Внешний долг: как определение Верховного суда поможет банкротить иностранные компании
После февраля 2022 года российский арбитражный суд неоднократно признавал банкротами иностранные компании, зарегистрированные за пределами России. В качестве примеров можно привести дело Pandora consulting LC № А76-31539/2021 или дело Credit Suisse AG № А40-166286/2023. Суды разного уровня признавали иностранные организации банкротами при условии наличия тесных связей с российской юрисдикцией, были даже сформированы определенные признаки таких связей. Однако в подобной практике не хватало единого подхода, юридическое сообщество ожидало, когда свое мнение по этому вопросу сформулирует Верховный суд.
Что сказал Верховный суд
8 февраля 2024 года Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного суда высказалась по вопросу о возможности банкротства иностранцев в России в определении, касающемся дела о банкротстве кипрской компании Westwalk Projects Ltd, владевшей несколькими торговыми центрами в Подмосковье. При этом суды нижестоящих инстанций пришли к выводу о невозможности признать компанию банкротом и прекратили дело, ссылаясь на компетенцию судов Республики Кипр. Верховный суд не согласился с такими выводами и сформулировал перечень критериев, при которых иностранная организация может быть признана банкротом в России:
1. Наличие тесной связи потенциального должника с российской территорией
Для признания банкротом иностранной компании необходимо доказать ее взаимосвязь с российской юрисдикцией. Речь идет не только о наличии филиала или недвижимого имущества в России. О взаимосвязи может свидетельствовать значительное количество сделок, заключенных потенциальным должником на российском рынке, ведение хозяйственной деятельности, наличие долгов перед российскими резидентами, аффилированность с российскими гражданами и юридическими лицами.
При этом Верховный суд не формирует закрытый перечень таких критериев, а оставляет определенный простор для судебного усмотрения. Дело в том, что в хозяйственной деятельности встречаются разные формы организации бизнеса, поэтому установление четких и закрытых критериев вряд ли целесообразно. Оно лишь приведет к попытке создания схем и методик, которые будут формально отличаться от установленных критериев. Поэтому выработка общего подхода более эффективна.
2. Суд установил критерии основного и вторичного производства по делам о трансграничном банкротстве
Основное производство вводится тогда, когда организация де-факто находится на территории России, но номинально зарегистрирована в другой стране. Например, бизнес часто использует офшоры, регистрируя юридические лица на Кипре, но не ведя там бизнес. Такие офшорные компании нередко выступают в качестве номинальных органов управления в российских юридических лицах. ВС исходит из того, что арбитражный управляющий в этом случае является руководителем иностранного юридического лица.
Вторичное банкротство предполагает ситуацию, когда иностранная компания находится за пределами России и ведет там бизнес, но имеет представительство или имущество на российской территории. В этом случае полномочия арбитражного управляющего касаются только кредиторов и имущества в России. Фактически речь идет о процедуре в отношении обособленной имущественной массы должника, находящейся на территории России или связанной с ней.
У такого подхода есть свои плюсы. Как уже было отмечено, иностранные юридические лица часто используются в качестве номинальных субъектов. Зачастую все, включая суд, понимают, что речь идет о «ненастоящем» иностранце, но возможности влияния на него крайне ограничены.
Теперь через банкротства иностранных организаций появится возможность проверять платежи этих «иностранцев», а также наиболее эффективно защищать интересы кредиторов. Таким образом, это достаточно ощутимый удар по недобросовестному бизнесу и любителям использовать серые схемы.
Определение Верховного суда и его последствия
Но одновременно возникает и ряд проблем, которые обязательно проявят себя в будущем:
1. Пока не совсем ясно, как на действия российских судов будут реагировать иностранные юрисдикции
Конечно, позиция Верховного суда ориентирована в первую очередь на российскую практику. Однако процедура «основного банкротства» в России предполагает, что арбитражный управляющий должен действовать так, как будто он назначен руководителем иностранной организации и за пределами страны. При этом остается открытым вопрос о направлении конкурсным управляющим запросов в иностранные банки или иные организации для получения информации об оспаривании сделок или вывода имущества. Будет ли российский конкурсный управляющий считаться легитимным на территории другого государства?
2. Долгосрочный негативный эффект для инвестиций
Если процедура трансграничного банкротства будет использоваться не только против недобросовестного бизнеса, то иностранный бизнес может почувствовать себя незащищенным. Это может снизить привлекательность российской юрисдикции для зарубежных инвесторов из «дружественных» стран. Вероятно, существенное влияние на инвестиционный климат смогут оказать процедуры банкротства компаний, которые не относятся к офшорным юрисдикциям. Поскольку такие организации, как правило, ведут или вели настоящую хозяйственную деятельность на территории России.
3. Новые споры об уплате налогов в различных юрисдикциях
Процедуры банкротства иностранцев в России обязательно приведут к началу споров с налоговой инспекцией. В конце концов, компании в Республике Кипр платят налоги в местный бюджет.
Если российский суд признает их номинальными «иностранцами», то у органов ФНС появляется повод для дополнительных проверок. Как все это будет организовано — покажет время. Но активность налоговых органов в делах о банкротстве не оставляет никаких сомнений, что подобные споры обязательно начнутся.
В целом банкротство иностранных компаний — все еще новое явление. Однако появление позиции Верховного суда позволяет ожидать в скором времени роста числа заявлений о признании банкротами иностранных организаций.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора