Подумаю об этом завтра: что такое синдром отложенной жизни и как от него избавиться

Что такое синдром отложенной жизни

Стратегия поведения человека, который создает условия для полноценной и яркой жизни в будущем, получила в психологии название синдрома отложенной жизни. Это жертвенный отказ от развлечений или других действий, которые способствуют эмоциональному подъему, — все ради масштабной цели когда-нибудь изменить жизнь к лучшему.

Те, кто подвержен этому синдрому, ждут переломного момента в будущем, чтобы начать действовать так, как хочется. Их существование — это выживание в условиях как реальных преград, так и самозапретов. В начале века психологи считали, что синдром отложенной жизни связан с ограничениями, на которые непросто повлиять. Например, трудное существование в условиях Крайнего Севера, попытки наладить жизнь после разных кризисов и конфликтов. Сегодня понятие расширилось и включает себя также внутренние установки, которые вынуждают людей действовать так, будто они только готовятся к настоящей жизни.

«Синдром отложенного счастья формируется с детства, когда нам говорят: «вот закончишь школу и …», «поступишь в университет, тогда …», «как начнешь работать, тогда и …» «выйдешь замуж и …» и так далее. То есть c детства нас программируют откладывать что-то важное на будущее», — замечает главный научный сотрудник РАНХиГС, автор блога «Счастье на научном» Гульнара Краснова.

Немодные фарфоровые сервизы, полинявшие мельхиоровые ложки, изъеденные молью лисьи воротники, выцветшие настенные ковры — все это добро, которое сегодня в лучшем случае хранится запылившимся раритетом в дальнем углу кладовки, в советское время считалось предметами роскоши. Такие вещи использовали с осторожностью и только в особенных случаях, надеясь, что когда-нибудь можно будет зажить на широкую ногу. Но сначала — ограничить себя во всем. Счастливое завтра должно ослепить своим контрастом, грянуть майской грозой.

Прошли десятилетия, мир стал динамичным и ориентированным на потребление. Реклама призывает нас действовать без долгих раздумий, приобретать товары и услуги, которые сделают нас немного счастливее здесь и сейчас. Но сама идея дивного будущего, в которое можно ворваться после периода тщательной подготовки, никуда не исчезла. 

Запустить счастливое будущее должно некое крупное событие, которое погружает человека в режим ярких предвкушений: «Ожидания, что позитивное событие вовсе избавит нас от проблем и принесет невиданное счастье, почти никогда не оправдываются, и это огорчает. Вот почему после свадьбы, рождения ребенка или выхода на новую работу мы часто переживаем колоссальный стресс. Такие события серьезно меняют жизнь, но мы ожидаем, что перемены будут только к лучшему, а беспокойство и тревога просто исчезнут», — отмечает автор книги «От самосаботажа к саморазвитию», консультант Forbes психолог Брианна Уист.

Термин «синдром отложенной жизни» впервые использовал доктор психологических наук Владимир Серкин, который исследовал жизнь людей на северо-востоке России. Суровый климат, низкий уровень жизни, тяжелые условия работы, высокая стоимость продуктов питания и топлива вынуждали респондентов психолога задуматься о переезде, который планировался годами, становясь отдаленной мечтой. 

При этом Серкин выяснил, что отток населения был вызван не экономическими, а психологическими причинами, которые часто даже не осознавались опрошенными. В своих исследованиях он предположил, что жители руководствовались особым северным сценарием, планируя будущее. 

Как жизненные сценарии определяют наше поведение

Практически каждому доступен свободный выбор жизненного пути. Однако свобода часто сопряжена с неопределенностью и нестабильностью. Немецкий социолог и психоаналитик Эрих Фромм заметил, что исторически ради безопасности люди жертвовали свободой и объединялись с другими людьми, выстраивая социальные структуры. Неограниченная свобода вызывает страх и вынуждает индивидов действовать в русле жизненных сценариев — стереотипов и поведенческих ролей.

Понятие «жизненный сценарий» развивалось представителями психоаналитического направления: Фрейдом, Адлером, Юнгом, Фроммом. С опорой на их работы Владимир Серкин предположил, что на Дальнем Востоке люди действуют в контексте особого сценария, который почти не поддается рациональной коррекции, поскольку воспринимается как естественный: «Ядром такого сценария является осознаваемое или неосознаваемое предположение северянина о том, что сейчас он еще не живет настоящей жизнью, а только создает для нее условия. Настоящая жизнь начнется после того, как он создаст себе благоприятные условия […] переезда в регион с более благоприятными климатическими условиями и более развитой инфраструктурой».

Описанные Владимиром Серкиным люди действовали по схеме «хочу — могу — не позволяю себе», которая стала частью жизненного сценария, предписанного воспитанием, детскими травмами, окружением, культурной средой. В отличие от ранних исследований, где признаки синдрома отложенной жизни были весьма конкретными и ориентированными на определенную группу людей, сегодня даже небольшие ограничители становятся поводом свести полноценную жизнь к выживанию.

Такого рода препятствия кажутся несерьезными только на первый взгляд. Они могут перерасти в серьезные психологические проблемы. Отказаться от престижной работы из-за якобы недостаточных знаний, перестать ходить на свидания из-за сомнений в своем внешнем виде, продолжить общаться с негативно настроенными людьми из-за страха одиночества — перечень можно продолжать бесконечно. 

Эти действия (или, вернее, бездействия) подпитывает надежда-ожидание, что неприемлемая для человека ситуация сама собой разрешится в обозримом будущем. Гульнара Краснова отмечает противоречивость и даже деструктивность этого чувства: «Надежда на лучшее помогает преодолевать трудные времена. Проблема в том, что мы перестаем ценить хорошие моменты и наслаждаться ими, продолжая по инерции ждать от жизни лучшего».

Почему образ будущего так притягателен

«Прошлого уже нет, будущего еще нет, а настоящее неуловимо», — справедливо замечал русский философ Николай Бердяев. Надежда на лучшее будущее позволяет отказаться от ответственности в настоящем. Это удобная позиция жертвы: инфантильное «Я» рассчитывает на помощь извне, игнорируя возможность исправить свое положение активными действиями.

Образ будущего чаще всего имеет положительную окраску, поскольку кажется потенциально более выигрышным из-за возможности выбрать новый путь: прошлое уже нельзя изменить, а в настоящем условия якобы этому не благоприятствуют. Такой концепт отложенного на лучшие времена счастья закрепился на национальном и даже наднациональном уровне с советского периода, считает Гульнара Краснова: «Коммунистическая идеология убеждала, что рано или поздно наступит всеобщее счастье, но сначала нужно отдать свои силы, чтобы это светлое будущее наступило, — ведь потомки будут жить в коммунистическом раю изобилия и братской любви».

Представители нынешних поколений бессознательно руководствуются установками, в которые искренне верили их бабушки и дедушки, — предвкушение счастья уже является частью запрограммированного жизненного сценария. При этом понятие счастья крайне неоднозначно и трактуется в социологических исследованиях и философских работах по-разному. 

В корне неверно трактовать счастье как эмоциональный подъем, ведь нервная система не предполагает, что человек будет длительное время находиться в таком состоянии. Куда важнее обрести внутренний покой, считает Брианна Уист: «Счастье — вещь ненадежная. В погоне за счастьем мы рискуем оказаться в слишком сильной зависимости от достижений, материальных благ или каких-то обстоятельств, от мнения других или жизненных событий. Ставя себе целью достичь счастья, вы неизбежно приходите к выводу о его двойственной природе: в паре с ним всегда следует ощущение несчастья. А если вместо этого стремиться к внутреннему покою? Это состояние баланса. Если ваша цель — внутренний покой, вы не можете проиграть».

Будущее не может гарантировать стабильности, жизненные трудности и проблемы никуда не исчезнут. С этим фактом нужно смириться. Популярность разного рода коучей и гадалок обусловлена как раз с тем, что они подтверждают убеждения, связанные с нашими надеждами на прекрасное будущее, — то есть источниками потенциального разочарования.

Как избавиться от синдрома отложенной жизни

Профессор психиатрии Стэнфордского университета Ирвина Ялома в труде «Экзистенциальная психотерапия» представил множество примеров из своей практики. Многие пациенты Ирвина Ялома своим поведением наводили на мысль, что они либо не живут вовсе, либо планируют жить вечно, откладывая свои цели и желания до лучших времен. Психотерапевт сделал вывод, что такого рода замирание связано с тревогой смерти, со страхом конечности бытия. Сложность состояла в том, что этот страх прятался в глубинах подсознательного под воздействием механизмов защиты: вытеснения, смещения, рационализации. Чтобы выйти из состояния оцепенения, пациенты должны были осознать этот страх, столкнуться с ним лицом к лицу.

«Во мне произошло изменение, которое, я уверен, необратимо. Престиж, политический успех, финансовый статус — все это вдруг утратило свою значимость. […] Я вновь стал ценить возможности, которые воспринимал как само собой разумеющееся: позавтракать с другом, почесать ушки Маффета и послушать, как он мурлычет, побыть в обществе жены, вечером под мягким светом ночника почитать книгу или журнал. […] Мне кажется, я впервые по-настоящему наслаждаюсь жизнью», — Ирвин Ялом приводит примером слова сенатора Ричарда Нойбергера, которому диагностировали рак.

Чтобы начать полноценно жить, необязательно стоять на пороге смерти — достаточно лишь в полной мере осознать и принять факт конечности своего существования. При отрицании смертности жизнь обедняется. Фрейд, который мало писал о смерти, все же на примере Первой мировой объяснял, что скоротечность жизни дарит человеку возможность наслаждаться ею. 

Справиться с синдромом отложенной жизни помогает принятие следующих вещей:

• Смерть — неизбежный финал жизни. Никто не знает, когда это произойдет: автомобильные аварии, падение предметов с высоты, пожары, укусы насекомых — несчастные случаи не щадят даже молодых. Время, отведенное каждому из нас, не бесконечно. Каждое мгновение ценно — глупо расходовать его на малозначимые вещи и переживания. В 1920-е годы немецкий философ Мартин Хайдеггер изучал вопрос смертности человека. Он пришел к выводу, что существует два модуса нашего существования: забвение бытия и сознавание бытия. В первом случае человек слепо погружен в повседневную рутину, во втором — он постоянно сознает ограниченность своей жизни и необходимость полной ответственности за нее. Переход из одного модуса в другой возможен в пограничных (или предельных, как их называет немецкий философ Карл Ясперс) состояниях, сталкивающих человека с фактом неотвратимости смерти. 

• Только мы несем ответственность за свою жизнь. События прошлого определили настоящее, настоящее же становится фундаментом для будущего. Обвинять обстоятельства и окружающих в своих неудачах — признак незрелой личности. Принятие полной ответственности за свою жизнь дает определенную опору, избавляет от фаталистичных заблуждений: только мы сами можем выковать свое счастье, карьеру, хорошие взаимоотношения с дорогими людьми. «Осознание ответственности само по себе не синонимично изменению. Оно только первый шаг в процессе изменения, которое выражается в действии, а не в знании, намерении или мечтаниях», — замечает Ирвин Ялом. Необходимо задействовать волевые качества, чтобы сделать первый шаг. Воля — это способность искренне признаться себе, что за всеми «я не могу» спрятаны убеждения «я не хочу». Никто не может изменить мир человека вместо него самого.

• Отказаться от выбора невозможно: сосредотачиваясь на действии или бездействии, мы конструируем настоящее и будущее. Жизнь невозможно поставить на паузу или перемотать назад. Каждое решение имеет последствия, с которыми приходится либо бороться, либо мириться. Не всякий выбор дается легко, однако отказ от выбора — тоже выбор. Всякому решению обязательно сопутствует отказ от чего-то. «С непринятыми решениями связано что-то чрезвычайно болезненное», — пишет Ирвин Ялом, убеждая читателя, что сначала нужно разобраться с причиной внутреннего сопротивления. В этом случае понимание своих ценностей и приоритетов становится тем маяком, который побуждает человека определиться, как ему действовать дальше. 

Искусство наслаждаться жизнью — это философский концепт, у которого есть равное количество как сторонников, так и противников. Интересно, что у некоторых наций (например, французский феномен art de vivre) радость жизни возводится в культ. Каждый из нас свободен решать, как провести свою жизнь, на какие переживания и цели потратить время, которое может остановиться в любой момент.