потому что можем. И наоборот, те участники фокус-групп, которые отрицали российское вмешательство, скорее объясняли это нашей слабостью (куда нам с нашей экономикой против богатой Америки?), а не отсутствием такого желания.
Преобладает мнение, что, вмешиваясь в дела других стран, Россия всего лишь копирует США. По представлению массового российского обывателя, Америка сама неоднократно вмешивалась в российские дела, навязала нам Ельцина и новую конституцию (по мнению значительной части наших сограждан, изжить это наследие нам удалось только в этом году с принятием поправок) и вообще виновата чуть ли не во всех наших бедах и несчастьях. При таких убеждениях стоит ли удивляться, что проблематичным представляется не столько вмешательство России куда бы то ни было, сколько возможность быть пойманным: «просто надо как-то поаккуратнее», «не так открыто и откровенно участвовать», «и с хакерами, и с «Новичком» надо аккуратнее».
Некоторую альтернативу этому карикатурному пониманию российско-американских отношений и глобального мироустройства в целом демонстрируют молодые люди. Так, представители старшего поколения с готовностью воспроизводили шаблонные представления о нашем вмешательстве в американские дела, об их вмешательстве в наши дела, с легкостью говорили о создании коронавируса в американских (или китайских) лабораториях. Напротив, молодые участники фокус-групп порой даже не понимали вопросов на эти темы, считали их надуманными и смешными. Однако и в молодежной среде было немало желающих принять диверсионную работу российских хакеров и спецслужб и оправдать ее тем, что это всего лишь одна из форм соревнования с другими странами.
Нынешняя избирательная кампания в США для многих в России стала поводом усомниться в том, что США по-прежнему удерживают пальму первенства в этом мировом соревновании. Удивительным образом и российские официальные лица, и лояльные Кремлю участники популярных политических телешоу, и оппозиционные политики, и либеральные журналисты, и эксперты этой осенью словно соревновались в своей критике американских выборов. Госканалы и социальные сети одинаково были полны репортажей с жуткими картинками США в ожидании массовых беспорядков: колонны автозаков, заколоченные витрины, ощетинившийся несколькими линиями обороны Белый дом. Российские государственники и либералы каждый на свой лад обвиняли американского президента в некомпетентности, парламент — в несговорчивости, ведущие американские СМИ — в политизированности, американских социологов и прогнозистов — в непрофессионализме.
Все последние годы Америка занимала исключительное место в воображении россиян. Одним она казалась всесильным врагом, который спит и видит, как бы унизить и ослабить Россию, и поэтому нужно постоянно быть готовым отразить удар. Для других эта страна была непререкаемым авторитетом и недостижимым образцом демократии, свободных СМИ и качественного государственного управления. Сегодня это меняется. Новое представление о США как об обычной стране со своими собственными нерешенными проблемами многих в России лишает привычного ориентира, примера, от которого можно оттолкнуться. Эти изменения в нашем видении Америки будут иметь гораздо большие последствия для понимания нашего места в мире и для будущего российско-американских отношений, нежели фигура следующего американского президента.
Курсивом выделены цитаты из реплик участников фокус-групп, проведенных Левада-Центром.
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции