Как мы и предполагали, «детская тема» становится одним из главных политических водоразделов наступившего года. Более того, борьба с непотизмом превращается для системной оппозиции в едва ли не лучший способ продемонстрировать свою оппозиционность.
Неслучайно, что уже в первую рабочую неделю января пробные выстрелы по чиновничьим детям, демонстрирующим недюжинные управленческие таланты и успехи в бизнесе, сделали и КПРФ, и ЛДПР. Хотя «жириновцам», в отличие от коммунистов, вроде бы совсем не обязательно впадать в антиэлитарный пафос и сражаться с «нетрудовыми» династиями. И не только в силу идеологических расхождений с левыми, но и потому, что вторым человеком в партии и преемником Владимира Жириновского посту вице-спикера Госдумы является его сын Игорь Лебедев.
Тем не менее думская фракция ЛДПР внесла законопроект, запрещающий супругам и совершеннолетним детям госслужащих заниматься бизнесом. А КПРФ в своем варианте аналогичного документа предлагает отстранять от должности чиновников, имеющих близких родственников-бизнесменов.
Очевидно, что обе новеллы навеяны скандалом вокруг Юрия Чайки.
Однако в случае расширительного их толкования, а именно распространения «родственного» запрета на деятельность в любом «хозяйствующем субъекте» вне зависимости от формы собственности, в весьма уязвимом положении наряду с генпрокурором рискуют оказаться секретарь Совбеза Николай Патрушев, спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко, глава президентской администрации Сергей Иванов, директор ФСБ Александр Бортников, руководитель ФСО Евгений Муров. Иными словами, почти все ближайшее путинское окружение.
Понятно, что так далеко системные оппозиционеры не зайдут. Но тем интереснее, до каких рубежей им удастся продвинуться. Особенно если учесть, что для традиционного торга с умеренной фрондой у Кремля сегодня далеко не самые удачные стартовые позиции. Прежде всего, потому что бюджет из главной кладези внутриполитических пряников сам стал серьезной проблемой, давая возможность даже сравнительно доброжелательным оппонентам пробовать власть на слабо.
И когда в ответ на планы правительства вновь урезать бюджетные расходы, лидер «Справедливой России» Сергей Миронов обвиняет кабмин в неспособности «планировать не то что на год — на недели вперед» — это уже не выглядит как ритуальные танцы. Тем более что коллеги «эсэров» в это же самое время озадачились борьбой с «пролонгацией элит».
Миронов не изменил законам нынешнего российского политического жанра лишь тем, что весь свой полемический запал истратил на Дмитрия Медведева и его подчиненных, оставив вне зоны критики президента. В декабре, когда состоялась большая пресс-конференция Владимира Путина, нефтяные котировки уже упали ниже заложенных в казне $50 за баррель. Но глава государства тогда говорил о пересмотре бюджетных параметров как о возможности, но не как о необходимости.
Сегодня баррель уже не шепчет, а кричит о незамедлительности секвестра. И как бы не пришлось Кремлю, ради одобрения Госдумой болезненных и по определению непопулярных финансовых изъятий, идти на уступки по другим, столь же резонансным вопросам.
Возникает замкнутый круг. Сохранить не только экономическую, но и политическую управляемость без сбалансированного бюджета не удается. Министр финансов Антон Силуанов даже пугает повторением 1998 года в случае увеличения бюджетного дефицита. Тогда основное финансовое бремя ляжет на граждан, предупреждает глава Минфина. Но населению и сейчас приходится расплачиваться за ликвидацию дыр в казне.
Яркое тому подтверждение — девальвация, которая за два года съела больше половины рублевых доходов и которая сейчас нужна не столько экономике, сколько бюджету. Но рост коммунальных тарифов и введение квазиналогов вроде сбора с большегрузов или расширения зоны платных парковок, тоже происходят в значительной степени из-за неспособности федерального и местных бюджетов финансировать инфраструктуру.
Однако гражданам от такого объяснения не легче.
Наоборот, даже лояльные Кремлю социологические службы фиксируют озабоченность населения падением курса рубля и сокращением реальных доходов. Следуя известной формуле, холодильник все больше оттесняет телевизор.
Иными словами, для успеха на предстоящих парламентских выборах жесткой антизападной или антитеррористической риторики уже мало. И когда правительство принесет в Думу свои «жесткие» (по определению первого вице-премьера Игоря Шувалова) решения по бюджету, пожалуй, лишь «Единой России» придется признать, что торг здесь не уместен. Секретарь генсовета партии власти Сергей Неверов еще в новогодние праздники подготовил почву: «В рамках определенных экономических трудностей, которые сегодня существуют, нам необходимо будет какие-то принимать решения, может быть, не для всех сегодня приемлемые или популярные».
Но консенсуса, который дума VI созыва демонстрировала во время принятия «закона Димы Яковлева», борьбы с гей-пропагандой или присоединения Крыма, сегодня уже не существует. Критерии приемлемости и популярности у ЕР и ее парламентских оппонентов все сильнее расходятся. Чем меньше денег в казне – тем сильнее это расхождение и тем меньше у власти ресурсов для восстановления былой политической сплоченности.
В такой ситуации растет вероятность своеобразного размена. Дума согласится с новыми бюджетными «корректировками» и «оптимизациями» (если без них все-таки не удастся обойтись). А Кремль в ответ не будет препятствовать принятию закона, в той или иной степени регламентирующего бизнес-активность чиновничьих жен и детей.
Благо это позволяет минимизировать политические дивиденды, которые получает благодаря раскручиванию «детской темы» Алексей Навальный, и перераспределить их в пользу других, более лояльных игроков. А заодно, ссылаясь на столь востребованный ныне глас народа, инициировать новую ротацию ближайшего президентского окружения. Едва ли «неодворяне» (по Патрушеву) в результате исчезнут как класс. Просто некоторым его представителям, благодаря бдительности оппозиции, придется лишиться неформального титула.