«Исчезнуть — и позволить этому быть»: чему учит новый роман Виктора Пелевина «KGBT+»

Новый роман Виктора Пелевина «KGBT+» вышел как нельзя вовремя. В турбулентные времена голос писателя приобретает особое значение, а уж голос проницательного Пелевина, о котором давно говорят, что у него «прямая связь с космосом», и подавно. Наша привычная реальность к концу сентября изменилась настолько, что формула «поэт в России больше чем поэт» снова актуализировалась и новую книгу Пелевина ждали едва ли не с большим  нетерпением,  чем  двадцать лет назад, после успеха «Чапаева и пустоты», «Омона Ра» и других культовых пелевинских романов.  И надо сказать, гуру не подвел — «KGBT+» библиотерапевты могут прописывать каждому второму читателю как новостной антидот и мягкий антидепрессант.  

В последнее десятилетие Виктор Пелевин, оправдывая негласный статус одного из главных русских писателей современности, стабильно выпускал по роману в год, стараясь осмыслить в своеобразном художественном альманахе происходящее в стране и в мире. Получалось с разной степенью погружения, но в ключевых моментах достигший просветления Виктор Олегович был точен, достаточно вспомнить информационные химеры в «Искусстве легких касаний» и предложение станцевать этот мир заново в пандемийном «Непобедимом солнце». 

На фоне метких попаданий в нерв времени прошлогодний сборник новелл «Transhumanism.inc» разочаровал своей описательностью. Пелевин сконструировал перекликающийся с новым Средневековьем Сорокина мир, где в посткарбоновую эпоху в Добром Государстве (бывшей России) власть делят партия сердобол-большевиков и корпорация «Открытый мозг», элита давно переехала в подземные хранилища — их отделенный от тела мозг хранится в специальных цереброконтейнерах, а все ощущения транслируются через специальные импланты. Здесь тоже своя иерархия — десять уровней-таеров, на нижнем и самом защищенном хранятся банки с мозгом правителя Доброго Государства и его приближенных (само хранилище, по слухам, находится в Лондоне, но это не точно). Поскольку вся информация в новом экомире ветрогенезиса и фемповестки передается прямо на мозговые импланты с помощью всевозможных навороченных приспособлений вроде кукух и канаток, всем происходящим по сути управляет корпорация Transhumanism Inc. В мире работает принцип матрицы — виртуальной реальности, созданной нейросетями этой могущественной корпорации, которая подсвечивает нужные темы и взгляды и глушит нежелательные. В семи новеллах «Transhumanism.inc» Пелевин подробно описывал, как устроена жизнь в новую эпоху, как работает информационная подсветка и во что верят сердобол-большевики, а во что — сторонники корпорации «Открытый мозг», — и не делал никаких выводов.

Когда в прошлом году мы писали, что «Transhumanism.inc» напоминает «растянувшуюся на 600 романных страниц экспозицию, введение в художественную футурологию», мы не знали, что в этом и заключалась авторская задумка. Теперь очевидно, что «Transhumanism.inc» — это присказка,  а сказка, то есть вбойка, начинается в новом романе «КGBT+». Декорации описаны,  мизансцена выстроена, и на сцене появляется главный герой. 

«KGBT+» — это не ребус-оскорбление спецслужб, как может показаться поначалу, а сценическое имя центрального персонажа — легендарного вбойщика Кея. Первые буквы его ника означают Кай и Герда, но вообще ники-аббревиатуры имеют много значений — «вбойщики называют эту традицию «кодексом подвижных смыслов», как пишет автор. В мире трансгуманизма музыкальная индустрия с приходом новых технологий эволюционировала от рэпа к крэпу и вбойке. Талантливый вбойщик во время своих стримов транслирует собственные идеи под музыку прямо на импланты слушателей — вбивает свой смысл в чужие головы.  «Длинная и сложная мысль, которую я до самого конца принимал за собственное прозрение, и была вбойкой. Технологически это была такая же подсветка, как в имплант-рекламе. Но подсвечивалось то, за что никто не платил, и это было так странно, так свежо.  — Вруб, — орал зал, — вруб!!!»

Собственно основная часть нового романа Пелевина («The Late Man. KGBT+») — это история успеха и падения главного вбойщика Доброго Государства — сына ватной сердомолки и прогрессивного члена секты «Свидетели Прекрасного» из прошлой книги. Мальчика звали Салаватом — таким нехитрым образом родители объединили свои противоречивые взгляды: сало, которое любил отец, «как и все, ассоциативно связанное с волшебным светом Европы», и вату, которую мать «с удовольствием примеряла на себя». После смерти родителей ребенок воспитывался в преторианском учебном заведении, где из него растили не просто росгвардейца, а специалиста по психологической войне. Задача такого офицера — проникать террористам прямо в мозг (для этого есть особый уровень доступа) и обезвреживать. Но на ответственном задании все пошло не так, смертница подорвалась, Салавата тихо уволили и отправили на гражданку. Там молодой, натренированный парень с преторианским чипом в голове попал в руки гениального продюсера Люсефедора, получил новое имя KGBT+, зеркальную помощницу Герду (она отвечает в романе за все, от науки и любви до фемборьбы с нейрострапонами в руках — иначе говоря, передовые женщины вертели где хотели «Открытый мозг» и мировые финансы, но настоящих таких пока не существует, только роботы), а также огромную аудиторию, словившую вруб, и заказчиков в виде сердобол-большевиков, с одной стороны, и либерального «Открытого мозга» — с другой. Проект оказывается невероятно успешным. Правда, гениальностью своих вбоек, которые будут стоить ему почти ста лет тюрьмы, KGBT+ обязан главному герою из первой части книги («The Straight Man. Дом Бахии»), однако об этом немного позже.

Довольно бойкий сюжет, традиционно схематичные персонажи, языковая игра на злобу дня и технократичная любовь человека и робота (однажды очень украсившая собой эпоху «новой неискренности» в романе Пелевина «iPhuck10») — все это в «KGBT+» предсказуемо есть и доставляет  определенное удовольствие. Но ждем мы, разумеется, от Пелевина двух вещей: образного переосмысления новой реальности и совета, как в ней жить. И автору по обоим поводам есть что сказать.

«KGBT+» продолжает собой «Transhumanism.inc», однако в этой книге сменилось руководство Добрым Государством . А смена власти в России, говорит Пелевин, всегда опасное время. Когда пришедший на смену бро кукуратору Дядя Отечества стал входить во вкус большой игры, подчинил себе ветер и поставил перед тайным советом задачу достичь полного климатического суверенитета, конфронтация между либералами и патриотами стала нарастать. Полной уверенности, что нам «хватит огневой мощи для международного признания нашей климатической повестки ни у кого не было, и мировая напряженность стала понемногу расти». Дядя Отечества напомнил злостным неплательщикам, что боевой лазерный модуль Bernie теперь под нашим контролем, и ввел в Курган-Сарай улан-баторов. А дальше произошло немыслимое. Прошел слух, что Дядя Отечества погиб — вернее, убит — в подземном хранилище. Слухи так и не подтвердились, но высшие сердоболы получили из Лондона письмо, что банка с мозгом Дяди Отечества «разбилась при уборке помещения». Это был «самоубийственный шаг со стороны мировых элит», потому что у него в мозгу стоял оружейный имплант, который запустил обратный отсчет радиоактивного Кобальтового Гейзера. 

Мир, открывает нам глаза Пелевин, спасло то, что Кобальтовый Гейзер не сработал. То ли диверсия врага, то ли божий промысел, то ли русские  просто растащили с Гейзера весь уран, но мир уцелел, а негласным регентом Доброго русского Государства стал генерал Шкуро, который продолжил гнать на Курган-Сарай новые полки и табуны («молодая русская тоска перед непродуманной танковой атакой — один из стабильнейших модусов нашей национальной души»). В мозгу у Шкуро тоже стоял оружейный имплант, но «вера в нашу мощь была серьезно подорвана». В Курган-Сарае Шкуро начал масштабное контротступление, а чтобы ограничить имплант-подсветку, Шкуро ввел однобуквенный закон, запретив /В-слово/. В то время в очередях «шептались, что Вечные Вожди не просто безумцы, но еще и бесполезные /М-слово/, и спасти нас теперь некому», но на тех, кто говорил это вслух, сердоболы вешали черную метку рептильного влиятеля. Наш герой Кей тоже такую получил и хотел было расстроиться, но Люсефедор объяснил, что для остального мира она как орден почетного легиона, так что на вбойки KGBT+ появился международный спрос. Героя, правда, он завел прямиком в тюрьму, где он отсиживал баночный срок с русскими классиками, от Чехова до Чайковского, и чернокожим вертухаем Айпаком Шакуром. Читателям Пелевина же больше всего хочется знать, что делать, чтобы выбраться из всего этого /Г-слова/?

Великий предлагает свою главную вбойку, которую он за 30 лет в определенном смысле все же внедрил в сознание своей аудитории — «летитбизм» (от проверенного временем let it be — «позволь этому быть»).

 В большом, местами рыхлом, местами затянутом, но все же свежем  романе «KGBT+» есть компактная, изящная, афористичная первая часть «The Straight Man. Дом Бахии». Молодой японский офицер оказывается на войне в Бирме, его часть в сезон дождей застряла недалеко от монастыря. Лучшим его собеседником  в этом безвременьи становится ученый монах, который оказывается тем самым Бахией, учеником Будды. Монах открывает офицеру древнюю мудрость своего учителя — духовную практику, которая позволяет  воспринимать многое происходящее гораздо легче. «Ты, Бахия, должен практиковать так. В увиденном будет только увиденное. В услышанном — только услышанное. В ощущаемом — только ощущаемое. В осознаваемом — только осознаваемое. Если достигнешь подобного, тебя в этом уже не будет». 

Проблема, объясняет Пелевин, не в мыслях, а в рефлексии и том «громоздком и длинном внутреннем комментарии», который она за собой тащит. Если в мысли будет только мысль, она исчезнет сразу после появления, и принимать действительность будет куда легче. Когда молодой японец из «Дома Бахии» достигнет некоторого уровня просветления, он переродится в уже знакомого читателям прошлогоднего романа мастера Сасаки, делающего боевых кукол для баночных якудза, и наведет KGBT+ на идею его главной вбойки: Let it be. 

Любое художественное произведение по-настоящему создается в момент прочтения, когда сходятся в одной точке автор, читатель, герои и контекст. Выйди роман «KGBT+» в традиционном для Пелевина августе, «летитбизм» вбойщика Кея воспринимался бы как привычная читательская практика буддизма, которую мы регулярно совершаем, читая романы Виктора Олеговича. А осенью 2022 года то ли Пелевину снится, что он юрист, то ли юристу снится, что он Пелевин, но имплант-подсветка несколько иначе  активирует главную писательскую вбойку «Ты не можешь ничему помешать. Ты не можешь ничему помочь. Ты можешь только одно. Исчезнуть — и позволить этому быть».  

Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции