Облигации утонули в водке. Стоит ли владельцу «Русского стандарта» бояться кредиторов

Дмитрий Яковенко Редакция Forbes

Stub — Фото Дмитрия Тернового для Forbes

Рустам Тарико создал второго производителя водки в мире, но пока не справляется с долгами

В 2000-х создатель одного из самых популярных водочных брендов «Русский стандарт» Рустам Тарико расталкивал локтями сырьевых магнатов 1990-х в рейтинге Forbes и задавал тон ночной жизни Москвы. Теперь бизнесмена, выбывшего из списка богатейших бизнесменов России, редко можно встретить в ресторанах и клубах и все чаще — в подавленном настроении. Впрочем, однажды Тарико видели в приподнятом расположении духа в ресторане Sibieria, где, по словам очевидцев, шампанское текло рекой как в старые-добрые времена. Это было в сентябре 2015 года, как раз тогда Тарико договорился с держателями евробондов «Русского стандарта» на $550 млн о реструктуризации, заложив по ним 49% банка.

Позже ему пришлось продать свою яхту, 56-метровую Annaeva — как говорил источник «Ведомостей», чтобы помочь банку. Но это не помогло. В ноябре 2017 года SPV-компания Russian Standart, выпустившая облигации, допустила дефолт. «Все просто. Раньше у них был банк и слово Тарико, теперь он это слово забрал. Остается забрать банк», — описывал тогда глава одной из инвесткомпаний в разговоре с Forbes ситуацию, в которой оказались держатели облигаций. К февралю они собрали инициативную группу и, консолидировав 25% выпуска, объявили о готовности взыскать 49% «Русского стандарта». Теперь Тарико снова хочет сесть за стол переговоров. На прошлой неделе он направил кредиторам предложение: или они получают 25% от номинала евробондов (порядка $136 млн), или 20% плюс долю в прибыли банка. Инвесторы предложение отклонили. В пресс-службе алкогольного холдинга Тарико Roust заверили Forbes, что узнали о существовании инициативной группы из СМИ, еще не знают кто в нее входит, но надеются познакомиться на неофициальной встрече в Лондоне 6 марта.

Сломанная кэш-машина

Именно банк «Русский стандарт» долгое время составлял основу состояния Рустама Тарико. В начале 2000-х он был одним из пионеров рынка высокомаржинального необеспеченного кредитования. Модель бизнеса была предельно проста: огромные потери от невозврата кредитов, выданных покупателям прямо в магазине бытовой техники, с лихвой перебивались внушительными комиссиями и жесткой работой «Агентства по взысканию долгов» - коллекторской службы при «Русском стандарте». В 2006 году банк, превратившийся в настоящую кэш-машину, заработал для Тарико 14,5 млрд рублей прибыли. В 2007 году состояние водочного магната, по оценкам Forbes, достигло наивысшей точки в $5,5 млрд. Правда, уже летом того же года Тарико сидел в кабинете прокурора в здании на Большой Дмитровке, где ему демонстрировали десятки жалоб от клиентов «Русского стандарта» на скрытые комиссии, невыполнимые условия по кредитам и штатных коллекторов банка. Попадались даже письма на имя президента.

Тарико все понял. Он отменил все комиссии, в итоге прибыль «Русского стандарта» упала до 9,5 млрд рублей в 2007 году и до 7,5 млрд рублей в 2008 году. Настоящее испытание ждало банк в 2014 году, когда случился кризис на российском рынке потребительского кредитования. «Русский стандарт» показал в том году убыток в почти 16 млрд рублей. К первой половине 2015 года уровень просрочки достиг 28% портфеля, в конце года банк зафиксировал убыток в 14 млрд рублей.

Прибыль «Русский стандарт» начал получать только в 2017 году, заработав за январь-сентябрь 1,4 млрд рублей. Впрочем, опрошенные Forbes аналитики особого оптимизма в отношении банка не выражают. Ольга Ульянова из Moody's сомневается, что в рамках сегодняшней бизнес-модели «Русский стандарт» может перейти к устойчивому здоровому росту и говорит, что за последние годы банк растерял большую часть конкурентных преимуществ в традиционном сегменте. «За пределами розницы бизнес банка существенно концентрируется на операциях со связанными сторонами, что делает общий финансовый результат волатильным и малопредсказуемым», — считает аналитик.

Банк не только кредитует алкогольный бизнес Тарико (в отчете алкогольного холдинга Тарико Roust за первое полугодие 2017 год указаны кредиты от связанных сторон на $68 млн), но и выступает владельцем 30% холдинга. Акции попали на баланс еще в 2015 году. Тогда Тарико, чтобы поддержать банк, провернул изящную операцию. «Русский стандарт» купил акции Roust, а затем вложил деньги, потраченные на покупку, в капитал в виде безвозмездной помощи.

Делают ли акции Roust более привлекательной долю в «Русском стандарте» для держателей облигаций? Вряд ли. Партнер Tertychny Agabalyan Иван Тертычный говорит, что 49% акций банка не дает права распоряжаться его активами. Более того, как держатели по сути субординированных бондов, кредиторы Тарико должны быть больше других заинтересованы в стабильном положении банка и отсутствии к нему претензий относительно состава и качества его кредитного портфеля. «Если у банка будут проблемы такие как отзыв лицензии, санация, банкротство, эти кредиторы ничего не получают», — говорит Тертычный. — Если кто-то и будет заявлять, что банк сверх меры кредитовал связанные стороны, выдавал нерыночные ссуды компаниям Рустама Тарико, то вряд ли это будут владельцы бондов Russian Standard. Если они и пойдут на это, то только после того, как лишатся надежд получить деньги от эмитента облигаций — чтобы, к примеру, предъявить претензии лично Тарико. Но и это вряд ли возможно без серьезных на то оснований и доказательств».

Заем на водку

Алкогольный бизнес, от которого во многом теперь зависит состояние банка, тоже доставил Тарико немало проблем. В 2013 году его Roust стал владельцем банкротящегося польского алкогольного холдинга Central European Distribution Corporation (среди брендов — «Парламент», «Талка» и «Зеленая марка»). Тарико боролся за CEDC с 2011 года, скупая акции и облигации компании. Всего Тарико потратил $450 млн. Инвестиции осуществлялись в основном на дивиденды от «Русского стандарта», который в 2011-2012 годах чувствовал себя еще неплохо и выплатил владельцу 4,9 млрд рублей. В 2013 году в интервью Forbes Тарико называл сделку с CEDC «сложной, но красивой». Она, действительно, позволила Roust стать вторым по объемам производителем водки в мире. Правда, в наследство от СEDC Тарико досталось около $650 млн долга, конвертированного в кредитные ноты Roust с погашением в 2016-м и 2018 годах.

В том же 2013 году выручка Roust начала падать. Проблемы тогда были у всего алкогольного рынка. Директор проекта ЦИФРРА Вадим Дробиз вспоминает, что до 2010 года в каждом магазине России, включая весь федеральный ретейл, продавалась нелегальная водка в два раза дешевле легальной. В 2010 году ее выдавили из федерального и крупного регионального ретейла, но из других магазинов она исчезла только в 2016 году благодаря ЕГАИС. Накладывались и другие проблемы, например, акцизная реформа, увеличившая цену самой дешевой водки в два раза — для значительной части населения цены оказались неподъемными.

Столкнулся Roust и с другими сложностями, например, запрет на импорт на Украину российской продукции и выход на российский рынок продавца дешевой водки «Статус-групп», ставшего в 2015 году абсолютным лидером на оптовом рынке.

Сейчас ситуация изменилась. Вадим Дробиз отмечает, что за последние два года легальный рынок водки в России вырос на 30% и Roust смог этим воспользоваться, нарастив производство. Еще в 2010 году холдинг Тарико купил у татарского «Татспиртпрома» Буинский спиртзавод за 632 млн рублей и вложил в модернизацию еще 900 млн рублей. Сейчас это один из крупнейших частных спиртзаводов в России. В 2017 году Тарико смог решить проблему с Украиной, запустив в стране производство водки «Зеленая марка».

Алкогольный холдинг Тарико продолжает, по собственным данным, оставаться вторым производителем водки в мире. Но уже не в России, где в 2017 году Roust занял лишь третье место, разлив 8,36 млн дал водки и уступив «Татспиртпрому» (8,58 млн) и Beluga Group (9,58 млн). В 2017 году чистая выручка холдинга выросла на 15,1% до $681 млн. Это больше чем сам Roust прогнозировал в 2016 году: тогда холдинг обещал показать в 2017 году $673,6 млн. Правда, EBITDA не превысит $72 млн (по предварительным данным), хотя планировалось получить $125 млн. Впрочем, руководство Roust не теряет оптимизма и планирует получить в 2018 году $824,5 млн чистой выручки — еще полтора года назад такую цифру планировали показать инвесторам не раньше 2020 года.

«На мой взгляд, все основные проблемы алкогольного направления компания преодолела, — рассуждает Дробиз. — Политика Тарико — находиться на грани. Она приносит свои плоды тем, у кого крепкие нервы и постоянная готовность к преодолению возможного кризиса. У Тарико это есть. Поэтому он, как правило, всегда в конечном счете и выигрывает».

Правда, выигрывать теперь придется не в одиночку. В мае 2016 года Roust не смогла погасить трехлетние кредитные ноты и выплатить их владельцам $37 млн. Тарико удалось договориться с кредиторами о реструктуризации и докапитализации холдинга на $500 млн. Но пришлось поделиться частью бизнеса. Держатели нот с погашением в 2018 году кроме новых шестилетних облигаций на $385 млн получили $20 млн наличными, и 13,7% акций Roust. Владельцы нот с погашением в 2016 году денег не получили, но стали совладельцами 24,9% Roust. Доля Тарико в итоге сократилась до 61,4%.