Азербайджанская и армянская стороны объявили о перемирии после самого серьезного военного столкновения за последние 22 года. Российский премьер Дмитрий Медведев посетил Ереван и Баку и призвал стороны к мирному урегулированию конфликта. Тем временем в Карабахе зафиксированы десятки случаев нарушения режима перемирия. В непризнанной республике опасаются, что, если эскалация продолжится, возникнет риск полномасштабной региональной войны.
5 апреля. Ереван, Армения
«Умоляю вас, возьмите меня с собой в Карабах. Я очень хочу на передовую. Я служил там, я умею стрелять, еще я могу быть разведчиком, я говорю по-азербайджански. Прошу вас, хотя бы до границы, а дальше я сам. Только заберите меня с собой», — затараторил мужчина лет сорока, услышав, что мы с коллегой едем из Еревана в зону вооруженного конфликта. Оставив жену, двоих детей и хозяйство, Артак приехал в столицу, чтобы отсюда отправиться добровольцем в Нагорный Карабах. В 1993 году во время войны его семья бежала из приграничной деревни и не смогла вернуться обратно. Третий день Артак находится у «Еркрапа» — центра добровольцев в Ереване, откуда уже сотни автобусов выехали в сторону Нагорного Карабаха. Очередь до него еще не дошла.
1918-1920: столкновения в Карабахе
После Октябрьской революции новообразованная Азербайджанская Демократическая Республика (АДР) заявила о претензии на территорию Нагорного Карабаха, но преобладавшее в регионе армянское население отказалось признать власть АДР.
1921: Нагорный Карабах признан частью Азербайджанской ССР
Желающих так много, что центр работает практически круглосуточно с первых дней обострения ситуации. Те, у кого не хватает терпения, отправляются своим ходом. Пресс-секретарь «Еркрапа» Вартан Вартанян говорит, что уже 5000 добровольцев находятся в соседних с Карабахом регионах и в самой зоне конфликта. При этом, уточняет он, в добровольцах пока нет острой необходимости, так как вооруженные силы непризнанной Нагорно-Карабахской Республики (НКР) справляются с задачами самостоятельно. «Еркрапа» совместно с Минобороны Армении формирует своего рода резервные списки желающих поехать в Карабах, в которых уже больше 10 000 человек.
Во дворе толпятся ветераны войны 1991-1994 годов, постоянно курят и обсуждают последние новости. От студентов и школьников до бизнесменов и фермеров – люди рвутся на войну, приезжая из разных регионов Армении. Некоторые приходят с семьями. Списки добровольцев присылают из Москвы, Киева, Парижа и Америки.
В Ереване проходят патриотические митинги, в кафе слышны военные песни, повсюду собирают гуманитарную помощь. Картина в столице Азербайджана Баку почти зеркальная.
5-8 апреля. Степанакерт, Нагорный Карабах
Из Армении до столицы Нагорно-Карабахской Республики (НКР) можно добраться по горной дороге за 6 часов. Построенный несколько лет назад аэропорт в Степанакерте не работает из-за отсутствия международной лицензии и угроз Азербайджана сбивать самолеты. Сперва наш водитель обгоняет несколько автобусов с солдатами, следом — небольшую колонну военной техники. Туда – в сторону Карабаха, и обратно проезжают машины скорой помощи, доставляя медикаменты и перевозя раненых. На въезде в республику мы узнаем по радио, что азербайджанская и армянская стороны объявили о перемирии.
1989-1991: эскалация конфликта
В 1988 году депутаты Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО) обратились к руководству СССР с просьбой передать Нагорный Карабах Армении. Несмотря на отказ советских властей, Армянская ССР и НКАО в 1989 году подписали постановление о включении области в состав Армении. Баку применил в ответ военную силу: столкновения на границе автономии продолжались на протяжении двух лет.
1991-1994: Карабахская война
После распада СССР в 1991 году Нагорный Карабах провозгласил себя независимой республикой — НКР. Началась полномасштабная война между Азербайджаном, НКР и Арменией, которая поддержала Нагорный Карабах. В результате боевых действий с 1991 по 1994 год погибли до 30 000 человек, сотни тысяч стали беженцами.
12 мая 1994: соглашение о бессрочном прекращении огня
Азербайджан потерял власть над Нагорным Карабахом, а также еще семью районами, ранее не входившими в состав автономии (вместе около 20% территории). Независимость НКР не признана ни одним государством-членом ООН, включая Армению. Азербайджан считает этот регион оккупированным Арменией. Армения поддерживает с НКР тесные экономические и политические отношения.
«Сегодня первый день, когда мы немного улыбаемся», — говорит Ира, сотрудник сотового оператора в Степанакерте. Город, расположенный в горной местности, с населением около 40 000 человек возвращается к привычной жизни: заработали магазины, рынок, общепит и школы. Воинские части и медучреждения продолжают работать в усиленном режиме. В начале 1990-х, в ходе войны Степанакерт был практически полностью разбомблен. После окончания вооруженного конфликта город восстановили, а некоторые его районы расширили, отстроив новые кварталы. Сейчас Степанакерт, как и другие большие населенные пункты НКР, напоминает военный городок: армия здесь одна из главных сфер занятости.
Ветерана Карабахской войны, спортсмена и актера Мартина здесь знают на каждой улице. Он всегда носит с собой винтовку. «Для меня война не закончилась, — признается он. — А в последние дни спать не могу. Прошу, умоляю пустить меня на передовую, но пока мне отказывают». После окончания войны в 1994 году он построил с женой дом в Степанакерте, сейчас воспитывает троих дочерей и занимается частным извозом. «За все эти 22 года стрельба в Карабахе и не прекращалась. Каждый месяц мы хороним одного-двоих наших солдат. Это настоящая война, — продолжает Мартин. — Я, естественно, хочу мира. Но как я могу простить им наших убитых ребят? Я готов воевать — не ради войны, а за мир». Он с гордостью рассказывает, что его средняя дочь перевела свою скромную зарплату 55 000 драмов (около 8000 рублей) в помощь солдатам Карабаха. Сам Мартин, проезжая мимо постов военных, не упускает возможности угостить их сигаретами и едой.
Жители Степанакерта встревожены новостями о том, что ночью военные сбили азербайджанский разведывательный беспилотник — ранее Баку заявлял о готовности нанести ракетный удар по столице непризнанной республики. Жена Мартина Ани накрывает на стол. Огорченным голосом она говорит, что устала от войны, и даже после объявления о перемирии хочет уехать отсюда с семьей. Ани родилась в Азербайджане и прожила там до 1991 года, пока в Сумгаите не начались погромы армянских домов. «Все равно среди них есть хорошие люди. Наши соседи-азербайджанцы не хотели нас отпускать после резни в Сумгаите. Они тогда целых полгода прятали нас с родителями у себя дома», — вспоминает она.
Во время конфликта в конце 1980-х — начале 1990-х в Карабах переселились или были депортированы из Азербайджана тысячи армян, а азербайджанцы, в свою очередь, покидали свои дома в Карабахе, спасаясь от войны, и уезжали в Баку и другие города. Согласно переписи населения НКР 2005 года, в Карабахе остались жить 6 азербайджанцев — двое мужчин и четыре женщины. «У меня было много друзей среди азербайджанцев, мы хорошо жили здесь вместе, — признается 60-летний фермер Александр. — Но мать мне еще задолго до войны говорила: "С азербайджанцами дружи, но оружие из рук не выпускай"». Он рассказывает, что прожил в Карабахе всю жизнь, как и его предки, «воевал за эти земли и не собирается их оставлять».
НКР
В НКР живут, по официальным данным, чуть больше 150 000 человек. Основные сферы занятости — армия, аграрная промышленность, производство и строительная отрасль. Численность Армии обороны Нагорного Карабаха составляет 20 000 человек, еще около 30 000 находятся в резерве. Армения многие годы оказывает военную помощь непризнанной республике, поставляя вооружения и отправляя на службу своих граждан. Основной рынок сбыта — тоже Армения, с которой у НКР установлены безналоговые отношения. Инвестиции в основном в развитие гидроэнергетики, агропромышленности и туризма. ВВП на душу населения составляет около $3 000 в год, прожиточный минимум — 54-55 000 армянских драмов (около 8 000 рублей), минимальная ежемесячная зарплата — 55 000 драмов, средняя — около 150 000 драмов (примерно 21 000 рублей).
Перед одной из степанакертских гостиниц, которую построил сирийский армянин из Австралии, играет толпа детей, на заднем дворе сложены коробки с гуманитарным грузом. Детей эвакуировали в дни боевых действий из Мартакерта, который стоит в 5 км от линии соприкосновения конфликтующих сторон. Сотрудник информационного отдела Международного комитета Красного Креста Этери Мусаелян рассказала, что гуманитарная организация сейчас проводит мониторинг по оценке точного количества временных внутренних беженцев в НКР. Эвакуация, по ее словам, не была централизованной, многие покидали зону боевых действий самостоятельно, уезжая к родственникам в Степанакерт или в города Армении. Красный Крест передает в больницы медикаменты для раненых и помогает социально уязвимым категориям граждан, которые были вынуждены покинуть свои дома. Помимо сотрудников гуманитарной миссии помощь пострадавшим в разных районах НКР оказывают волонтеры из Армении: привозят продукты и вещи, работают в госпиталях, перевозят в безопасные места жителей из приграничных территорий. «Хорошо, что нам помогают. Но еще лучше было бы, если армяне приезжали сюда в мирное время и развивали регион вместе с нами, — отмечает Александр. — А то вспоминают нас только тогда, когда война начинается».
9 апреля. Нор Марага, Нагорный Карабах
60-летняя Сусанна и ее 40-летний сын Андрей возвращаются из Степанакерта в село Нор Марага, которое они покинули в первый день боевых действий. По дороге стоят средневековые крепости и руины города-призрака Агдама, в котором еще 30 лет назад проживали 28 000 азербайджанцев. Город был полностью разрушен армянскими вооруженными силами в 1993 году.
На горизонте — линия соприкосновения с усиленными позициями вооруженных сил НКР. В хорошую погоду отсюда можно разглядеть азербайджанские деревни. Буферная полоса между постами конфликтующих сторон составляет всего 100-200 метров. В руководстве НКР считают, что мониторинг линии соприкосновения группой ОБСЕ нужно вывести на качественно новый уровень, чтобы четче и точнее фиксировать все нарушения режима перемирия.
Сохранившиеся с первой военной кампании окопы чередуются со свежевырытыми рвами, из которых торчат дула танков НКР. Чуть дальше от них стоят жилые дома со скромным хозяйством, мужчина на тракторе едет в сторону фермы. «Война и мир здесь всегда были рядом», — замечает Сусанна.
При въезде в село сыплются SMS: «Добро пожаловать в Азербайджан!», «С возвращением в Армению!», «Добро пожаловать в Армению!», «С возвращением в Азербайджан!». Сусанну и Андрея радостно встречает их пес, дом уцелел.
В ночь на 2 апреля, когда все село разбудил грохот взрывов, Сусанна выбежала во двор в одном халате. Ее соседи с семью детьми укрылись в подвале. «Я не хотела мириться с тем, что наше село могут взять», — рассказывает Сусанна. После дня непрерывных боев брат Сусанны насильно усадил ее с сыном в машину и отправил в Степанакерт без документов и вещей.
На участке 1,5 га растут гранатовые, тутовые, грушевые и абрикосовые деревья, рядом — небольшая пасека, за которой следит Андрей. Сусанна рассказывает о своих планах, как обустроит двор и расширит участок. Дом, в котором сейчас живет Сусанна, они заняли после первой войны и фактически восстановили из руин. «Раньше мы с азербайджанцами, на первый взгляд, нормально жили: постоянно ходили в их деревни на рынок, вместе играли в футбол, — вспоминает Сусанна, — У нас тогда, в советское время, не было права на вражду. Но между нами всегда была тихая ненависть». Она пережила в Карабахе войну в начале 1990-х, потеряла десятки родственников, но твердо решила для себя, что никогда не уедет отсюда: «Мои внуки уже выросли, а пули как летали над нашими головами, так и продолжают. Мы живем в ожидании большой войны каждый день, и страх уже атрофировался. Больше не хочется убегать».
10 апреля. Мартакерт, Нагорный Карабах
В Мартакерт возвращаются жители разрушенных домов в надежде спасти вещи из-под завалов: находящийся в нескольких километрах от линии сопрокосновения город пострадал лишь частично. Но даже после объявления о перемирии в нем работают не все государственные учреждения, школы временно закрыты, а местные мужчины рассказывают, что отправили своих жен и детей подальше от зоны бомбежки.
Мартакерт
Город находится в 60 км к северу от Степанакерта. Согласно территориальному делению непризнанной Нагорно-Карабахской Республики, является административным центром Мартакертского района, по территориальному делению Азербайджана — расположен в Тертерском районе Азербайджана. В Мартакерте проживет чуть больше 4 000 человек — с 1989 года, после войны и эмиграции, население города сократилось вдвое.
Отец многодетной семьи Сергей лишился своего единственного дохода: его автомастерскую разбомбили 3 апреля. «Мы еще не успели выйти из долгов, которые я брал, чтобы открыть этот бизнес. Теперь придется влезать в новые. А ведь летом мы собирались сыграть свадьбу дочери», — расстраивается он. Солдаты НКР, дежурящие на посту по соседству, предполагают, что целились в них, но попали в здание автосервиса. Представители руководства НКР измерили площадь автомастерской, оценив ущерб, и обещали помочь. «Черт с ней, с автомастерской, — отмахивается Сергей. — Главное, что ребят наших не убило».
Накануне азербайджанская и армянская стороны снова обвинили друг друга в десятках случаев нарушения режима перемирия. «Как тут заснешь — вчера опять стреляли. Одно слово “перемирие”», — говорит Лола, 40-летняя армянка с макияжем, в военной форме и туфлях на каблуках. Лола служит в местной военной части уже больше 20 лет. «Война без потерь не бывает, — говорит ее коллега. — Мы должны как-то понять друг друга и остановиться». Военные обсуждают, что через несколько часов между конфликтующими сторонами должен начаться обмен телами погибших. На прощание Лола шепчет на ухо: «Уезжай отсюда. Здесь все еще очень опасно».
Какими могут быть пути выхода из кризиса
Заур Шириев, эксперт по Кавказу, научный сотрудник программы по России и Евразии Британского аналитического центра Chatham House (Баку)
«Если Армения сделает шаг в сторону сепаратистского режима в Нагорном Карабахе, она полностью разрушит процесс мирного урегулирования конфликта»
Если бы Азербайджан начал военную операцию и освободил один или два оккупированных района, это могло бы означать, что Баку действовал по продуманному плану. Как бы то ни было, эта эскалация пока не получила такого развития. В данный момент не стоит вопрос, кто стрелял первым, — речь идет, главным образом, о провале дипломатии. Минская группа достаточно неактивна в решении этого конфликта, а ее шаги направлены преимущественно на то, чтобы не допустить перехода от эскалации к полномасштабной войне. «Режим прекращения огня был нарушен случайно. Незначительный инцидент может привести к серьезной военной эскалации, как это и произошло во время последних событий. Я называю это "синдромом чеховского ружья": если оно висит на сцене в первом акте, то должно выстрелить в третьем.
Сейчас Азербайджан страдает от статуса-кво в нагорно-карабахском конфликте. У страны оккупирована часть территории, и она нуждается в международных посредниках для мирного решения конфликта. Но теперь вопрос, кто может это сделать. Территории находятся под оккупацией Армении, и именно Армения демонстрирует максимализм в своей позиции.
Лучший способ построить доверие между конфликтующими сторонами и прийти к долгосрочной стабильности, это безусловно освободить один из оккупированных районов. Такой подход может также сыграть важную роль в перезапуске отношений между Арменией и Турцией. Очевидно, что Россия свела к минимуму возможность участия Запада в урегулировании нагорно-карабахского конфликта, особенно учитывая, что Армения стала членом Евразийского экономического союза. Москва больше всего влияет на управление решениями внутри этого конфликта.
Если все же развернется масштабная война, Россия направит на места миротворцев. Это продемонстрирует ценность Москвы как участника по урегулированию конфликта. С другой стороны, Россия может оказаться в сложном положении: если не будет созван ОДКБ, авторитет Москвы может быть подорван, а если Россия вмешается в конфликт от имени Армении, то она потеряет свое влияние на Азербайджан, а значит, и потенциал экономически выгодных отношений с ним».
Ричард Киракосян, политолог, директор Центра региональных исследований (Ереван)
«Очевидно, что нет военного решения карабахского конфликта, но Азербайджан, кажется, не хочет принимать эту реальность»
Ключевая особенность этой эскалации заключается в том, что боевые действия длились несколько дней подряд. Также, важно отметить, что азербайджанское наступление было весьма серьезным: начиная от скоординированности действий на трех разных направлениях "линии соприкосновения", заканчивая интенсивностью атак и типом используемых вооружений.
На мой взгляд, международное сообщество мало что может сделать в данный момент сверх тех заявлений, в которых выражается обеспокоенность ситуацией и требуется от всех сторон прекратить военные действия. Тем не менее должен быть более тонкий и не искусственно сбалансированный подход в вопросе, кто на самом деле является агрессором в этих атаках. Другими словами, необходимо проявлять "карательный подход", при котором подобные вопиющие действия не могут считаться допустимыми.
Решение этой проблемы требует участия широкого круга международных участников, и не нужно воспринимать это как вмешательство внешних сил. Очевидно, что Азербайджан разочарован тем, что отсутствует прогресс в процессе мирного урегулирования. Так, для азербайджанцев настал некий переломный момент, в результате чего они решили применить силу. Несмотря на то что это разочарование оправдано, проявление военной силы с их стороны приводит к дестабилизации.
Учитывая, что Запад имеет мало рычагов влияния на Азербайджан и в свете отсутствия политической воли, Баку воспринимает Москву как ключ к любым изменениям. И для этого есть основания в том числе, потому что Россия является главным поставщиком оружия для Азербайджана. Россия в этом конфликте имеет исключительно выгодные позиции, и, воспользовавшись ситуацией, она может расширить свое влияние в регионе.