Сварщик из шатурского поселка Николай Кузнецов очень удивился, когда на пороге его обшарпанной квартиры в июле 2011 года появились оперативники Управления экономической безопасности ГУ МВД Москвы и сунули ему под нос какие-то платежки. По документам выходило, что Кузнецов, ранее судимый за кражу, является гендиректором ООО «Простор Дизайн», на счета которого было перечислено 37 млн рублей. Сварщик растерянно чесал в затылке: никаких документов он не подписывал, о компании впервые слышит, а паспорт потерял еще в 2009 году.
ООО «Простор Дизайн», как считали полицейские, была типичной «фирмой-однодневкой» и для ухода от уплаты налогов ее использовала столичная компания «Инконнект» — организатор крупных международных выставок (рапорты и запросы в налоговую имеются в распоряжении Forbes). «Инконнект» успешно осваивала бюджетные деньги: в 2010 году она получила госконтракт на 212 млн рублей на проведение Русской национальной выставки в Париже, а год спустя ее «дочка» — «ГК Инконнект» — выиграла госконтракт на 375 млн рублей на организацию экспозиции на ЭКСПО-2012 в Южной Корее.
История «Инконнекта» таила в себе много неожиданностей. За парадным фасадом зарубежных выставок с многомиллионными бюджетами и визитами первых лиц государства оказались уголовные дела, нецелевое расходование бюджетных средств и рейдерские захваты.
Широкую известность «Инконнект» получила в сентябре 2011 года, когда в Москве полиция задержала модного столичного сценографа и декоратора Бориса Краснова, двух чиновников Минпромторга Сергея Шилова и Юрия Богданова, а также заместителя гендиректора «Спортивного информагентства Олимпийского комитета» Олега Литошенко и главного менеджера ИК «Магма» Игоря Дунаева. Всех обвинили в вымогательстве 100% уставного капитала «ГК Инконнект» вместе с южнокорейским контрактом на 375 млн рублей. Гендиректор «Инконнекта» Татьяна Садофьева и ее сын — исполнительный директор Андрей Садофьев — в этой истории оказались уже потерпевшими.
Борьба за госконтракт завершилась победой «Инконнекта» — Садофьевы провели ЭКСПО-2012, уголовное дело о незаконном предпринимательстве «Простор Дизайна» было закрыто. А противники «Инконнекта» оказались на скамье подсудимых или на больничной койке. У Бориса Краснова случился инсульт, и его вывезли за границу. Остальные фигуранты дела уже два года дожидаются приговора — заседания суда переносятся раз за разом. О том, что произошло, участники конфликта предпочитают не распространяться. На вопросы для этой статьи Борис Краснов и Татьяна Садофьева отвечать отказались.
Краснова площадь
Июнь 2010 года, Париж. Воздух под стеклянным куполом Большого дворца нагрелся, как в русской бане. Чиновники и журналисты потели в томительном ожидании, то и дело поглядывая на часы. Ждали Владимира Путина — он должен был открыть Русскую национальную выставку. Когда российский премьер наконец появился в зале, на лице его, казалось, застыло удивление. «Он был поражен тем, что увидел. Спросил, а это что еще такое?» — рассказывает Forbes один из участников выставки. Путина встречал хоровод десятиметровых матрешек, каток с балетом на льду, бронзовые «мушкетеры» Зураба Церетели, макет SuperJet-100 и спорткар «Лада Калина». Из динамиков гремела плясовая.
Эту выставку, стоившую государству 212 млн рублей — почти половину годового российского выставочного бюджета, проводила небольшая, но амбициозная компания «Инконнект» Татьяны Садофьевой. А всю сценографию — матрешек и балет
на льду — придумал Борис Краснов, известный светский персонаж, художник-декоратор, бессменный оформитель «Рождественских вечеров» Аллы Пугачевой. Услуги Краснова стоили дорого, но к нему обращались и звезды шоу-бизнеса, и менеджеры РАО ЕЭС, Минэкономразвития, МИДа, МВД. Однажды Краснову даже разрешили разобрать брусчатку на Красной площади, чтобы провести фестиваль циркового искусства. «После этого Красную площадь называли Краснова площадь», — не без гордости пишет сам декоратор в автобиографии.
Краснова всегда привлекали крупные бюджетные проекты, но как «Инконнект» — маленькая семейная фирма — смогла получить доступ к многомиллионным госконтрактам? На момент выставки в Париже портфель госзаказов на проведение зарубежных выставок составлял около 500 млн рублей. В России почти 80 выставочных компаний, но реально потянуть крупный международный проект типа ЭКСПО или национальной выставки могут не более десятка — «Экспоцентр», ГАО ВВЦ, «Рестэк», «Нижегородская ярмарка», уверяет в разговоре с Forbes высокопоставленный источник в Минпромторге. Компания Садофьевой с боем прорвалась в эту десятку. В 2009 году выручка «Инконнекта», по данным СПАРК, составила 118 млн рублей, чистая прибыль — 222 000 рублей; в 2010 году выручка достигла 443 млн рублей, а чистая прибыль — 1 млн рублей.
«Присосались к министерству и стали выигрывать конкурсы, — отвечает в интервью Forbes Валерий Барулин, вице-президент Российского союза выставок и ярмарок. — Нас уже тогда удивляло, что побеждает не выставочная компания, а мелкая семейная, которая выигрывает конкурс, а потом ищет, кто бы все сделал. Но министерские [сотрудники Минпромторга и Минэкономразвития] нас убеждали: «дайте дорогу молодым».
Татьяна Садофьева по профессии учитель физики. Отработав 11 лет в школе в заполярном Североморске, она в 1989 году вместе с мужем и сыном переехала в Москву. Здесь изучала психологию управления и преподавала в экономическом лицее, а в 1995 году занялась выставочным бизнесом. «Я думала, что уйду, поработаю, стану богатой, а потом вернусь — открою свою частную школу, и мне никто не будет мешать», — позже вспоминала Садофьева в интервью радиостанции «Голос России». В 1997 году Садофьева открыла свою компанию «Инконнект».
«Они начинали с бизнес-туризма: возили на выставки бизнесменов, организовывали трансферы, — рассказывает бывший директор фирмы «Экспомир» Вячеслав Мельник. — Потом сами взялись за несколько проектов — работали с Минприроды, Минпромторгом и Минэкономразвития». За 16 лет «Инконнект», говорится на их сайте, организовала около 1000 выставочных проектов в 50 странах мира, в том числе две ЭКСПО — в испанской Сарагосе и в южнокорейском Есу. «Инконнект», подобно ледоколу в суровом океане, прокладывала дорогу к правительственным чиновникам, организациям, перспективным партнерам», — гласит официальная история компании. Как это выглядело на деле?
Сусальные стенды
Летом 2011 года замдиректора «ГК Инконнект» стал бывший начальник отдела выставок Минпромторга Александр Дианов. За пару месяцев до этого Дианов входил в комиссию, которая отдала «ГК Инконнект» победу в борьбе за южнокорейский госзаказ на 375 млн рублей. Случайность? Этот вопрос потом Дианову зададут и следователи. В своих показаниях он утверждал, что заинтересованности в победе «Инконнекта» у него не было, уходить он собирался давно, рассматривал два места работы — в ВВЦ и в «Инконнекте», но предложение ему сделала только Татьяна Садофьева.
С Парижем получилась другая история. После того как «Инконнект» выиграла конкурс на проведение в 2010 году Русской национальной выставки в Париже ценой 212 млн рублей (компания была его единственным участником), вице-президент Российского союза выставок и ярмарок Барулин написал открытое письмо. Он просил ФАС и Счетную палату разобраться в том, почему «конкурсы выигрывают случайные компании» и куда деваются бюджетные деньги. «На организацию выставки в Париже [всего] было потрачено €7 млн, я надеюсь, — иронизировал Барулин, — что увижу свой стенд как минимум в сусальном золоте. Ведь стоимость 1 кв. м экспозиции составляла €5000».
В интервью Forbes он рассказывает, что с Нижегородской области за площадь взяли еще 3 млн рублей. «Мы спросили, почему регионы несут такие расходы на выставке, которая спонсируется государством? Оператор нам ответил: «Нет денег — нет участия», — вспоминает Барулин. Впрочем, итоги конкурса пересматривать не стали, но в 2011 году «Инконнект» просто не приняли в ряды Российского союза выставок и ярмарок.
Сценографом парижской выставки выбрали компанию «Краснов-Дизайн». Один из участников выставочного бизнеса предполагает, что Краснова к выставке в Париже мог привлечь тогдашний глава Минэкономразвития, а потом Сбербанка Герман Греф. За год до этого, в 2009-м, в компанию Краснова устроилась племянница Грефа Евгения. «Фамилия тут ни при чем, девочка сама очень хорошая, трудяга», — уверяет финансовый директор «Краснов-Дизайна» Татьяна Рябова. По ее словам, Евгения до сих пор работает в «Форум-Холле». Краснов являлся художественным руководителем этого центра, и здесь проводил свои корпоративы Сбербанк. Евгения Греф отвечать на вопросы отказалась.
Есть и другая версия того, как глава «Краснов-Дизайна» появился в Париже. Краснов вспоминал, что познакомился с Садофьевой еще в 2007 году, когда «Инконнект» готовила выставку в испанской Сарагосе. Но поработать вместе им тогда не удалось. Выставка в Париже стала их первым и, как оказалось, последним проектом. «Борис Аркадьевич был очень зол на них [Садофьевых]. Говорил, что с ним не до конца расплатились», — вспоминает в беседе с Forbes его адвокат Александр Добровинский. В одном из интервью он даже назвал сумму: из обещанных 103 млн Краснову якобы заплатили только 40 млн рублей.
«Ну мало ли кто чего обещал, у нас есть официальный договор и по нему выплачены все деньги», — уверяет Рябова. По ее словам, претензии Краснова к Садофьевой касались не финансов, а организации. «Раздражало, что организаторы выставки много времени проводили не на экспозиции, а в спа-салонах», — утверждает Рябова. Уже после задержания на допросе у следователя Краснов сказал, что за Парижскую выставку получил 40 млн рублей и никаких финансовых претензий к Садофьевой не имел. Последний раз с хозяйкой «Инконнекта» он виделся на ЭКСПО-2010 в Шанхае.
Миллиард для Незнайки
Каждую минуту в мире проходит 5–6 самых разных выставок, но самой важной считается «Всемирная выставка», где с 1851 года страны демонстрируют новые технологии и достижения. Хрустальный дворец в Лондоне, Эйфелева башня в Париже, «Рабочий и колхозница» на ВДНХ — эти памятники создавались в разные годы специально для Всемирных выставок.
А вот российский павильон, построенный в Шанхае для ЭКСПО-2010, после закрытия выставки пришлось подарить Китаю. На его демонтаж и транспортировку в Россию надо было найти, по разным оценкам, от 80 до 150 млн рублей, но этих денег у организаторов выставки — ГАО ВВЦ — уже не было. Бюджет проекта и так раздулся с 224 млн до 1,5 млрд рублей. Как же так вышло?
Российскую экспозицию в Шанхае сначала хотели сделать очень скромной. Павильон не строить, а арендовать. Но в 2009 году сменился заказчик выставки — вместо Минэкономразвития «музыку заказывал» Минпромторг. Оргкомитет решил строить собственный павильон площадью 6000 кв. м. Конкурс выиграло архитектурное бюро TOTEMENT/PAPER с проектом «Буян-Град» — это 12 башен, нечто среднее между славянским поселением и высотками Москва-Сити. «Все боролись за экспозицию как за лакомый кусок», — вспоминает архитектор Валерия Преображенская. Сценографом экспозиции выбрали Бориса Краснова. «Никто нам Бориса не навязывал, мы с ним давно знакомы, проводили на ВВЦ выставки и концерты, — говорит Николай Бугаев, бывший заместитель генерального директора ОАО «ГАО ВВЦ». — ЭКСПО в Шанхае — это уникальный опыт, и вряд ли кому-то удастся его повторить».
Концепция менялась четыре раза — и новый проект, по оценкам ГАО ВВЦ, потянул уже на 1,5 млрд рублей. Кроме вопроса, где взять деньги, был еще один, не менее важный. Что могла показать Россия на выставке в Шанхае, тема которой — «Лучший город, лучшая жизнь»? «Когда мы проанализировали, что происходит с российскими городами, мы не нашли, чем можно удивить мир», — признается Бугаев. По его словам, организаторы решили показать взгляд детей на будущее города, а «кто-то на одном совещании вспомнил про книжки Носова — про Незнайку и Цветочный город».
«Цветочный город» строил «Краснов-Дизайн» за 385 млн рублей, он занял весь второй этаж российского павильона. Огромные цветы кислотных расцветок, грибы, клубника, детские рисунки, а экскурсовод — Незнайка, которого китайцы прозвали «маленьким невеждой». Креатив Краснова в Кремле не оценили. В представлении чиновников администрации Дмитрия Медведева вся эта театральная клюква не соответствовала политическим темам — Сколково, нанотехнологии, Олимпиада в Сочи. «Мы практически не показали никаких разработок, никаких достижений. Одни детские фантазии и самодеятельность», — замечает Вячеслав Мельник, 40 лет готовивший участие СССР и России во всемирных выставках ЭКСПО. В июле 2010 года в разгар выставки из Москвы поступило указание — экспозицию переделать.
За ЭКСПО взялась Счетная палата. Проверяющие выявили, что средства тратились неэффективно. Например, на разработку первоначальной концепции потратили 6,3 млн рублей, но эти наработки не пригодились и нигде не использовались. Для выставки заказали старое оборудование по космическим ценам. Например, четыре видеомикшера ООО «Формат» передало ВВЦ в аренду по цене 271 000 рублей за штуку. Притом что точно такой же можно купить за 85 000 рублей. И таких примеров десятки. «Для проведения проектно-сметных работ за рубежом ГАО ВВЦ привлекает субподрядчиков — сами такого опыта не имеют. Отсюда дополнительные расходы — 20,8 млн рублей. Данные расходы нельзя признать рациональными», — делают вывод аудиторы.
«Участие в ЭКСПО — это инвестиции в репутацию и никакой не бизнес», — уверяет высокопоставленный источник в Минпромторге, замечая, что прибыль по госконтрактам не предусмотрена. Чем же тогда притягательны госконтракты на проведение международных выставок? «Это весьма коррупционноемкая отрасль. Откаты при организации выставок достигают 30–50%. К тому же организаторы обычно оплачивают визы, перелет и проживание за границей чиновников и их жен», — объясняет бывший сотрудник крупной выставочной компании. Такие расходы никого не смущают. Ведь министерства — самый выгодный клиент, который дает многомиллионные заказы с участием первых лиц государства.
Битва за ЭКСПО
Пока Борис Краснов строил в Шанхае свой «Цветочный город», Садофьевы продолжали набирать госзаказы. В 2011 году только что созданная «дочка» «Инконнекта» «ГК Инконнект» выиграла уже десяток государственных конкурсов. Самыми крупными
из них стали экспозиции на ярмарке во Вьетнаме (7,3 млн рублей), ярмарке в Китае (6,9 млн рублей) и проведение ЭКСПО-2012 в Южной Корее (375 млн рублей). Праздник закончился неожиданно.
Пятого июля Андрею Садофьеву позвонил незнакомец. Представился Игорем и предложил поговорить. Встреча состоялась два дня спустя в ресторане «Рис и рыба» на втором этаже кинотеатра «Ударник». Как говорится в материалах дела, Игорь заявил, что представляет интересы людей, заинтересованных в получении южнокорейского контракта и готовых за $50 000 выкупить у Садофьевых 100% долей уставного капитала «ГК Инконнект» — сменить и учредителей, и руководство. В случае отказа Садофьевых ждет уголовное преследование и проблемы в бизнесе. Цена вопроса была понятна: владелец компании получал доступ к бюджетным контрактам на сумму около 390 млн рублей.
Предложение, от которого нельзя было отказаться, сделал человек, искушенный в теме слияний и поглощений — главный менеджер инвесткомпании «Магма» Игорь Дунаев. В «Магме» на вопросы Forbes ответили, что их менеджер Игорь Дунаев действовал по своей инициативе, а компания к этой истории отношения не имеет.
Кто же тогда были эти люди, которые, по мнению полицейских, пытались захватить «ГК Инконнект»? Следствие считает организатором рейдерской атаки Олега Литошенко, а его идейным вдохновителем — Бориса Краснова. Как рассказывал на допросе сам Краснов, с Литошенко их познакомил в Париже в июне 2010 года замминистра промышленности и торговли Георгий Коломанов. Официально Литошенко, замдиректора «Спортивное информагентство Олимпийского комитета», устраивал олимпийские фестивали и детские выставки под эгидой ЮНЕСКО. Декоратор вспоминал, что Литошенко часто хвастался своими связями среди силовиков и твердил ему, что нужно наказать «Инконнект». «Он говорил, что «Инконнект» выводит деньги, получаемые из бюджета, на фирмы-однодневки, и из-за этого, по его мнению, мне мало заплатили [за Париж]», — рассказывал потом следователю Борис Краснов.
Еще в 2010 году Литошенко свел Краснова с Филиппом Золотницким, сотрудником столичного Управления экономической безопасности и противодействия коррупции. 22 января 2011 года Краснов, как он позже вспоминал на допросе, на своем дне рождения представил Золотницкого давнему другу — главе столичной полиции Владимиру Колокольцеву. Благодаря Золотницкому Краснов и Литошенко потом были в курсе всего расследования по «Инконнекту» и, по одной из версий, направляли полицейских по нужному следу.
«Краснов по жизни недовольный человек, — негодовал во время одной из бесед с Дунаевым Андрей Садофьев (ее расшифровка есть в материалах дела). — Забрал 50% бюджета за свои деревянные матрешки, мы с ним договорились, по рукам ударили, сгрудили ему там еще десять или сколько-то миллионов, чтоб он заткнулся. Мы с ним рассчитались полностью, и при этом он рассказывает, что все его кинули».
Утром 1 августа 2011 года Садофьев получил sms: «Несмотря на то что у вас тяжелый день, необходимо встретиться». Спустя несколько часов в офис «Инконнекта» на Берсеневской набережной с обыском нагрянула полиция, расследовавшая финансовые связи с «Простор Дизайном». Вслед за полицией в «Инконнект» с проверкой пришла еще и налоговая.
«Мы поняли серьезность [ваших] намерений — заходит УБЭП, обыски всякие. Действуете жестоко, — жаловался Садофьев Дунаеву (эту встречу Садофьев записывал на диктофон, и в уголовном деле имеется распечатка записи). — Если мы отдадим, так сказать, эту долбаную Корею, то от нас отстанут?» «Да», — обещает Дунаев.
Уже после обыска в «Инконнекте» Краснов, как говорится в материалах дела, приехал на встречу к Владимиру Колокольцеву: декоратор только что вернулся из Шанхая и привез генералу китайские лекарства и снадобья. Между делом Краснов просил взять дело «Простор Дизайна» на особый контроль и наказать «группу негодяев, которые перекидали всех». Сам Краснов потом на допросе утверждал, что выполнял лишь рекомендации Литошенко и именно последний был организатором атаки на «Инконнект».
Однако Дунаев во время одной из бесед с Садофьевым проговорился, что за атакой на «Инконнект» стоит Краснов и якобы в этом деле даже был заинтересован его высокопоставленный приятель — первый вице-премьер Игорь Шувалов. Источник в окружении первого вице-премьера хотя и подтвердил дружбу Шувалова с Красновым, при этом категорически отверг связь первого вице-премьера с делом «Инконнекта». «Это чистой воды вымысел», — подтвердил официальный представитель Шувалова Александр Мачевский. «Не проходит двух-трех месяцев, чтобы имя Шувалова не использовали как прикрытие разные «джентльмены удачи», — продолжает источник. — Аппарат всегда проверяет эту информацию и, если она подтверждается, направляет в правоохранительные органы».
12 августа Дунаев предупредил Садофьевых, что, если они не поторопятся с решением, «следователи начнут работать вплотную», а два замминистра пойдут к главе Минпромторга, чтобы убедить его в неблагонадежности компании «Инконнект». И тогда прощай госконтракт. Следствие считает, что Дунаев, из всех членов группы знакомый только с Литошенко, выполнял функции переговорщика, а чиновники Минпромторга — Шилов и Богданов — должны были оказывать административное давление на Садофьевых, принуждая их быстрее расстаться с компанией. О чем речь? Садофьевы, например, дали показания о том, что одним из инструментов давления являлась задержка с переводом аванса 80 млн рублей от Минпромторга на организацию выставки.
Сергей Шилов, директор Департамента внешнеэкономических отношений, работал в этой должности меньше года. Он бывший вице-президент ВТБ, экс-председатель административного совета банка «ВТБ — Северная Африка». Еще раньше, в 1985–1991 годах, служил в советском посольстве в Великобритании. С Красновым познакомился в 2010-м на совещании по организации «Дня России» на ЭКСПО-2012. Юрий Богданов, замначальника отдела выставок Минпромторга, вел, по словам Краснова, совместный бизнес с Литошенко в сфере выставок и пиара. С Красновым знаком с 2010 года.
«ГК Инконнект» честно выиграла конкурс на проведение ЭКСПО-2012, но, желая сэкономить, предоставила ложное поручительство, — рассказал бывший сотрудник Минпромторга. — Шилов, бывший банкир, подлог обнаружил, но компании дали возможность заменить обеспечение, что она и сделала. Контракт был подписан, началась работа по сметам, но в августе МВД сообщило в Минпромторг, что «Инконнект» подозревается в уклонении от уплаты налогов (дело было закрыто в 2012 году)».
Источник Forbes полагает, что вопросы Шилова и Богданова по поводу полицейской проверки руководство «Инконнекта» восприняло как угрозы. «Тем более Шилов по банкирской привычке хеджировал риски, начал консультации с другими участниками рынка на случай, если уголовное преследование владельцев «Инконнекта» сорвет работу по подготовке ЭКСПО», — утверждает собеседник Forbes. Судя по материалам дела, о ком идет речь — понятно: чиновники Минпромторга вели переговоры с Красновым.
«Если говорить про Краснова с его запросами, так сказать, ему 375 млн только пойти мороженого купить. Поэтому там он поставит потемкинские деревни — остальное все потратит... на красоту — на маникюры и педикюры», — восклицает в беседе с Дунаевым Садофьев (распечатка переговоров имеется в деле).
Все переговоры Садофьевы записывали — эти пленки потом попали в полицию. Владельцы «ГК Инконнект» написали заявление, что у них отбирают компанию и госконтракт. За всей пятеркой было установлено наблюдение — телефоны прослушивались. Седьмого сентября 2011 года все были задержаны, на следующий день — арестованы. Правда, Краснов пробыл за решеткой недолго, его единственного выпустили под залог 5 млн рублей.
Без победителей
22 сентября 2011 года Борис Краснов принимал в своем офисе на Арбате адвоката Иманали Узалова. Обсуждали линию дальнейшей защиты. «Борис Аркадьевич был в приподнятом настроении, но внезапно ему стало плохо, речь стала тяжелой, он схватился
за голову и начал заваливаться, — вспоминает тот день Узалов. — Я позвал на помощь, крикнул, чтобы принесли воды. Прибежали сотрудники, кто-то сказал: «Это инсульт».
На «скорой» Краснова привезли в Первую градскую больницу, а оттуда — в реанимацию Федерального медицинского биофизического центра им. А. И. Бурназяна. «Краснов в коме, фактически одно из полушарий мозга не реагирует на сигналы», — сообщал прессе адвокат Добровинский.
Проведать Краснова приходили полицейские. Следователи не исключали, что сценограф придумал и разыграл новую мизансцену и симулировал болезнь, предполагает Добровинский. Он уверял, что один из оперативников упал в обморок, когда увидел Краснова после операции — «с отверстием в черепе, через которое видно пульсирующий мозг».
Третьего октября дело в отношении Краснова из-за его тяжелой болезни выделили в отдельное производство. Адвокат Узалов написал следствию, что Краснова необходимо отправить лечиться за границу. Следователь не возражал. Краснова отправили спецбортом в Берлин, потом перевели в клинику в Швейцарии.
«Боря реально болен — он говорит, память в порядке, но он передвигается пока в кресле-каталке», — рассказывает финансовый директор и совладелец «Краснов-Дизайна» Татьяна Рябова. Год назад Игорь Крутой рассказал, что созванивался с Красновым и обсуждал их общий проект — церемонию открытия Универсиады в Казани в 2013 году. А вот Рябова говорит, что Краснов отошел от дел, а без него бизнес «заснул». По ее словам, история с «Инконнектом» спутала Краснову все планы — он надеялся принять участие в подготовке саммита АТЭС и Олимпийских игр в Сочи. А самое главное — незадолго до задержания декоратору предложили войти в совет директоров ВВЦ.
«С трудом верится в то, что Краснов, у которого заказы были на сотни миллионов рублей, решил прибрать фирму с незначительным оборотом, — полагает Николай Бугаев. — В этой истории [с «Инконнектом»] много недосказанностей, но ясно одно: в ней нет победителей».
Борис Краснов за границей, другие фигуранты дела — в суде. «Инконнект» по-прежнему получает госзаказы, правда, масштаб бизнеса уже не тот — на 2013 год у компаний Садофьевых оказалось 11 госконтрактов на сумму 46,5 млн рублей. Да и злоключения владельцев «Инконнекта» на этом не закончились. В январе 2012 года в поселке Быковка Подольского района загорелся дом. Выяснилось, что он принадлежит Андрею Садофьеву, а причиной пожара стал поджог.