Знания на экспорт. Как ведущие вузы мира зарабатывают на иностранных студентах
В последнее время все чаще звучит тема «экспорт образования». Но насколько это выгодно и что именно мы должны экспортировать?
Сама система высшего образования в сиюминутном плане убыточна, это бюджетная сфера. Минимум 60% финансов среднестатистического вуза обеспечивает государство. В течение последних десятилетий правительства разных стран стимулируют университеты привлекать дополнительные средства. Один из основных источников — обучение граждан из других стран. В США доход от обучения иностранцев входит в десятку основных источников бюджета. Примерно то же самое в Австралии: образовательные услуги находятся в топ-10 экспортных продуктов наравне с шерстью, мясом и вином.
В России сейчас стоит задача — увеличить к 2020 году количество иностранных студентов с 250 000 до 750 000 и, как следствие, обеспечить рост доходов. При поставленной цели мы вынуждены признать неутешительный факт, что иностранцы выбирают наши университеты по остаточному принципу. К нам в основном едут не лучшие, а те, кто не смог поступить в университеты уровня мирового класса, которые входят в первую сотню всевозможных рейтингов.
Ключевые объекты экспорта образования — образовательные программы и выпускники. Мы понимаем, что образовательная программа по математике в региональном педагогическом институте и аналогичная в МГУ привлекают разных студентов. Диплом государственного образца одинаковый, но уровень образования будет разный. Экспортируя образовательные услуги, важно сместить акценты от передачи информации и подготовки специалиста на создание нового знания, тогда услуга будет конкурентоспособной. К этому надо прибавить развитую инфраструктуру кампуса, возможность работы во время учебы, интернациональную среду, изменение визовых процедур и программы академической мобильности, условия для самореализации. Университет должен отвечать ожиданиям аудитории и даже превосходить их, но такие возможности есть далеко не у всех учебных заведений.
Один из ключевых показателей успешности вуза — не просто востребованность, но и стоимость его выпускников на рынке. В среде работодателей очень часто можно слышать: «Выпускники вузов сразу хотят получать много денег, но при этом ничего не умеют, и их надо переучивать». А истоки этой ситуации в следующем: если в 1970-е годы в вузы шли 20% выпускников школ, то после 2010 года — более 75%, и высшее образование стало массовым.
Специалистов становится больше, чем нужно рынку, поэтому достаточно высок процент выпускников, которые работают не по специальности. Кроме того, в силу динамичного развития рынка вузы не успевают актуализировать образовательные программы, отсюда стереотип: почти 90% работодателей уверены, что у студентов слишком мало практических умений.
Продолжая тему экспорта образования, рассмотрим вопрос самоопределения и позиционирования университетов на международном рынке образовательных услуг. Есть, конечно, жесткое деление на вузы исследовательского, предпринимательского, академического типа. Среди ведущих университетов мира самые крупные — это многопрофильные. Там наряду со специальностями, которые могут приносить деньги, есть слабо монетизируемые направления: филология, философия, политология, математика. Они не приносят деньги напрямую, но влияют на репутацию и стратегию университета.
Каждая образовательная программа должна определиться, ориентирована ли она на исследование или на бизнес. Инженерный и аграрный факультеты, факультет наук могут предлагать готовые продукты бизнесу и коммерциализировать научные результаты. А кто-то делает ставку на программы Life Long Learning, ориентированные на развитие дополнительных профессиональных компетенций.
Самое интересное возникает в точках соприкосновения науки в университете и бизнеса. И если деятельность в сфере бизнеса начинается с маркетинга, то и ученые должны научиться смотреть по сторонам, искать, какая прикладная тематика может быть востребована, и предлагать свои идеи. Ждать, что коммерсанты сами прибегут за исследованием, не приходится даже с учетом того, что в крупном бизнесе есть специальные структуры для отслеживания и перекупки патентов, изобретений, технологий. Предложение в рыночных условиях должно опережать спрос.
Мы должны иметь в виду, что крупным корпорациям все равно, где находится нужный им продукт. Если интересна технология, то ее купят там, где она качественнее и дешевле. Например, в Берлинском техническом университете практически каждый магистрант при поступлении обязан выполнить прикладную тему НИР под руководством профессора. За эту тему поступают деньги и на зарплату преподавателя, и на стипендию студента, и на развитие университета. При этом иногда выгоднее заказать технологию не в высокоразвитых странах, а там, где невысокий уровень жизни.
В идеале в развитых странах мира работает модель, когда корпорации заказывают научную работу «под ключ» университетским лабораториям. В России пока это направление не развито. Рынок дает очень мало конкретных заказов (если не считать госзаказ по линии обороны). Связь бизнеса и университетов в России пока не развита до такой степени, чтобы университеты могли существенно пополнять свой бюджет за счет проектов, реализуемых по заказу компаний.
И если мы следуем стратегии, в которой университеты идут по пути корпораций, предлагая образовательные услуги на экспорт, то возникает вопрос, готов ли бизнес инвестировать в эти услуги для увеличения своего человеческого капитала.