«На Западном фронте без перемен»: почему экранизация Ремарка кажется такой актуальной

Кажется, что немцы уж точно должны были экранизировать роман одного из своих самых известных писателей XX века, однако «На Западном фронте без перемен» адаптировался только два раза, американцами и британцами. На родине через несколько лет после публикации в 1929 году роман о Первой мировой запретили национал-социалисты, затем пришла еще одна война, еще один проигрыш, долгое восстановление и огромный груз национальной вины. Описанные Ремарком события, перевернувшие всю историю Германию, немецкие кинематографисты отрефлексировали практически через 100 лет после публикации книги. И именно сегодня эта рефлексия стала актуальной не только для немцев.

Картина начинается с красноречивой метафоры: в тихом зимнем лесу в уютной теплой норе лиса кормит своих лисят. Где-то вдалеке раздаются зловещие звуки взрывов. Режиссер намекает — вскоре лисята убегут из уютной норы, чтобы умереть одинокой страшной смертью. Бежит в сторону взрывов и главный герой романа и фильма Пауль Бойман (Феликс Каммерер) вместе со своими друзьями. Прямо со школьного двора, получив поношенную форму неправильного размера, они отправятся на фронт. 

В военном кино любят играть на контрастах, и самый яркий из них — столкновение радостных новобранцев с неприглядной реальностью. Несмотря на предсказуемость и невероятную популярность приема, наблюдать за этим по-прежнему невыносимо. Не пройдет и 15 минут экранного времени, как звеняще-патриотические речи преподавателя в школе об особом пути Германии сменятся грубыми приказами офицеров, а один из друзей Боймана, вычерпывая грязную жижу из окопов, растерянно произнесет: «Как-то не так я себе это представлял».

Немецкий режиссер Эдвард Бергер, известный прежде всего крепкими телевизионными работами («Германия 83», «Ваша честь»), написал сценарий совместно с британцами — Иеном Стокеллом и Лесли Патерсон, которые приобрели права на экранизацию книги еще в 2011 году. Интересно, что даже на этот раз идея адаптации Ремарка принадлежала не немцам. Они полностью опустили истории однополчан Боймана и подробности о его мирной жизни, сосредоточившись исключительно фронтовыми событиями. Также они ввели дополнительную сюжетную линию с главой комиссии по перемирию Маттиасом Эрцбергером в исполнении Даниеля Брюля, который отправляется на переговоры с французами в надежде положить конец войне.

С одной стороны, кажется, что эта линия была написана исключительно для Брюля — продюсера картины и одного из немногих международно известных актеров Германии, отметившегося, в частности, в фильмах Marvel. С другой — история про переговоры позволила Бергеру снова эффектно поиграть на контрастах: пока покрытые толстым слоем грязи солдаты погибают на поле боя, накрахмаленные делегаты поедают круассаны и скучают в обитом бархатом поезде. Также это уводит фильм от частного опыта Боймана и дает больший исторический контекст: унизительные условия мирного договора посеют в Германии зерна национальной ненависти, обиды на весь мир и желания отомстить. В качестве символа этого патриотического ресентимента выступает карикатурный усатый генерал, рассуждающий о прежних днях великой Германии, чести, достоинстве и прочих отвлеченных понятиях, за которыми стоит смерть миллионов людей.

«На Западном фронте без перемен» так и тянет сравнить с «1917» Сэма Мендеса и «Иди и смотри» Элема Климова. При очевидном поклоне в сторону обоих фильмов работа Бергера как будто создана нейросетью и похожа на все военные картины сразу. Это удивительно хорошо сделанное кино, при этом начисто лишенное индивидуальности. Его эстетизм — красиво разложенные трупы солдат, суровое лицо героя, залепленное грязью, пролеты камеры — граничит с любованием смертью. Но режиссер разбавляет ужасающе прекрасную картинку сентиментальными эпизодами: чтением писем из дома у отхожего места; шелковым платком пастушки, переходящим по наследству от одного солдата к другому; пугающими своей обыденностью фотографиями из мирной жизни; наконец, жутким осознанием Боймана, что он убивает не просто врагов, а живых людей, у которых тоже есть семья, надежды, мечты. Несмотря на всю свою топорность, эти образы эффективны и работают безотказно. 

У актера-дебютанта Феликса Каммерера прекрасно получается показать, как Бойман постепенно теряет в себе все человеческое и превращается в ходячий труп, машину для убийства, и тем ярче на его фоне смотрится мягкая доброта его товарища Станислава «Ката» Катчинского в исполнении отличного Альбрехта Шуха из «Берлин, Александрплатц». Хочется верить, что Шух — следующий Франц Роговский (звезда картин «Между рядами», «Транзит») или даже тот же Брюль.

В конечном счете «На Западном фронте без перемен» вновь повторяет прописную истину: война — это античеловеческое действо. В конце фильма Бергер специально подчеркивает эту мысль, чтобы мы точно ее усвоили: за годы войны на Западном фронте Германия продвинулась всего на сто метров, погубив миллионы жизней. Ремарк при этом отмечал, что его книга — не пацифистское высказывание, а лишь попытка запечатлеть поколение мужчин, чья жизнь была разрушена войной. Действительно, чем дальше, тем больше герои теряют всякий интерес к мирной жизни и существуют как будто на автомате. Они настолько искалечены и измотаны, что вполне резонно сомневаются в том, что смогут существовать вне этих экстремальных условий.

Для сторонних наблюдателей и книга, и роман могут ощущаться как предупреждение —  но оно, к сожалению, похоже на крик в пустоту. Через 10 лет после публикации романа началась Вторая мировая, еще более безумная и жестокая, — уроки Ремарка были забыты. И сегодня, почти через 100 лет, вновь кажется, что человечество так и не достигло прогресса — или по крайней мере его достижения за последние десятилетия оказались стерты. Поэтому «На Западном фронте без перемен» вызывает, скорее, злость, отчаяние и бессилие, нежели оказывает терапевтический эффект. Остается надеяться, что когда-нибудь мы все-таки выучим этот урок.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции