Печальный финал: почему критикам не понравился последний сезон «Короны»
Как все полюбили сериал «Корона»
Получивший признание критиков сериал Netflix «Корона» с 2016 года рассказывает о жизни и правлении королевы Елизаветы II. Масштабный проект, созданный писателем и сценаристом Питером Морганом, отличается тщательным вниманием к историческим деталям, богатыми декорациями и звездным исполнением. Каждый сезон исследует разные периоды правления Елизаветы, начиная с ее восхождения на престол в начале 1950-х, и ведет зрителя сквозь всю вторую половину ХХ столетия, рассказывая не только о событиях в жизни королевской семьи, но и о Уинстоне Черчилле, распаде Британской империи, беспорядках в Северной Ирландии, забастовках шахтеров, Маргарет Тэтчер, Фолклендской войне и других событиях века.
На протяжении шести сезонов в «Короне» дважды менялась актриса, игравшая Ее Величество. Сначала Елизавету II играли Клэр Фой и Оливия Колман, в заключительных сезонах — Имельда Стонтон, которую в основном знают как Амбридж из фильмов о Гарри Поттере. Еще одной отличительной особенностью «Короны» был тонкий баланс между всеобщей историей и семейной сагой Виндзоров.
Не отступая от исторической достоверности и максимально строго придерживаясь общеизвестных фактов, в частной жизни создатели сериала все-таки давали волю воображению и выдумывали разговоры между членами королевской семьи, политиками и другими знаковыми людьми эпохи, руководствуясь собственными соображениями о том, как то или иное историческое лицо могло вести себя в кругу семьи за закрытыми дверями. Результатом этого тонкого сочетания правды и аккуратного вымысла была великолепная драма, завоевавшая сердца поклонников во всем мире и восторженные отзывы критиков.
От шестого сезона «Короны», который вышел уже после смерти королевы и сюжет которого явно изменился из-за этого (о чем Питер Морган рассказывал в интервью Variety), ждали не меньшего, однако последний сезон расстроил и зрителей, и кинокритиков.
Что не так с последним сезоном
- Слишком мыльная опера
«С самого начала «Корона» балансировала между престижной драмой, способной вызвать бурю эмоций одной-единственной сценой, и мыльной чепухой. Она стала пошатываться в третьем сезоне, полностью потеряла равновесие в последующих двух, и теперь падает в пропасть», — писала еще в ноябре обозреватель The Guardian Люси Манган, которая поставила новому сезону одну звезду из возможных пяти.
Шестой сезон охватывает события с 1997 до 2005 года: смерть Маргарет и королевы-матери, Тони Блэр, война в Ираке, знакомство Уильяма и Кейт. Но главным его событием, разумеется, стала гибель принцессы Дианы. Обозревательницу The Guardian возмутило именно то, что образ принцессы, которая погибает лишь ближе к концу сезона, постоянно овеян смертью — словно создатели всякий раз пытаются напомнить, что ее ждет. «На всякий случай, если вдруг вы не знаете, что произошло с одной из самых известных женщин на планете», — острит Манган.
По ее мнению, в шестом сезоне явно есть избыток мелодрамы: Диана предстает безгрешной великомученицей и когда разговаривает с психотерапевтом, и когда влюбляется в Доди Аль-Файеда, и когда говорит о работе в благотворительной организации по устранению противопехотных мин, и когда играет в обычные игры с сыновьями. А уж последний звонок им представлен так драматически, что даже самому непонятливому зрителю очевидно, что больше Уильям и Гарри не услышат маму никогда. «Надо было еще бегущую строку пустить внизу экрана и написать большими буквами: «Скоро туннель! Она умрет страшной смертью!» — язвительно замечает Люси Манган.
- Чарльз ненастоящий
Обозреватель Би-би-си Кэрин Джеймс, которая поставила сезону две звезды из пяти, назвала его «почти катастрофическим» и отметила, что создатели «Короны» остаются верны сами себе и временами по-прежнему подбирают на роли совершенно неподходящих актеров.
В шестом сезоне, считает Джеймс, пригласить на роль Чарльза Доминика Уэста было очень плохой идеей: «Образ Уэста совершенно не подходит для героя, который более чем когда-либо кажется эгоцентричным и привилегированным. Вы можете сказать, что ощущение «все мне должны» — это профессиональная деформация для человека, воспитанного в вере в то, что Бог хочет, чтобы он стал королем. Но у Чарльза из «Короны» есть также грубость и гнев, и это делает его персонажем, который понравится только антимонархистам».
Далее Джеймс перечисляет моменты, в которых будущий Карл III проявил себя капризным и своенравным: когда он укоризненно смотрит на королеву после того, как она отказывается приехать на 50-летие Камиллы, когда раздраженно разговаривает со своим секретарем, требуя, чтобы пресса переключилась с истории Дианы на него и Камиллу.
Справедливости ради истории о раздражительном принце Чарльзе, который любил распоряжаться там, где ему не следовало, попадали в прессу, и создатели шестого сезона имели основание включить подобные сцены в сериал.
- И Гарри тоже ненастоящий
Другой обозреватель, Анита Сингх из The Telegraph, отмечает, что и принц Гарри вышел не очень-то натуральным. «Есть новые молодые актеры: Эд Маквей в роли Уильяма, Лютер Форд в роли Гарри и Мэг Беллами в роли Кейт. В Маквее по крайней мере есть намек на Уильяма, он передает его более-менее достоверно. Но требования к кастингу для Гарри явно были невысокими: лишь бы актер был рыжим... Вместо симпатичного 13-летнего подростка (столько было Гарри в этом сезоне) мы получили 23-летнего Форда, похожего на Спада из «На игле», — пишет Сингх.
А обозреватель The Independent Кейти Россински отмечает и неуклюжесть персонажа Гарри, которого явно писали с оглядкой на события последних нескольких лет. «Иногда кажется, что [Уильям] и Гарри озвучивают строки, написанные искусственным интеллектом, единственным источником которого была автобиография последнего — «Запасной».
«В этой семье второй номер не нужен, разве что для развлечений», — хрипит Гарри в какой-то момент. Если оставить в стороне несколько подростковых шуток, нюансы их отношений между братьями и сестрами в значительной степени сводятся к соперничеству. Драма, которая развязалась между двумя взрослыми мужчинами, в сериале оказалась безосновательно перенесена на их детство, полагает Россински.
- Слишком ходульный и предсказуемый сюжет
Та же The Independent пишет, что сценаристы, работавшие над шестым сезоном «Короны», были не очень-то изобретательны: «Многие сюжетные линии, разворачивающиеся в последних шести эпизодах, построены на строительных лесах, почти идентичных предыдущим. Да, династическая монархия по своей природе повторяется, но уделять так много внимания попыткам Уильяма адаптироваться к королевской роли (и толпам кричащих девушек, которые, кажется, возникают, куда бы он ни пошел), кажется повторением материала, сделанного лучше в предыдущих местах».
Кэрин Джеймс (Би-би-си) тоже отмечает, что сюжет у сезона получился слишком предсказуемый. Разумеется, сама идея сериала с первого сезона не позволяла его создателям отступать от реальной истории Виндзоров. Но все же его особенностью были именно сцены частных разговоров королевы, членов ее семьи и политиков, которые авторы создавали, руководствуясь своими представлениями о том, как могло бы повести себя то или иное историческое лицо.
В шестом сезоне этого не хватает: авторы словно поставили себе задачу сшить воедино известные всем факты, и сделали это на скорую руку. Так, Елизавета II совершенно внезапно решает передумать и все-таки поехать в Лондон на торжество Камиллы и Чарльза, но зритель совершенно не понимает, как происходит эта перемена настроения.
- Кейт и Кэрол Миддлтон — охотницы за принцами
Более высоко (4 из 5) оценила шестой сезон «Короны» обозреватель The Standard Мелани Макдонах. Однако наименее правдоподобной она называет линию принца Уильяма и Кейт Миддлтон, а точнее даже, отношения Уильяма, Кейт и Кэрол Миддлтон, ее матери.
«Мы видим раннюю влюбленность Кейт в Уильяма и железную решимость Кэрол Миддлтон: если кто и получит этот приз, так это ее дочь. Каждый шаг Кейт, от выбора университета и предмета до академического отпуска, сделан с одной целью — обеспечить максимально возможную близость к Уильяму. Но здесь нам предлагается поверить, что именно Кэрол… подтолкнула дочь к этой амбициозной охоте на жениха. Серьезно?» — пишет Макдонах.
Она отмечая, что актриса Ив Бест, сыгравшая Кэрол, здесь похожа на персонажа Джейн Остин — амбициозную мамашу миссис Беннет из «Гордости и предубеждения», которая спит и видит, как бы ей выдать замуж своих дочерей.
О том же сходстве миссис Миддлтон с остиновской миссис Беннет пишет и Кэрол Миджли в The Times, полагая, что настоящей миссис Миддлтон смотреть на это было тяжело: «Мать Кейт Миддлтон представлена как нечто среднее между миссис Беннет на ходулях и леди Макбет, напористой социальной альпинисткой и королевской подражательницей, советующей дочери сменить университет с Эдинбургского на Сент-Эндрюс, чтобы последовать за Уильямом и даже взять академический отпуск тогда же, когда и он. «Покажи свои ножки», — говорит она дочери, как если бы она была кобылкой с номером на рынке».
Что хорошего было в финале
Из положительных моментов критики отмечают хорошую игру молодого и перспективного Эда Маквея, исполнившего роль Уильяма. «То, как он изобразил застенчивого, но порядочного принца, — наивысшее достижение», — написала критик The Times Кэрол Миджли. Другие отмечают интересную сюжетную линию Елизаветы II и принцессы Маргарет (эпизод «Ритц»), который играют Имельда Стонтон и Лесли Мэнвилл.
«Их совместные сцены наполнены такими же сложными отношениями, как и сцены Клэр Фой и Ванессы Кирби в первом и втором сезонах, а также Оливии Колман и Хелены Бонем Картер в третьем и четвертом, а их откровенная приземленность — один из немногих комедийных моментов в этом сезоне. Здесь «Корона» делает то, что у нее получается лучше всего: погружается в частную историю, перемещаясь между настоящим и роковой ночью 8 мая 1945 года — Днем Победы, когда две принцессы-подростка вышли на танцпол в отеле «Ритц», — пишет Mashable.
Сильным моментом британские СМИ называют также и «встречу» трех актрис, игравших в «Короне» Елизавету II. 80-летняя королева (сцена происходит накануне свадьбы Чарльза и Камиллы в 2005 году) в исполнении Имельды Стонтон раздумывает, стоит ли ей отречься от престола. Она разговаривает об этом сама с собой — пятидесятилетней (Оливия Колман) и тридцатилетней (Клэр Фой).
50-летняя Елизавета уговаривает 80-летнюю поберечь себя и не держаться за власть, тем более что у нее уже есть Чарльз, который давным-давно готов стать монархом. 30-летняя же, напротив, напоминает ей о клятве и долге и о том, что у монархов по рождению нет выбора и именно поэтому они служат для нации символом стабильности и постоянства. Этот момент символически завершает весь сериал: Елизавета делает выбор. Какой — знают не только поклонники «Короны», но и все люди на планете.