И почему все в России вдруг так всполошились? Причем не только рыночные трейдеры, для которых любая встряска типа Brexit – мать родна. И далеко не одни политические эксперты, на ровном месте получившие небывалый простор для буйства фантазии. Тем не менее даже при максимально вольном ее полете очень сложно себе представить, чтобы результат референдума в Великобритании как-то зримо сказался на жизни подавляющего большинства российских граждан.
Российско-британский торговый оборот составляет примерно 2% от общего объема внешней торговли нашей страны. Причем экспорт наш в основном представлен сырьем, которое будет пользоваться спросом при любом раскладе – как в самой Великобритании, так и за ее пределами.
На инвестиционном фронте тоже вряд ли что-то серьезно изменится. Истории об утрате Лондоном статуса ведущего международного финансового центра, а также паническом бегстве оттуда капиталов и людей, скорее всего, не более чем досужие страшилки, никаких реальных предпосылок для этого еще нет. Скорее наоборот, Brexit может обернуться для Лондонского Сити серьезными конкурентными преимуществами, поскольку теоретически развязывает британским политикам руки для ведения более независимой и куда более либеральной политики в финансовой сфере.
Рыночный риск также не представляет собой особенной угрозы. Даже если шестипроцентное падение цен на нефть, случившееся после объявления итогов референдума, через непродолжительное время не будет отыграно назад, несомненно, что здесь мы имеем дело лишь с относительно малым по своему влиянию на данный рынок фактором. Пока не произошло ничего такого, что угрожало бы общей дестабилизацией котировок финансовых активов, да и ведущие центральные банки мира обещали рынкам всяческую поддержку. Явно и неявно проводимая отдельными аналитиками аналогия с греческой долговой проблемой, разумеется, натянута, в силу того что Британия не является участником единой европейской валюты и не может в этой связи угрожать ее стабильности, в отличие от проблемной Греции. В свою очередь, значение фунта как мировой резервной валюты не столь велико, чтобы создавать риски системного свойства.
Нанесен удар по восстановлению глобальной экономики? В это убедительно звучащее утверждение довольно сложно поверить, поскольку восстановление и до Brexit шло ни шатко ни валко и, строго говоря, подрывать там было особенно нечего. Напротив, в нынешней ситуации, опасаясь за экономический рост, центральные банки скорее всего предпочтут воздерживаться от запланированных было ужесточений денежно-кредитной и пруденциальной политики, что, вообще говоря, способно поддержать, а не подорвать восстановление, если считать его реальностью.
quote_block node/323575Даже политические последствия Brexit, о которых ныне не велеречиво рассуждает только самый ленивый политолог, пока писаны вилами по воде. Мы имеем дело с беспрецедентной юридической ситуацией, развитие которой, во-первых, на настоящий момент времени слишком неопределенно, а, во-вторых, неизбежно будет разворачиваться на длительном временном горизонте в рамках трудного переговорного процесса. Пока не ясно даже, кто именно будет вести эти переговоры от имени Великобритании и из какого целеполагания этот переговаривающийся субъект будет исходить. В России любят посмеяться над чудовищной неэффективностью европейской политической системы, не понимая, что на самом деле имеют дело с наработанной длительным опытом уникальной культурой многостороннего компромисса. С учетом этого обстоятельства таких катастрофических событий, как развал Великобритании или тем более ЕС, в основном сценарном пространстве пока не просматривается.
Даже участь многострадальных европейских санкций в связи с украинскими событиями, которую некоторые комментаторы почему-то в свете Brexit посчитали практически решенной, при более внимательном рассмотрении таковой вовсе не представляется. Недавнее обострение ситуации на востоке Украины служит тут гораздо более весомым фактором, чем (еще даже не начавшееся) перераспределение голосующего пакета внутри Евросоюза.
Означает ли сказанное, что Brexit вообще не играет для нас никакой роли и может быть попросту проигнорирован?
quote_block node/323563Разумеется, нет. Однако главные уроки этого, несомненно, важного события лежат все-таки в другой плоскости.
Прежде всего, нам в очередной раз было наглядно продемонстрировано, что когда речь идет о поведении больших и разнородных масс людей, то уверенность, опирающаяся на здравый смысл или даже на авторитетные опросы общественного мнения, гроша ломаного не стоит. В нашей жизни всегда есть место не только одиночному «черному лебедю», но и многочисленным их стаям.
Хорошо понимая это, чтобы устранить неопределенность хотя бы частично, ведущие политики Евросоюза уже призвали Великобританию как можно скорей реализовать сформированный в результате референдума переговорный мандат, приступив к соответствующим консультациям. Но, похоже, первично отликовав, победители референдума не совсем понимают, что теперь с этой победой делать, чтобы она не превратилась в Пиррову. С учетом этого Brexit может, как ни странно, оказать стабилизирующее воздействие на европейские дела.
В любом случае мы обречены на многомесячное, если не многолетнее, слежение за потенциально взрывоопасным многовекторным процессом, который, стоит напомнить, зародился из почти виртуального внутрипартийного конфликта, превратившись к сегодняшнему дню в материальную угрозу поистине глобального звучания. Это важное и своевременное напоминание о том, сколь непропорциональные риски заложены в изначально кажущихся невинными забавах безответственных политиков.