Автор нескольких бестселлеров, психолог Марина Мелия занялась, на ее взгляд, не самым приятным занятием – много и регулярно смотрела российское телевидение, в частности новости. Там она искала примеры методов и приемов, которые современные СМИ используют для формирования общественного мнения. Вся информация об этом вошла в главу ее новой книги «Просто о сложном – Как сохранить голову ясной, когда нам промывают мозг?», вышедшей в издательстве «Альпина Паблишер». Forbes публикует отрывки из этой главы.
Вряд ли найдется человек, который хотя бы однажды не оказался жертвой манипуляции. Какими бы умными и образованными мы себя ни считали, каждый вспомнит, как не раз и не два поддался на уговоры мошенника — например, в обличье цыганки или экстрасенса, попал под влияние рекламы или политической пропаганды. И хорошо, если можно просто забыть неприятный эпизод, но иногда это довольно серьезно влияет на нашу жизнь.
Характерный пример. Двое друзей, которые когда-то вместе учились в престижном московском вузе, потом работали в одной ИT-компании, дружили семьями, — современные люди, с математическим складом ума, скептичные, ироничные — вдруг в одночасье стали врагами. Почти любой разговор теперь заканчивался взаимными нападками, оскорблениями, криками. В конце концов они вообще перестали общаться. А началось все с того, что один как раз в период украинских событий в 2014 году полгода проработал в киевском филиале компании, смотрел украинское телевидение и слушал местное радио, а другой остался в Москве и получал информацию из российских источников. Когда они встретились, каждый был уверен, что другому «промыли мозги». И правы были оба.
Чтобы сохранить голову ясной, не допустить разлада в отношениях с близкими, не начать массово «уничтожать» френдов в социальных сетях, важно научиться противостоять внушению и манипуляции. А для этого стоит разобраться, как действует механизм «промывания мозгов».
Как это работает
Впервые термин brainwashing употребил в своей сенсационной статье, опубликованной в 1950 году в Miami News, журналист (и одновременно сотрудник отдела пропаганды ЦРУ) Эдвард Хантер. Он буквально перевел на английский китайское выражение «си-нао» — «промывать мозги»: так говорили о методах принудительного убеждения, которыми искореняли «феодальный» склад мышления у китайцев, воспитанных еще в дореволюционную эпоху.
Позже было подробно описано, как во времена Корейской войны 1951–1953 годов, которую вели между собой две Кореи — Южная (среди ее союзников были США) и Северная (на ее стороне воевала армия Китая), китайские коммунисты в управляемых ими лагерях для военнопленных добивались глубоких поведенческих изменений у американских солдат, как психологическим и физическим воздействием разрушалась индивидуальность человека, переиначивалось все его мировоззрение.
Поначалу «объект» изолировали от привычного окружения и альтернативных источников информации, чтобы прежние установки и убеждения не подкреплялись извне. Дальше наступал черед жизненно важных потребностей: человека лишали пищи, сна, элементарных удобств. Очень скоро он становился безвольным и беспомощным: если не удовлетворяются базовые потребности, ценности и убеждения волей- неволей отходят на второй план. Когда жертва физически и духовно истощалась и становилась полностью зависимой от «хозяев», ей внушали новые «истины». За хорошее поведение — отказ от прежних взглядов — понемногу выдавали еду, разрешали спать, улучшали условия. Постепенно человек принимал новую систему ценностей и соглашался сотрудничать.
При манипулировании массовым сознанием физические методы не применяются, но в ход идет тот же «трехсоставный» механизм: отключить рацио (снизить критичность мышления), вызвать страх (создать угрозу), поддеть на «крючок спасателя» (предложить выход).
Отключить рацио
Обычно мы довольно критически воспринимаем получаемую информацию — человеку вообще свойственно инстинктивно сопротивляться новому, ничего не принимать на веру. Мы дотошно рассматриваем ботинки, которые собираемся купить, нюхаем еду, прежде чем положить ее в рот, с подозрением относимся к новостям: «Да ладно, такого не бывает». Но при зомбировании наше рацио уже не работает, и мы готовы поверить во что угодно. У нас «отключают» критичность, и мы начинаем оперировать образами и «фактами» искусственно созданной и навязанной нам социальной мифологии. Как говорил Козьма Прутков, «многие люди подобны колбасам: чем их начинят, то и носят в себе».
Доказано, что в массе нас оболванить еще легче, чем каждого по отдельности. Общаясь, мы воздействуем друг на друга, заражаемся чужими эмоциями. Особенно заразительна паника.
Воздействие на одного человека требует особого профессионализма, а в массах заражение происходит мгновенно — трудно «шагать правой», когда все вокруг «шагают левой».
Эффект толпы срабатывает, даже если каждый из нас сидит в отдельной квартире, но при этом смотрит одну и ту же телепередачу.
Вызвать страх
Как превращают взрослого рационального человека в доверчивого ребенка? Создав угрозу его базовым потребностям. Самый жесткий пример — это промывание мозгов американским пленным в корейских лагерях или людям, попавшим в секты. Как ни парадоксально, этот же метод применяется в рекламе. Конечно, нас не лишают пищи, воды или сна, но погружают в воображаемый мир нехватки самого необходимого: чем талантливее реклама, чем достовернее образы людей, измученных недосыпом, сексуальной неудовлетворенностью, голодом, жаждой, тем быстрее мы превращаемся в «испуганного ребенка» и подчиняемся власти того, кто избавит нас от мук.
Главное — любым способом заставить нас бояться. Запуганные люди пойдут на все, даже если им это не выгодно. Например, достаточно просто произнести заклинание «международный терроризм» — и мы уже не протестуем, когда в аэропорту нас обыскивают, заставляют разуваться и выворачивать карманы.
Манипуляция сознанием предполагает игру на чувствах, обращение к страхам и предрассудкам, а они есть у любого из нас. Обыгрываются национальные стереотипы, мифы. Каждый народ чего-то боится или ненавидит. Например, для русских за словом «фашизм» — миллионы погибших, ненависть к врагам, что-то очень страшное. И контекст уже не имеет значения. Нам говорят: «Вот он, фашизм!» — и тут же открывается дверь в подсознательное, оживают страхи, актуализируются наши болевые точки. Такой прием безотказно действует на людей с более развитым правым полушарием, эмоционально восприимчивых.
Бьют в цель и «мертвые слова». В пропаганде это «фашисты», «бомбежка», «хунта». В рекламе — «бессонница», «боль», «жажда». У цыганки другой набор: «заговор на смерть», «венец безбрачия», «родовое проклятие». Нас словно загоняют в узкое пространство, где нет места аргументации, где в ход идут ярлыки, инфантильные обороты, где действительность объясняется простыми формулами. «Мертвые слова» не рассчитаны на критическое восприятие. Они должны запустить определенную эмоциональную реакцию: тревогу, ощущение угрозы.
Не надо думать, что в одной стране такое возможно, а в другой нет. Конечно, где-то люди в целом «взрослее», рациональнее, они лучше осознают свои права и обязанности, а где-то более инфантильные, внушаемые, живущие мифами, эмоциями, с «детским» сознанием. Наш народ в большей степени относится к «детскому» типу. У нас и у наших родителей годами вырабатывалась привычка «ходить строем» и абсолютно доверять средствам массовой информации: раз написали в газете или сказали по телевизору — значит, так и есть. К тому же мы многократно «раненая» нация, у нас много реальных страхов, засевших в подсознании: голод, репрессии, революции, войны. Нам пришлось испытать очень много такого, из чего трудно вырваться, но на что очень легко воздействовать.
Ввести «крючок спасателя»
Нас напугали, лишили самообладания и способности критически мыслить. И вот когда мы уже чувствуем себя жертвой и ищем спасения, нам является «спасатель» — и мы готовы выполнять любые его приказы.
Эта техника неплохо разработана у цыган. Ко мне на психотерапевтические приемы не раз приходили люди, у которых цыганки вытянули все деньги. «Как же так? Мне не угрожали ни ножом, ни пистолетом», — задним числом удивлялись они. А фокус прост. Сначала цыганка располагает к себе жертву. Потом вдруг «замечает» порчу, венец безбрачия, сглаз и страшную болезнь. Любой испугается, а в состоянии аффекта мы легко поддаемся внушению. В этот момент цыганка превращается в «спасателя»: «Твоему горю помочь несложно. Это сглаз завистника. Позолоти ручку...» И жертвы отдают им все добровольно.
Столкнувшись с трудностями, мы ищем простые ответы и стремимся исправить ситуацию простыми действиями, в том числе совершенно необоснованными. В рекламе «спасение» тоже всегда предлагается за счет псевдологики, выстраивания ложной причинно-следственной связи между явлениями: пей этот кофе — станешь богатым, жуй эту жвачку — понравишься девушкам, стирай этим порошком — и муж никогда не уйдет к другой.
Пропаганда «работает» так же. Нас пугают тем, от чего нам по-настоящему страшно: войнами, фашизмом, хунтой, убитыми, ранеными.
И на фоне всего этого кошмара показывают — вот он, путь спасения: например, создать сильное государство, которое защитит, которого остальные боятся.
Техники промывания мозгов
Отвлечение внимания
Как цыганка отвлекает внимание? Сначала ничего не значащая фраза: «Не подскажете, как пройти...» Затем резкая смена темы, интонации: «Ой, девонька, по лицу вижу, что в семье у тебя будет два гроба!», «Ой, страдалица, муж тебе изменяет, и ты знаешь разлучницу». Смена темы повергает жертву в смятение, способность мыслить отключается, подсознание реагирует на «мертвые слова».
Для пропаганды, как и для любого другого вида манипулирования, важно подавить психологическое сопротивление внушению. Если в момент передачи сообщения отвлечь внимание адресата от его содержания, то осмыслить его и найти контрдоводы трудно. А контрдоводы — это основа сопротивления внушению.
Какими способами отвлекают наше внимание? Информационный калейдоскоп. Телепередачи обычно выстроены так: короткие сюжеты сменяют один другой, перемежаются анонсами, рекламой, мелькают кадры, внизу бежит строка с дополнительными новостями. При этом важная информация разбавляется слухами из жизни знаменитостей, из мира моды и т.д. За десять минут просмотра перед нашими глазами проносится столько образов, что ни на чем невозможно сконцентрироваться. Этот калейдоскоп разрозненной информации, которую мы не в состоянии осмыслить и переработать, воспринимается как единое целое. Наше внимание рассеивается, критичность снижается — и мы открыты для любого «мусора».
Дробление темы. Если информацию надо внедрить в сознание, не вызвав сопротивления, ее дробят на части — тогда осмыслить целое становится сложнее. Вроде бы все сообщили — одно раньше, другое позже, но так, что трудно сосредоточиться и понять, что же произошло на самом деле.
Сенсационность и срочность. Когда нас бомбят «срочными», «сенсационными» новостями, информационный шум, накал страстей и нервозность снижают нашу критичность, и мы становимся более внушаемыми. Наш мозг работает на высокой скорости, он все чаще включает «автопилот», и мы начинаем мыслить стереотипами, готовыми формулами. К тому же мы вынуждены полагаться на предлагаемую информацию, ее просто некогда проверять — и манипулятору легче обратить нас в «правильную» веру.
Фокус на второстепенном. Отвлечь нас от волнующих социальных проблем тоже очень просто. О новом законе, который приведет к серьезному снижению уровня жизни, диктор скажет как о чем-то, не имеющем особого значения. Зато рассуждения о запрете импорта кружевного белья или историю с жирафом, которого скормили львам в датском зоопарке, будут перемывать все СМИ.
Чтобы увести наше внимание от реальности, от того, что для нас действительно важно, нужно предложить что-то взамен. СМИ могут диктовать, о чем нам думать, навязывая свою повестку дня для обсуждения. Нам кидают мяч, а мы азартно пытаемся его схватить и «играем», забывая о насущных проблемах.
Иллюзия достоверности
Сильнейший эмоциональный отклик создает ощущение подлинности событий.
Эффект присутствия. В фильме «Апокалипсис сегодня» показано, как снимают новостные сюжеты. «Бегите, не оглядываясь, как будто вы воюете!» — требует режиссер. И люди бегут, пригибаются, шум, взрывы, все как на самом деле. Конечно, есть честная журналистика, и репортеры часто рискуют жизнью, но такие трюки не редкость, особенно когда речь идет о пропаганде.
«Очевидцы событий». «Очевидцы», мелькающие в новостях, мало чем отличаются от «очевидцев» в рекламе. Вот молодая женщина, запинаясь, с показной неуверенностью рассказывает, как сын, играя в футбол, испачкал майку, а она ее постирала. В новостях опрашивают будто бы случайных людей, и из их слов формируется смысловой и эмоциональный ряд, который надо внедрить нам в сознание. Самое сильное впечатление производят плачущие старики, дети, молодые инвалиды.
В октябре 1990 года мировые СМИ облетела новость: по словам 15-летней кувейтской девочки, иракские солдаты вытащили из роддома младенцев и бросили на холодный пол умирать — девочка видела это своими глазами. Имя девочки скрывалось из соображений безопасности. На протяжении 40 дней перед вторжением в Ирак президент Буш не раз вспоминал эту историю, сенат США при обсуждении будущей военной акции тоже ссылался на этот факт.
Позже выяснилось, что девочка — дочь посла Кувейта в США, а остальные «свидетели» были подготовлены PR-агентством Hill & Knowlton. Но когда войска уже ввели, до правды никому не было дела.
Аналогичный сюжет на российском телевидении с рассказом «свидетеля» о том, как распяли мальчика, а его мать прикрутили к танку и тащили, пока она не умерла, сделан по той же схеме: документальных съемок нет, иллюзия достоверности строится на словах «очевидцев».
Анонимный авторитет. Его имени не сообщают, цитируемых документов не показывают — предполагается, что убедительность придают ссылки на авторитет. «Ученые на основании многолетних исследований установили...» — какие ученые? «Доктора рекомендуют зубную пасту...» — что за доктора? «Источник из ближайшего окружения президента, пожелавший остаться неизвестным, сообщает...» и т.д. Подобная информация — чаще всего чистой воды пропаганда или скрытая реклама, но источник неизвестен и ответственности за ложь журналисты не несут.
Эффект ореола. Популярные люди — актеры, спортсмены, музыканты — часто становятся «агентами влияния»: они убеждают поклонников в том, в чем сами толком не разбираются. Их умело используют политики и рекламщики, ведь известно: если человек для нас авторитет в чем-то одном, то и в другом мы готовы ему верить.
Подмена
Одним из важнейших приемов промывания мозгов является подмена одного факта или явления другим, часто с совершенно противоположным знаком.
Создание ассоциаций. Суть приема в том, чтобы привязать некий объект к тому, что массовое сознание воспримет как однозначно плохое или хорошее. Одна сторона говорит: фашисты. Другая: террористы. Подобные метафоры включают ассоциативное мышление и экономят наши интеллектуальные усилия. Нас загоняют в еще одну пропагандистскую ловушку. И вот вместо того, чтобы осмыслить суть проблемы, мы цепляемся за эти ассоциации, ложные аналогии и метафоры. Так уж устроен наш мозг: он при любой возможности старается не делать лишней работы.
На самом деле ассоциации и метафоры редко проясняют суть дела. Например, нам говорят: «Путин — как Петр Первый». Нам намекают, что мы знаем, какими на самом деле были времена Петра и итоги его деятельности. «А, ну понятно», — соглашаемся мы, хотя на самом деле нам ничего не понятно.
Когда информацию связывают с известными нам фактами, явлениями, людьми, которых мы воспринимаем позитивно, происходит положительный эмоциональный перенос.
Часто сообщения подкрепляют видеорядом. Например, нам о чем-то рассказывают, а на экране — Гитлер, нацисты, свастика, все, что вызывает у нас страх и отвращение. Сама информация отношения к немецкому нацизму не имеет, но у нас в сознании одно уже сцепилось с другим.
Используется и условно-рефлекторная связь. Скажем, одно событие (человек, товар) преподносят как хорошее, другое — как плохое. Когда говорят о хорошем, фоном идет оптимистичная, приятная мелодия, которую мы все любим. Если показывают «плохое», звучит тревожная музыка и мелькают печальные лица. Всё: условно-рефлекторная цепь замкнулась.
Смена «знака». Основная цель приема — назвать черное белым, а белое черным, «плюс» поменять на «минус» или наоборот. Можно «перекрасить» любые события, погромы назвать демонстрациями протеста, бандитов — борцами за свободу, наемников — добровольцами.
Прямая фальсификация. Чтобы создать нужные настроения в обществе, желаемое выдают за действительное. Например, в новостях сообщается, что «в оппозиционном лагере разброд и шатание», «спрос на престижные офисы в центре превышает предложение». А поскольку большинство мыслит стереотипами — «раз об этом все говорят, значит, так оно и есть». На самом деле «факты» взяты с потолка.
На выборах мы зачастую руководствуемся социологическими рейтингами: мы хотим голосовать за сильных, а не за слабых. Если у среднестатистического обывателя, который стремится быть «как все», создать ощущение, что он в меньшинстве, он отдаст голос за того, с кем большинство.
Цифры, графики вообще заставляют нас поверить в то, что нам внушают: морщины исчезают на 90%, цвет лица улучшается на 30%, количество людей, поддерживающих такого-то политика, увеличилось в два раза.
Усиление
Типичные признаки поведения человека в толпе — преобладание ситуативных чувств, утрата ответственности и способности мыслить самостоятельно, повышенная внушаемость, легкая управляемость и т.д. Все это можно усилить разными способами: освещением, музыкой, плакатами. На шоу-программах, массовых политических мероприятиях, предвыборных концертах, где эстрадные звезды кричат что-нибудь вроде «Голосуй или проиграешь!», мы заражаемся определенным настроением — и в нас уже можно внедрять нужную информацию.
Повторение
Если повторять одну и ту же мысль простыми фразами, мы к ней привыкаем и начинаем считать своей. Нам всегда кажется убедительным то, что мы запомнили, даже если запоминание произошло в ходе механического повторения рекламного ролика или назойливой песни. Перед апрельским референдумом 1993 года по радио и телевизору только и слышно было: «Да, да, нет, да». Пришли голосовать. Как отвечать? Да, да, нет, да. Всё, нет вопросов. И сегодня многие вспомнят эту «речевку», но за что или против чего были эти «Да, да, нет, да», мало кто скажет.
Почему происходят такие «чудеса»? Повторение эффективно действует на плохо контролируемое подсознание и приводит к бессознательному усвоению чужих формулировок, мыслей, идей и взглядов.
Геббельс, известный виртуоз по части промывания мозгов, говорил: «Массы называют истинной информацию, которая наиболее знакома. Обыкновенные люди обычно гораздо примитивнее, чем мы воображаем... Самых выдающихся результатов... достигнет тот, кто способен свести проблемы к простейшим словам и выражениям и у кого хватит мужества постоянно повторять их в этой упрощенной форме, несмотря на возражения высоколобых интеллектуалов».
В 1980-х годах политические психологи Дональд Киндер и Шанто Айенгар провели эксперимент. Они монтировали вечерние новости таким образом, чтобы сфокусировать внимание зрителей на какой-то одной проблеме, а остальное шло «фоном»: так, первой группе испытуемых изо дня в день говорили о слабости американской обороны, вторую пугали плохой экологией, третью — растущей инфляцией. В результате спустя неделю большинство участников эксперимента были убеждены, что проблему, на которую делали упор в «их» новостях, страна должна решать в первую очередь, и оценивали действующего президента США по тому, как он с ней справляется.
Получается, манипулятору не надо сражаться с идеями противника, достаточно неутомимо повторять нужные формулировки.
Что делать?
Вначале поймем, что с нами происходит, когда мы попадаем под прицел умелых манипуляторов. Мы становимся некритичными, мыслим навязанными стереотипами, довольствуемся простыми ответами на сложные жизненные вопросы, верим только в свою правду, нетерпимы к чужому мнению. В обществе идет социальная поляризация, даже самые здравые, разумные и объективные начинают мыслить биполярно.
У нас уже нет времени думать, надо быстро определяться, срочно занимать позицию.
Каждая сторона слышит только себя и возмущается тем, что говорит оппонент. Мы словно закрываемся в информационном коконе и радостно ловим только «свою» информацию. Мы перестаем думать сами: начинаем говорить штампами, повторять реплики из газет, теле- и радио- передач. Штамповка простых взглядов, простых оппозиций разрушает сложную жизненную реальность и в целом смысл. В результате — раскол на два враждующих лагеря. А между тем полярные истины подпитывают друг друга, образуя единое целое, своего рода симбиоз, потому что друг без друга уже не могут существовать. Биполярное упрощение ведет к агрессии.
Чтобы не поддаваться манипулированию, главное — стать взрослым. Что это значит? Вернуть себе способность анализировать информацию, сохранить незатуманенное сознание с высоким уровнем критичности, отказаться от простых рецептов, ведь кроме черного и белого есть еще масса других оттенков. Чем сложнее человек воспринимает действительность, тем меньше в нем агрессии.
И, конечно, не надо обижаться на власть, пропаганду или рекламу. Во всем мире правители и интеллектуалы — это два полюса. Власть, государство стремится к единообразию, задача государства — все упростить, ведь трудно, как говорил Миттеран, управлять нацией, которая знает 300 сортов сыра. А интеллектуал воспроизводит сложность, его задача — не бояться разнообразия, инакости, уметь быть в меньшинстве и жить в условиях неопределенности, когда точно не понятно, кто «хороший», а кто «плохой».
Чтобы в наше время не потерять себя, сохранить нормальные отношения с друзьями и близкими, надо вырабатывать психологический иммунитет, который защитит наше личностное пространство и поможет противостоять «промыванию мозгов».