Владелец Pirelli: «Кризис прогнозировали, но не думали, что он придет так быстро»

«При любом кризисе богатые люди остаются богатыми», — любят говорить производители luxury-товаров. Эта простая мысль и лежит в основе бизнеса шинного концерна Pirelli. Председатель совета директоров и основной акционер компании Марко Тронкетти Провера (через компанию Camfin владеет 26,2% акций) — один из самых состоятельных людей Италии. И потребитель своей продукции: его Audi R8 и Maserati «обуты» в шины Pirelli.

В ноябре Тронкетти и его команда представили стратегию развития компании на 2014-2017 годы. Предыдущая, составленная до 2015 года, по признанию менеджеров, оказалась слишком оптимистичной. Так, доля новых автомобилей премиум-класса в мире в 2012 и 2013 годах оказалась ниже запланированного уровня: 9,1% против 9,2% и 9,4%, указанных в стратегии. Тем не менее, к 2017 году это показатель, согласно новой стратегии, вырастет до 10%. Львиная доля продаж дорогих авто (сейчас — 65%) сохранится за Европой и Северной Америкой и через четыре года (60%). Второй по значимости рынок — Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР), и его доля увеличится с 27% до 30%. Драйвер роста — Китай.

Вслед за премимум-автомобилями подтянутся и премиум-шины: их доля продаж с 21% (2012 год) вырастет до 26% (2017 год). Причем, темпы роста окажутся втрое быстрее, чем у непремиальных покрышек — 7,3% против 2,4%. Но дело не только в количестве. У шинных гигантов Bridgestone, Continental и Michelin выручка в 3-5 раз больше, чем у итальянской компании. Но Pirelli и не претендует на массовый рынок — это шины для Ferarri, Aston  Martin, Porsche, Mercedes, BMW, напоминает Тронкетти.

Свое место Pirelli отвоевывает и на российском рынке. Ее партнер здесь — госкорпорация «Ростех», руководитель которой Сергей Чемезов дружит с президентом. Pirelli решила прийти в Россию в 2007 году, а «Ростех» был привлекателен тем, что владел автозаводами (АвтоВАЗ, КамАЗ) и мощной дистрибуторской сетью, рассказывал три года назад Тронкетти во время первой презентации календаря Pirelli в Москве. В 2008 году стороны подписали соглашение о создании СП. О том, что Чемезова и Путина связывают дружеские отношения, Тронкетти узнал уже в процессе переговоров: «Конечно, это был неплохой сюрприз». И тут же добавляет: «Но Pirelli существует 140 лет, работает в 160 странах. Компания ценна своими технологиями, а не какими-то особенными отношениями с кем-то. С определенной периодичностью происходит смена правительств. И что? Нам каждый раз закрывать свои заводы и филиалы? Когда приходим в ту или иную страну, мы вкладываем, а не просим деньги».

Тогда, в ноябре 2010 года, Тронкетти излучал небывалый оптимизм, заявив, что через пять лет Pirelli станет первой на шинном рынке России. Партнерство с госкорпорацией позволило компании разделить финансовые и страновые риски, а, кроме того, дало возможность приобрести готовые активы, а не строить собственный завод, что затратнее. В 2011 году итальянская компания купила кировский и воронежский заводы у «Сибур – русские шины» за €222 млн, плюс €200 млн выделила на увеличение мощностей (предприятия вошли в СП).  В 2012 году итальянцы рассчитывали суммарно производить в Кирове и Воронеже 8,5 млн шин, а в 2015 — уже 10,5 млн.

В новой стратегии цифры скромнее: в 2013 году — 7,9 млн шин, в 2017 — 8,9 млн. Корректировка планов связана с замедлением темпов роста ВВП (в этом году вместо ожидаемых + 3,4% будет +1,8%). И, как следствие, с падением продаж новых автомобилей (– 5% к уровню прошлого года) и спроса на шины (- 3,5%).

 

В общем объеме продаж Pirelli на Россию приходится всего 4%. Но это не мешает компании называть наш рынок стратегическим и заявлять о дополнительных инвестициях в €96 млн. Теперь, когда траты Pirelli на Россию суммарно достигли полмиллиарда евро, любовь итальянцев можно объяснить лишь завидным списком богатейших россиян.

В интервью Forbes Тронкетти признался, что на первоначальном этапе Pirelli несколько переоценила Россию. Но у компании прекрасное будущее в нашей стране, особенно в части производства зимних шин.

—  В конце 2010 года вы заявили, что Pirelli будет № 1 в России. Осталось два года. Успеете?

— Мы уже №1. Это просто люди не знают (смеется). Если серьезно, то я не могу подтвердить эти планы. Скорее, наоборот. Никто не мог предвидеть кризис. Его прогнозировали, но никто не думал, что он придет так быстро.

—  Именно поэтому компания отказалась от планов удвоить производство на воронежском заводе, который выпускает исключительно дорогие шины? Вместо 4 млн к 2017 году будет 2 млн.

— Есть замедление и ВВП, и спад спроса на премиум-автомобили.

 

— То есть на первоначальном этапе вы переоценили рынок?

— Да, это так. Поэтому мы решили, что 2 млн сегодня будет вполне достаточно. Но мы готовы увеличить производство, когда рынок начнет расти. В нынешней стратегии – базовый сценарий. Если ситуация завтра улучшится и всем понадобятся премиум-шины, мы быстро удовлетворим этот спрос.

 

— А вас не пугает нынешний спад?

— Не пугает. Когда Pirelli строит или покупает завод, бизнес-план рассчитывается не на несколько месяцев, а на несколько десятков лет. Наши периоды инвестирования долгие. Плюс, когда я был в Москве, я видел много дорогих автомобилей.

Что мы делали при замедлении экономики? Мы развивали производство: сейчас и воронежский, и кировский заводы полностью готовы к выпуску шин, пригодных даже для экспорта в Европу. А экспорт нам нужен для того, чтобы сбалансировать циклы российской экономики. Где есть пики, там есть и спады. А Европа как раз начала выходить из рецессии.

 

— Какие именно шины вы собираетесь экспортировать в Европу и в каком объеме?

— Вообще, в Воронеже и Кирове мы хотим увеличить выпуск зимней резины. В России 60% рынка приходится именно на зимние шины, а 40% – на летние. У Pirelli пока наоборот, но компания должна больше соответствовать рынку. До 2014 года будет готова линейка зимней шипованной резины. А к 2015 году панируем запустить в России вторую линейку зимних шин. Собственно, эту категорию шин мы и собираемся экспортировать в Европу. В 2017 году из 8,9 млн произведенных в России шин 2 млн будет уходить за границу.

 

— С учетом новых инвестиций в почти €100 млн Pirelli уже потратила на Россию полмиллиарда. Когда российские заводы Pirelli выйдут в прибыль?

— Со следующего года они будут прибыльными. И на то есть две причины. Я сейчас не говорю о рынке, я имею в виду действия самой компании. Во-первых, ассортимент заводов будет все больше смещаться в сторону Pirelli – в категорию премиальных шин. Воронеж полностью перейдет на них (сейчас заводы, кроме шин Pirelli, производят шины «Амтел» и «Формула».) Во-вторых, будем активнее сотрудничать с оптовыми покупателями: в планах – более 700 магазинов к 2014 году.

— Что вы думаете о своей стратегии в России после трех лет работы? Правильно ли, что вы купили готовые заводы, а не стали строить бизнес «с нуля»?

— Строить было бы дороже и дольше. Мы не жалеем, что именно купили. Если бы строили, то в плюс вышли бы только к 2018 году.

— А как вам усиление конкуренции в России? Здесь открыли производство все крупнейшие производители шин. Плюс – местные компании.

— Но им с нами тоже нелегко. Доля Pirelli – 10%, и она будет увеличиваться.

 

— У Pirelli большие надежды на Китай. С чем это связано?

— Все просто: таких темпов роста, как в Китае, нигде больше нет. И если раньше Китай был исключительно экспортером, то сейчас идет переориентация на внутреннее потребление. И здесь у нас большие планы.

 

— А вашим планам не помешает развернувшаяся в Китае борьба с коррупцией? Ведь одни из основных потребителей  luxury-продукции – это чиновники-взяточники.

— Мы производим всего лишь шины.

 

— Для дорогих автомобилей…

— Их продажи пока не снижаются. Инвестиции автопроизводителей не сократились. Они, напротив, растут. Это – BMW, Audi,  Volvo,  Mercedes, Range Rover.  

 

— Какой самый дешевый автомобиль, для которого Pirelli производит шины?

— «Жигули».

 

— Поедете на «Жигулях», если будут шины Pirelli?

— Почему нет? На самом деле, марка автомобиля не важна – важнее, кто сидит рядом.

— А сколько стоит бренд Pirelli?

— Агентство Interbrand оценивает его в $2,5 млрд.

— Сколько бы вы хотели, чтобы он стоил через четыре года, когда вы покинете компанию? О вашем уходе летом сообщила итальянская пресса [Тронкетти возглавляет Pirelli 10 лет, а рядовым сотрудником пришел в компанию в 1986 году – прим.  Forbes].

— У меня нет волшебного шара, чтобы угадать. Но у нас есть много чего, что увеличивает стоимость бренда каждый день. Например, календарь Pirelli, эксклюзивное сотрудничество с  Formula 1, галерея современного искусства, футбольный клуб «Интер».

 

— Кстати, про календарь. Как определяется его тема? Отдаете ее на откуп фотографу?

—  Компания дает какие-то направления, а фотограф – творческий человек, реализует их, как это видит. Никаких ограничений нет. Мы выбираем фотографа, уже зная его работы. Мы ценим наших фотографов за творчество и качество.

В подготовке материала участвовал Иван Васильев