Этим летом российские власти неожиданно столкнулись с новой и необычной для себя ситуацией – бюджетный пирог, которого раньше хватало на все и даже еще оставалось, вдруг на глазах начал съеживаться. Конечно, подобное происходило в ходе памятных всем событий кризиса 2008-2009 годов, но тогда внутренние финансово-экономические проблемы были вызваны в первую очередь резким ухудшением внешней конъюнктуры. Это позволяло надеяться, что положение дел в конечном счете стабилизируется и все вернется на круги своя, потому и было принято осознанное решение расходов не снижать.
Сегодня же, несмотря на заоблачную цену на нефть и начавшееся, хоть и медленное, восстановление экономик США и даже стран ЕС, у нас вдруг вновь перестали сходиться бюджетные концы.
И главная причина этого – уже не внешний фактор, хотя он по привычке продолжает фигурировать в пропагандистском нарративе, а стагнация российской экономики и сопутствующий недобор доходов в казну. Таким образом, это уже не «временные трудности», которые можно пережить, а новая парадигма, и к ней придется как-то приспосабливаться. Страна попала в настоящую бюджетную ловушку; неожиданно все осознали, что ножницы между разнузданными кормлениями, залихватскими обязательствами и завышенными обещаниями с одной стороны и реально располагаемыми ресурсами с другой с каждым годом будут только расти.
Вот тут потихоньку, а потом все громче зазвучало страшное слово «секвестр» (как правило, под этим термином имеется в виду пропорциональное сокращение всех незащищенных статей расходов). Но президент Путин, заявивший, что никакого секвестра на самом деле нет, формально все-таки прав, поскольку это доставшееся нам от «лихих 90-х» понятие было в начале «нулевых» от греха подальше удалено из бюджетного законодательства. Нет слова – нет проблемы! А впоследствии законодателя с Минфином еще больше попутал бес нефтяного изобилия: в Бюджетном кодексе вообще вымарали статьи, регламентирующие, что делать с расходами в случае нехватки доходов (заметим, что при этом статья о том, как делить «допдоходы» счастливо уцелела).
Однако, как это ни называй, расходы сокращать надо.
Помимо примитивного урезания всего и вся в равных пропорциях, подходы тут могут быть самыми разными. Например, секвестр американского бюджета, вступивший в силу в марте текущего года, предусматривает уменьшение оборонных и всех прочих расходов в совокупности на одинаковые абсолютные суммы. Возможен и более творческий подход, который был продемонстрирован в только что опубликованном итоговом отчете правительственных экспертных групп, посвященном оценке эффективности бюджетных расходов и их оптимизации. Этот панорамный документ невероятной длины (1644 страницы), среди многого прочего, рекомендовал:
- перенести за плановый горизонт часть расходов на закупку вооружений;
- прекратить выплачивать базовую пенсию работающим и зарабатывающим свыше 2,5 МРОТ пенсионерам, изменить порядок индексации пенсий и повысить пенсионный возраст;
- сократить число государственных служащих (в частности, штат Минобороны), а у оставшихся – урезать отпуска;
- отменить одни налоговые льготы и одновременно ввести другие – например, по инвестициям в ценные бумаги;
- аннулировать субсидии на авиаперелеты с Дальнего Востока и железнодорожные перевозки на ряде маршрутов;
- ликвидировать четыре министерства и одиннадцать федеральных агентств;
- нарастить доходы от принадлежащего казне имущества, в частности, за счет увеличения выплаты дивидендов госкомпаниями;
- сократить количество федеральных вузов;
- отменить с 2016 года выдачу материнского капитала.
Итого за три года выходит больше триллиона рублей экономии.
Многое из предложенного вполне разумно. Однако есть ли политическая воля для проведения мер, особенно социально болезненных или затрагивающих интересы мощных групп влияния – большой вопрос. Разве что материнский капитал, по всей видимости, обречен (на предстоящую бюджетную трехлетку его уже отнесли к «условно утвержденным расходам»). И неудивительно: неумолимых законов демографии он отменить никак не в силах, а соответствующие бюджетные ассигнования увеличиваются не по дням, а по часам (на 140 млрд. руб. ежегодно).
Серьезных лоббистов у материнского капитала нет, да и время на дворе сейчас такое: буквально все прочие проекты «медведевского наследия» сворачиваются или уже свернуты.
Вот Минфин и предложил соломоново решение: равномерное пятипроцентное сокращение всех расходов, помимо нормативно обусловленных, и перераспределение сэкономленных средств на «бюджетный маневр». На первый взгляд, очень красиво: никаких резких движений не нужно; все остается, как есть; ведомства сами занимаются расходной оптимизацией (ведь некий жирок всегда имеется); плюс ко всему в руках у правительства еще оказывается дополнительный нераспределенный финансовый ресурс (порядка полутриллиона рублей в год), которым можно свободно распоряжаться.
Но красиво это только с сиюминутной политической точки зрения. Очевидно, что под нож попадут в основном капитальные ассигнования (уверенности в продолжении строек ни у кого сейчас нет) и другие обращенные в будущее траты. К тому же профессионал в своем деле редко бывает одновременно и хорошим лоббистом, потому имеет все шансы проиграть битву за бюджетные ресурсы. «Маневр секвестром» не только фиксирует на трехлетку status quo в виде заведомо порочных бюджетных пропорций (ожидать внутриведомственных структурных преобразований приходится еще меньше, чем реформы на уровне правительства), но и увеличивает роль «ручного управления» в государственных финансах, а стало быть – и в экономике в целом.
Так что опять все сводится к известному советскому правилу: нам бы день простоять да ночь продержаться. Но пресловутые бюджетные ножницы никуда не делись, а груз непринятых вовремя необходимых болезненных решений будет давить все больше даже при сохранении благоприятной внешней конъюнктуры. А уж что нас ждет при ее ухудшении – совершенно другой коленкор. Даже думать об этом сейчас никому сейчас не хочется.