История насилия и принуждения: как хлопок стал «белым золотом» мировой экономики
«Шерсть, по красоте и качеству превосходящая овечью»
Слово cotton, как называется хлопок по-английски, происходит из арабского языка, однако самые древние свидетельства использования этого материала обнаружили в захоронениях и на руинах поселений на территории современного Перу. По оценкам исследователей, обнаруженные в Латинской Америке следы волокон относятся примерно к 6 тыс. до нашей эры. К 4 тыс. до нашей эры культивировать хлопок начали там, где сейчас располагается Мексика. Примерно тогда же берет начало история использования растительных волокон в качестве материала на территории современных Индии и Пакистана, в долине Инда.
В V веке до нашей эры древнегреческий историк Геродот описывал индийский хлопчатник как «странное растение, на котором вместо плодов вырастает шерсть», а сам хлопок — как «шерсть, по красоте и качеству превосходящую овечью». Однако, несмотря на осведомленность о хлопке в западном мире, международная торговля хлопком начала развиваться только в 327 году до нашей эры, когда Александр Македонский, завоевав Среднюю Азию, начал покорение Индии. Сам поход обернулся неудачей. Однако за то время, что воины Македонского находились в Индии, они успели оценить качества хлопка, о которых хвалебно отзывался Геродот: по комфорту необычное волокно заметно превосходило привычную им шерсть.
С тех пор в Европе начал стремительно набирать популярность импорт хлопка. Примечательно, что в начале нашей эры покупатели натуральной ткани не имели ни малейшего представления о способах ее добычи и обработки. Сам же хлопок из-за сложностей доставки и расстояния, которое отделяло Древнюю Грецию и Древний Рим от Индии, стоил дорого — позволить его себе могли только представители высших слоев общества. Однако со временем торговцы и путешественники узнавали все больше о том, как добывался и обрабатывался экзотический материал. В XII веке хлопкопрядильные предприятия начали появляться сначала на севере Италии, а затем и в других европейских странах.
«Эпохальный вояж Васко де Гама в Индию в конце XV века стал поворотным моментом в истории хлопка, — пишет обозревательница Нита Дешпандэ в рецензии на книгу «Империя хлопка. Новая история глобального капитализма» историка Свена Бекерта. — Хлопчатобумажное производство составляло важнейшую часть торговли в Индийском океане как минимум с XII столетия. Главенствующая роль в этом предприятии отводилась Индии с ее огромным количеством произведенных вручную тканей, ценившихся за их качество и продававшихся на территории от Северной и Восточной Африки до Юго-Восточной Азии. После того как де Гама предпринял путешествие из Европы в Индию, индийский хлопок распространился по всему миру. Торговля достигла Атлантики, в нее вовлеклись жители Европы и Америки».
Зарождение «хлопчатобумажного капитализма»
На рост доступности хлопка, снизивший цены на ткань и подстегнувший ее популярность, повлияли индийские производители, внедрившие в XVI веке прядильные аппараты. В следующем столетии в Европе (и в особенности в Британии) поднялся спрос на разновидности хлопчатобумажной ткани — ситец и чинц. Популярность хлопка среди обеспеченных британцев росла и в 1700-х, когда представителей высшего общества начали больше заботить вопросы гигиены и стиля. Экспортируемая из империи Великих Моголов ткань идеально соответствовала духу времени: легко стиралась и расшивалась красочными узорами. Особенно легкий в производстве ситец стоил дешево, поэтому позволить себе его могли даже небогатые люди.
Следующим поворотным моментом в истории хлопка стала колониальная экспансия Британии. Подчинив себе Индию в середине XVIII века, британское правительство добилось сокращения производства хлопка на подконтрольной территории. Вместо этого индийцам приходилось добывать и задешево поставлять в метрополию необработанный хлопок, где из него производили ткани, а также предоставлять свой рынок для беспошлинной торговли британскими товарами. Сложилась ситуация, при которой индийские промышленники покупали у европейцев ткани из хлопка, добытого в самой Индии. Благодаря колонизации и промышленной революции к концу XVIII века Британия стала крупнейшим в мире производителем хлопчатобумажной ткани.
«После 1780-х, когда Ост-Индская компания нарастила масштабы импорта, а британские изобретатели создали прядильные машины с приводом от водяного колеса, цены опустились еще ниже, — рассказывает историк Доминик Грин. — Хлопок стал первым в мире глобальным товаром, вплетенным в «треугольную торговлю», в рамках которой африканские рабы поставлялись на плантации Нового Света, материалы из Нового Света поставлялись в Европу, а готовые товары из Европы — в колонии. Все эти взаимодействия вывели торговлю хлопком далеко за пределы Южной Азии. В Британии они превратили Манчестер в «Хлопкополис» и привели к появлению целого класса «хлопчатобумажных капиталистов». Их успехи привели к укреплению государственной власти. Государство и частный капитал слились: корабли королевского флота начали сопровождать частные суда Ост-Индской компании».
Становление «короля хлопка»
До начала «хлопкового бума» в 1780-х Северная Америка была хоть и многообещающим, но маргинальным участником мировых экономических процессов. На юге США в период сразу после обретения независимости основными товарами на продажу в тот период были рис, табак и краситель индиго. Однако довольно скоро этих продуктов перестало хватать для обеспечения экономической стабильности региона. Тогда местные землевладельцы обратили внимание на хлопок.
Историк Джеймс Солтоу указывает на то, что многие жители южных штатов к тому времени уже культивировали хлопок для личного пользования, поэтому были знакомы с технологиями выращивания, сбора и обработки. В 1789-м США приблизились к массовому производству дешевых хлопчатобумажных изделий благодаря предприимчивости британского инженера и «отца американской промышленной революции» Сэмюэля Слейтера, который открыл в Массачусетсе первую хлопкопрядильную фабрику, оснащенную машинами с водяным приводом.
В 1793-м изобретатель и промышленник Эли Уитни создал так называемый коттон-джин, или хлопковый волокноотделитель, — устройство, которое позволяло за сутки очищать более полутонны необработанного хлопка по сравнению с двумя-тремя килограммами, которые можно было за день очистить вручную. Вскоре после того, как изобретение Уитни начало широко применяться американскими производителями, хлопок обошел табак в качестве основной товарной культуры в южных штатах.
Повлияла на становление США в качестве ведущей «хлопковой державы» начавшаяся в 1791 году Гаитянская революция — восстание рабов во французской колонии Сан-Доминго. Волнения продолжались до начала XIX века и привели сначала к отмене рабства, а затем к образованию независимого Гаити. На момент начала революции производимые в Сан-Доминго товары составляли треть всего французского экспорта, а одним из основных товаров был как раз хлопок. Восстание привело к резкому сокращению экспорта, и британским производителям срочно потребовался новый источник хлопка. Освободившееся место на рынке охотно заняли США.
К 1800 году более 25% хлопка, который выгружали в Ливерпуле, поступало с американского юга, а к середине XIX века уже более 70% импортируемого в Британию хлопка выращивалось, собиралось и обрабатывалось в Штатах. США также поставляли 90% и 60% от всего хлопка, импортируемого во Францию и Германию соответственно. В Российской империи американский хлопок составлял примерно 92% именно от всех закупок хлопка. Производители хлопка в США оставили далеко позади индийцев, которые не могли конкурировать с ними из-за отставания в технологиях и нехватки оборудования.
«Мало кому из производителей сырьевых материалов до или после удавалось захватить мировые рынки так, как удалось американским производителям хлопка, — пишет автор книги «Империя хлопка. Новая история глобального капитализма» Свен Бекерт. — Плантаторы в Штатах доминировали в производстве самого важного в мире сырьевого материала, потому что обладали уникальной комбинацией: плодородной землей, обширными возможностями для использования рабского труда и доступом к европейским капиталам». Бекерт отмечает, что предыдущие попытки европейских торговцев добиться стабильных поставок хлопка от производителей в Малой Азии (часть современной Турции), Индии и Африке провалились, поскольку местные землевладельцы не хотели заниматься производством исключительно одной товарной культуры. Принудить их у европейцев не получилось. Как следствие, США «впервые в истории стали важны для глобальной экономики».
К 1861 году хлопок-сырец составлял 61% от всех экспортируемых Штатами товаров. Один исследователь того периода, на которого ссылается Бекерт, утверждает, что к тому времени по всему миру в хлопковой индустрии было задействовано 20 млн человек, то есть каждый 65-й. Только в Англии благосостояние от четверти до одной пятой населения зависело от хлопковой промышленности. В эту же сферу в 1860-х инвестировалось около 10% от всего британского капитала. Члены Королевского статистического общества отмечали, что «за исключением пшеницы ни один продукт не овладевал в такой же степени чаяниями целой нации». Не менее высоко оценивал значимость хлопка британский политик и торговец Джон Бенджамин Смит. Хлопковую индустрию он назвал «величайшей, которая когда-либо существовала или могла существовать в любую эпоху в любом государстве».
Оборотной стороной развития хлопковой промышленности в середине XIX века стало укрепление института рабского труда, который наиболее активно эксплуатировался американскими плантаторами именно для посева и сбора «белого золота». С изобретением коттон-джина землевладельцы начали требовать от рабов большей продуктивности, чтобы масштабы сбора хлопка-сырца не отставали от масштабов его обработки.
«Для промышленного мира в XIX веке хлопок имел почти такое же значение, как нефть в XX веке для развития капитализма, — рассказывает Свен Бекерт. — Он же выступил катализатором для жестокого поведения. История хлопка — это история запредельной эксплуатации, насилия и принуждения». Британский чиновник Герман Меривейл, который заведовал делами колоний, еще в 1839 году признавал, что «большая часть нашего хлопка собирается рабами» и что «богатства Манчестера и Ливерпуля основываются на мытарствах и страданиях негров в той же степени, как если бы они своими руками выкапывали местные доки и собирали паровые двигатели».
В 1830-х выращиванием и сбором хлопка занимался каждый 13-й американец — в общей сложности около 1 млн человек, из которых почти все были рабами. К середине и второй половине XIX века рост зависимости хлопковой промышленности от рабского труда начал беспокоить многих торговцев, чиновников и землевладельцев. В Британии опасались, что рабы могут поднять восстание, которое приведет к коллапсу. Из-за зависимости производителей хлопка от рабского труда к началу 1860-х в США обострились внутренние противоречия: плантаторы на юге требовали легитимизации рабства во всех новых штатах, а на севере, где была сосредоточена легкая промышленность, настаивали на том, что новые штаты будут свободными от рабства. Конфликт достиг кульминации в 1861 году. Намерение нового президента Авраама Линкольна ограничить рабовладельческие институты привело к тому, что шесть южных штатов объявили о выходе из состава США и образовании нового государства, Конфедеративных Штатов Америки.
Именно в ходе сецессии и начавшейся в апреле 1861-го Гражданской войны южные политики и плантаторы взяли на вооружение лозунг «Хлопок — король!». Говоря так, сторонники независимости выражали уверенность в том, что экспорт хлопка обеспечит процветание Конфедерации, подорвет экономику Новой Англии, а также вынудит Францию и Британию поддержать южан. Гражданская война воспринималась как спор за будущий миропорядок: во многом от ее исхода зависело, продолжит ли рабский труд выступать фундаментом капиталистической системы или же промышленную сферу удастся адаптировать, чтобы она больше не основывалась на рабстве.
«Хлопковый голод» и последствия отмены рабства
Чтобы добиться признания независимости Конфедерации европейскими государствами, южане объявили о приостановке поставок хлопка. За 1860-й в Европу экспортировалось 3,8 млн кип «белого золота», к 1862 году экспорт полностью прекратился. «Хлопковый голод», как прозвали тот период, продлился почти четыре года и стал первым глобальным кризисом сырьевых материалов при капитализме.
«Запрет на экспорт хлопка привел к драматическим последствиям, — пишет историк Свен Бекерт. — В Европе сотни тысяч людей лишились работы, крупные центры текстильной промышленности охватила паника. Поскольку в первые 80 лет после индустриальной революции на мировые рынки практически не поступало хлопка, добытого без использования рабского труда, многим казалось, что кризис рабовладения приведет к масштабному и долгосрочному кризису всех капиталистических структур».
И все же, несмотря на пессимистичные ожидания, Гражданская война в США завершилась не крахом промышленного капитализма, а формированием новой системы отношений, основанной не на рабстве, а на платном труде. Еще до победы северян в апреле 1865 года промышленники уже начали налаживать поставки хлопка-сырца из Индии, Бразилии, Египта и других регионов. Косвенным образом поражение конфедератов привело к развитию новых торговых связей и повлияло на обстановку в странах, которые вроде бы не имели никакого отношения к американскому конфликту.
Во многих случаях необходимость нахождения новых способов добычи хлопка, не основанных на рабском труде, вела к улучшениям инфраструктуры — как, например, в Индии, где британцы для удобства поставок запустили масштабное строительство железных дорог. Промышленники начали снабжать производителей коттон-джинами и прессами, которые упрощали процесс обработки сырья. Вскоре после окончания Гражданской войны Индия заменила США в качестве ведущего поставщика хлопка.
Методы обработки хлопка в Средней Азии, Корее, Западной Африке и Индии продолжили развиваться в первые десятилетия XX века. Из этих регионов сырье поступало в Россию, Германию, Францию, Бельгию, Португалию и другие европейские страны. Децентрализация продолжалась на протяжении большей части прошлого столетия — уже в наше время около 80% хлопка растет в Индии и Китае, а вклад США в мировую хлопковую промышленность составляет лишь 14%.
Хлопок продолжил пользоваться огромным спросом и после Первой мировой войны, хоть и уступил статус ведущего глобального товара нефти. Одним из последних предпринимателей, сколотивших международную хлопковую империю, стал француз Марсель Буссак, который в конце 1910-х приобрел фабрику Вессерлинг в Эльзасе и оборудовал ее для окрашивания тканей. Со временем Буссак стал одним из богатейших текстильных магнатов, а его фабрика — европейским центром по производству хлопчатобумажных тканей и одежды. В 1946-м Буссак спонсировал открытие дома моды Dior — вполне возможно, что если бы не капитал, основанный в том числе и на продаже изделий из хлопка, мир моды сейчас выглядел бы совсем по-другому.
«Хлопок отравляет всю нашу жизнь»
Сохраняется в хлопковой индустрии и неприглядная сторона. Для многих людей вовлеченность в процессы посева, сбора, обработки и продажи хлопка и изделий из него принимает формы эксплуатации, слабо отличающейся от того, как обращались с рабами землевладельцы в XIX веке. «Сегодня жизнь в хлопковых регионах по-прежнему часто характеризуется экстремальной бедностью, политическими репрессиями и государственным контролем, — рассказывает историк Свен Бекерт. — В некоторых частях мира собирать хлопок по-прежнему заставляют детей. В выращивание хлопка вовлечено до 110 млн домохозяйств по всему миру, что свидетельствует о его сохраняющейся значимости для глобального капитализма».
Похожую оценку роли хлопка в жизни людей высказал и Тимур Карпов, куратор выставки «Пахта» о хлопке в культуре и истории Узбекистана: «Хлопок отравляет всю нашу жизнь — и почву, и экологию, и даже людей, — властям нужно было как-то объяснять им, что это наше народное достояние. 2015 год стал первым, когда в хлопковой индустрии [в Узбекистане] отменили детский труд. Рабство, против которого была Гражданская война в США, там было напрямую связано с хлопковыми плантациями. Оттуда вместе с семенами хлопка в Центральную Азию завезли семена рабства. Тогда люди были крепостными, а при СССР это превратили в огромную идею, что это наше национальное достояние. И это достояние превратилось в трагедию».
В период «хлопкового голода» выращивать хлопок начали и на территории современного Узбекистана, которую примерно тогда же присоединила Российская империя. Большевики придавали огромное значение развитию хлопководства и после прихода к власти твердо решили превратить Узбекскую ССР в «хлопковую базу» СССР. По мнению многих историков, именно зацикленность советского руководства на обеспечении «хлопковой независимости» в будущем стала причиной многих экологических и социальных проблем в Узбекистане. Как пишет журналист и исследователь Нурали Мингбаев, поскольку «Узбекистан для СССР являлся лишь важнейшим поставщиком хлопка», во всех других сферах, включая экономику и инфраструктуру, Узбекская ССР заметно отстала от других республик.
«Начиная с 1960-х годов хлопководство в республике шло высокими темпами, и пик этого процесса пришелся на 1980-е, — продолжает Мингбаев, объясняя, как эксплуатация Узбекистана в качестве «хлопковой базы» привела к неконтролируемому росту населения и спровоцировала демографические проблемы, последствия которых и сейчас влияют на уровень жизни в стране. — За это время население увеличилось более чем в два раза — с 8 млн 1960-м до 19 млн в 1987-м. Был запущен механизм, при котором население республики росло значительно быстрее, чем возможности государства удовлетворить его потребности. К 1991 году, когда Узбекистан стал независимым, население республики уже превысило 20 млн».