«Чем вы старше, тем кубики дороже»: почему поколение 40-летних недооценивает себя
Как только я освоился в собственной коже, она начала обвисать.
Наша одержимость старением настолько сосредоточена на физическом состоянии, на том, как наше тело выглядит, что мы не готовимся к тому, как ощущается средний возраст.
Старение — это привилегия, дар времени. Тем не менее многие из нас в разговорах о среднем возрасте сосредотачиваются на том, что мы потеряли: мы делимся «органными концертами» о том, какие части тела больше не работают, как раньше, и тоскуем по нашей молодости, красоте и силе. Если бы мы могли стареть более естественным образом, без внешнего давления на то, как мы выглядим, насколько приятнее был бы средний возраст?
Давайте признаем, что мы стареем публично. Мы можем скрывать другие факты о себе, но возраст носим со стыдом, гордостью или приукрашиванием. Независимо от того, насколько искусно подправлены черты лица или восстановлена линия роста волос, для всех очевидно, что в этом теле живет не молодой человек. Наше отношение к своему возрасту проявляется не только в попытках его скрыть, но и в том, как мы принимаем дополнительные годы или сопротивляемся им. И конечно же, в среднем возрасте тело дает о себе знать всевозможными болями и недомоганиями.
Если это звучит ужасно, то вы, скорее всего, все еще проживаете жизнь на игровом поле тела. Вы можете судить о своей ценности, основываясь на том, как выглядели раньше или как, по вашему мнению, должны выглядеть в 50 (что сильно отличается от того, что было раньше). Есть так много других игровых площадок, которыми вы могли бы наслаждаться: игровое поле вашего сердца, души, разума, сообщества.
Ирония в том, что в среднем возрасте мы чувствуем себя более комфортно в собственной коже как раз в тот момент, когда она начинает обвисать. Это может выводить людей из себя. Итак, точно так же, как мы старательно заполняем календарь в 30–40 лет, некоторые из нас начинают делать то же самое, заполняя каждую складочку на лице. Кажется, мы не осознаем, как ценны эти морщины. Позвольте мне рассказать вам историю о женщине, которая решила, что больше не собирается играть на этом поле тела.
Индустрия борьбы со старением стоимостью в полтриллиона долларов
Тара Гадомски — актриса, кинорежиссер и радиопродюсер. Возможно, вы видели ее в сериалах «Оранжевый — хит сезона» или «Черный список». Как человек, работавший в Голливуде, она остро осознает, что с возрастом у женщин становится меньше шансов на успешную кинокарьеру.
Тара обнаружила, что где-то после 40 она перестала бояться морщин. До этого она следовала всем советам экспертов о том, как с ними бороться. Некоторые правила были понятными, например всегда использовать SPF. Другие требовали немного больше вложений, например спать на шелковой наволочке. А еще были совершенно странные правила, например, находясь дома, наклеивать скотч между бровями, чтобы на лице не появлялось никакого выражения, которое может повлиять на появление новых морщин.
Она говорит:
Мой страх не исчез в какой-то конкретный момент, скорее это было постепенное осознание, что нам рассказывают ложную историю, будто идеальный образ — это кто-то молодой, худощавый и трудоспособный. Нам рассказывают эту байку для того, чтобы заставить покупать вещи. Стоило мне перестать бояться, и я начала злиться, ведь глобальная индустрия красоты стоимостью 571 миллиард долларов всю мою жизнь заставляла меня верить, что я «ущербна» и что меня нужно «исправить» их продукцией.
Добро пожаловать в производственный комплекс по борьбе со старением, одержимый идеей сохранить нашу молодость, в то время как на самом деле важно оставаться здоровым. И конечно, эту индустрию с таким же успехом можно назвать антиженской, потому что именно они — ее мишень. Тот факт, что возраст, в котором женщины (и мужчины) делают инъекции ботокса и пластические операции, становится все ниже и ниже, пугает. Как будто высший комплимент — это «ты выглядишь не старше 30». Поэтому люди пытаются уловить этот возраст и держаться за него железной хваткой... или с железным лицом, не меньше.
Давайте также признаем, что существует узкий промежуток времени, когда женщина не рассматривается ни как слишком молодая и неопытная, ни как слишком старая, выдохшаяся или «пережившая свой расцвет». Как заметила одна моя подруга: «В 35 лет мне не давали повышения, потому что я была слишком молода, а к 40 годам я уже не считала разумным заводить детей. Каким-то образом вся моя взрослая жизнь должна была уместиться в 5 лет между ними. В этот период я была напряжена и измотана».
Для женщин, приближающихся к ранней стадии среднего возраста, беспокойство по поводу старения может быть связано с тиканьем биологических часов внутри них. Исследования показали, что они, скорее всего, оценивают то, идет их жизнь по графику или нет. Мужчины не испытывают связанного с этим давления. На самом деле, общество, похоже, ценит мужчину, занимающегося самоанализом и ищущего себя прежде, чем остепениться и создать семью. Но большинство женщин просто не могут позволить себе роскошь заниматься чем-то подобным в своем темпе.
Мужской кризис среднего возраста — это материал для клише и шуточек (не волнуйтесь, мужчины, мы скоро до вас доберемся). О женской версии, однако, говорят гораздо меньше. С возрастом многие женщины ощущают себя невидимками. Дело не только в том, что шансы на свидание, как правило, меньше у женщин среднего возраста. Причина также в том, что мужчины просто не замечают их, как прежде. И каким бы нежелательным ни было это внимание в возрасте от 20 до 30 лет, его отсутствие довольно сильно ощущается. Голливуд назвал Джорджа Клуни и Ричарда Гира «серебряными лисами», но мы не относимся с той же теплотой к стареющим исполнительницам главных ролей. «Серебряная лисица» — не столь распространенный термин, и очень немногим женщинам нравится, когда их называют «охотницами на мужчин».
Спасибо Господу Богу за Эмму Томпсон, которая в фильме 2022 года «Любовь по вызову» рассказывает историю взросления прямолинейной женщины в возрасте чуть за 60, которая влюбляется в красивого молодого мужчину, предоставляющего эскорт-услуги, и понимает, что пришло время дать сексу еще один шанс. В самой последней сцене фильма она смотрит на себя в зеркало, совершенно обнаженная. Восхищаясь ее эмоциональной наготой на протяжении всего фильма, зритель не удивляется, увидев Томпсон «во всей красе». Но намного важнее то, как вы можете почувствовать ее осознание, что ее тело больше не определяет ее саму.
Мужчины не избавлены от физических неудобств, связанных со старением. Поскольку мужская версия менопаузы, известная как андропауза, менее известна (и менее разрушительна), они склонны отрицать все свои физические недостатки, хотя они часто вполне естественны. Потеря мужественности. Растущий живот. Одышка из-за упражнения, которое вы так легко выполняли десять лет назад. В то время как женщины склонны делиться своими чувствами по поводу физических побочных эффектов времени, мужчины держат их при себе.
Слишком многие из нас живут с устаревшей парадигмой старения, основанной на наших взаимоотношениях с телом. Согласно этой идее, мы достигаем пика в начале среднего возраста, а затем наступает одно долгое, медленное гниение. Но в среднем возрасте мы понимаем, что игровое поле жизни переместилось с тела на сердце и душу. Аристотель давно осознал эту прогрессию: он считал, что тело становится совершенным в 35 лет, а душа — в 49.
Поначалу это было горькой пилюлей для моего соучредителя MEA Кристин Спербер, которая сама себя называет «лыжницей, ставшей соучредителем». Именно это она написала в своей биографии для бизнес-конференции, на которой присутствовала, но, по правде говоря, Кристин когда-то была профессиональной сноубордисткой, катавшейся на хафпайпе за деньги. Она зарабатывала на жизнь своим телом, физическими навыками и силой. Сейчас она давно ушла на покой, но все еще катается на склонах. Кристин знает, что ей нужно вкладываться в пилатес, растяжку и тренировки на выносливость больше, чем в прошлом, чтобы избежать травм.
Однако ей не привыкать к физической боли. Будучи молодой участницей Кубка мира FIS, она постоянно чувствовала боль от того, что каждый божий день превышала свои возможности. Это была хорошая, достойная боль. Ей платили за то, чтобы она ездила по миру и регулярно ослабляла хватку земного притяжения на своем теле, взбираясь на снежную стену и взмывая в воздух за краем хафпайпа с поразительной скоростью.
Но в 53 года Кристин обнаружила, что физические последствия перименопаузы почти так же тяжелы, как катание на сноуборде. У нее ухудшился сон, стали хуже кожа и волосы, участились приливы жара и мигрени. И ей любопытно, почему никто не говорит об этом естественном переходе, который переживают женщины. Она сокрушается: «Каждая женщина, которую я знала за всю свою жизнь, прошла этот путь и ни словом, ни шепотом об этом не обмолвилась; мой врач никогда не упоминал, что мигрень — распространенный симптом менопаузы, все это шокирует меня».
Для нее всегда было важно ее тело. То, что когда-то было ее средством к существованию, в среднем возрасте стало просто хобби — и ей пришлось смириться с этим. Она говорит, что радость и свобода сноубординга необъяснимы для непосвященных, и она будет кататься, пока может. Переход от спортсменки к бизнесвумен средних лет был нелегким, но она благодарна за него. Она продолжает: «Меня, молодую спортсменку, могло бы шокировать то, что мне будут платить за мои идеи, что однажды мое тело, ослабев, станет носителем для моего мозга, постоянно набирающего силу. Культурный антрополог Маргарет Мид предположила, что эта эпоха жизни может быть полна “изюминки после менопаузы”».
Слишком часто мы думаем о старении как о медленном увядании человеческого организма. Но, возможно, более подходящей метафорой, как предложила Джейн Фонда, является «лестница, символизирующая восхождение человеческого духа вверх, приводящее нас к мудрости, целостности и подлинности».
Я бы предположил, что это винтовая лестница, которая дает нам обзор на 360 градусов, без слепых зон нашей юности, и возможность стать «первоклассными наблюдателями» всего, что находится внизу. Благодаря силе воли, мужеству, стойкости, юмору, самосознанию, поддержке других людей, направляющих вас, и, возможно, вере, мы получаем доступ к потрясающему виду, который открывается с возрастом. Мы зарабатываем этот вид упорным трудом, мудростью и готовностью продолжать восхождение.
Во сколько обходятся кубики?
Чем вы старше, тем кубики дороже.
Нет, я говорю не о тех кубиках, из которых можно что-то построить. Я имею в виду шесть кубиков пресса, которые почитаются в нашей культуре. Вот статистика для вас, любители поваляться на диване. Для состоятельных женщин (зарабатывающих более 150 000 долларов в год) мужской пресс — особенность тела, на которую они обращают внимание в первую очередь. И если спросить всех женщин, независимо от их заработка, пресс окажется важнее, чем глаза, лицо, ноги или другие части тела. Кроме того, тысячи рекламных роликов, показывающих накаченных парней без рубашек, пренебрежительные шутки про «папино тело» тоже заставляют мужчин средних лет задуматься о прессе. Неудивительно, что с возрастом многие немного зацикливаются на своих животиках.
У меня есть друг (пожелавший остаться неназванным), который во время пандемии COVID-19 набрал лишние килограммы, скопившиеся в основном на животе, и стал одержим попыткой похудеть. Он стремился вернуться к весу, который был у него в 20 лет, и знал, что для этого необходимо сбросить от 10% до 20% жира в организме. Я взял на себя смелость посчитать за него. Если он будет терять от 1% до 2% жира в организме в месяц на комбинированной диете и серьезных тренировках, для возвращения кубиков ему, вероятно, потребуется год. Двадцать лет назад ему потребовалось бы вдвое меньше времени. И мы даже не говорим об усилиях, которые нужны для похудения.
Но вот в чем заключается реальная стоимость этих кубиков. С ним больше не весело! (Не волнуйтесь, он в курсе.) Он одержим своей системой показателей физического старения. Он больше не выпивает с друзьями после работы. Мы созваниваемся по зуму, пока он ходит дома на беговой дорожке. И он тратит так много времени на размышления о диете и тренировках, что потерял интерес к множеству тем, которые мы обычно обсуждали: политика, расовая несправедливость, путешествия и где купить пиццу!
Философ Генри Дэвид Торо говорил, что «стоимость вещи — это количество жизни, которое требуется обменять на нее, немедленно или в долгосрочной перспективе». Исходя из этого определения стоимости, я бы сказал, что кубики моего друга безумно дорогие.
Справедливости ради, у мужчин может быть та проблема с жиром на животе, которая намного реже встречается у женщин. Около 90% жира в организме — это равномерно распределенный «подкожный жир». Остальное — «висцеральный жир», который находится глубже, за мышцами живота. Он скапливается в брюшной полости и представляет более серьезную опасность для здоровья, чем подкожный жир, поскольку может повлиять на органы. Мужчины более склонны к накоплению висцерального жира, особенно когда наши гормоны начинают меняться во время андропаузы. Так что, мужчины, стоит уделить этому внимание, но не зацикливаться.
Не поймите меня неправильно. Я полностью за то, чтобы оставаться здоровым и хорошо выглядеть. Но с возрастом мы также должны помнить, что время — наш самый ценный ресурс. Поэтому возникает вопрос, стоит ли оно того?
Известная коуч и писательница Алиса Кон считает, что стоит. Но ее инвестиции в свое тело — это не тщеславие. Речь идет о здоровье. Выросшая в маленьком городке в Массачусетсе, она была, по собственному описанию, «девушкой, которая любит посидеть на диване и почитать». Ее мама была грузной, ее семья не была активной, и она выросла в обществе, где собирались за обильными трапезами, а не на велосипедные прогулки или пешие походы. Когда ей исполнилось 17, она решила, что пора что-то менять. Она надела свои кроссовки Tretorn и побежала вверх по улице. Три минуты спустя она лежала на полу в гостиной, тяжело дыша. У нее сложились, скажем так, непростые отношения с фитнесом.
Повзрослев, Алиса начала понимать, что способна самостоятельно выстраивать собственную жизнь. Ей также повезло с властным психотерапевтом, который сказал, что она должна либо интенсивно тренироваться, либо обратиться к психиатру по поводу антидепрессантов. Она выбрала первое и начала ходить в спортзал три раза в неделю, где узнала, что физическая активность действительно улучшает настроение.
«Меня начало тянуть к фитнесу, — вспоминает она. — Я присоединилась к группе по бегу и велоспорту. Мне нравилось быть частью этих сообществ, находиться на свежем воздухе, быть в форме. В итоге я пробежала три полумарафона, и после каждого из них я эмоционально давала “пять” себе-подростку, которая лежала на полу, запыхавшись. Это был триумф над моим прошлым».
Алиса права. Здоровое старение требует, чтобы мы двигались. Фитнес — это нечто большее, чем просто физическое здоровье. Это также способность всю жизнь заниматься интересными и необходимыми вещами: путешествовать, гулять по парку, гоняться за маленькими детьми по двору, заносить тяжелые пакеты в дом, расчищать подъездную дорожку и подниматься пешком три лестничных пролета, если лифт сломан.
Вот, пожалуй, самый важный вопрос главы. Ответьте на него честно, пожалуйста. Что побуждает вас инвестировать в свое тело? Это инвестиции в долгосрочное здоровье или в сиюминутное тщеславие?
Переход к среднему возрасту: последствия подросткового периода
Позвольте мне познакомить вас с определением, которое вы, вероятно, никогда не слышали. Оно очень важно для понимания того, что происходит с вашим телом в среднем возрасте.
Уважаемые геронтологи Кен Дихтвальд и Барбара Ваксман популяризировали термин «переход к среднему возрасту» для описания жизненного этапа, который возник в результате увеличения продолжительности жизни в двадцать первом веке.
В последний раз определение, описывающее какой-то из жизненных этапов, вошло в мировой лексикон в 1890-х годах, когда подростковый возраст все чаще становился предметом дискуссий. В 1904 году психолог Г. Стэнли Холл опубликовал книгу под названием «Юность», в которой он описывает подростковый возраст и двадцатилетие как время «бури и натиска». Сегодня этот жизненный этап воспринимается как время, когда мы переживаем серьезные физические (половое созревание) и эмоциональные (представление о том, кто мы и как видим мир) перемены. В прежние века общество торопило детей вступить во взрослую жизнь в том возрасте, который сейчас кажется пугающе ранним. Вступление в брак, рождение детей, работа на ферме или фабрике — все это могло происходить еще до окончания периода полового созревания. К счастью, сейчас мы рассматриваем подростковый возраст как необходимый и естественный подготовительный курс к взрослой жизни.
Возможно, пришла пора для аналогичного переосмысления среднего возраста, времени, когда наши тела и личности снова меняются. Мы вновь, как и в подростковом возрасте, переживаем глубокие физические, гормональные, эмоциональные и экзистенциальные изменения. Особенно они касаются нашего тела.
Переход к среднему возрасту — это время окончаний и начинаний. В нашей культуре существуют всевозможные ритуалы для поддержки и признания подростков в переходный период их жизни (бар-и бат-мицва, причастие, кинсеаньера (в странах Латинской Америки возраст совершеннолетия девочек, символизирующий переход от подросткового возраста к взрослой жизни. Кинсеаньера празднуется в день пятнадцатилетия), окончание средней школы и т. д.), но для тех, кто достигает среднего возраста, такого почти нет. Где церемонии для людей среднего возраста, их возможность повеселиться, отмечая переход к новому этапу? Почему не создаются пространства для размышлений, ревизии жизненного опыта, чтобы использовать его по-новому?
Зрелый возраст также может предложить новый сексуальный опыт. Для некоторых облегчение заключается в том, что больше нет риска нежелательной беременности. Для мужчин это иногда тот момент, когда они чувствуют, будто их выпустили из тюрьмы тестостерона. Для других чувственность начинает проявляться как неожиданный «партнер по постели». А третьи обнаруживают, что их давно отработанное умение угождать людям завершает свой полный цикл.
Автор Джон Апдайк предполагал, что средний возраст характеризуется «ненасытным эго и работоспособными гениталиями», которые могут привести к безудержной супружеской измене. Но, возможно, такой взгляд на средний возраст — незрелый. Чаще всего это эпоха, когда мы уже не пытаемся произвести впечатление на сексуального партнера, а настраиваемся на более расслабленный ритм.
Слишком многие из нас придерживаются ошибочного представления о том, что биология — единственный фактор, определяющий сексуальное здоровье в более старшем возрасте, поэтому мы обращаемся к гормонам и рецептурным лекарствам. Но самосознание и желание установить связь на глубоком, интимном уровне, приходящие с возрастом, могут принести еще большее чувственное удовлетворение, чем то, которое мы испытывали в молодости.
Возможно, переходя в средний возраст, вы влюбляетесь в свое тело таким, какое оно есть.