10 частных коллекций: Музей индустриальной культуры Льва Железнякова

Один из самых необычных частных музеев находится на Юго-Востоке Москвы недалеко от парка «Кузьминки».  Он расположен в ангаре, вокруг которого плотно стоят советские телефонные будки, автоматы по продаже газированной воды, ретроавтомобили, старые советские автобусы и тому подобная техника. При входе на территорию посетителей встречают несколько дружелюбных дворняжек. В ангаре постоянно играет радио «Ретро». На входе нет билетеров или экскурсоводов – только книга отзывов с благодарностями на разных языках. «Лучшее место из всех, что мы видели в Москве!» - написал по-английски какой-то человек из Эдинбурга. Два китайских туриста, рассматривающих экспозицию, ошарашенно озираются по сторонам. Русские посетители постарше увлеченно рассказывают младшим о своем детстве у цветомузыкальной установки 1980-х.

Больше всего Музей индустриальной культуры напоминает несколько блошиных рынков, втиснутых под одну крышу. Многие экспонаты объединены в тематически – интерьер квартиры конца XIX века, например, или советская кухня первой половины XX века  – готовые декорации для киносъемок. Поэтому сюда любят приходить художники-постановщики, реквизиторы и костюмеры в поисках артефактов. «Мы наши вещи даем не всем, только проверенным людям», — говорит Лев Железняков,  создатель и директор Музея индустриальной культуры.

Железняков, инженер по образованию, занимается музейным делом уже 50 лет: сначала он работал в Музее АЗЛК, затем руководил Музеем ретроавтомобилей журнала «Авторевю». В 2009 году журнал прекратил собирать коллекцию и перестал заниматься музеем. И тогда Железняков  на территории в 0,8 га, которую забросил «Авторевю», начал формировать свой музей. К настоящему времени вся площадка заполнена его собранием. Пять лет назад, когда Железняков насчитал в коллекции 20 000 единиц хранения, он перестал вести учет экземпляров.

Железняков пополняет музей самостоятельно и с помощью нескольких волонтеров, среди которых выделяется коллекционер лодочных моторов по имени Ольга (сейчас в ее собрании сотня экспонатов, самый старый из которых датирован 1913 годом). Кроме того, посетители сами дарят музею объекты индустриальной культуры XIX-XX века, благодаря чему в экспозиции постоянно появляются новые направления. «Вот нам принесли костюм водолаза 1955 года. Мы сразу думаем: почему бы не сделать коллекцию водолазных костюмов? Два уже есть, нужно искать третий, -— рассказывает директор музея. — Помните, были такие водолазные костюмы с медными отвинчивающимися шлемами?  Теперь к нам приходят люди, которые раньше занимались водолазным делом, и рассказывают, какая штучка для чего нужна. Ищу эти костюмы, ищу информацию —  обнаружили вот недавно книжку по истории водолазного дела в СССР, изданную где-то в Сибири». «А летом будем делать ретровинтажный заплыв на пруду!» — добавляет Ольга.

Единственный источник доходов для музея — это сдача экспонатов в аренду для киносъемок. Средства, естественно, вкладываются в покупку новых раритетов. Это идет на пользу коллекции еще и потому, что художники-постановщики часто покупают исторические предметы для съемок, а когда производство кинокартины заканчиваются, отдают их за ненадобностью в музей Железнякова вместе с его вещами. Входную плату Железняков вводить не хочет, хотя среднегодовой поток посетителей достигает 35 000 человек: «Это ничего не даст, это копейки. Людям приятно, когда музей бесплатный. Тем более что для пенсионеров бесплатный музей – это подарок, а они сами  являются носителями истории».

Самый старый экспонат в коллекции Железнякова — это фрагмент московского водопровода XVI века: два выдолбленных бревна из мореного дуба в музей принес человек, который в свое время участвовал в земляных работах на улице Горького (нынешней Тверской) и решил припрятать бревна, а не выбрасывать, как приказало начальство. Еще одна гордость коллекционера — действующая кабина лифта, в котором хоть сейчас можно снимать сцену из московской жизни 1930х: «В старых домах на Беговой меняли лифты. К нам приходили ребята, увлеченные именно лифтами, и посоветовали договориться с Мослифтом. Мы договорились – нам отдали. Нормальная кабина,  стоило только немножко привести её в порядок». А точно такой же робот-манипулятор, как выставлен в музее, участвовал в ликвидации последствий Чернобыльской аварии на крыше взорвавшегося реактора:  «Два робота работали в Чернобыле, а третий, вот этот, оставался в Москве как резервный».

При всей популярности Музея индустриальной культуры у Железнякова нет уверенности в его будущем из-за проблем с землей. Когда-то этот участок был выделен «Авторевю»  решением земельной комиссии префектуры ЮВО: в то время в Москве можно было получить в аренду землю площадью до гектара у окружных властей. Но когда мэра Лужкова сменил Собянин, изменилось и московское законодательство: теперь, чтобы арендовать землю, музею нужно было участвовать в открытом конкурсе. При этом городские власти оценили кадастровую стоимость участка в 106 млн рублей, и арендные ставки исчислялись бы исходя из этой стоимости. «Это очень большие деньги, которые мы однозначно не потянем, даже если бы мы сделали входные билеты и зарабатывали бы на сувенирах, — разводит руками коллекционер. — Вопрос до сих пор остается открытым. По решению департамента земельных и имущественных отношений мы должны освободить этот земельный участок, чтобы его можно было выставить на тендер. А куда деваться, не знаем. Чтобы перевезти такое количество экспонатов, нужны площади, техника, люди – на это у нас нет ни сил, ни средств. Были варианты переехать за город, за 100 км от Москвы, но туда  вряд ли кто ходил бы. Такой музей интересен именно здесь, на старом месте – за 15 лет [со времен «Авторевю»] люди привыкли к нему, и сюда приходит уже второе поколение посетителей: те, кто бывал у нас детьми, выросли и обзавелись собственными».

Как бы то ни было, Железняков продолжает искать новые направления для своего музея: «Незадолго до водолазного костюма приехало из Омска парикмахерское кресло [первой половины XX века] – мы к этому креслу нашли зеркало, ремень для заточки опасных бритв, электрическую машинку для стрижки. Было бы шикарно, чтобы кто-то из любителей парикмахерского дела открыл бы здесь винтажную парикмахерскую, чтобы можно было сделать старинную прическу, побриться опасным лезвием. Только еще надо бы найти старые фотографии модельных причесок. Любой предмет может стать основой для коллекции».