К сожалению, сайт не работает без включенного JavaScript. Пожалуйста, включите JavaScript в настройках вашего броузера.

Мальчишки из «Никеля»: роман об учениках исправительной школы, стойкости и искуплении

Губернатор Флориды Клод Кирк на экскурсии по школе Дозье, 1968 год (Фото Florida Memory Project)
Губернатор Флориды Клод Кирк на экскурсии по школе Дозье, 1968 год (Фото Florida Memory Project)
Элвуд Кертис, темнокожий подросток из Флориды, попадает в исправительную школу «Никель», где процветает физическое, эмоциональное и сексуальное насилие, а сохранить себя и не уподобиться своим мучителям удается немногим. За «подробное и сокрушительное исследование жестокого обращения с учениками», лежащее в основе романа «Мальчишки из «Никеля» Колсон Уайтхед получил Пулитцеровскую премию в 2020 году. С разрешения издательства «Синдбад» Forbes Life публикует фрагмент из книги

Приток и отток мальчишек не прекращался. Элвуд познакомился с некоторыми белыми — в другой обстановке они вряд ли бы встретились. Кто-то из них попал под опеку государства, кто-то лишился родителей, кто-то сбежал из дома, спасаясь от матери, ублажающей мужчин за деньги, или от отца-алкоголика, который врывался к нему в комнату посреди ночи. Были среди них те, кто уже успел отличиться. Они воровали деньги, дерзили учителям, портили общественную собственность, имели в запасе истории про кровавые драки в бильярдной или про дядюшек, торговавших самогоном. В «Никель» их отправляли за провинности, о которых Элвуд прежде не слышал: симуляцию, склонность к депрессии, антиобщественное поведение. Порой мальчишки и сами не до конца понимали значение этих слов, но это было и ни к чему, ведь основной посыл и так был ясен: это «Никель». 

«Меня скрутили за то, что спал в гараже, чтобы не умереть от холода». 

«Я украл пять долларов у учителя». 

 

«Я как-то раз выпил пузырек микстуры от кашля и словно с цепи сорвался». 

«А я просто жил сам по себе и перебивался как мог». 

 

— Вот это да.Здорово тебе досталось,—говорил доктор Кук всякий раз, когда менял Элвуду повязки. Элвуду не хотелось на себя смотреть, но пришлось. Однажды он мельком увидел ярко-алые рубцы — они тянулись поперек бедер, от внешней стороны к внутренней, точно мерзкие пальцы. Доктор Кук выдал ему аспирин и ушел в свой кабинет. А через пять минут уже ругался с женой по телефону из-за кузена-дармоеда, который просит в долг денег не пойми на что.

Посреди ночи Элвуда разбудил чей-то храп, и он несколько часов провалялся без сна. Пылающую кожу подергивало под бинтами. 

Однажды утром, через неделю после того, как Элвуд попал в лазарет, он открыл глаза и увидел на соседней кровати Тернера. Тот насвистывал мелодию из «Шоу Энди Гриффита», беззаботно и заливисто. Свистуном Тернер был отменным, и до самого конца их дружбы его трели не раз становились аккомпанементом для шалостей и довеском для контраргументов в спорах. 

 

Тернер дождался, пока медсестра Уильма выйдет покурить, и объяснил свое появление. 

— Решил вот отпуск себе устроить, — сказал он. 

Оказалось, что он наелся стирального порошка до тошноты — боль в животе длиною в час стоила целого выходного. А то и двух — если уметь грамотно все обставить. 

— У меня в носке еще порошка припасено, — признался Тернер. 

Элвуд задумчиво отвернулся. 

 

— И как тебе злобный доктор? — спросил Тернер чуть погодя. 

Доктор Кук как раз измерил температуру белому никелевцу, который лежал в соседнем ряду, тяжело дышал и мычал, точно корова. Зазвонил телефон, и врач, сунув парню в руку две таблетки аспирина, метнулся к себе в кабинет. 

Тернер подкатил к Элвуду. По палате он перемещался на старом, лязгающем инвалидном кресле для больных полиомиелитом. 

— Вот придешь к нему с отрубленной башкой — а он тебе все равно аспирин сунет. 

 

Смеяться Элвуду не хотелось — казалось, тем самым он предаст свою боль, — но он не сдержался. Яички у него опухли — плеть успела хлестнуть между ног, — но от смеха его тело содрогнулось, и боль вновь дала о себе знать. 

— Если заявится ниггер, — не унимался Тернер, — без башки, без ног и без рук, а этот чертов докторишка непременно его спросит: «Вам одну таблеточку или две?» — Он выровнял колеса кресла и укатил. 

Кроме школьной газеты под названием «Аллигатор» и брошюры по случаю пятидесятилетнего юбилея «Никеля», отпечатанных здешними же воспитанниками в местной типографии в дальней части кампуса, читать было нечего. Мальчишки на всех фотографиях улыбались, но Элвуд, пускай он и пробыл в школе всего ничего, прочел в их взглядах мертвенное безразличие, каким отличались все никелевцы. Наверное, теперь он и сам им обзавелся, раз уж прошел обряд посвящения. Осторожно повернувшись на бок, Элвуд приподнялся на локте и несколько раз перечитал брошюру. 

«Никель» был открыт властями штата в 1899 году и изначально назывался Флоридской ремесленной школой для мальчиков. Это было «исправительное учреждение, где юный нарушитель закона, изолированный от дурного влияния окружения, совершенствуется физически, интеллектуально и нравственно, исправляется, чтобы вернуться в общество с намерениями и качествами, присущими благонадежному гражданину, почтенному и честному человеку с профессией или квалификацией, позволяющими заработать себе на жизнь». Мальчишек называли учениками, а не заключенными, чтобы подчеркнуть их отличие от нарушителей закона, упрятанных в тюрьмы. Хотя вообще-то, мысленно добавил Элвуд, злостные преступники тут тоже были: они все числились в штате. 

 

Когда школа открылась, туда стали принимать учеников начиная с пятилетнего возраста, и мысль об этих беспомощных малышах взволновала Элвуда до слез, не давая ему уснуть. Первую тысячу акров школе даровал штат; а в течение следующих лет местные жители щедро пожертвовали еще четыре сотни. К тому же «Никель» стремился прокормиться самостоятельно. Строительство типографии обернулось во всех отношениях бесспорным успехом. «Только за 1926 год типография заработала 250 000 долларов, не говоря уже о том, что ученики овладели полезным ремеслом, которому смогут себя посвятить после выпуска». На кирпичном станке ежедневно изготавливалось по двадцать тысяч кирпичей, которые после ложились в фундамент домов — и больших, и маленьких — по всему округу Джексон. Ежегодная выставка рождественских фонариков, которую подготавливали и проводили сами ученики, собирала гостей из самых отдаленных городков. Каждый год газеты присылали сюда репортеров. 

В 1949 году, когда и была отпечатана брошюра, школу переименовали в честь Тревора Никеля, реформатора, который за несколько лет до этого прибрал школу к своим рукам. Мальчишки же любили говорить, что школу переименовали из-за того, что их жизнь и пяти центов не стоит1. Временами, проходя мимо портрета Тревора Никеля, висевшего в холле, трудно было отделаться от мысли, что хмурится он оттого, что догадывается, о чем ты думаешь. Точнее, даже так: потому что он знает, что ты знаешь, о чем он думает. 

Когда в лазарет заглянул парнишка со стригущим лишаем, который тоже жил в Кливленде, 

Элвуд попросил его принести что-нибудь почитать, и тот выполнил просьбу. Притащил ему стопку потрепанных научных книжек, из которых по случайному совпадению можно было составить целый курс по древнейшим могущественным силам и узнать о столкновении тектонических плит, образовании горных хребтов, взмывающих к самому небу, о вулканической активности. О той гигантской энергии, что бурлила в недрах земли, формируя мир над собой. Это были толстые тома с яркими иллюстрациями, огненно-красными, так контрастировавшими с мутной, туманной серостью палаты. 

 

На второй день своего пребывания в лазарете Тернер достал из носка лист бумаги, сложенный в несколько раз, высыпал себе в рот его содержимое и спустя час заголосил. Доктор Кук подскочил к нему, и Тернера вырвало прямо ему на ботинки. 

— Я же тебе говорил: рот на замок, — отчитал его доктор Кук. — От здешней еды тебя снова тошнить начнет. 

— А что же мне тогда есть, мистер Кук? Доктор нахмурился.
Когда Тернер закончил вытирать за собой рвоту, 

Элвуд спросил:
— Разве от этого живот не болит?
— О, еще как, дружище, — признался парень. — 

 

Но на работу завтра совсем неохота. Кровати тут бугристые до ужаса, но, если знать, как улечься, можно неплохо так вздремнуть. 

Таинственный пациент за ширмой тяжело вздохнул, и Элвуд с Тернером от неожиданности даже подскочили. Как правило, он лежал тихо — и порой они вовсе забывали о его существовании. 

— Эй! — позвал Элвуд. — Эй, слышишь меня?
— Ш-ш-ш! — шикнул на него Тернер.
В воздухе повисла тишина.
— Иди глянь, — велел Элвуд. Наконец он на

чал приходить в себя и сегодня чувствовал себя лучше. — Посмотри, кто это. Спроси, что с ним. 

 

Тернер взглянул на него как на помешанного. — Не буду я спрашивать, еще чего!
— Слабо, да? — спросил Элвуд. Так подначивали 

друг друга мальчишки с его улицы по пути домой. — Черт возьми, а я почем знаю, кто там! — воскликнул Тернер. — Может, только заглянешь туда, и придется с ним местами меняться! Как в страшилках про призраков!
В тот вечер медсестра Уильма задержалась на работе: она все читала мальчишке за ширмой. Читала какой-то библейский псалом, и тон у нее был под стать божественным славословиям. 

Кроватей на всех не хватало. Сюда поместили никелевцев, пострадавших от некачественных консервированных персиков. Они спали вповалку, валетом, испуская газы и урча животами. На сбившихся простынях. Черви, испытатели и прилежные пионеры. Раненые, заразные, симулянты и честные пациенты. Паучий укус, перелом лодыжки, потеря фаланги пальца, застрявшего в погрузочной машине. И да, посещение Белого дома. Теперь, когда ребята знали, что Элвуд тоже там побывал, они перестали его чураться. Он стал одним из них. 

Мы в соцсетях:

Мобильное приложение Forbes Russia на Android

На сайте работает синтез речи

иконка маруси

Рассылка:

Наименование издания: forbes.ru

Cетевое издание «forbes.ru» зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций, регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации: серия Эл № ФС77-82431 от 23 декабря 2021 г.

Адрес редакции, издателя: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Адрес редакции: 123022, г. Москва, ул. Звенигородская 2-я, д. 13, стр. 15, эт. 4, пом. X, ком. 1

Главный редактор: Мазурин Николай Дмитриевич

Адрес электронной почты редакции: press-release@forbes.ru

Номер телефона редакции: +7 (495) 565-32-06

На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети «Интернет», находящихся на территории Российской Федерации)

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции. Товарный знак Forbes является исключительной собственностью Forbes Media Asia Pte. Limited. Все права защищены.
AO «АС Рус Медиа» · 2024
16+