От поцелуев в полночь до блюд из черноглазого гороха: история новогодних суеверий
Американской писательнице Джудит Виорст принадлежит высказывание: «Суеверия — это глупо, по-детски, примитивно и иррационально. Но разве вам стоит чего-нибудь постучать по дереву?». Этим же принципом часто руководствуются в главный календарный праздник — как бы скептично люди ни относились к приметам и традициям, они то ли в шутку, то ли всерьез загадывают желания, дают себе обещания и целуются под удары часов, отсчитывающих наступление нового года.
Отсчет времени до Нового года и ферстфутеры
Некоторые исследователи связывают огромное количество новогодних примет, которые существуют в разных странах и культурах, с нашими субъективными переживаниями. Окончание года сигнализирует о ходе времени, напоминает, что мы становимся старше, и вызывает стресс. Чтобы упорядочить реальность, люди формируют ритуалы, которые придают им уверенности и убеждают, что они по-прежнему контролируют свою жизнь, даже если смена цифр в календаре остается им неподвластна.
По мнению сотрудника Psychology Today Мэттью Хатсона, в основном суеверия распространяются тремя разными способами. Некоторые передаются через поколения и сохраняются в культуре, поскольку люди склонны верить тому, что им говорят, даже если не могут проверить правдивость информации. На другие события люди обращают внимание, поскольку они происходят друг за другом, даже если нет оснований предполагать, что между ними существует связь. Если спортсмен носит одну и ту же шляпу каждый раз, когда выигрывает матч, то он может начать думать, что его результаты зависят от шляпы.
Третий способ формирования суеверий касается именно праздников и конкретно Нового года. Люди замечают символизм определенных событий — например, считают своим счастливым числом дату рождения. Новый год же воспринимается как обновление и возможность начать что-то сначала, даже если в действительности смена дат представляет собой лишь социальный конструкт.
Размышляя над природой Нового года и нашего отношения к нему, журналист Саймон Винчестер тоже связывает праздничные суеверия с ощущением времени. В отличие от других праздников, например Рождества, особенность Нового года заключается в том, что в культуре многих стран и народов считается обязательным дождаться его наступления, то есть лично застать момент, когда 31 декабря сменится 1 января.
«Все дело в часах, — рассуждает Винчестер. — Самая идея формального и шумного прощания со старым и оптимистичного приветствия нового стала возможна лишь благодаря тому, что люди собирались на площадях и знали, в какой именно момент наступала полночь. До начала производства надежных часовых механизмов и до того, как Галилей раскрыл чудесные свойства маятников, люди полагались лишь на восход солнца, поэтому наступление следующего года могли определять лишь примерно».
Часы впервые появились в европейских городах в XV веке, а к XVII веку распространились даже в маленьких населенных пунктах. Рост популярности механизмов для определения времени, как объясняет Саймон Винчестер, совпал с традицией, синхронно сложившейся на территории современной Великобритании у англичан и шотландцев. Представители обоих народов уделяли особое внимание так называемым ферстфутерам — тем, кто первым переступит порог чужого дома после окончания старого года. Считалось, что, в зависимости от внешности, такой гость может определить, как сложится новый год для хозяев, будет ли он счастливым или, наоборот, тяжелым. Особенно приветливо встречали темноволосых мужчин. Появление женщины, рыжеволосого или светловолосого ферстфутера считали предзнаменованием беды. К серьезным недостаткам относили любые реальные или предполагаемые недуги — от косоглазия до бледного оттенка кожи.
К первым гостям начали предъявлять особые требования: они должны были приходить с небольшими подарками, символизирующими процветание, — например, с алкоголем, сладостями или деньгами. Хозяева же, в свою очередь, должны были проявлять гостеприимство и угощать ферстфутеров блюдами и напитками с праздничного стола. Иногда люди даже дрались за право первыми войти в богатый дом. Порой хозяева подыскивали подходящего по всем характеристикам ферстфутера и даже платили ему за то, чтобы он заглянул к ним, как только часы пробьют полночь.
В основе традиции ферстфутинга, как и вообще празднования по часам, лежит надежда на счастье и процветание. Люди не просто фиксируют, как один временной отрезок сменяется другим, они еще и пытаются подогнать собственные жизни под эту смену таким образом, чтобы наступление нового года ознаменовало положительные изменения для них. Подобные стремления составляют основу почти всех примет, связанных с праздником.
Одна из самых известных традиций, которая сохраняются до сих пор, тоже связана с ходом времени — в соответствии с ней, чтобы обеспечить себе счастье в личной жизни, нужно поцеловать кого-то одновременно с боем часов. Некоторые люди даже начинали верить, что если у них не получится поцеловать кого-то в ночь с 31 декабря на 1 января, то весь предстоящий год они проведут в одиночестве.
Год любви или год одиночества
Разные источники свидетельствуют о том, что обычай новогодних поцелуев сформировался в Германии, а затем переселенцы оттуда способствовали его распространению в США примерно в середине XIX века. Вероятно, такая примета произошла от ферстфутинга, поскольку некоторые особо суеверные хозяева начали не просто угощать, но и целовать первого гостя.
«Канун Нового года — время, особенно почитаемое немцами, которые собираются у домашнего очага, в концертных залах, клубах, театрах и пивных, чтобы вместе провести последние мгновения уходящего года с музыкой, песнями, представлениями, плясками и весельем, — рассказывалось в материале New York Times от 3 января 1963 года. — Как только часы начинают бить полночь, все замирают и прислушиваются. А когда в полной тишине раздается последний удар, все — молодые и старые, мужчины и женщины — бросаются в объятия, поздравляют друг друга и обмениваются поцелуями. Особенно эту традицию одобряют юные леди и джентльмены».
Распространение традиции новогодних поцелуев за пределами иммигрантского сообщества специализирующийся на праздниках историк Алексис Маккроссен связывает с тем, что немцев в Америке считали более респектабельными, чем переселенцев из других стран. Рост городов привел к исчезновению границ между разными этническими и культурными группами, поэтому в 1850-х и 1860-х многие приметы, которые раньше считались исключительно итальянскими или немецкими, незаметно становились неотъемлемой частью праздничной программы для всех, независимо от происхождения.
С тех пор и на протяжении XX века традиция активно романтизировалась на телевидении и в кино. Ей следовали и герои известной романтической комедии «Когда Гарри встретил Салли», и персонажи культового ситкома «Друзья». С годами примета распространилась настолько, что уже в XXI веке авторы некоторых СМИ начали напоминать читателям, что в действительности их личная жизнь не зависит от новогодних поцелуев.
«Самое важное, независимо от того, поцелуете вы кого-то или нет, произойдет после, когда вы начнете делать все то, чем хотели заняться в новом году, — уверена писательница Джен Долл. — Отправляйтесь туда, где никогда не бывали, работайте усерднее, читайте и пишите, чаще занимайтесь спортом и пейте не меньше сока, чем вина. Относитесь к себе добрее, знакомьтесь с кем-то, кто вам нравится, обнимайте друзей и родных, наслаждайтесь каждой минутой. У вас впереди целый год. Один маленький поцелуй, который уже закончился, не имеет к нему никакого отношения».
Белые кролики, пустые чемоданы и новогодняя уборка
Еще одна примета, связанная с наступлением нового года, пользуется популярностью в Британии: одновременно с боем часов многие люди начинают повторять словосочетание «белые кролики» и продолжают, пока не наступает полночь. Согласно некоторым источникам, суеверие зародилось в период Второй мировой, когда летчики, в надежде таким образом обезопасить себя, начинали день вылета с повторения словосочетания «белые кролики». Сам же кролик ассоциируется с удачей уже несколько тысяч лет, хотя у исследователей нет однозначного объяснения тому, почему репутация «счастливого» закрепилась именно за этим животным.
Некоторые люди предпочитают не убираться в канун праздника, опасаясь таким образом «вымести» всю удачу. Другие, наоборот, предпочитают убираться за несколько часов до полуночи, чтобы вступить в новый год, очистившись и буквально, от пыли и грязи, и духовно — от злых сил и тяжелой энергетики. Многие латиноамериканцы в полночь выливают из окон ведра с грязной водой, оставшейся после уборки, сигнализируя о наступлении нового периода в жизни. С темой нового связана еще одна примета, зародившаяся в Латинской Америке: ходить по кварталу с пустым чемоданом, чтобы обеспечить себе год, полный приключений и путешествий.
Уборка накануне праздника популярна и в Китае, хотя там Новый год празднуют не 31 декабря и 1 января, а в период между серединой января и концом февраля. Проводить ее, в соответствии с национальными традициями, следует особым образом: чтобы не вымести с невзгодами и удачу, важно мести не в сторону двери, а, наоборот, внутрь дома. Затем нужно собрать пыль и выкинуть ее, но не из парадного входа, а из черного. В первые два дня нового года суеверные китайцы стараются вовсе не убираться, чтобы случайно не вымести удачу, которая только начала накапливаться.
Некоторые люди, чтобы попрощаться со старым годом и встретить новый, открывают все двери и окна в доме. Такой жест, по мнению исследователей, как и большинство связанных с праздником примет, символизирует готовность к обновлению.
В Шотландии, кроме ферстфутинга, распространены факельные шествия. Проходя по улицам с огненными шарами, люди надеются отогнать все злые силы. В Швеции любители фольклора в канун Нового года отправляются через лес к церкви или кладбищу. Предания гласят, что в древности те, кто следовал таким маршрутом, встречали мифических существ и по пути приобретали знания о жизни и смерти. Первые упоминания о ритуальных шествиях, которые включали в себя обход свежих могил и должны были открыть душу путника потустороннему, относятся к XVII веку.
«Люди боялись демонов и злых духов, — объясняет исследователь праздничных традиций и примет Пит Гейгер. — Они были готовы на все, чтобы убедиться, что с ними не произойдет ничего плохого. Эти традиции передаются из поколения в поколение, потому что с ними люди чувствуют себя в безопасности».
Обещания самим себе
Далеко не всегда праздничные приметы связаны с попытками привлечь удачу через действия и слова, вроде бы никак не относящиеся к тому, что случится в новом году. Одно из самых популярных суеверий этого периода с годами приняло форму мотивационной установки — это новогодние обещания, которые многие люди дают самим себе в ночь с 31 декабря на 1 января.
Традиция приносить подобные клятвы и одновременно ставить перед собой цели уходит корнями в древность — первыми так начали делать жители Вавилона около 4000 лет назад. «Традиция новогодних обещаний у вавилонян переплеталась с религией, мифологией, властью и социально-экономическими ценностями, — отмечает психолог и специалист по ментальному здоровью Джоан Диксон. — В период 12-дневного новогоднего праздника, который назывался Акиту, жители Месопотамии обещали выплатить все долги. Они верили, что если выполнят клятвы, то боги отнесутся к ним благосклонно».
В Древнем Риме традиция приносить обещания в надежде расположить к себе высшие силы соединилась с традицией дарить подарки, которую саму по себе можно рассматривать как форму новогодней приметы. Люди считали, что, обмениваясь фруктами и медом, улучшают отношения не только с друзьями и соседями, но и с покровителем праздника — двуликим богом Янусом, обращенным как в прошлое, так и в будущее. В Средневековье, примерно с 500 до 1500 годы нашей эры, рыцари в новогоднюю ночь приносили так называемую «павлинью клятву» — клали руки на живую или приготовленную птицу и обещали и дальше придерживаться ценностей, важных для их сословия.
С переходом на григорианский календарь новогодние клятвы продолжили играть значимую роль в праздничных ритуалах и тесно переплетаться с религиозными убеждениями. Как объясняет психолог Джоан Диксон, «в XIX веке среди протестантов оставались распространены обещания, связанные с духовностью и моралью».
В наше время новогодние обещания по большей части оторваны от религиозных установок и касаются конкретных аспектов жизни каждого человека. По данным за 2019 год, новогодние обещания, связанные с самосовершенствованием, дают около 40% жителей США и примерно 22% британцев. Исследования свидетельствуют, что 80% клятв самим себе нарушаются к началу февраля. Всего успеха в своих целях добиваются лишь восемь процентов из тех, кто дает обещания. Многие полагаются не на силу воли, а на сам факт клятвы самому себе, принесенной под бой часов в последние секунды уходящего года. Именно поэтому праздничные обещания хоть и носят форму мотивационных установок, но в действительности остаются, скорее, традицией и разновидностью суеверия.
«Новогодние обещания будоражат воображение людей и дарят им надежду на лучшее будущее, — отмечает психолог Джоан Диксон. — Даже 4000 лет спустя Новый год по-прежнему символизирует для нас возможность начать сначала».
Суеверия за праздничным столом
Еще одна разновидность новогодних суеверий и примет относится к гастрономическим традициям культур и народов. Пожалуй, самая популярная из них зародилась в Испании в конце XIX и начале XX века. В соответствии с ней, чтобы в новом году сопутствовала удача, необходимо в полночь — ровно за минуту — съесть 12 виноградин. Тем, кто следует этой примете, приходится жевать максимально быстро, чтобы успеть, прежде чем часы сигнализируют о наступлении 1 января.
Считается, что испанские аристократы еще в 1880-х начали копировать французскую традицию есть виноград и пить шампанское на Новый год. Представители низших социальных слоев же начали собираться на центральной мадридской площади Пуэрта-дель-Соль и есть виноград, чтобы подразнить буржуа. Другая версия гласит, что андалузские виноделы специально популяризировали примету, чтобы продать излишек ягод в особо урожайный год. Испанцы до сих пор часто пытаются съесть 12 виноградин в последнюю минуту года — хотя большинство относится к этой традиции скорее как к развлечению, чем как к реальному способу добиться процветания.
Другая новогодняя примета, связанная с кухней, зародилась в южных американских штатах. Там на праздничный ужин часто готовят блюдо из листовой капусты, свинины и черноглазого гороха — причем ключевым считает именно последний ингредиент. Исследователь истории и гастрономических традиций американского Юга Джон Эгертон объяснял, что черноглазый горох более 300 лет олицетворял в понимании местных жителей «мистическую и магическую силу, приносящую удачу». Капуста же из-за зеленого цвета ассоциировалась с деньгами и использовалась, чтобы обеспечить собравшимся за столом финансовое благополучие. Иногда в кастрюлю, в которой подавалось блюдо, прятали монетку. Тот, кто находил ее, согласно примете, с еще большей вероятность гарантировал себе процветание в наступившем году.
По одной версии, черноглазый горох начал ассоциироваться с удачей в годы Гражданской войны в США, когда войска Конфедерации остались практически без припасов. От голодной смерти их спас именно черный горох — возможно, именно поэтому в некоторых регионах его считают счастливым со второй половины XIX века.
Согласно другим источникам, бобовые как символ процветания и плодородия еще в древности употребляли в пищу сефарды — представители субэтнической группы евреев на Пиренейском полуострове. Черноглазый горох они готовили специально на Рош ха-Шана — еврейский Новый год, который празднуется примерно в середине сентября. В XVIII веке сефарды активно эмигрировали в Америку и обосновались на территории, которая вошла в состав южного штата Джорджия. Это значит, что они вполне могли привезти с собой традиции и суеверия своей культуры. Переселенцы из Германии и Дании точно так же привили соседям страсть к квашеной капусте, которая до сих пор остается неотъемлемым элементом новогоднего меню для жителей Пенсильвании.
Количество новогодних примет и их вариаций кажется бесконечным. В Дании в знак дружбы и пожелания удачи бросают посуду в дверь соседям. В Эстонии существует предание, что можно обрести силу от семи до 12 мужчин, если поесть соответствующее количество раз в первый день нового года. Ирландские переселенцы привезли в США обычай громко бить сковородками, кастрюлями и другими кухонными принадлежностями, чтобы отпугнуть злых духов.
Во многих семьях отказываются от омаров в новогоднем меню, поскольку ракообразные пятятся назад, а праздник должен символизировать движение вперед. В Италии во многих семьях готовят блюда из чечевицы — каждое ее зернышко обозначает одну монетку, поэтому тот, кто съест больше всего, должен разбогатеть. Популярностью пользуются и блюда из риса, который в процессе готовки разбухает и увеличивается в объемах, тем самым символизируя изобилие и процветание. Некоторые верят, что удача в наступившем году будет зависеть от праздничного наряда, поэтому стараются в этот день надеть что-то новое. Кто-то встречает полночь в красном нижнем белье — этот цвет, предположительно, тоже должен приносить удачу.
Возможно, популярность праздника объясняется именно ощущением преемственности — на городских площадях, шумных вечеринках и семейных посиделках особенно отчетливо чувствуется ход времени, движение от прошлого к будущему. Многие в этот день надеются на счастье и благополучие в наступившем году точно так же, как когда-то надеялись их предки, а вековые приметы и ритуалы помогают сохранить связь между поколениями.