Стимулы и потери: чем Россия похожа на США накануне финансового кризиса 2008 года
Сейчас достаточно сложно говорить о состоянии и качестве кредитных портфелей российских банков, которые вынуждены пользоваться сомнительной «привилегией» сокрытия данных регулярной отчетности. ЦБ также перестал публиковать агрегированные балансовые данные банковской системы в том развернутом виде, в котором представлял их ранее. Однако, основываясь даже на ограниченных публикуемых данных, мы все же можем получить представление о том, куда движется экономика и к чему может привести развитие негативных тенденций.
Американский сценарий
Уже видно, что ситуация в российском финансовом и банковском секторе все больше напоминает происходившее в американской экономике накануне кризиса 2007-2009 годов. Тогда в США наблюдалась следующая картина.
- Существенно выросло соотношение долга населения к его доходам: с 55% в 1970 году ипотечный долг вырос до 120% от доходов граждан, потребительские кредиты превысили планку в 20%, а цены на жилую недвижимость за 10 лет к 2007 году выросли почти вдвое.
- Существенно упали процентные ставки по ипотеке: если к середине 1980-х ставка процента по ипотечному 30-летнему кредиту была выше 15%, то накануне 2007 года она колебалась на уровне 6-7% годовых.
- Кредит и риск перестали быть прерогативой только банков. Доля участия банков в кредитовании населения составляла к 2008 году лишь 36%, оставшиеся 64% приходились на иные финансовые компании.
- Фондирование краткосрочными деньгами длинных кредитов стало обычной практикой: с 1970 по 2007 год объем привлечения через операции репо утроился, достигнув отметки $1,8 трлн.
- Именно в предшествующие кризису 10 лет в США стал развиваться и набрал большие объемы рынок секьюритизации. Банки упаковывали кредиты физлицам в облигационные займы, и таким образом банковская система распространила кредитный риск на финансовый рынок.
- Капитализация банковской системы была крайне низкая и неадекватная для такого объема кредитования: уровень достаточности капитала (показатель Tier 1) крупнейших банковских институтов не превышал 7% к началу 2007 года, а в конце года упал до 5%. В разгар кризиса, к концу 2008-го, уровень достаточности капитала был ниже 4%. Соотношение материальной части капитала к активам у крупного инвестбанка Lehman Brothers упало ниже 2,5%. Прочие инвестбанки — Goldman Sachs, Merrill Lynch, Morgan Stanley и даже Bank of America — удерживали этот показатель на уровне около 3%.
Нарастание рисков
Теперь сравним, как меняются показатели российской банковской системы и финансового рынка.
Данные Банка России отражают сближение двух параметров: долей кредитов и депозитов населения в общем объеме активов банковской системы. Видно, что с 2011 года кредиты физлицам выросли почти в два раза и на 1 сентября 2022 года достигли 22,3% от активов системы, а доля депозитов в относительном выражении не увеличилась.
По состоянию на 1 сентября активные операции банкиров профинансированы деньгами населения на 28,8%, доля этих средств упала ниже 30% впервые с 2014 года. Во многом стабилизировать остатки удалось за счет девалютизации экономики и введения строгих ограничений на вывод капитала. Частный капитал оказался заперт в стране, в которой нет достаточного количества финансовых инструментов с государственной гарантией. К таким, пожалуй, можно отнести только вклады в пределах гарантированной системой страхования суммы. Россияне фактически потеряли возможность открывать счета в первоклассных европейских и американских банках, а массово выводить средства в банки «дружественных» стран пока боятся. Сопоставив данные Банка России и Росстата, можно увидеть опасную тенденцию роста отношения объемов долгов населения к его реальным денежным доходам и к ВВП.
За 10 лет доля кредитов физическим лицам выросла с 9% до 28%, то есть почти до трети годового ВВП России, что существенно. Если же соотнести кредиты с реальными доходами населения, то мы увидим, что этот параметр за 10 лет увеличился с 12,6% до 42,8%. То есть долги населения составляют почти 43% от годового дохода домохозяйств. Предположу, что если взять в расчет годовой доход только тех домохозяйств, которые взяли кредиты, и исключить население с депозитами, то данное соотношение будет много больше, но такая статистика не ведется, хотя она была бы полезна с точки зрения анализа макроэкономической ситуации.
Для сравнения можно посмотреть на изменение цен на жилье по стране: с 2010 года по первое полугодие 2022-го цены на первичное жилье выросли более чем вдвое, цены на «вторичке» росли медленнее, но все же прибавили 55% за 12 лет. При этом самый большой рост стоимости жилья пришелся на период расцвета стимулирующих ипотечных программ в 2020-2022 годах.
Еще одна схожая с США накануне кризиса черта — растущий выпуск ипотечных облигаций. Тогда, в 2007 году, американский регулятор обнаружил, что участниками сделок купли-продажи облигационных займов, обеспеченными потоками от погашения потребительских и ипотечных кредитов, стали не только различные финансовые институты, но и обычные граждане. Рынок был столь развит, что не составляло труда найти недостающую ликвидность под залог подобных бумаг, совершив сделку репо. Правда, негативной стороной этих сделок была их краткосрочность, тогда как сам актив имел срок обращения от трех лет. После резкого падения качества кредитных портфелей и цен на обеспечивающий ипотеку актив, жилье, облигации резко потеряли в стоимости, и те суммы фондирования, которые можно было привлечь под залог портфеля, стали недоступными. В разгар кризиса контрагенты прекратили кредитовать друг друга, и те, у кого деньги были, попросили вернуть занятое, а новых сделок совершать не стали. Все секьюритизированные облигации обесценились до нуля. Этот обвал цен привел к обеднению и банкротству и профессиональных, и частных инвесторов.
На российском финансовом рынке сегодня усердно наращиваются объемы обращения секьюритизированных долгов населения. Корпорация «Дом.РФ» отмечает, что на 1 июля 2022 года на рынке обращалось ипотечных ценных бумаг (ИЦБ) на 765 млрд рублей, то есть 6% от совокупного ипотечного портфеля банков России. Однако «у отдельных крупных участников рынка эта доля существенно выше: по 25% у банка «Дом.РФ» и Газпромбанка, 16% у ВТБ, 9% у Абсолют-банка».
По данным компании CBONDS, к 1 октября объем рынка ипотечных облигаций по номиналу составил уже 926 млрд рублей, объем рынка неипотечной секьюритизации — 54 млрд рублей. Совокупно рынок вложился уже примерно в 1 трлн рублей активов, обеспеченных кредитами населению и малому бизнесу.
Плюсы этого явления состоят в том, что биржи получают больше новых финансовых инструментов от разных эмитентов. Биржи и брокеры начинают наращивать объемы торгов и увеличивают свои доходы за счет комиссий. Минус в том, что реальной экономике такой рост не дает дополнительных ресурсов, наоборот, средства инвесторов перетекают в рефинансирование имеющихся у банков розничных долгов.
И еще одно сходство с предкризисной экономикой состоит в снижении капитализации банковской системы. Агрегированные активы и обязательства банков по состоянию на 1 сентября 2022 года составили 117,2 трлн и 106,3 трлн рублей соответственно. Разница между этими двумя показателями — 10,96 трлн рублей — и есть собственный капитал системы, который сократился на 0,9 трлн рублей по сравнению с данными на начало года. Отношение этого показателя к активам банков дает нам общее представление о капитализации банковского сектора: 9,35%. Замечу, мы взяли активы за 100%, не взвешивая их по степени риска. Если же учесть при расчетах коэффициент риска того или иного актива в соответствии с инструкциями регулятора, значение достаточности капитала будет еще ниже.
Все эти негативные тенденции усугубляются запланированными послаблениями со стороны регулятора в части соблюдения международных стандартов (Базель-III), а также оценок качества кредитных портфелей МСП и кредитов не выше 1 млн рублей и не более 0,01% от собственного капитала. Взамен банки, которые воспользуются льготой, не смогут распределять более половины своей прибыли в качестве дивидендов. Теоретически это должно спасти банки от декапитализации. Практически же мы наблюдаем переход к подчищающей балансы банков системе калибровки активов, что лишает ЦБ возможностей для маневра в случае ухудшения кредитного качества портфелей.
Издержки щедрости
Итак, какой можно сделать вывод? Начиная с 2020 года Банк России и Минфин усердно простимулировали экономику через кредитование населения. В этом были свои резоны в период пандемии, когда снижаются ВВП и потребительская активность. Но в 2022 году природа кризиса иная — она связана с санкциями и уходом с российского рынка многих крупных поставщиков. Оснований продолжать прежнюю политику уже нет. Тем более что естественными сопутствующими покупке жилья расходами являются расходы на стройматериалы и бытовую технику, что стимулирует рост цен, то есть, помимо риска ипотечного пузыря, побочный негативный эффект проявляется в виде растущей инфляции. Инфляция, в свою очередь, снижает реальные располагаемые доходы населения. Кроме того, через стимулирование покупок жилья Банк России косвенно развивает строительную отрасль, которая всегда относилась к крайне рисковым отраслям ввиду большой зависимости от издержек и потребительских предпочтений, которые уже начали меняться. И хотя ДОМ.РФ говорит о высоком уровне покрытия закладных залогами, снижение цен на недвижимость уже началось. Спрос замер, и, по данным Циан за октябрь-ноябрь, в Московском регионе снизились продажи лотов по завышенным ценам. Ликвидные же лоты на вторичном рынке продаются полтора-два месяца при условии снижения цен на 10-17% от первоначальной предложенной заявки, что почти восстанавливает ценовую картину начала февраля 2022 года. Также Циан отметил, что текущие цены на квартиры и их рост сильно отстают от доходов москвичей. Идет медленное, но верное превращение залоговых оценок квартир в воздушный пузырь. Между тем России в условиях санкций нужны кредиты на развитие производства, внедрение новых технологий, увеличение рабочих мест.
Минфин и регулятор пытаются повлиять на риск-аппетит банков, а также прекратить льготное кредитование населения по госпрограммам, но этого недостаточно. Нужно остановить процесс миграции кредитного риска в карман инвестора и ограничить выпуск секьюритизированных облигаций. Если этого не сделать, ситуация может перерасти в кризис, схожий с ипотечным кризисом США, и в итоге потребуются значительные государственные ресурсы, чтобы поддержать население, бизнес и рынки.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора