19 августа президент США Дональд Трамп опубликовал в своем Twitter-аккаунте фотоколлаж, на котором посреди одноэтажных домов на фоне серого гренландского пейзажа возвышается небоскреб с надписью Trump. «Обещаю не делать этого в Гренландии», — сопроводил картинку шуточной подписью американский лидер. Твиту предшествовали несколько дней информационных утечек и обмена репликами по поводу возможной сделки по продаже Гренландии.
16 августа газета The Wall Street Journal со ссылкой на собственные источники в окружении Трампа сообщила, что президент США «заинтересован» в приобретении Гренландии у Дании, в чьем подчинении в статусе автономной территории находится крупнейший на Земле остров. Позднее советник главы государства Ларри Кудлоу подтвердил эту информацию. Премьер-министр Дании Метте Фредериксен в интервью газете Sermitsiaq, в свою очередь, назвала «абсурдом» само обсуждение темы и исключила возможность сделки по Гренландии. МИД автономной территории ограничился комментарием о том, что местные власти открыты «для деловых контактов, но не для продажи». Наконец, сам Трамп публично озвучил интерес к Гренландии «по стратегическим причинам», но оговорился, что это «не главная тема на повестке дня».
Несмотря на экзотический, на первый взгляд, характер идеи президента США, подобные инициативы вполне укладываются в рамки американской политической традиции. Ту же Гренландию Штаты пытались купить дважды: в 1946-м глава государства Гарри Труман предлагал Дании за остров $100 млн, а в 1967-м королевство отклонило первый запрос Государственного департамента США на сделку (тогда в нее также предполагалось включить соседнюю Исландию).
История территориального расширения США вообще неотделима от истории покупок земель руководством страны. В 1803 году у Франции была куплена «территория Луизиана» (не путать с нынешним штатом Луизиана, который занимает лишь малую часть этой «территории») за $15 млн. Это приобретение президента Томаса Джефферсона размером более чем в 2 млн кв. км практически удвоило площадь Штатов и открыло возможность экспансии в долину Миссисипи и к западу от нее. В 1819-м у Испании была приобретена Флорида. Формально территория уступлена, поскольку у Мадрида не было ни сил, ни возможностей ее защищать, но де-факто именно куплена — американское правительство заплатило более $5 млн, чтобы одновременно со сделкой уладить другие земельные споры на континенте с европейской страной. В 1853 году США заплатили $10 млн Мексике — за 120 000 кв. км, необходимых государству для выравнивания границы (ныне на этих землях находится аризонский город Тусон, в честь которого названа популярная модель автомобиля).
В 1867-м Америка провернула одну из самых известных территориальных сделок — $7,2 млн за Аляску получила царская Россия. В США покупка вызвала противоречивую реакцию: критики едко называли новые земли, польза от приобретения которых в 60-х годах XIX века была неочевидна, «холодильником Сьюарда» — по имени тогдашнего госсекретаря Уильяма Генри Сьюарда (он же стал первым автором идеи покупки Гренландии).
Позднее тем же «деловым» путем территорию Штатов пополнили Филиппины и Виргинские острова. На их примере очевидна условность сумм политических сделок: если за густонаселенные и стратегически важные для расстановки сил в Тихоокеанском регионе Филиппины в 1898 году США заплатили Испании $20 млн, то за крохотные (346 кв. км) Виргинские острова в 1917-м Дании (кстати, владелице Гренландии!) — $25 млн.
В последние 100 лет территориальная бизнес-активность американского правительства сошла на нет. Мир к началу XX века был уже поделен, значительных «свободных» и неосвоенных территорий на планете не осталось, а падение колониальной системы привело к тому, что покупка и продажа земель рассматривается как нечто недопустимое и «абсурдное». Трамп и его советники не могли не угадать реакцию датских властей, однако все же вбросили в информационное поле тему приобретения Гренландии. Почему?
Причины могут быть как внутри-, так и внешнеполитические. Провокационные заявления, вызывающие недоумение, характерны для нынешнего американского президента. Это его фирменный стиль, способ привлечения и поддержания внимания, а также своего рода апелляция к прошлому Трампа как крупного девелопера. Недаром советник Кудлоу, комментируя интерес к Гренландии, напомнил в интервью Fox News, что его босс «кое-что понимает» в сделках с недвижимостью.
Еще одной причиной могло стать обостряющееся соперничество в Арктике — на кону и доступ к природным ресурсам, и геополитические интересы. Эта борьба становится особенно актуальной на фоне формально отрицаемого Трампом глобального потепления, очевидного в приполярных районах из-за таяния льдов. Буквально на днях Исландия похоронила первую «жертву» климатических перемен — растаявший ледник Окйекудль.
Таяние льдов при этом потенциально облегчает доступ к залежам полезных ископаемых на северных островах. Кудлоу в своем интервью особо упирал на богатые гренландские запасы «ценных минералов».
Интерес американцев к Арктике давнишний — достаточно вспомнить, что первыми Северного полюса достигли граждане США Роберт Пири и/или Фредерик Кук. В 1958 году мировой сенсацией стало плавание к полюсу первой в мире атомной подлодки «Наутилус» из состава ВМФ США. Однако, если посмотреть на карту, американский сектор Арктики выглядит скромно по сравнению с российским, канадским или датским — выход в регион у страны есть только в районе Аляски. Впрочем, именно там находится крупнейшее в Северной Америке нефтяное месторождение Прадхо-Бей, откуда тянется Трансаляскинский нефтепровод.
Весьма вероятно, что громкими словесными интервенциями руководство США хотело бы в первую очередь расширить экономическое присутствие в Гренландии — застолбить права на добычу пока не добываемых полезных ископаемых острова. В будущей гонке за арктическими богатствами уже сам интерес к покупке датской территории может стать серьезным подспорьем для Трампа.