Факторы риска
Роль Украины в сегодняшнем противостоянии НАТО и России несравнима с ролью Кубы в Карибском кризисе. На Кубе не шел вооруженный конфликт. Гавана пользовалась поддержкой Москвы, однако размещенные на ее территории Советским Союзом ракеты находились под полным контролем советских военных. Сегодня Украина опирается на помощь западных стран, поставляющих ей вооружение, однако ни это оружие, ни оперативное планирование на Украине не находится под столь же плотным контролем третьих стран. Учитывая состояние украинского общественного мнения, Киеву вряд ли кто-то может «приказывать», а западные правительства до сих пор отвергали возможность давления на украинские власти по ключевым вопросам.
Более того, на Кубе, вокруг которой развернулось противостояние в октябре 1962 года, боевые действия не шли, хоть и существовала вероятность повторной попытки вторжения противников режима Фиделя Кастро, поддержанных США. Именно обещание Вашингтона более не предпринимать вооруженных попыток смены кубинского режима послужило основой урегулирования кризиса.
Еще более опасный тренд заключается в быстром размывании негласных правил. Инфраструктурные объекты и столица Украины уже более не исключаются из списка целей. При этом военные технологии за 60 лет прошли несколько этапов качественной модернизации. Используемые сегодня системы вооружений, с одной стороны, дают возможность более постепенной эскалации конфликта — в отличие от времен Карибского кризиса, когда за столкновениями между советскими и американскими кораблями в открытом море мог сразу последовать обмен стратегическими ядерными ударами. Однако, с другой стороны, скорость и разрушительность нынешних систем вооружений гораздо выше, а времени на принятие решений у политиков и военных значительно меньше. Неопределенность и многофакторность ситуации, а также отсутствие полной информации о военном потенциале и тактических планах соперника, в ситуации острого кризиса повышает искушение нанести опережающий удар. Промедление может означать гарантированное поражение, если противник ударит первым.
В отличие от 1962 года, сегодня общественность в России, на Украине, в США и других странах хорошо осведомлена об остроте ситуации и существующих угрозах — возможности передачи информации, в том числе наглядного видеоконтента, сегодня находятся по принципиально ином уровне. При этом происходит поляризация аудитории: в основной массе люди склонны читать, смотреть и слушать только те СМИ или блоги, чью позицию они считают правильной и кому они доверяют. С этим не могут не считаться политики. Ясно, например, что любое переговорное решение, если его удалось бы достичь, не сможет включать негласные договоренности — вроде обещания США в 1962 году вывести беспокоившие СССР ракеты средней дальности из Турции.
В ходе острых кризисов и международных конфликтов общественность может призывать лидеров к умеренности или даже прекращению конфликта. Однако этому мешает упомянутая поляризация, и, как показывает история, стремление к умеренности возникает только со временем — по мере прояснения истинных издержек активного противостояния и консолидации недовольных. На более ранних этапах доминирует ожесточение и согласие с тезисом властей о необходимости борьбы до победного конца, что затрудняет поиск компромисса.
Текущий кризис уже давно имеет четкое внутриполитическое измерение. Политики в России, Украине, США и ключевых странах ЕС уже несколько месяцев назад сформулировали жесткие позиции, от которых легко отступить не получится даже при желании, имея в виду давление общественного мнения и активистов.
В ходе Карибского кризиса отойти на компромиссные позиции было гораздо проще, поскольку отсутствовали, как минимум, территориальные споры. Чтобы кризис был разрешен, оказалось достаточно развернуть советские корабли с ракетами, следовавшие на Кубу, и в обмен получить гарантии безопасности для кубинцев, а также непубличное обещание Вашингтона снизить ракетную угрозу для СССР. Таких простых решений в октябре 2022 года явно нет. 60 лет назад крупнейшие игроки были уверены в стабильности международной системы, разделенной на два лагеря, так что отход от опасной черты не означал для них крах жизненно важных стратегических планов. Сегодня политики в Москве и Вашингтоне полагают, что на кону — будущее мирового порядка.
Наконец, экономическая взаимозависимость между Россией, с одной стороны, и Западом с Украиной, с другой, достигла исторических минимумов и продолжает снижаться. Резко сокращены поставки российских газа и нефти в ЕС, действуют серьезные ограничения на взаимодействие Запада с Россией в сфере экономики и на уровне контактов с людьми. Конечно, можно вспомнить, что подобная взаимозависимость европейских стран не помогла предотвратить Первую мировую войну, однако ее утрата в сегодняшних условиях создает впечатление (как минимум, в России) о том, что все худшие экономические и социальные издержки уже «отработаны» и больше в этом плане терять нечего.
Механизмы стабилизации
Наибольшие опасения у политиков и общественности во всем мире вызывает возможность ядерной эскалации конфликта. Решения об эскалации принимаются ситуативно конкретными людьми — политиками и военными, которые могут быть стеснены (или нет) структурными факторами или ограничениями морально-этического характера. Однако можно указать на несколько обстоятельств, которых не существовало в 1962 года и которые сегодня играют стабилизирующую роль.
У России и США есть публичные доктрины, характеризующие ядерное оружие в качестве крайнего средства, применяемого в критической ситуации, когда другие типы вооружений уже бесполезны. Так, Россия официально заявляет, что применит ядерное оружие первой только в случае угрозы «самому существованию государства» или при попытке вывести из строя российские ядерные силы.
За десятилетия после Карибского кризиса был заключен целый ряд договоров о контроле над вооружениями, нераспространении ядерного оружия и запрете ядерных испытаний (последний не ратифицирован США и Китаем). Москва и Вашингтон официально выступают за ядерное нераспространение, которое станет невозможным даже в случае ограниченного применения ядерного оружия. Аналогичным ударом может стать и нарушение соблюдавшегося последние 25 лет странами «ядерной пятерки» (включая Россию и США) моратория на ядерные испытания.
Москва и Вашингтон пока не отказались от переговоров о контроле над наиболее опасными стратегическими ядерными вооружениями. В опубликованном только что новом издании «Стратегии национальной безопасности США» — доктринальном документе администрации Байдена наряду с жесткой критикой российской политики говорится о желании Вашингтона работать с Москвой по вопросам, представляющим взаимный интерес. Президент США Джозеф Байден в недавнем интервью оценил вероятность применения Россией ядерного оружия как малую. Тем самым он скорректировал свое более раннее высказывание о серьезности российских «ядерных угроз».
Прямых формальных переговоров по ключевым вопросам между Москвой и Киевом не было с апреля, а между Москвой и Вашингтоном — с февраля. Это не исключает возможности неформальных непубличных контактов по важнейшим темам. Существует, как минимум, один признанный посредник — президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган — и потенциальное место встречи если не президентов, то высокопоставленных чиновников — саммит «Большой двадцатки» в Индонезии в середине ноября.
Однако будут ли использованы эти каналы? На данный момент Киев, Вашингтон и Москва свои «красные линии» обозначили. Россией и Украиной при этом были сделаны заявления, исключающие контакт на высшем уровне. Стороны предпочитают даже не намекать на возможные темы для переговоров, а конфликт тем временем идет по пути эскалации. Подобная динамика с апреля и до сих пор приводила к появлению у Украины новых систем вооружений, поставляемых ее партнерами.
Карибский кризис развивался и довольно быстро подошел к кульминационной точке максимальной опасности, после которой должна была обозначиться победа одной из сторон или проявиться воля к компромиссу. В 2022 году несмотря на продолжительную конфронтацию, эта точка еще не достигнута, а снижения напряженности и содержательных переговоров можно ожидать в момент, когда все стороны либо признают победу одной из них, либо сочтут дальнейшее повышение ставок неприемлемым. Но «дорожная карта» продвижения к этой точке пока не просматривается — в отличие от Карибского кризиса, когда советские корабли двигались навстречу блокировавшему Кубу американскому флоту.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора