Уставшие цены: почему в 2023 году не стоит ждать нового скачка инфляции в России

Высокая инфляция остается одной из ключевых мировых тем, которая для многих затмевает даже геополитические потрясения, не говоря об уходящей из заголовков пандемии. В России ситуация с ростом цен тоже не выглядит простой и определенной. С одной стороны, до марта 2022 года мы не видели двузначной инфляции уже шесть лет, с другой — летом индекс потребительских цен снижался три месяца подряд, что за последние два десятилетия случалось только однажды, в 2011 году. На наш взгляд, главное то, что инфляция встала на устойчивый путь снижения, и весной следующего года мы увидим ее не только ниже докризисного старта, но даже ниже целевых для ЦБ 4%, пусть и ненадолго. Рассмотрим факторы, влияющие на инфляционную динамику в России.

Глобальный контекст

Высокая инфляция стала ключевой темой в глобальной повестке по мере выхода из пандемического кризиса. В 2022 году многие экономики зафиксировали рекордный за 30–50 лет рост цен, и сейчас идут жаркие споры о том, вернется ли мир к «десятилетию высокой инфляции», подобному 1970-м, которые также были отмечены геополитическими кризисами и резким ростом нефтяных цен. Несмотря на очевидные параллели, сейчас есть ряд факторов, которые должны помешать раскручиванию инфляционной спирали. Во-первых, последние три десятилетия были отмечены глобальным распространением стратегии таргетирования инфляции, которую используют центральные банки почти 50 стран, производящих около 70% мирового ВВП. То есть глобальная экономика сформировала неплохой «коллективный иммунитет» к высокой инфляции, и разовый срыв не должен перерасти в продолжительную «эпидемию». При этом с некоторым опозданием, но зато с нарастающим энтузиазмом в 2022 году центральные банки крупнейших экономик вернулись к борьбе с инфляцией не только словом, но и делом — за счет повышения ставок (что Банк России делал с весны 2021 года). Кроме того, масштабная «деглобализация», о которой говорят как о возможном факторе роста цен и издержек, в современном мире вряд ли возможна: в богатых странах не хватает рабочих рук, в бедных — рабочих мест, и друг без друга они не продержатся долго. Также сложно «отменить» и дезинфляционную силу ускорившегося технического прогресса. 

Остается проблема роста цен на отдельные виды сырья и комплектующие из-за нарушений в сфере предложения. Это серьезный фактор, но он скорее может приводить к перераспределению доходов между странами и рынками, чем к «зависанию» глобальной инфляции в целом. Проблемы будут сильнее там, где подорожавшие ресурсы в большем дефиците. Так же и в проблемные 1970-е отдельные страны удерживали инфляцию ниже 5%: например, Германия или некоторые страны Восточной Европы, имевшие доступ к относительно дешевому природному газу. Сейчас, напротив, инфляция в Германии является одной из самых высоких в Западной Европе, достигнув двузначных значений, в странах Восточной Европы она доходит до 20%, а самая низкая инфляция ожидается во Франции, обладающей мощной атомной энергетикой, и Норвегии, обеспеченной собственным энергетическим сырьем. Глобальный инфляционный контекст остается важен для России: несмотря на геополитические проблемы, вовлеченность во внешнюю торговлю значительна (импорт составляет 20% ВВП и около 30% продаж потребительских товаров). Смягчение глобального роста цен будет хорошей новостью и для российского потребителя. 

Взгляд изнутри

Для России обеспеченность экономики собственным сырьем, которое активно дорожает на внешних рынках (включая топливо и продовольствие), является фактором снижения инфляции. Для иллюстрации: рост цен производителей в той же Германии в сентябре превышал 45% год к году (максимум предыдущих 70 лет был ниже 25%), тогда как в России аналогичный индикатор составил всего около 4%. Давление на издержки в этом году, безусловно, оказывает сокращение доступа к импортным комплектующим и технологическим товарам. Однако и статистика импорта, и опросы предприятий показывают активную подстройку к ограничениям, что позволяет рассматривать этот фактор как краткосрочный, а не как устойчивый. Тем более что, на наш взгляд, основные ограничения в плане импорта из «недружественных» стран уже были введены и пространство для их расширения невелико.

При этом текущий кризис — первый, в котором наблюдается укрепление, а не ослабление рубля, что также сокращает внешнее ценовое давление. Впрочем, по нашим оценкам, во внутренние цены импортных товаров в основном остается заложен курс рубля около 80 рублей за евро или доллар. И это скорее хорошая новость, ведь в случае ожидаемого рынком ослабления рубля (например, к 70 рублям за доллар) его инфляционный эффект будет минимален.   

Что касается спроса, то восстановление потребления и сейчас заметно отстает от динамики производства или инвестиций и разительно отличается, например, от темпов роста после пандемии. Для спроса, а значит, и инфляции, важен потребительский оптимизм. Сейчас он в дефиците, и, на наш взгляд, с учетом политической неопределенности, прогнозируемой длительной рецессии и фактора мобилизации, это надолго. 

Пожалуй, единственным каналом, который может «подогреть» рост расходов и цен, остается бюджет, расходы которого за последние три года выросли на 60%. Но мы отметим тут два момента. Во-первых, три четверти роста расходов этого и следующего годов приходится на оборону и безопасность — фактически эти расходы будут проведены за пределами обычного периметра потребительских рынков и, согласно большинству исследований, должны быть менее инфляционны. Во-вторых, в отсутствие других драйверов, государственные расходы и кредиты будут скорее замещать частные, чем дополнять их, то есть не перегреют экономику, а не дадут ей сильнее остыть. 

Последний дискуссионный фактор — рынок труда. На фоне демографических изменений и миграционного оттока дефицит кадров усиливается, что называют возможным триггером спирали роста зарплат, а значит, и инфляции. Однако, говоря о миграции, стоит обратить внимание на то, что уезжающие из России специалисты забирают с собой не только свои рабочие «руки и головы», но и «рты» (с потреблением, как правило, выше среднего). То есть эффект от их отъезда на внутренний спрос будет не меньше, чем на предложение. Причем замещение предложения труда в России отчасти возможно — удаленной работой этих же специалистов или притоком рабочей силы из регионов, а вот снижение внутреннего спроса закрыть будет сложнее. 

Таким образом, крепкий рубль, обеспеченность сырьем и осторожность потребителей — вот ключевые дезинфляционные факторы для российской экономики. Устойчивое снижение инфляции откроет дорогу и для дальнейшего снижения процентных ставок после некоторой паузы. 

Колонка не является инвестиционной рекомендацией

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора