Мы привыкли думать о благотворительных фондах как об организациях, которые помогают тем, кто уязвим: больным детям, сиротам, пожилым людям. Предполагается, что почти всю работу в фондах делают волонтеры. Однако любая волонтерская группа, когда у нее становится слишком много подопечных и слишком много задач, перестает справляться с работой только за счет добровольного труда. Тогда группа регистрирует юридическое лицо и начинает нанимать персонал. И становится работодателем.
Между тем, в рейтингах работодателей, да и просто в публикациях о работе с персоналом, упоминаний о благотворительных фондах не встретишь. Соискатели вакансий редко думают о трудоустройстве в фонды. Да и сами фонды, в подавляющем большинстве, еще не осознают себя в этой роли.
Наш фонд «Подари жизнь», наверное, одним из первых стал заниматься развитием потенциала своих сотрудников. И мы можем рассказать, в чем специфика работы в благотворительном секторе вообще и в нашем фонде, в частности. Речь идет о фандрайзинговых фондах, существующих на массовые пожертвования. О корпоративных фондах и частных фондах мы сейчас не говорим.
Что такое должность в благотворительном фонде? Создаваясь на волне энтузиазма и желания помогать, фонды растут и развиваются часто без четко продуманного плана, нанимая все новых и новых людей под конкретные задачи, без четко прописанных планов и должностных инструкций. За счет того, что в фондах зачастую очень мало сотрудников, функционал каждой позиции часто бывает очень широким и не укладывается в стандарты, принятые в коммерческих организациях.
Например, ивент-менеджер фонда может также выполнять обязанности менеджера по связям с общественностью, юрист — работать заодно и GR-специалистом, а еще каждый сотрудник фонда должен быть немного фандрайзером и чуть-чуть психологом.
Размытость должностных границ создает определенные сложности, но одновременно позволяет приобрести новые компетенции.
«Работа в благотворительном фонде помогает расти профессионально. Количество задач огромное, требуется самоорганизованность и контроль, умение работать в кризисных ситуациях», — отмечает Евгений Глаголев, сотрудник фонда «Вера». Однако по мере развития организации должностные инструкции становятся четкими, а работа — более упорядоченной.
Еще одна особенность состоит в том, что выучиться для работы в благотворительном фонде на должности, например, фандрайзера, специалиста по работе с волонтерами или больничного координатора невозможно ни в одном учебном заведении страны. Еще недавно и в западных странах негде было получить профильное образование. Но теперь фандрайзингу, например, можно учиться в США. В России эту и другие специальности можно освоить, только работая в некоммерческом секторе. В «Подари жизнь» мы понимаем, что обучения только в процессе работы недостаточно и поэтому находим возможности направлять наших сотрудников на международные конференции или на тренинги внутри России, которые могут помочь развить необходимые компетенции. Тратить деньги на обучение персонала фонды, как правило, не могут, поэтому постоянно ищут партнеров, которые могли бы предоставить для их сотрудников места на образовательных мероприятиях.
Основная мотивация, которая приводит соискателя вакансии на работу в фонд, — желание помогать, делать что-то хорошее и полезное. Сохранить эту мотивацию на долгие годы получается не всегда.
Бухгалтеру, например, сложно почувствовать свою вовлеченность в благородное дело, ведь на рабочем месте он чаще видит платежки и проводки, чем тех, кому он помогает. У тех, кто работает непосредственно с подопечными, желание помогать иногда затмевается масштабами горя, с которым приходится работать. В этой ситуации очень важно, чтобы коллеги и руководитель помогали не потерять из виду цель работы и те достижения, которых общими усилиями добивается фонд. Если это удается, то ощущение причастности к правильному и благородному делу поддерживает персонал. Моя коллега по фонду Елена Цеплик говорит: «Ты работаешь на конкретную цель, на ощутимый, измеряемый и реально нужный результат. Это не просто удерживает, а вдохновляет».
Еще один мотиватор — вызов, желание попробовать что-то новое и решить те задачи, которые до вас еще никто не решал.
Я сама пришла в благотворительность, потому что хотела решить проблему дефицита донорской крови в одной больнице. У меня получилось. Но работа в выбранной сфере каждый день ставит новые интересные задачи.
Но, конечно, фонд не может удержать сотрудника одной только нацеленностью на результат. Нужна зарплата. Зарплаты в фондах, как правило, ниже, чем на аналогичных должностях в коммерческих организациях. Фонды существуют на благотворительные пожертвования самых разных, часто очень небогатых людей. И благотворители обычно хотят, чтобы деньги в максимальном объеме дошли до подопечных фонда. По закону фонды имеют право тратить на административные расходы, в том числе и на заработную плату персонала, до 20% от всех поступающих пожертвований. На практике наш фонд тратит значительно меньше этой доли. Мы стараемся поддерживать конкурентный в рамках некоммерческого сектора уровень заработных плат, но, конечно, проигрываем коммерческим организациям. По этой причине фондам сложно конкурировать с бизнесом за специалистов, но бывают счастливые исключения. В ряде случаев удается найти благотворителя, готового оплачивать высокую зарплату конкретному специалисту фонда (как правило, управленцу высокого уровня).
В западных фондах зарплаты персонала тоже обычно ниже, чем в бизнесе. Но в США и в Европе на руководящие должности в фондах часто приходят бывшие топ-менеджеры компаний, завершившие карьеру, которые имеют колоссальный опыт и возможность работать уже не ради денег, а за идею. В России мне такие случаи, к сожалению, не известны.
Мы понимаем, что невысокая заработная плата может оттолкнуть от нас многих профессионалов.
Поэтому мы привлекаем благотворителей, помогающих нам предоставлять сотрудникам очень неплохой соцпакет, который может посоперничать наполнением с некоторыми госструктурами. Также плюсом работы в фонде является огромное количество контактов и связей в самых разных сферах бизнеса, искусства, спорта и т.д.
Объем работы, которую должен выполнять сотрудник любого фонда, большой. Приходится задерживаться на работе по вечерам или работать в выходные. Однако работодатели лояльно относятся к человеческим потребностям сотрудников: можно иногда прийти на работу с ребенком или отпроситься с работы для решения домашних проблем.
Отношения в коллективах обычно почти семейные. И очень дружеские. Размолвки, конечно, бывают. Но никто никого не подставляет и не подсиживает. В фондах нет конкуренции за бонусы или за должности. Всегда можно получить совет и поддержку от коллег.
Возможности карьерного роста внутри растущих фондов, как правило, есть. В «Подари жизнь» многие нынешние руководители направлений выросли из волонтеров фонда, начав с рядовых позиций. Опыт работы в крупном профессиональном фонде позволяет стать экспертом в своей области и обеспечивает специалисту востребованность со стороны других организаций внутри сектора. Для работодателей извне запись в резюме о работе в благотворительном фонде будет являться, скорее всего, нейтральной.
Способность сотрудника фонда работать в режиме «человека-оркестра» делает его просто находкой для небольшого стартапа.
Также выходцы из фондов бывают востребованы в отделах благотворительности и КСО и на других позициях в компаниях. Начальник отдела маркетинга и рекламы химического холдинга (в прошлом сотрудник «Отказников») Мария Доброславская считает: «Опыт, приобретенный в благотворительности, очень помогает в работе. Вот это самое гиперобщение с самыми разными людьми развивает такие навыки, которым эффективных менеджеров учат на специальных курсах».
Одним словом, на рынке труда появился новый тип работодателя — благотворительный фонд. Это растущий сектор, экстремально заинтересованный профессиональных и компетентных сотрудниках. Потенциальным работникам следует присмотреться к открывающимся возможностям.