«Ловушка для Путина»: что думают в Вашингтоне о выдаче российских паспортов в ЛНР и ДНР
Владимир Зеленский одержал уверенную победу на президентских выборах на Украине 21 апреля, получив 73% голосов против 24%, отданных за действующего главу государства Петра Порошенко. Это должно было порадовать Москву, которая ясно давала понять свое отвращение к Порошенко. Однако вместо того, чтобы послать поздравления победителю, президент России Владимир Путин поставил Зеленского перед первым испытанием. Он подписал указ, разрешающий жителям так называемых Донецкой и Луганской «народных республик» получить российские паспорта.
Указ Путина никак не способствует достижению мира в Донбассе и не поможет людям вернуться к нормальной жизни. Более того, в отдаленной перспективе он может стать ловушкой и для самого российского президента, и для России.
Германия и Франция, лидеры которых в феврале 2015 года вместе с Россией и Украиной заключили Минское соглашение, присоединились к Киеву в серьезной критике этого решения Путина. Они отметили, что указ противоречит «духу и целям» минского процесса. Соединенные Штаты, Евросоюз, Великобритания и другие европейские государства также осудили действия России. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) заявила, что односторонний шаг России подорвет усилия по мирному урегулированию конфликта.
Путин отверг эту критику, объяснив свой указ гуманитарным жестом.
Указ Путина поднимает перед любым украинцем, решившим им воспользоваться, правовые вопросы, ведь двойное гражданство на Украине незаконно. Оно разрешено в России, но с рядом ограничений. Возникает вопрос, как бы отреагировала Москва, если бы Киев объявил о предоставлении паспортов Украины российским гражданам, являющимся этническими украинцами (третья по величине этническая группа в России).
Конечно, решение Путина навевает в памяти тревожный прецедент 17-летней давности. Тогда российские чиновники начали выдавать российские паспорта жителям Южной Осетии, игнорируя протесты грузинского правительства. И в 2008 году Кремль оправдал свои военные действия против Грузии необходимостью защиты граждан России, которые появились благодаря выданным паспортам.
Но самое главное — заявление Путина усложняет и без того сложный поиск мирного урегулирования российско-украинского конфликта в Донбассе. Возможно, в этом и заключается его истинная цель.
Спустя пять лет после начала боевых действий в Донбассе создается впечатление, что Кремль стремится поддерживать бурлящий там конфликт, чтобы отвлечь внимание и дестабилизировать правительство в Киеве. И тем самым затруднить для Украины проведение реформ, осложнив ее сближение с Евросоюзом. Боевые действия в Донбассе уже унесли жизни более 13 000 человек, и их число растет с каждой неделей.
Минское соглашение 2015 года требует децентрализации и особого статуса для Донбасса. Но российское правительство так и не сформулировало в деталях, что оно понимает под «особым статусом». Но есть похожий пример. В 2003 году Россия предложила «меморандум Козака» по урегулированию статуса Приднестровья. Однако правительство Молдовы отклонило меморандум, поскольку он позволил бы властям Приднестровья налагать вето на решения на национальном уровне.
Москва, возможно, стремится именно к такому урегулированию, которое позволит Донецку или Луганску налагать вето на политические решения Киева, в том числе по реализации соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС. Такие договоренности будут означать бомбу замедленного действия в системе руководства страной, и украинцы это понимают.
Конечно, Киев должен рассмотреть вопрос о децентрализации власти, что способствовало бы более эффективному и подконтрольному управлению. Тем не менее решения на национальном уровне по таким вопросам, как внешняя, оборонная, макроэкономическая и финансовая политика, должны оставаться исключительно под контролем национального правительства. Это в идеале, хотя Кремль и верит, что может достичь большего.
Продолжающийся конфликт на юго-востоке Украины представляет опасность для Москвы и означает все новые жертвы среди россиян и возможность все более болезненных санкций со стороны Запада. Россия не пошла на аннексию оккупированной части Донбасса. И это невероятно контрастирует с тем, как Москва повела себя с Крымом, который был незаконно аннексирован в марте 2014 года, всего через несколько дней после того, как российские военные захватили контроль над полуостровом (в России настаивают на том, что присоединение полуострова произошло после референдума, по итогам которого Крым провозгласил независимость от Украины. — Forbes). Одна из главных причин, по которой Кремль не рассматривает аннексию Донбасса, заключается в том, что в этом случае России придется взять на себя огромные расходы на реконструкцию и восстановление инфраструктуры, промышленности и жилья, разрушенных или поврежденных в ходе войны.
Во время недавнего разговора в Киеве высокопоставленный украинский чиновник в частном порядке отметил, что возвращение оккупированного Донбасса и необходимость нести расходы на его восстановление превратились бы в кошмар для Украины, став непосильной ношей для экономики страны даже при поступлении международной помощи, на которую Киев мог бы в этом случае рассчитывать.
Существует альтернативный курс Киева, который представляет для Москвы дополнительный риск. Сегодня он может показаться маловероятным, но в будущем его перспективы могут возрасти. Еще осенью 2014 года некоторые высокопоставленные украинские чиновники в частном порядке заявляли, что, возможно, Украине следует избавиться от оккупированной части Донбасса, отмечая, что население там мыслит иначе и не синхронизировалось с основной массой украинцев после Майдана. Тогда они быстро уточняли, что ни один серьезный политик в тот момент не мог озвучить подобную идею.
Но ситуация грозит измениться, если Россия продолжит затягивать конфликт в Донбассе. Идея сепаратизма может возобладать, и украинцы в какой-то момент придут к выводу, что Донбасс не стоит затрат и их следует свалить на Россию. В этом случае бремя восстановления Донбасса ляжет на российскую экономику, лишенную какой-либо международной помощи. И это уже будет кошмар не для Киева — для Москвы.
(Перевод с английского)