Хрупкое доверие: как КС защитил статью о дискредитации российской армии

Статья 20.3.3 появилась в российском Кодексе об административных правонарушениях в начале марта 2022 года, через несколько дней после начала «спецоперации»* на территории Украины. Часть 1 новой статьи предусматривает административный штраф за  «публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности».

Состав данного правонарушения является формальным. Это значит, что для привлечения к ответственности не требуется, чтобы наступили некие очевидные последствия в виде дискредитации, достаточно, чтобы действия нарушителя, по мнению компетентных органов, были направлены на дискредитацию. Немаловажно, что эта цензурная статья наделена административной преюдицией. То есть неоднократность административного правонарушения влечет привлечение к уголовной ответственности за совершение преступления средней тяжести с верхним порогом наказания в виде лишения свободы на срок до пяти лет.

Не ваше дело

В апреле 2023 года более двух десятков россиян подали жалобы в Конституционный суд на нарушение их конституционных прав частью 1 статьи 20.3.3 КоАП. По их мнению, данная статья является дискриминационной, а кроме того, нарушает гарантированные Конституцией права на свободу совести, слова, собраний. Все заявители ранее были признаны виновными в нарушении указанной нормы закона.

В июне КС опубликовал 13 однотипных определений об отказе в принятии жалоб к рассмотрению. Решения по оставшимся жалобам не создают интриги, поскольку сами жалобы были поданы позже и формально срок ответа на них еще не истек.

Отповедь Конституционного суда заявителям выглядит как набор раздраженных окриков беспокойным соседским детям. Сперва КС указывает, что «Конституция Российской Федерации не только не исключает, но и прямо допускает» принятие госорганами решений, связанных с «использованием Вооруженных Сил для защиты интересов России и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности», и задает конституционные параметры для таких действий, которые конкретизируются в федеральном законодательстве. Суд подчеркивает, что определение «целесообразности и необходимости, характера и объема использования» армии полностью находится в компетенции исполнительной власти.

Затем КС напоминает, что Конституция России «...не предполагает и не допускает, чтобы гарантированные ею права и свободы человека и гражданина использовались для отрицания конституционного строя Российской Федерации, в котором государство <…> является конституционной ценностью, подлежащей уважению и защите».

Анализируя оспариваемую статью, КС признает оценочный характер одного из ее ключевых понятий — но не аморфной дискредитации, а вполне внятного понятия «публичный характер». Тем самым подтверждается право следствия и суда устанавливать публичную дискредитацию, даже если речь идет о посте в соцсети или разговоре по телефону на улице.

А вот когда дело доходит до понятия «дискредитация», КС хоть и указывает, что КоАП не определяет его специальным образом, но вместо расшифровки понятия ограничивается его дословным переводом с французского, откуда оно и пришло в русский язык (discréditer — «подрывать доверие»). 

Таким образом, буквальный смысл статьи 20.3.3 КоАП и практика ее применения позволяют утверждать, что под дискредитацией понимается не просто критика использования вооруженных сил при исполнении государственными органами своих полномочий, но вообще любое некомплиментарное и «подрывающее доверие» высказывание.

Симфония властей

Неожиданными выглядят выводы КС о психологии и парапсихологии дискредитации. Так, в определениях подробно говорится о психологическом влиянии «подрыва доверия» на «морально-психологический настрой». Эти выводы, основанные на житейской психологии и житейском же опыте судей, интуитивно понятны, однако не подтверждены ни статистическими данными, ни научными социологическими и психологическими исследованиями. Правда, КС все же говорит о допустимости критики армии и госорганов, но тут же оговаривает в духе советских партаппаратчиков, что критика полезна, только «если это не сопряжено с произвольным отрицанием конституционно-предопределенных характера, целей и задач данной деятельности и основывается на открытой достоверной информации», что бы это ни значило.

Известна шутка Генри Форда, который на вопрос, какой его любимый цвет авто, отвечал: «Любой. При условии, что он черный». Сходным образом КС решает вопрос о критике: она может иметь место при условии, что это не «видимость конструктивного выражения позиции». Критерии отличия одного от другого при этом не даются.

Определение КС — очередное приношение нынешнему этатизму судебной власти. На этом фоне содержащееся в статье 2 Конституции утверждение о том, что высшей ценностью в государстве является человек, его права и свободы, очевидно выглядит неуместным, фривольным, едва ли не дискредитирующим per se («само по себе». — Forbes). Похоже, КС убежден, что в трудные времена принцип разделения властей (статья 10 Конституции) должен быть заменен на доктрину их полной симфонии.

* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора