В воскресенье, 15 июня, в газете New York Times вышла статья под заголовком «Соединенные Штаты наращивают онлайн-атаки на российские энергетические сети». Ссылаясь на анонимные источники, газета опубликовала текст о том, что американские спецслужбы с 2018 года «более агрессивно» пытаются внедрить вредоносные программы в энергетическую инфраструктуру России. Уже в понедельник пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков заявил о том, что не исключает возможность кибервойны между Москвой и Вашингтоном. Президент Трамп назвал решение New York Times опубликовать эту статью «государственной изменой» и в то же время опроверг заявления издания о подрывной деятельности американской разведки против других стран.
Однако Песков допускает, что «какие-то государственные ведомства [США] занимаются этим, не информируя об этом главу государства», а это говорит о вероятности кибервойны между Россией и США. Пока о подобном противостоянии политики и журналисты говорят гипотетически. Впрочем, о взаимном гарантированном уничтожении во времена холодной войны тоже рассуждали в вероятностных категориях. Ядерный паритет между Америкой и Советским Союзом тогда был сдерживающим фактором, но ощущение, что мир находился на пороховой бочке, всегда оставалось.
Сегодня ситуация повторяется. Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности (РСМД) приостановлен, договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-III) истекает в 2021 году. Политики при этом утверждают, что нет необходимости его продлевать. Россия и Соединенные Штаты вступают в новую гонку вооружений: из Москвы и Вашингтона регулярно звучат заявления о том, что странам необходимо модернизировать ядерный потенциал. Добавим к этому информационное противостояние, борьбу идей и угрозу кибервойны между Россией и США, о которой напомнила New York Times, и получим рецепт холодной войны.
Если во второй половине ХХ века политики и эксперты говорили о концепции взаимного гарантированного уничтожения, то в XXI веке предлагают России и США принять кодекс невмешательства во внутренние дела друг друга в связи с ростом хакерских атак и политических кампаний в социальных сетях накануне выборов.
Поэтому сегодня уже с большей уверенностью можно говорить, что Россия и Запад находятся в состоянии новой холодной войны, и этот исторический термин постепенно превращается из красочной метафоры в суровую геополитическую реальность. Действительно, в современной борьбе Москвы и Вашингтона присутствуют основные черты советско-американского противостояния прошлого века: это гонка вооружений, рост государственной пропаганды и, наконец, зарождающаяся идеологическая борьба, или «война нарративов».
Дурные предчувствия
В 2018 году президент США Дональд Трамп неоднократно говорил о необходимости увеличить военный бюджет и модернизировать ядерный потенциал, чтобы противостоять «российской агрессии». Через несколько недель после этого его российский коллега Владимир Путин представил миру новейшие гиперзвуковые ракеты и крылатые ракеты с неограниченной дальностью полета, способные обойти противоракетную оборону США. В мае 2019 года российский президент внес проект о приостановлении действия договора об РСМД на законодательном уровне в ответ на аналогичные действия со стороны США, предпринятые еще в феврале.
Неудивительно, что на этом фоне апокалиптические нотки часто звучат в речах дипломатов. «В политическом плане, конечно, принципиально важно, чтобы Россия и США успокоили весь остальной мир и приняли совместное заявление на высшем уровне о том, что ядерная война не может быть выиграна», — сказал российский министр иностранных дел Сергей Лавров 11 июня, выступая на международном форуме «Примаковские чтения», организованном Центром международной торговли и Институтом мировой экономики и международных отношений Российской академии наук (ИМЭМО РАН).
Больше пессимизма относительно режима контроля ядерных вооружений выражают только эксперты. Через полтора года исчезнут правила игры, которые формировались с 1972 года, и в случае серьезного политического кризиса возникает соблазн для упреждающего удара, сказал научный руководитель Института США и Канады РАН Сергей Рогов на «Примаковских чтениях». Его коллега Уильям Поттер, директор Центра исследований проблем нераспространения Миддлберийского института международных отношений, назвал нынешнюю гонку вооружений коллективной амнезией, которая приближает мир к катастрофе.
Кто-то скажет, что эксперты по разоружению нагнетают ядерную угрозу. Но тот факт, что они активно обсуждают эту тему на международной форуме «Примаковские чтения», в очередной раз свидетельствует о том, что гонка вооружений между Россией и США, которые обладают более 90% ядерного потенциала, в полном разгаре. Эта проблема усугубляется и хаосом в киберпространстве, что увеличивает вероятность конфликта. Именно поэтому к выработке неких правил игры для обеспечения кибербезопасности призывают сотрудники «мозговых центров».
Так, эксперты Российского совета по международным делам и американского аналитического центра «РЭНД» (RAND Corporation) предложили Москве и Вашингтону разработать так называемый «Кодекс невмешательства» в связи с взаимными обвинениями в попытках повлиять на внутреннюю политику друг друга в 2011 и 2016 годах через современные цифровые технологии. Документ мог бы обязать стороны, во-первых, «воздерживаться от публикации чувствительных сведений, полученных правительственными структурами»; во-вторых, отказаться от государственной политической рекламы и кампаний в социальных сетях; и, в-третьих, избегать публичных оценок выборов «до тех пор, пока миссии международных наблюдателей не опубликуют свои отчеты».
«Комбинация давних страхов по поводу вмешательства с вездесущностью интернета превратилась во взрывоопасную смесь. Ситуацию вполне можно сравнить с временами кубинского ракетного кризиса. Появление новых технологий без четких правил их использования порождает новые формы нестабильности», — заключают авторы «Кодекса невмешательства» Иван Тимофеев из РСМД и Самуэль Чарап из центра «РЭНД».
Это идеология
Про информационную войну между Москвой и Вашингтоном и расцвет пропаганды сказано уже немало, и это уже признанный факт. Но про зарождающуюся идеологическую борьбу говорят немногие. Напротив, скептики считают, что кризис в российско-американских отношениях нельзя назвать новой холодной войной, так как сегодня нет борьбы двух идеологий. Однако так ли это на самом деле?
Идеология — это система ценностей и взглядов, которая формирует мировоззрения групп людей или государств. У России и США своя идеология применительно к международным отношениям.
Так, Москва уже много лет продвигает концепцию многополярности, в рамках которой осуждает «гегемонию» США и делает ставку на наличие нескольких центров в мировой политике. Источники этой идеи надо искать в знаменитой Мюнхенской речи Путина, произнесенной в феврале 2007 года. Тогда российский президент раскритиковал однополярную американскую модель, назвав ее «неработающей» — «не только неприемлемой, но и вообще невозможной», так как «в ее основе нет и не может быть морально-нравственной базы современной цивилизации». По сути Путин переосмыслил известную концепцию о многополярности, предложенную бывшим и ныне покойным министром иностранных дел Евгением Примаковым, который тоже считал, что на смену однополярной модели идет многополярная.
Проблема только в том, что США не согласны с таким подходом. Сегодня Вашингтон пытается сохранить свои лидирующие позиции в мире и использует другой «нарратив». По мнению американских политических элит, Россия представляет глобальную угрозу западной демократии и институтам: Москва не только вмешивается во внутренние дела Европы и Соединенных Штатов, но и объединяет вокруг себя право- и леворадикальные движения популистов, которые ставят под сомнение и европейскую интеграцию, и либеральные институты. Раздувание «российской угрозы» нередко загоняет западных политиков и СМИ в идеологические шаблоны.
Таким образом, набирает обороты противостояние двух идейных подходов к международным отношениям, предложенными США и Россией. Если исходить из этой точки зрения, то холодная война уже идет, а ее предпосылки возникли гораздо раньше, чем современный кризис в российско-американских отношениях.
Борьба двух систем
Политический режим Китая может стать альтернативой либерализму, сказал профессор Стэнфорда Фрэнсис Фукуяма в марте этого года. Москва рассматривает Пекин как стратегического союзника и некий ориентир, поэтому авторитарный капитализм для нее будет более предпочтительной моделью, чем американская демократия.
Таким образом, новая холодная война приобретает форму нарастающего соперничества двух политико-экономических моделей. Если в ХХ веке конкурировали капитализм и коммунизм, то сегодня идеологическое противостояние Востока и Запада превращается в конкуренцию авторитарного капитализма, представленного Россией и Китаем, и западной демократии, олицетворением которой являются США и их союзники.
Новая холодная война более опасна, так как отсутствуют правила игры и растет недоверие друг к другу на высокопоставленном политическом уровне. И в Москве, и в Вашингтоне политики более склонны верить в теории заговора и «шкурный» национальный интерес, чем в бескорыстное сотрудничество и открытый, честный диалог. Это усугубляет кризис доверия и повышает роль деструктивного человеческого фактора в принятии важных геополитических решений. Многое будет зависеть от психологического состояния российских и американских политических элит, как отметили на «Примаковских чтениях» директор ИМЭМО РАН Федор Войтоловский и его коллега из Института Кеннана Мэтью Рожански.
В конце июня состоится саммит «Большой двадцатки», на полях которого должны встретиться Путин и Трамп. Будем надеяться, что саммит прояснит вопрос, смогут ли Кремль и Белый дом договориться и принять новый кодекс поведения в XXI веке.