Как музей Фаберже в Санкт-Петербурге развивается в меняющихся условиях

Как Вексельберг стал коллекционером

Ядро музейной коллекции — девять императорских пасхальных яиц, подарки Александра III и Николая II Марии Федоровне и Александре Федоровне, купленные весной 2004 года на Sotheby’s в Нью-Йорке, на финальной, четвертой части распродажи коллекции Фаберже Малкольма Форбса. Фонд Виктора Вексельберга «Связь времен» в режиме закрытой сделки выкупил одним лотом все 180 предметов коллекции, по оценкам экспертов, за $100 млн. Сам Вексельберг увидел свои сокровища уже после того, как сделка состоялась. 

Для Вексельберга нью-йоркская коллекция стала первым приобретением Фаберже. С тех пор наследие Фаберже и возвращение в Россию искусства XIX — начала XX века стало его страстью и миссией. Вексельберг подчеркивает, что Фаберже — это больше чем исторический ювелирный бренд: «Имя Фаберже несет на себе отпечаток переломной эпохи рубежа веков, трагических судеб владельцев драгоценных произведений и самого знаменитого ювелира. Музей не только бережно хранит память о славе русского ювелирного искусства, но и открывает для широкой публики имена мастеров фирмы Фаберже, как, например, Михаила Перхина, автора самых известных, императорских, пасхальных яиц».

По мнению арт-консультанта Джо Викери, бывшей главы отдела русского искусства Sotheby’s, активность Вексельберга-коллекционера совпала с пиком рынка музейного русского декоративно-прикладного искусства в первом десятилетии нового века, а отчасти и обусловила его. Например, если императорское «Зимнее яйцо» в 1994 году было продано за $5,6 млн и в 2002-м ушло на торгах за $9,6 млн, то в 2015 году цена продажи пасхального яйца Марии Федоровны 1887 года, по оценке экспертов рынка, составила $33 млн. Яйцо было продано в Лондоне дилером галереи Wartski частному коллекционеру.

Штрихи к портрету

Рынок русского искусства мощно рос в 2000-е. По определению специалиста по русскому искусству Ивана Самарина, «на продажу было выставлено восхитительное многообразие русской живописи XIX — начала XX века авторов первой величины». С 2004 по 2007 год крупнейшим игроком русского рынка были фонды Виктора Вексельберга Aurora Fine Art и «Связь времен». Их интересы не ограничивались Фаберже и декоративно-прикладным искусством, а охватывали весь пласт русского искусства середины XIX — начала XX века.

В 2006 году фонд Aurora Fine Art оспорил авторство работы Бориса Кустодиева «Одалиска», купленной на Christie’s в 2005 году с мировым рекордом £1,7 млн. Соучредитель фонда Владимир Воронченко рассказывал Forbes в 2010 году, что сомнения в ее подлинности заронил эксперт Владимир Петров, когда увидел работу весной 2006 года в Москве. Однако вместо того, чтобы вернуть спорный лот в аукционный дом (Christie’s дает гарантии на пять лет в случае сомнений в подлинности), представители фонда обратились в Высокий суд Англии и Уэльса. По словам собеседника Forbes, эксперта по русскому искусству, это был символический жест. Бывшие сотрудники аукционных домов в один голос утверждают: у фонда как у крупнейшего покупателя были все возможности, чтобы решить вопрос без суда. Christie’s наверняка пошел бы на уступки ради сохранения репутации и хороших отношений с клиентом. Но фонду, вероятно, был нужен публичный скандал и громкая победа. «Для коллекционеров такого масштаба не так страшно потерять деньги, а вот выглядеть одураченным смерти подобно», — рассуждает эксперт русского рынка.

Лондонский антиквар Андрей Ружников, партнер Владимира Воронченко в фонде Aurora Fine Art, участвовал в торгах за «Одалиску» и рассказал Forbes, что работу Кустодиева «купили на деньги фонда для частной коллекции». Когда возникли сомнения в подлинности, Ружников вел переговоры с Christie’s. По словам Андрея Ружникова, его аргументы выслушали, но диалога не получилось: в переписку вступили адвокаты аукционного дома. Воронченко рассказывал в 2010 году Forbes: «Над нами просто издевались. Мы месяцами не получали ответов на письма, месяцами не могли поговорить с нужными людьми по телефону, в общем, отношение к нам было как к какому-то развивающемуся рынку аборигенов».

Историк искусства Наталия Семенова рассказала Forbes, как в 2006 году к ней домой пришел юрист, представитель фонда Aurora, и предложил расследовать провенанс «Одалиски». Вместе с искусствоведом Владимиром Поляковым Семенова восстановила историю бытования этой работы 1919 года. Они нашли изображения картины в рижских газетах 1932 года. «Получился 12-страничный отчет с фотографиями», — рассказывает Семенова Forbes. Однако юристы фонда отказались принять результаты расследования и заплатить гонорар. «Мне сообщили, что это совсем не то, что требуется», — говорит Наталия Семенова.

В суде фонд Aurora сделал ставку на экспертные заключения Русского музея, Третьяковки и Центра Грабаря. Сравнивая «Одалиску» с лучшими образцами творчества художника, эксперты признавали ее компиляцией работ Кустодиева, созданной другим художником. Ответчик, русский отдел Christie’s, был уверен: эта «нюшка» Кустодиева, как называется жанр на сленге искусствоведов, не шедевр, но в 1919 году художник жил в Петрограде, был прикован к креслу и постоянно тиражировал сюжет с обнаженными в попытке заработать.

В июле 2012-го Высокий суд Англии и Уэльса принял решение в пользу истца, признав «Одалиску» работой не Кустодиева, а другого художника. Уже после процесса латвийский искусствовед Ирэна Бужинска нашла в рижских архивах газету Jauna Nedela от 3 декабря 1926 года с изображением «Одалиски». Репродукция, сделанная при жизни художника (Борис Кустодиев умер в мае 1927 года), — это «железобетонный аргумент» в пользу подлинности работы, считает искусствовед Михаил Каменский, много лет возглавлявший «Сотбис. Россия — СНГ». «Так как картина выставлялась в Риге при жизни Кустодиева, я не могу рассматривать всерьез версию экспонирования неавторской копии. А не автору ее копировать до 1925 года зачем? — говорит Каменский. — При этом данные химико-технологического анализа подтверждают: работа была создана до 1925 года».

Вердикт суда стал, по сути, бравурным финалом атаки структур Вексельберга на международный рынок русского искусства. К 2012 году масштаб покупок фондов Вексельберга значительно сократился. Эксперты арт-рынка отмечают, что они практически ушли с рынка перед введением санкций против миллиардера в 2018 году, но потери все-таки понесли. Воронченко рассказал Forbes, что аукцион Christie’s не выдает фонду купленный на торгах пять лет назад серебряный ковш Фаберже, украшенный эмалями. «На наш вопрос, как связан музей с санкциями, наложенными на его учредителя, нам отвечают: «Все понимаем, но пока не отдадим», — рассказывает Владимир Воронченко.

В мае 2022 года по окончании выставки Фаберже лондонский Музей Виктории и Альберта не вернул в Музей Фаберже императорское пасхальное яйцо «Курочка» 1885 года и золотую эмалевую коробку для сигар работы Фаберже, сделанную по заказу и дизайну семьи Ротшильд. Но Воронченко не теряет оптимизма: «Наши связи с мировым музейным сообществом по-прежнему сохранились. Сейчас с обоюдного согласия мы с Музеем Виктории и Альберта продлеваем договор о нахождении предметов из нашего собрания в лондонском музее». Воронченко убежден: рано или поздно ситуация с межмузейными обменами придет в норму и предметы из коллекции Музея Фаберже вернутся к их обладателю.

Но важнейшую главу в историю сохранения наследия Фаберже Вексельберг и его фонд уже вписали: с осени 2013 года в Санкт-Петербурге открыт частный Музей Фаберже.

10 лет Музея Фаберже

Созданный в преддверии российского музейного бума (начиная с 2016 по 2019 год число посетителей российских музеев стремительно росло) Музей Фаберже оказался на гребне волны. В 2017 году музей впервые попал в рейтинг газеты The Artnewspaper Russia, заняв 12-е место с числом посетителей 580 000 человек в год. В 2018 году The Artnewspaper Russia признала выставку музея «Viva la vida. Фрида Кало и Диего Ривера» главной выставкой года. В день ее посещали 5489 человек (для сравнения, на ретроспективе Валентина Серова в Третьяковке в 2015 году — 4858 человек в день). В 2019 году в рейтинге самых востребованных художественных музеев Москвы и Санкт-Петербурга Музей Фаберже занял восьмое место с показателем 993 000 человек, уступив лишь государственным гигантам, таким как Эрмитаж и Исторический музей.

Виктор Вексельберг не скрывает радости: «Результаты превзошли самые смелые ожидания. Мы никак не могли предположить, что окажемся в десятке самых посещаемых музеев России». Воронченко говорит, что концепцию Музея Фаберже он выстроил, учитывая социальные функции музея и бизнес-подход к управлению. На привлечение зрителя работает постоянная экспозиция Фаберже с императорским провенансом и выставочная политика — музей не ограничился рамками декоративно-прикладного искусства, а создал ряд экспозиций-блокбастеров первых имен XX века, таких как Сальвадор Дали, Фрида Кало, Амедео Модильяни, Хаим Сутин. «Нам интересно делать такие выставки, которых прежде никогда не было в нашей стране», — говорит Воронченко.

Музей расположен в здании дворца XVIII–XIX веков Нарышкиных — Шуваловых на набережной реки Фонтанки, это памятник истории и архитектуры федерального значения. Вексельберг рассказывает, что работы по созданию музея во дворце заняли семь лет и обошлись более чем в $50 млн, «ведь здание с 1970-х годов существовало без капитального ремонта и постепенно разрушалось». Особенно он гордится Белоколонным залом дворца, где Шуваловы проводили балы и концерты. Сейчас в этом пространстве проходят временные выставки и периодически дают концерты классической музыки. Акустику удалось сохранить.

«Как Фаберже скрупулезно отбирал самых талантливых мастеров, экспериментировал с фактурами, материалами, стремился поразить воображение, так и мы соединяем лучшее, чтобы создать исключительное», — говорит коллекционер. Рассказывая о музее, Виктор Вексельберг подчеркивает его культурно-образовательное значение. До начала «спецоперации»* музей проводил ежегодные конференции мировых исследователей и экспертов Фаберже. В экспертный совет музея вошли все авторитетные специалисты мира по Фаберже. Много лет партнером музея был аукционный дом Sotheby’s. При этом музей ведет образовательные, просветительские программы для самой разной аудитории, например, большой успех завоевали детские занятия.

К своему юбилею в сентябре Музей Фаберже открывает две выставки. В Белоколонном зале представят 320 икон в драгоценных окладах из собрания фонда «Связь времен» и из коллекции бизнесмена Михаила Карисалова. А в новом выставочном пространстве откроется выставка Бориса Григорьева. На выставке музей покажет два открытия — иллюстрации Григорьева к роману Достоевского «Братья Карамазовы», над которыми художник работал много лет, и большое живописное полотно по мотивам гоголевского «Ревизора». Ничто из этого прежде не было известно в России. Позволить себе выставку такого размаха во дворце на Фонтанке (размер полотна Бориса Григорьева «Ревизор» — 79,7 на 329,6 см) музей смог только в новом пространстве.

Расширяя музей, во внутреннем дворе перестроили так называемый Западный флигель и демонтировали фрагменты разрушенного бомбой в 1942 году Поперечного флигеля. На месте исторической застройки Бернара де Симона 1840-х годов был создан новый корпус: два этажа выставочного пространства площадью 700 кв. м, мансардный этаж с офисами сотрудников музея и подземный этаж с гардеробом. Благодаря пристройке нового корпуса изменится траектория зрительских маршрутов. «Мы закольцевали музей, — рассказывает Владимир Воронченко. — Прежде зрители двигались по периметру в форме буквы «П». Потоки шли навстречу друг другу». Теперь Шуваловский дворец можно будет обойти кругом, а в новый корпус попасть несколькими путями — через внутренний двор или через залы основной экспозиции. Это позволит развести потоки посетителей в случае проведения нескольких выставок сразу.

История с расширением Музея Фаберже длилась почти семь лет. За это время прошли три судебных процесса, где градозащитники пытались отстоять часть исторической застройки дворцового ансамбля. По мнению истца Александра Кононова, под видом реставрации произошел снос части дворца: Западный флигель с полуциркульным фасадом объявили физически изношенным на 83% и разобрали. Суды продолжались до июня 2020 года. Хотя еще летом 2019 года, по данным градозащитников, флигель начали разбирать.

«Мы полностью доказали в судах свою правоту», — говорит Владимир Воронченко. Градозащитники считают иначе. «Было здание академика архитектуры Бернара де Симона: в условиях небольшого участка он решил сложную задачу. Теперь на его месте — прямоугольная коробка», — комментирует Александр Кононов.

На новых выставочных площадях музей решил испробовать новые технологии. «Музеи, несомненно, должны следовать духу времени», — уверен Вексельберг. Он приводит в пример экспозицию московского Еврейского музея и центра толерантности, полностью созданную при помощи новых технологий: «Это не только новые способы говорить со зрителем, особенно молодым, но и возможность говорить на его языке».

На выставке Бориса Григорьева покажут специальный VR-проект, созданный по мотивам произведений художника, разрабатывается проект с дополненной реальностью. Специальное музейное оборудование, в том числе витрины Glasbau Hahn, фонд успел купить до введения западных санкций.
На сколько лет рассчитан проект Музея Фаберже? Виктор Вексельберг отвечает философски: «У него никогда не было временных ограничений». Вексельберг почти 10 лет возглавлял попечительский совет Еврейского музея и создавал для него эндаумент. Основываясь на своем опыте, бизнесмен планирует использовать тот же механизм и для Музея Фаберже: «Мы прорабатываем вопрос. Эндаумент Музея Фаберже обязательно будет».

* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.