Как книжный рынок живет в условиях законов об ЛГБТ и иностранном влиянии
В последние дни ноября 2022 года в витрине независимого книжного магазина «Все свободны» в Санкт-Петербурге все проходящие мимо видели только замотанные в плотную черную пленку книги. Над ними висели большие белые буквы: «Миру мир». На обложках книг, целиком завернутых в черное, было всего три знака: «18+».
Вид витрины объяснял пост в социальных сетях. В нем сотрудники магазина сообщали: 1 декабря вступает в силу закон об иностранном влиянии, согласно которому любая печатная продукция авторов, будь то детские сказки или детективы, должна продаваться запечатанной и с возрастной маркировкой «18+», если ее автор внесен Минюстом в список иностранных агентов.
Магазин будет соблюдать правила, говорилось в посте, поэтому книги иноагентов с этого дня продают по паспорту, на посты о них в социальных сетях ставят плашку с информацией об авторе. Но с оговоркой на то, что сами правила магазин считает «странными и недалекими», следует им только, чтобы книжный мог работать дальше.
«Я не считаю, что пленка и маркировка «18+» на книге — это серьезное ограничение. Если мы в детстве могли спокойно попросить добросердечных прохожих купить нам пиво в ларьке, то и с книгами у тех, кому надо, никаких сложностей не будет. Если только издатели не станут заниматься самоцензурой», — рассуждает совладелица магазина «Все свободны» Любовь Беляцкая.
В ночь на 11 марта 2023 года в витрину магазина выстрелили. Небольшое отверстие над словом «миру» с расходящимися от него трещинами, предполагает Беляцкая, сделали травматическим пистолетом. Сбор на новое стекло магазин с помощью покупателей закрыл за день. «Мне кажется, эти законы в первую очередь о моральном давлении. Книготорговцам никогда не жилось особенно легко, а это очередные усложнения их жизни и, разумеется, тех авторов, кто подпадает под такие законы», — резюмирует Беляцкая.
«Данное сообщение…»
В октябре 2022 года в издательстве «Индивидуум» вышла ставшая бестселлером книга блогера и секс-просветительницы Саши Казанцевой (признана иноагентом) «Сам секс». В феврале Казанцеву признали иностранным агентом. По словам активистки, поскольку книга о сексе изначально могла продаваться только в пленке и с указанием возрастной маркировки, издательству не пришлось ничего менять. Ее саму же только поддержали.
«Я не первый автор-иноагент у «Индивидуума», и в принципе число иноагентов растет с каждым месяцем — издательства уже знают, что делать в таких ситуациях», — говорит Казанцева.
Издатели действительно продолжают публиковать книги авторов-иноагентов, но на случай, если их запретят к продаже, уменьшают тиражи, говорит генеральный директор издательской группы «Альпина» Алексей Ильин. По его словам, это увеличивает себестоимость книги для издательства, но «немного снижает» риск от публикации в перспективе. «Если раньше мы печатали ту или иную книгу тиражом 30 000 экземпляров и продавали ее в течение пяти месяцев, то сейчас максимальный запас — на месяц-два», — говорит эксперт.
Однако с некоторыми авторами издательствам, видимо, все же придется расстаться. Такое мнение в интервью Галине Юзефович высказал писатель Дмитрий Глуховский, внесенный в список иноагентов и в июле 2022 года объявленный в розыск по обвинению в дискредитации российской армии. «Думаю, что больше издавать не будут. Я не очень из-за этого расстроюсь, буду книжки дальше, как я делал на заре своего жизненного пути, распространять бесплатно на русском языке посредством Telegram-канала. По счастью, я не только в России издаваем, переведен на сорок языков. Я не себе никакого кэнселлинга русской культуры не заметил», — сказал он. В издательстве АСТ, которое публикует книги писателя, от комментариев отказались.
По словам Алексея Ильина, книги иностранных агентов, например Михаила Зыгаря, Дмитрия Быкова и Дмитрия Глуховского, магазины снимают с продажи или убирают с видных раскладок. Маркетплейсы и сервисы онлайн-доступа к книгам по подписке играют по похожим правилам. Например, на «Литресе» описание книг Зыгаря начинается с плашки, что автор «выполняет функции» иностранного агента. Книгу Казанцевой про секс, по словам писательницы, сервис, бывший основным дистрибьютором электронной версии, снял с продажи (сейчас страницы «Сам секс» на сайте «Литреса» нет). От комментариев в «Литресе» отказались.
Новые старые принципы
Больше обязательной пленки и маркировки на книгах иноагентов книгопродавцев встревожило то, что некоторые издательства потребовали вернуть книги, уже находящие в магазинах на реализации, потому что они могли потенциально попасть под другой закон — о запрете пропаганды ЛГБТ, говорит совладелица независимого петербургского книжного «Все свободны» Любовь Беляцкая. Так произошло потому, что размытая формулировка закона до сих пор непонятна ни юристам, ни издателям, ни магазинам.
«Критерии оценки размыты, четких определений законом не установлено, что создает огромные сложности для книжного и медиарынка. Каждый эксперт ссылается на свои источники, по-своему трактует определение ЛГБТ-пропаганды и оценивает ее наличие», — описывает ситуацию исполнительный директор Popcorn Books Дмитрий Протопопов.
По словам Алексея Ильина, сейчас основная борьба идет между двумя интерпретациями закона (более либеральной и более консервативной): согласно первой, издатели должны будут следовать определенному списку книг, запрещенных государством. «В таком случае ситуация будет для издателя понятна, а риск будет ограничен», — говорит Ильин. Но побеждает пока вторая, более консервативная трактовка, считает эксперт, по которой поводом для разбирательства может стать любая книга, а предъявить к ней претензию может любой государственный орган.
По мнению четырех опрошенных Forbes Life людей, работающих в издательском бизнесе и близких к нему, государство фактически взяло на себя только карательные функции. Функции же контроля за содержанием книг и связанные с ними затраты легли на издательства, чья основная стратегия — самоцензура. Они сами проводят ревизию книг, чтобы понять, к каким из них могут быть претензии у закона.
При этом внешняя экспертиза книг, потенциально попадающих под закон, до того как по ним могут предъявить иск, издателей практически не защищает, считает генеральный директор издательской группы «Альпина» Алексей Ильин. «Если мы найдем десять экспертов, все скажут, что она соответствует законам, но Роскомнадзор будет придерживаться иного мнения и подтвердит это заключением одного своего эксперта, то вердикт практически известен заранее, и наши экспертизы не будут играть роли», — считает эксперт. По словам Ильина, если более консервативная трактовка закона победит, экономическая деятельность издательств будет под постоянной угрозой из-за исков и штрафов.
«В зависимости от объема и формата книги, речь может идти о суммах [убытков] от 600 000 до 1 млн рублей за [тираж на] каждое наименование. Если мы в профилактическом порядке уберем из продажи 10 книг, то потеряем, грубо говоря, 10 млн рублей. Поэтому издатели надеются, что удастся избежать худшего варианта развития событий», — резюмирует эксперт.
Два дела о пропаганде ЛГБТ
Книга «Лето в пионерском галстуке» о любви пионера и вожатого в советском летнем лагере издательства Popcorn Books стала символом скандала вокруг нового закона о пропаганде ЛГБТ. После жалобы депутата Государственной Думы Александра Хинштейна полиция возбудила против издательства первое в России административное дело в рамках нового закона. Это подогрело интерес к книге, которая, по словам исполнительного директора Popcorn Books Дмитрия Протопопова, на тот момент уже была бестселлером.
«Мы думаем, что символом кампании эта книга стала не столько из-за содержания, сколько из-за популярности. Мы знали, что у этого текста есть фанбаза, многие будут ждать его публикации, но предсказать такой колоссальный успех мы не могли. Многое зависит от таланта редактора находить те тексты, которые найдут отклик у российских читателей. На ее месте могла быть и другая «сомнительная» для властей книга, если бы она так же разорвала топ российских продаж, как «Лето в пионерском галстуке», — рассказал Fоrbes Life Протопопов.
Из-за скандала вокруг произведения издательство ждет «максимально жесткой реакции» на свои книги. «Многие депутаты и правоохранительные органы пристально следят за соблюдением закона об ЛГБТ-пропаганде, поэтому мы — его основная мишень», — объясняет Протопопов.
С российского рынка уже ушла почти половина ассортимента Popcorn Books. Издательство сняло с продажи все издания, так или иначе затрагивающие истории ЛГБТ-персон. Ранее отгруженные книжным магазинам и маркетплейсам тиражи тоже попросили вернуть обратно. В Telegram-канале издательства изменения объяснили в том числе угрозами, которые получают авторы и работники.
На издательство возбудили еще два дела по тому же закону. Одно из дел при этом касается книги, в которой вообще нет ЛГБТ-персонажей, рассказывает исполнительный директор Popcorn Books. Сейчас произведения проходят стороннюю экспертизу. По словам Протопопова, к экспертизе Popcorn Вooks старается привлекать экспертов — лингвистов, психологов, филологов, — которые ранее выдавали заключения для Роскомнадзора и МВД.
Проверка одной книги, «с учетом нынешнего ажиотажа», может занимать до нескольких месяцев. По закону, административное правонарушение карается штрафом в 5 млн рублей или приостановкой деятельности издательства на 90 дней. Но пока издательство продолжает работать и выпускать книги в рамках действующего законодательства, подчеркнул Протопопов.
Именно от «неравнодушных граждан», которые «пишут кляузы» на конкретные книги, сейчас исходит активная угроза для издателей, говорит Алексей Ильин. В России нет ведомства, которое бы централизованно проверяло содержание существующих на рынке книги на пропаганду ЛГБТ.
Закон из-за его расплывчатых формулировок нетрудно использовать в чьих-либо целях, уверена литературный обозреватель Наталия Ломыкина: «К сожалению, у нас много читателей, которые вычитывают в книге то, чего там нет. Размытость закона приводит к тому, что не только издатели пытаются понять, надо ли издавать этот роман или он пока должен быть отложен, но и читатели, причем та часть аудитории, которая читать не умеет, начинают при одном упоминании персонажа, бросившего взгляд на героя своего пола, вопить, что это пропаганда».
Секспросвет под угрозой
Из-за того что критерии, по которым в тексте можно найти пропаганду ЛГБТ, размыты, новый закон может коснуться не только квир-литературы (от англ. queer, «странный» — слово также используется как синоним ЛГБТ. — Forbes Life), но и сегмента научно-популярных изданий о сексе, считают двое из опрошенных Forbes Life сотрудников российских издательств. В первую очередь речь идет о книгах, в которых при обсуждении понятия нормы в сексе затрагивается тема однополых отношений.
«Фразы «ормально ли хотеть человека своего пола?» или «Здоровые ли люди-гомосексуалы?» уже можно расценить как демонстрацию интереса к нетрадиционной сексуальной ориентации. А если автор еще и отвечает на них положительно, это уже не спорный момент, а принятие гомосексуальности как нормы», — поделился мнением анонимный сотрудник издательства с Forbes Life.
Если до принятия закона о пропаганде ЛГБТ издательства отдавали книги о сексе на вычитку юристам в исключительных случаях, то теперь так делают со всеми изданиями на эту тему, рассказывает бывший ведущий редактор раздела «Отношения и секс» издательства «Бомбора» Наташа Половинко.
«Содержанию книг такая практика в целом не вредила. Те говорили, можно ли переформулировать фразы или лучше просто избавиться от каких-то фрагментов. Когда же был принят закон об ЛГБТ, то, насколько мне известно, юристам пришлось применять эту опцию практически к каждой книге на тему секса. Специальные люди чуть ли не поабзацно расписывают, что и под какую часть нового закона может попасть и от каких фрагментов придется отказаться», — объясняет эксперт.
Российский секспросвет и раньше не был достаточно квир-инклюзивным, поскольку большинство авторов работали исключительно с цисгетеро-сегментом, говорит Саша Казанцева. Более инклюзивным авторам новый закон, по ее словам, не так страшен — те и раньше работали в условиях запрета на пропаганду ЛГБТ среди несовершеннолетних 2013 года и «приличного уровня ЛГБТ-фобии» в России. Поэтому последствия фактического запрета на упоминание об однополых отношениях в просветительской литературе будут заметны не сразу, считает активистка.
«В перспективе ограничение на ЛГБТ-контент может замедлить рефлексию человеческого разнообразия в российском секспросвете — то есть еще больше отдалить его от секспросветных тенденций. И это коснется всех, потому что разговор о существующих идентичностях и практиках важен не только ЛГБТ-людям. Чем больше мы знаем о мире и людях, тем проще нам осознавать свои особенности, ориентироваться в собственной жизни и в реальности в целом», — считает активистка.
По словам бывшего редактора «Бомборы» Наташи Половинко, судьба сегмента отчасти зависит от того, будут ли сотрудники российских издательств болеть за то, чтобы их проекты нашли своего читателя, и готовы идти на компромиссы, даже если из книг придется переписывать или вымарывать фрагменты: «Это тон, который задается государством, а не издательством. Издательство выкупает права, берет на себя все риски, ставит под угрозу свою репутацию. Отвечать на риски придется тоже издательству, а не автору. [Иначе] никто за это [публикацию такого произведения] просто не возьмется».
Уже сейчас российским секс-просветителям, чьи книги издательства хотели бы переиздать, предлагают переписать спорные фрагменты, отметил источник. Новые авторы, которые только начинают сотрудничать с издательствами, могут в таком случае отказаться от публикации. Особенно если темы, которые они свободно обсуждают в соцсетях, окажутся замолченными или написанное в книге будет противоречить их собственным словам в блоге, а также собственной совести, объясняет источник.
Такие авторы могли бы перевести рукопись на иностранный язык и опубликовать ее за границей, считает бывший редактор «Бомборы» Наташа Половинко. Кроме того, издательства могли бы допечатать тиражи популярных иностранных книг о сексе, переведенных на русский язык, внеся в их тексты, если то позволяют условия заключенного с российской стороной лицензионного контракта, изменения, согласно новому закону.
Однако редактировать такие тексты чрезвычайно сложно: «У каждой главы есть конструкция — и если такие [проблемные, об отношениях между людьми одного пола] фразы вырезать, ее не будет. Я не могу представить, как можно обтекаемо перефразировать это, чтобы проверяющим потом можно было сказать: «Это ваши проблемы, если вы это так прочитали», особенно в российском контексте».
Книжное пиратство возвращается
Книги, которые в России пришлось снять с продажи, издательство Popcorn Books собирается продавать русскоязычной аудитории за границей. По словам Дмитрий Протопопова, спрос на продукцию издательства, которую раньше можно было купить в Казахстане, Белоруссии и некоторых странах центральной Европы, в течение 2022 года «увеличился десятикратно».
В Popcorn Books не раскрывают, сколько именно книг могут отправиться за границу, но называет объем «существенным». «Нам потребуется заключить внешнеэкономические контракты с покупателями и наладить цепочки поставок, и мы активно над этим работаем. Наши зарубежные партнеры предлагают помощь с запуском издательства за пределами России», — рассказал Протопопов.
Один из тех, кто помогает российским издателям распространять книги, продажа которых стала небезопасна в самой России, — владелец книжного магазина «Итака букс» в Тбилиси Стас Гайворонский. В этом году сюда привезли книги Popcorn Вooks, в прошлом — издания правозащитного центра «Мемориал» (внесен Минюстом РФ в реестр иностранных агентов и ликвидирован). «Все, что запрещают, мы, сколько можем, эвакуируем сюда. У нас всегда есть какая-то запрещенка — для книг, которые в России называют ЛГБТ-пропагандой, есть отдельный стеллаж. Снимаем [с них] пленки, как только книги попадают к нам», — рассказал Гайворонский.
По его словам, проблем при транспортировке книг из России в Грузию нет: по грузинским законам они не подлежат растаможке, местные пограничники интереса к ним не проявляют.
Люди будут скачивать книги там, где они будут доступны, и сами выкладывать то, что невозможно легально купить
Однако в скором времени таким магазинам может оказаться нечего ставить на полки. По словам Алексея Ильина, российские издательства перестали принимать к публикации книги, которые так или иначе затрагивали тему однополых отношений. Так издатели хотят оградить себя от рисков. Однако читатели не готовы ограничивать круг чтения, поэтому новый закон приведет к росту электронного пиратства, с которым книжная индустрия боролась много лет, считает литературный критик Наталия Ломыкина: «Поскольку издатели вывозят русскоязычный контент, который они не могут распространять в России, за пределы страны, то там, разумеется, отсканировать и выложить эту книгу не составит большого труда. Люди будут скачивать книги там, где они будут доступны, и сами выкладывать то, что невозможно легально купить».
Фактический запрет не уменьшает, а, наоборот, стимулирует интерес к литературе по ЛГБТ-тематике, предполагает блогер и активистка Саша Казанцева. По ее словам, аудитория будет читать интересных ей авторов в интернете. «Многие освещающие тему русскоязычные авторы выехали из страны. Весь контент в интернете не переблокируешь, к тому же многие пользуются VPN (Virtual Private Network — виртуальная частная сеть. – Forbes Life). При этом значительная часть ЛГБТ-секспросветного контента по-прежнему доступна на английском», — резюмирует она.
Книг из-за рубежа станет меньше
Российский рынок переводной литературы из-за нового закона о пропаганде ЛГБТ значительно обеднеет, поскольку российские издатели уже сейчас вынуждены отказываться от потенциально интересных российского читателю новинок, если в книге есть хотя бы один намек на однополые отношения между героями, считают двое опрошенных Forbes Life экспертов.
В похожей ситуации российский книжный рынок уже оказывался в 2021 году, когда в силу вступил закон о запрете публичного отождествления целей, решений и действий руководства СССР, командования и военнослужащих СССР с целями, решениями и действиями руководства нацистской Германии, командования и военнослужащих нацистской Германии в ходе Второй мировой войны. По словам Алексея Ильина из «Альпины», в результате некоторые издательства перестали принимать рукописи книг, затрагивающих события Второй мировой войны. Но изменения коснулись и других сегментов литературы: так, фрагмент одного из своих бестселлеров по популярной психологии «Альпина» вырезала, потому что автор использовал события войны в качестве примера.
Однако эти вроде бы небольшие ограничения внутри достаточно узких сегментов литературы кажутся куда более катастрофичными в контексте кризиса переводной литературы, которого ожидают издатели. На российском рынке вскоре могут остаться только те иностранные книги, которые успеют допечатать до того, как закончатся контракты с иностранными правообладателями. Если не продлить контракт, «книга [из продажи] со временем исчезнет», считает Алексей Ильин.
По словам эксперта, после 24 февраля 2022 года владельцы практически 60% иностранных наименований на российском книжном рынке больше не работают с Россией. «Все чаще слышу истории, когда издатель сначала долго ищет роман, который будет интересен аудитории, с интересным сюжетом, нетривиальными героями и без однополых отношений. А когда они его в конце концов находят, иностранное издательство говорит: «А мы с Россией не работаем», — согласна литературный критик Наталия Ломыкина.
«Видимо, ассортимент переводной литературы на российском рынке в целом станет беднеть», — полагает Ильин. Ломыкина согласна, что его ждут сложные времена: «Мы можем не увидеть часть важных мировых романов на русском языке, потому что герой третьего ряда находится в однополых отношениях. В итоге активно читающие подростки все равно найдут в сети то, что кажется им интересным, а вот взрослые люди, на сложившиеся взгляды которых невозможно повлиять никакими сюжетными ЛГБТ-линиями, останутся без многих хороших книг».