Как нигерийка победила собственное правительство и стала одной из богатейших женщин Африки

Если бы семья Фолоруншо Алакиджи (№1561 в глобальном списке Forbes, состояние — $1,5 млрд) жила в России, то получила бы от государства 23 млн рублей материнского капитала — у главы семейства было 8 жен и 52 детей. Но будущая участница списка Forbes родилась в крупнейшем городе Нигерии Лагосе.

Долгие годы Нигерия была колонией Великобритании. Многие молодые нигерийцы получали образование в британских колледжах — даже после того, как страна в 1960 году обрела независимость. Фолоруншо не стала исключением. Впрочем, ее многодетный отец не считал нужным инвестировать в образование своих дочерей, и Фолоруншо вместо университетской степени получила только квалификацию корпоративного секретаря (эту позицию обязана иметь каждая публичная компания). Девушка сначала устроилась исполнительным секретарем банка Sijuade Enterprises, а через год перешла в Торговый банк Нигерии, где дослужилась до казначея. На двенадцатом году банковской карьеры Фолоруншо задумалась, сколько ей еще придется ждать, чтобы дослужиться до должности CEO и произойдет ли это вообще.

Эта мысль подтолкнула девушку к тому, чтобы написать заявление об увольнении и заняться тем, что по-настоящему ее интересовало. Семья Фолоруншо торговала текстилем, она с детства крутилась рядом с мамой в магазине, придумывая себе наряды из цветных тканей.

Фолоруншо отучилась на факультете дизайна в Американском колледже и Центральной школе моды в Лондоне и, вернувшись в Нигерию, основала компанию Supreme Stitches, которая впоследствии стала модным домом Rose of Sharon. Фолоруншо фактически основала нигерийский стиль высокой моды. Вместо того, чтобы, как и многие, стать очередной копией Шанель, она вдохновлялась национальной культурой. Одной из постоянных клиентов стала жена президента Нигерии Ибрагима Бабангиды. В какой-то момент высокая мода наскучила Фолоруншо, она захотела заняться чем-то новым. Новое направление бизнеса получило название Rose of Sharon Prints. Компания занялась полиграфией и сначала производила материалы для баннеров. А когда правительство Нигерии в начале 2000-х ограничило размещение наружной рекламы, поняв, что за билбордами уже не видно горизонта, Фолоруншо переключилась на печать на одежде. Благодаря футболкам с принтами произошел переход от высокой моды в масс-маркет. Впрочем, к этому времени у самой уже был другой крупный бизнес — нефтяной.

В 1991 году Фолоруншо летела в Лондон и встретила свою знакомую, которая рассказала о своих иностранных партнерах, планировавших заняться экспортом нефти из Нигерии, и попросила помочь. Вернувшись в Лагос, Фолоруншо использовала все свои связи, чтобы встретиться с министром нефти Нигерии Джибрилом Амину. Во время встречи она узнала, что государство не в восторге от засилья в нефтегазовом секторе Нигерии иностранцев, которые экспортируют топливо, но при этом ничего не инвестируют в страну. Несмотря на то, что итоги встречи трудно было назвать удачными, Фолоруншо заинтересовалась нефтедобычей. Вскоре она вновь попала на встречу с министром и предложила ему свои услуги по организации кейтеринговой службы для нефтяных компаний. Амину ответил, что с отраслью уже и так работает множество подрядчиков. Предпринимательница начала ему надоедать, поэтому следующую идею Фолоруншо пришлось излагать в официальном письме в министерство. Она хотела заняться перевозкой нефти в цистернах. Но и здесь не было шансов — государство планировало переводить нефтяную отрасль на использование нефтепроводов.

Впрочем, министр спросил Фолоруншо, не хочет ли она заняться нефтеразведкой — давно пора, утверждал он, гражданам Нигерии изучать и добывать ресурсы своей страны вместо того, чтобы отдавать эту возможность иностранным корпорациям. Фолоруншо сначала восприняла эти слова как насмешку и попытку довести ее до сердечного приступа. Но посоветовавшись со знакомыми, которые уже были заняты в нефтяном бизнесе, решила рискнуть. Она нашла технологических партнеров и подала заявку на получение лицензии на разведку нефти. Ждать пришлось до 1993 года — за это время в Нигерии сменились не только два министра нефти, но было свергнуто целое правительство. Впрочем, долгожданную лицензию Фолоруншо все таки получила. И сразу посчитала это катастрофой.

Изначально предпринимательница претендовала на несколько участков, но лицензию выдали только на тот, который больше никому не был нужен. Участок OPL 216 площадью 617 000 акров находился далеко в Гвинейском заливе — в 70 милях от берегов Нигерии. Глубина залива составляла 1,5 км и разработка выглядела космически дорогой. У Фолоруншо не было для этого ни технологий, ни опыта, ни денег, но отказываться от лицензии она не собиралась, и, потратив на ее покупку почти все свои накопления, начала искать партнеров. Стоимость и сложность отпугивали многих. Удача улыбнулась только через три года. Американская Texacо, которая уже работала в Нигерии, планировала расширять бизнес. В сентябре 1996 года ее дочерняя структура Star Deep Water Petroleum создала совместное предприятие с компанией Famfa Oil Алакиджи. Star Deep получила 40% в OPL 216, а спустя пять лет у Алакиджи появились новые партнеры. Texaco продала свою «дочку« компании Chevron, которая затем продала 8% своей доли в OPL 216 бразильской Petrobras в обмен на их технологии глубоководной нефтедобычи. Но сложности у Фолоруншо возникли не с транснациональными корпорациями, а с собственным правительством.

Первая нефть на месторождении, названном Агбами, была добыта 15 июля 1998 года, в день рождения Фолоруншо. Предварительные работы на OPL 216 показали, что его запасы могут составлять 1 млрд баррелей нефтяного эквивалента. Это настолько впечатлило правительство Нигерии, которое возглавлял генерал Олусегун Обасанджо, что в 2000 году оно национализировало 40% доли Famfa Oil, а в 2005 году — еще 10%.

Фолоруншо решилась на шаг, который все считали безумием. И начала судебную тяжбу с государством, несмотря на коррупцию, которой оно славилось. Следующие годы были очень трудными для предпринимательницы и ее семьи — давние друзья куда-то исчезли, знакомые перестали узнавать, дозвониться кому-либо становилось все труднее. Но она не сдавалась. И в итоге ее доля в компании была возвращена — Верховный суд Нигерии в 2012 году встал на сторону Фолоруншо — «после долгих лет молитв и постов», как пишет она сама на своем сайте. Сейчас Famfa Oil добывает 250 000 бар нефти в сутки. Состояние Фолоруншо после возвращения доли в Famfa Oil составило $1,7 млрд.