Цена зависимости: что ждет Европу в случае остановки российского экспорта газа

Десятидневная профилактика на «Северном потоке» и последующая минимальная загрузка газопровода привели к очередному скачку цен в Европе: стоимость газа на ключевом в регионе хабе TTF 28 июля достигла $2125 за тысячу кубометров. И чем ближе сезон холодов, тем выше вероятность того, что газ по $2000 станет временной нормой: над рынком довлеет страх полной приостановки трубопроводных поставок из России, на долю которых в прошлом году пришлось 38% газового импорта ЕС. 

Рынок продавца

Несмотря на двузначный прирост импорта сжиженного природного газа (СПГ) в 2016–2021 годах, ключевым источником сырья для ЕС остаются поставки по трубе. По данным обзора мировой энергетики BP, из 348 млрд кубометров газа, импортированных ЕС в прошлом году, 269 млрд кубометров пришлось на трубопроводные поставки «Газпрома» (132 млрд куб. м), производителей из Норвегии (81 млрд куб. м), Северной Африки (37 млрд куб. м), Азербайджана (8 млрд куб. м) и некоторых других стран (11 млрд куб. м). Доля СПГ составила лишь 23% (79 млрд куб. м), и даже тут свыше 15% (14 млрд куб. м) занимали отгрузки с российских заводов «Ямал СПГ» и «Криогаз-Высоцк» (Ленинградская область).

При этом возможности наращивания импорта СПГ ограничены замедлением строительства новых мощностей по сжижению газа: если в 2018 году в мире в целом было введено в строй 13 линий, способных ежегодно сжижать 62 млрд кубометров газа, то в 2020-м — лишь 8 линий на 14,9 млрд кубометров. Линии, введенные в строй в 2021 году, «добавили» на мировой рынок всего 9,5 млрд кубометров, тогда как глобальная загрузка мощностей выросла с 75% до 80%.

Статистику несколько подправило первое полугодие 2022 года, когда в США была введена в строй новая очередь проекта Sabine Pass LNG (6,8 млрд куб. м в год) и завод Calcasie Pass LNG (10,2 млрд куб. м в год), а в Мозамбике началась добыча на платформе Coral-Sul FLNG (4,6 млрд куб. м в год). Однако этих мощностей явно недостаточно для замещения поставок из России, даже с учетом третьей очереди индонезийского завода Tangguh LNG (5,2 млрд куб. м), запуск которой должен произойти в оставшиеся месяцы 2022-го. Что касается трубопроводного газа, то здесь ключевым проектом является Baltic Pipe, связывающий Данию и Польшу: с 2023 года он должен выйти на полную мощность (10 млрд куб. м), что позволит Польше заместить поставки из России, но не обеспечить дополнительными объемами другие страны Евросоюза. 

Издержки дефицита

Поэтому Европа в случае прекращения поставок из России неизбежно столкнется с дефицитом газа, что ударит по электроэнергетике: по данным Евростата, в 2020-м на ее долю приходился 31% спроса на газ в ЕС, тогда как на долю жилищного сектора — 35%, а на промышленность и транспорт — 23% и 1% соответственно. 

Нехватка сырья почти наверняка приведет к сокращению выработки на газовых электростанциях. Это можно было наблюдать уже в прошлом году, когда на фоне роста цен на газ объем газовой генерации снизился в ЕС на 2%, до 548 тераватт-часов (ТВт*Ч), тогда как выработка из всех прочих источников выросла на 6% (до 2347 ТВт*Ч) благодаря постковидному восстановлению спроса. В результате ЕС может столкнуться с дефицитом электроэнергии, особенно с учетом того, что уголь больше не в состоянии быть полноценной альтернативой в европейской электроэнергетике. По данным исследовательского центра Ember, установленная мощность угольных электростанций в ЕС в период с 2010 по 2021 год снизилась на 50 гигаватт (ГВт), тогда как мощность газовых выросла лишь на 25 ГВт, а ветровых и солнечных — на 109 ГВт и 129 ГВт соответственно. 

Благодаря этому доля генерации из угля снизилась за этот период с 24% до 15%, а из газа — с 20% до 18%, в то время как общая доля энергии ветра и солнца увеличилась с 6% до 19%. Однако выработка из возобновляемых источников энергии (ВИЭ) сопряжена с высокой зависимостью от погодных условий: например, в США в прошлом году средняя загрузка солнечных панелей и ветровых генераторов составила лишь 25% и 35% соответственно, тогда как для угольных станций она достигла 49%, а для газовых — 54%. 

Из-за массового вывода угольных электростанций в ЕС уголь больше не в состоянии играть роль стабилизатора энергосистемы, обеспечивающего снабжение потребителей в неблагоприятных условиях, будь то дефицит газа или облачная и безветренная погода. Поэтому приостановка экспорта газа из России повлечет за собой не только рост цен, но и риски перебоев в подаче электроэнергии. 

От дефицита газа пострадает и промышленность, что уже заметно по опросам производителей: индекс PMI Manufacturing, отражающий настроения компаний обрабатывающих отраслей, в июне снизился в еврозоне до минимума с августа 2020 года, когда европейская экономика только начинала выходить из режима пандемии. Потери для жилищного сектора, скорее всего, будут выражаться в пресловутом снижении температуры отопления: по оценке Международного энергетического агентства (МЭА), ее понижение на 1° C позволит ЕС экономить 10 млрд кубометров газа в год. Однако здесь многое зависит от воли потребителей, поскольку в Европе нет характерной для России централизации теплосетей.

Парадокс энергоперехода 

В целом грядущая зима может оказаться для европейских потребителей еще более сложной, чем прошлая. И сравнительно высокие запасы газа в подземных хранилищах (68% по состоянию на 27 июля против 55% годом ранее) не должны вводить в заблуждение, поскольку за их счет страны Евросоюза могут обеспечить не более 30% годового спроса. Нынешний кризис выпал примерно на середину зеленого перехода, когда ВИЭ уже стали драйвером развития энергетики, но еще не способны в должной мере обеспечить энергобезопасность. Преодолеть этот барьер позволят инвестиции в хранение энергии и ввод новых атомных мощностей, которые позволят покрыть растущий спрос на электричество с низким углеродным следом. Хотя в случае с атомными станциями придется считаться с опасениями относительно их безопасности, широко распространенными в странах ЕС.

По данным МЭА, инвестиции в строительство АЭС в Европе уже выросли c $11 млрд в 2019 году до $15 млрд — в 2021-м, а во внедрение систем хранения энергии — с $1 млрд до $2 млрд. Холодная зима 2022/2023 придаст этим отраслям дополнительный импульс. 

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора