Назад в 1980-е: к чему приведут санкции ЕС против российского угля

В рамках пятого пакета санкций против России Еврокомиссия ввела запрет на импорт российского угля в страны ЕС. Ограничения начнут действовать немедленно: европейские компании уже не могут заключать новые контракты на поставки, но получат отсрочку в 120 дней (до начала августа) на выполнение действующих договоров. Такая практика является стандартной при введении санкций и в первую очередь призвана снизить шок от ограничений для европейских потребителей. При этом российские компании не смогут использовать схемы для обхода санкций, связанные с реэкспортом или «перемешиванием» с углем из третьих стран: ограничения будут применяться исходя из страны происхождения (а не отправления) угля. 

По оценкам Еврокомиссии, из-за введенных ограничений российские угольные компании могут потерять до €8 млрд в год, хотя ранее оценки были вдвое ниже. Пересмотр расчетов связан исключительно с техническими факторами — до этого Брюссель ориентировался на данные 2021 года, но стоимость угля на мировом рынке сейчас заметно выше, в полтора-два раза превышая пиковые прошлогодние значения. Еврокомиссия ожидает, что российский уголь будет частично замещен поставками из других стран, частично — наращиванием выработки электроэнергии на ВИЭ. 

Российская половина

В 2021 году потребление угля в ЕС достигло 438 млн т, причем на долю импорта из стран, не входящих в Евросоюз, пришлось лишь 20%. Однако этот показатель не в полной мере отражает зависимость Европы от импортного угля. Большая часть спроса в ЕС приходится на бурые угли, которые — из-за большого содержания влаги — почти не импортируются и потребляются в местах добычи, обычно на расположенных поблизости угольных ТЭС. А вот потребность ЕС в импортном каменном угле остается высокой, в 2021 году импорт обеспечил 53% всего потребления, причем больше половины пришлось на Россию. Крупнейшими покупателями российского угля стали Нидерланды (15 млн т), Польша (7,7 млн т) и Германия (7 млн т). Заместить поставки угля проще, чем, например, нефти или природного газа, — как в силу сравнительно небольших объемов (международная торговля углем превышает 1,2 млрд т в год), так и отлаженной логистики поставок. Среди возможных кандидатов — США, Южная Африка и Колумбия. В 2021-м США поставили в ЕС лишь 15 млн т каменного угля, в основном в Нидерланды, ФРГ и страны Восточной Европы.

Однако за счет перенаправления потоков из Азии (прежде всего, Китая и Индии) США могут увеличить поставки до 30-40 млн т. ЮАР в последние годы сокращала экспорт из-за увеличения внутреннего спроса и частых забастовок шахтеров. Но, как и США, Южно-Африканская Республика может кратно увеличить поставки в Европу при условии ограничения поставок в Азию и соседние страны Африки. Вероятность такого маневра достаточно высока — например, многие трейдеры уже разрывают контракты на поставку СПГ потребителям из Азии, перенаправляя газ на европейский рынок. Но, как и в случае с СПГ, это может привести к энергетическому кризису в бедных странах, которые столкнутся с необходимостью покупать энергоресурсы по более высоким ценам.

Определенные проблемы у европейцев могут возникнуть при замещении отдельных видов углей — в 2021 году Россия продала в ЕС 3,7 млн т антрацита, российские компании контролируют 70% мировой торговли антрацитом, и для замещения этих поставок ЕС придется буквально «собирать» мелкими партиями нужные объемы на рынке. Но даже дефицит антрацита (используемого в основном в черной металлургии и производстве цемента) вряд ли станет серьезной проблемой для европейской экономики — предприятия смогут переключиться на иные технологии.

Отказ от поставок угля из России в пользу импорта из США и Южной Африки может вернуть ЕС в 1980-е, когда американские угольщики доминировали на европейском рынке, контролируя 40-50% всего импорта, а уголь был основным топливом для промышленности и электроэнергетики. Тогда европейцы сделали выбор в пользу поставок природного газа из СССР, сейчас — оказались в безальтернативной ситуации. Нестабильность возобновляемых источников энергии и дорогой СПГ могут на годы отложить закрытие угольных ТЭС, вернув уголь (и американских экспортеров) в игру.

Издержки на повороте

Есть ли альтернативы у России? На долю ЕС приходится лишь 22% российского экспорта — меньше, чем, например, на Китай. Проблемы могут возникнуть с логистикой — «Транссиб» и БАМ уже работают с максимальной загрузкой, а изменение схем транспортировки импортных грузов (с увеличением прямого транзита из Китая) создаст проблемы для наращивания поставок по железной дороге. Губернатор Кузбасса Сергей Цивилев уже попросил сократить железнодорожный транзит грузов для увеличения поставок энергоресурсов в Азиатско-Тихоокеанский регион. Транзитные перевозки и так падают, однако угольщики могут оказаться конкурентами других пострадавших от санкций игроков, таких как нефтяники и металлурги.

Альтернативой может стать морской путь угольного экспорта — с отгрузкой из портов северо-запада и юга России. Но здесь неизбежно возникнет проблема роста стоимости фрахта из-за объявления российских территориальных вод зоной повышенного риска и отказа западных судоходных компаний от работы с российскими грузами. Более протяженные маршруты транспортировки тоже приведут к увеличению издержек. В любом случае переориентация на восток приведет к потере части экспортных потоков, особенно в первые месяцы европейского эмбарго. Однако это снижение будет происходить с уровней удачного 2021 года, и российские угольщики вполне могут его выдержать. Хуже будет, если к санкциям присоединятся союзники США и ЕС — Япония, Южная Корея, Тайвань. Экспорт в эти страны превышает 55 млн т, и ограничения на поставки могут отбросить российскую угледобычу в начало 2010-х. Однако в этом случае мир может столкнуться с резким ростом цен на уголь и реальным сбоем глобальных поставок.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора