«Люди будут спасать себя»: что станет с благотворительностью в России

В первые же дни «спецоперации»* социальные сети заполнились постами НКО о том, что они теряют деньги, а значит, те, кому они помогают, становятся еще более уязвимыми. В России перестали принимать для оплаты карты, выпущенные за рубежом. Ушли платформы и платежные системы, через которые приходили пожертвования из-за рубежа, например PayPal и Benevity. Крупные фонды начали перераспределять источники поступлений, а небольшие организации оказались на грани закрытия. 

Компании уходят, но оставшиеся помогают еще больше

Благотворительные фонды почувствовали изменения в первые же дни после начала «специальной операции»: пожертвования стали сокращаться, цены на товары — расти. Как и в предыдущие кризисы, в 2014-м, 2018-м и в период пандемии, выстоять шансов больше у тех организаций, которые смогли наладить поступления средств из разных источников. 

Практически все опрошенные Forbes Life фонды признали, что у них есть компании-партнеры — как российские, так и международные, — которые либо заморозили, либо отозвали договоренности о планируемых пожертвованиях. Некоторые компании, публично и активно занимавшиеся благотворительностью, например компания «Ситимобил» , были просто закрыты. Фонд медицинских решений «Не напрасно» оценивает в 50 млн рублей тот объем корпоративных пожертвований, который он не получит в ближайшее время. Причину соучредитель и исполнительный директор фонда Илья Фоминцев формулирует так: «Многие компании, которые находились уже в финальных стадиях подписания контракта с нашим фондом, прервали переговорный процесс и залегли на дно. Некоторые попали под санкции и вообще прекратили всякую социальную деятельность. Лица, принимающие решения, сейчас находятся в состоянии оглушения, им попросту все вокруг кажется неважным, они откладывают любые встречи и переговоры. Очень сложно стало назначать встречи потенциальным донорам — все по той же причине».

Даже в кризисное время компании находят силы помогать: быстро откликаются, быстро заключают договоры и переводят средства

Фонд помощи животным «Ника» планировал весной 2022 года провести три маркетинговые благотворительные кампании с зарубежными брендами — общая сумма пожертвований от них должны была составить больше 10 млн рублей. Официально проекты пока заморожены, но команда фонда понимает, что этих денег им не увидеть. «Мы тут же начали обращаться к отечественным компаниям, с которыми у нас уже был какой-то контакт, но которые вообще-то не ведут публичной благотворительной деятельности. Есть хорошая новость: они стали откликаться, они понимают проблему и помогают нам создать запас средств хотя бы на лето. Речь идет о суммах от 50 000 рублей до 100 000 рублей в месяц. Приятно, что даже в кризисное время они находят силы помогать: быстро откликаются, быстро заключают договоры и переводят средства», — говорит Вера Митина, директор фонда «Ника». 

Но нельзя сказать, что исключений нет. Так, «Яндекс» сообщил, что продолжает помогать почти 300 НКО в рамках социального проекта «Помощь рядом». По словам директора фонда «Вера» Елены Мартьяновой, «Яндекс» помог в трудный момент и удвоил сумму ежемесячного лимита на закупки для хосписов в марте. Благодаря этому фонд смог сделать срочные закупки по старым ценам. 

Поддержку НКО усиливает и компания VK, много лет помогавшая благотворительным организациям через проект Добро Mail.ru и не только. Сейчас VK сосредоточена на том, что проанализировать измененные запросы НКО и предложить решения, в том числе замену утерянным технологическим инструментам и программному обеспечению. «Для поддержки НКО в непростое время мы в VK запустили проект #продолжаемпомогать, наши соцсети «ВКонтакте» и «Одноклассники» выделили средства на гранты на рекламу для фондов, мы сохранили все действующие проекты поддержки НКО — обучение со скидкой в 90% в Skillbox, бесплатную облачную инфраструктуру от VK Cloud Solutions. И надеемся, что многие компании сегодня все-таки найдут возможность продолжать поддерживать благотворительность в стране», — говорит Александра Бабкина, руководитель социальных проектов VK. 

В изменившейся реальности Бабкина советует НКО следить за новыми возможностями, которые все-таки появляются. Так, «ВКонтакте» провел грантовый конкурс, который поддержит не менее 100 благотворительных организаций. Победители получат увеличенный бюджет на продвижение в социальной сети. «Одноклассники» также выделят бюджет на поддержку фондов: НКО, добросовестно и успешно размещавшиеся на платформе Добро Mail.ru, получат дополнительный бюджет в рекламном кабинете. 

Урезать благотворительную программу не стала и компания Ozon. По словам Елены Черниной, руководителя группы социальных проектов Ozon, к благотворительной программе для продавцов, позволяющей делать отчисления с продаж в пользу фондов, присоединяется все больше участников — в марте количество таких продавцов в два раза больше, чем в январе. Чернина говорит: «Общее количество пожертвований с 24 февраля не претерпело существенных изменений, возможно, еще и потому, что большая часть людей, готовых жертвовать, делают это уже не в первый и даже не во второй раз». 

Во время любого кризиса руководители НКО сосредоточены на решении первоочередных задач: сокращение расходов, перестраивание программной деятельности и команды. Это подтверждает и статистика компании Skillbox, запустившей в сентябре прошлого года программу доступного образования для некоммерческих организаций. Как говорят в компании, с конца февраля они наблюдается двукратный спад по заявкам от НКО на получение скидок. При этом закрывать ни одного из социальных направлений Skillbox не планирует: программа обучения цифровым профессиям для студентов с инвалидностью и система скидок для подопечных и сотрудников некоммерческих организаций работают, как и раньше. 

«Для сохранения отношений мы будем стараться предлагать другие варианты взаимодействия, например корпоративное волонтерство»

По словам Дмитрия Жебелева, соучредителя пермского фонда «Дедморозим», оценить, какой объем корпоративного фандрайзинга уже потерял фонд, пока сложно: «Активнее всего мы работаем с местными региональными компаниями, которые остаются на рынке, пока мы не получали информации о прекращении сотрудничества. Думаем, последняя неделя марта будет показательной: как правило, во второй половине месяца мы получаем основную массу ежемесячных платежей от корпоративных партнеров, а также к концу месяца сможем оценить исполнились ли договорённости, запланированные на март».

Подобным образом ситуацию видит и Марина Аксенова, директор новосибирского благотворительного фонда «Солнечный город», который поддерживает детей, оставшихся без попечения родителей, и семьи, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации. Как говорит Аксенова, пока заметного оттока средств от корпоративного сектора нет: планы тех компаний, с которыми у фонда были договоренности на текущий год, не изменились. «Если говорить о стратегии фандрайзинга в настоящее время, то пока мы не ведем активных переговоров с постоянными и потенциальными партнерами, так как понимаем, что и они также находятся в состоянии неопределенности и не могут что-либо гарантировать. Но для сохранения отношений мы будем стараться предлагать другие варианты взаимодействия, например корпоративное волонтерство», — говорит Аксенова. С частными пожертвованиями ситуация обстоит иначе: «Ежемесячные транзакции через Apple Pay и Google Pay составляли до 10% от общего количества платежей, операции проводились почти на 100% через VISA и Masterсard. С 13 марта все попытки провести платежи были отклонены. Мы в любом случае будем отрабатывать таких доноров, связываться с ними и, если у них будет желание продолжать поддерживать наш фонд, оформлять другой способ оплаты».

Люди реагируют и объединяются

По словам Жебелева из фонда «Дедморозим», за первые две недели с 24 февраля объемы частных пожертвований в фонд снизились в пределах 30%. А в фонде помощи хосписам «Вера» отмечают, что срочный сбор на крупную сумму — 14 млн рублей на покупку аппаратов и специального питания для неизлечимо больных детей — пошел быстрее, чем ожидали в фонде. Половину нужной суммы собрали за неделю, основным каналом распространения информации были соцсети. 

В фонде «Не напрасно» отмечают: частные доноры — обычные люди — «отваливаются» не по идеологическим причинам или причинам безденежья, а по техническим, в том числе из-за отключения Visa и Masterсard в России. Но речь только о гражданах и жителях России. Пожертвования из-за рубежа НКО потеряли: получать деньги через PayPal, международные краудфандинговые площадки вроде Benevity российские НКО не могут. 

В фонде «Ника» видят две тенденции — отрицательную и положительную: с одной стороны, стали невозможны пожертвования из-за рубежа, с другой — в первые две недели после начала спецоперации пожертвования людей, находящихся в России, выросли на 40%. Возможно, это связано с изменениями в коммуникации фонда: команда сделала упор на сообщения о важности ежемесячных пожертвований. В фонде думают об открытии юрлица за границей, но пока команде это кажется слишком сложным и неочевидным решением. «Как будет развиваться ситуация дальше, мы не знаем. Может, половина из них через месяц потеряет работу и не сможет помогать. Такие люди уже есть, они пишут нам письма, но пока их мало», — говорит директор фонда Вера Митина. 

Что происходит с подопечными

Кажется, что этот кризис ударил сразу по всем группам подопечных фондов — от детей до животных. По словам Григория Свердлина, занимавшего должность директора благотворительной организации «Ночлежка» 11 лет и уехавшего из России в марте этого года, каждый экономический кризис приводит к росту числа бездомных: люди лишаются работы, жилья и оказываются на улице. Таким образом, «Ночлежка» уже готовится к повышенной нагрузке на команду. 

Как рассказали в фонде «Дом с маяком», к середине марта уже было невозможно купить многие препараты для лечения эпилепсии. Из-за роста курсов валюты цены на товары увеличились всего за несколько дней: так, портативный кислородный концентратор, который необходим подопечным фонда, вырос в цене за неделю на 56%, а стационарный кислородный концентратор — на 50%. Директор по развитию фонда Лида Мониава сообщила, что «Дом с маяком» вынужденно сокращает услуги: больше не выделяет семьям средства на сиделок для помощи в уходе за больными детьми и сокращает количество часов помощи штатных нянь хосписа.

Рост нагрузки на специалистов НКО — в первую очередь психологов и юристов — ждут и в центре «Насилию.нет» (признан в России иностранным агентом). «Нет ни одной «спецоперации», при которой не росло бы гендерное насилие. А все прибавляет нам работы. Поэтому мы не только не ужимаемся, но готовимся увеличивать количество юристов и психологов для консультаций», — говорит директор центра Анна Ривина. 

От сложившейся ситуации пострадали уже и природоохранные территории России: фонд «Красивые дети в красивом мире», который в том числе помогает заповедникам и национальным паркам развиваться, планировал провести грантовый конкурс среди просветительских и научных проектов. Но конкурс пришлось отложить, так как в первые же дни «спецоперации» фонд потерял 30-40% запланированных пожертвований. «Теперь наша помощь не будет такой быстрой и мощной, она будет растянута во времени, и суммы не будут такими крупными, как раньше, но реализовать запланированные проекты мы все равно настроены. Например, мы раньше не работали с государственными грантами, так как не было острой необходимости, а теперь, видимо, начнем», — говорит директор фонда Кира Янкелевич.  

Сокращение расходов и поиск новых решений

Среди вопросов, которые сейчас волнуют НКО больше всего, в ГК Philin Philgood (оказывает юридическую, финансовую и другую поддержку социальным проектам и благотворительным организациям) выделяют следующие: возможности получения пожертвований в валюте, а также от нерезидентов и из стран, которые присоединились к ограничениям; риски в связи с присутствием в заблокированных социальных сетях и политическими высказываниями членов команды. 

Кроме того, НКО просят консультации на тему открытия филиалов в других странах, а также на тему ликвидации и приостановки деятельности. При этом тенденции отказа от подрядчиков в Philin Philgood не видят. «Пока в нашем поле зрения нет ни одного прецедента. Да и предпосылок для них, кажется, тоже нет. Зачастую делать проекты собственными силами по многим видам работ — гораздо дольше и дороже. Особенно в случае, когда быстро меняется повестка и задачи — времени на сборку собственной команды может просто не быть. Более вероятен сценарий, что часть проектов будет поставлена на стоп», — говорит управляющий партнер Philin Philgood Евгения Белотелова.

«Мы как системный фонд были немного оторваны от реальности. А теперь мы делаем все немного на коленке — как те организации, которым мы помогаем»

Фонд «Нужна помощь» в первые дни конфликта сократил расходы на программы ДМС для сотрудников, на развитие всех новых проектов (вроде собственного подкаста), а также развитие издательства и маркетплейса. Кроме того, в фонде приостановили проведение сложных и длинных исследований и обновление данных по различным социальным проблемам. «Для нас это грустно, но мы понимаем, что расходы превышают наши доходы, а мы себе этого позволить не можем», — говорит директор фонда Софья Жукова. При этом, по словам Жуковой, в ситуации есть и плюсы: «Мы как системный фонд были немного оторваны от реальности. А теперь мы делаем все немного на коленке — как те организации, которым мы помогаем. Думаю, что это в том числе хорошая встряска. Я не думаю, что вся наша работа провалилась — просто мы сделали два шага назад». 

Прогнозы: работать станет сложнее, но интереснее

Несмотря на падение фандрайзинга, сокращение каналов коммуникации и проблемы с помощью подопечным, не все руководители фондов настроены пессимистично. Кризис открывает пространство для новых направлений помощи, считает соучредитель фонда «Друзья» Гор Нахапетян: «В начале пандемии тоже говорили, что отрасль умрет, так как НКО лишились источников существования и ресурсов для работы. Но все мы помним, что именно в этот период возникло большое количество фондов, которые, помимо своей основной миссии, взяли на себя решение актуальных социальных вопросов: помощь пожилым людям, оказавшимся в изоляции без продуктов и лекарств,  закупку СИЗов для медперсонала, безопасную транспортировку благополучателей и подопечных лиц из группы риска. Возникли и новые инициативы: благотворительный проект «Помощь» Никиты Кукушкина или социальный проект компании «Яндекс» «Помощь рядом», который теперь является полноценным фондом». Нахапетян отмечает, что сейчас появятся новые задачи и инфраструктура для их решения: «Помощь вернувшимся военнослужащим, реабилитация и психологическая поддержка, помощь семьям не вернувшихся, беженцам, оставшимся без крова, осиротевшим детям — огромное поле для развития благотворительной помощи. Мне кажется, фонды, которые возьмутся решать подобные задачи в России, смогут рассчитывать на достаточную поддержку — и от населения, и от государства».

Григорий Свердлин из «Ночлежки» считает, что работа в НКО теперь — еще более сложный и интересный вызов. «С точки зрения антикризисного менеджера управление благотворительной организацией в такое время — крутая задача. Потом мы еще будем книги читать о том, как организации боролись с трудностями и учились приспосабливаться. Я не думаю, что руководители НКО потеряют мотивацию. Все-таки в благотворительность людей приводит нежелание мириться с происходящим и поиски смысла, а этот смысл точно никуда не денется», — говорит Свердлин. 

Что будет с системной благотворительностью

В текущей экономической ситуации, когда растет безработица и сокращаются доходы населения, системной благотворительности будет сложнее находить сторонников, считают эксперты. Анна Ривина, директор центра «Насилию.нет» (внесен в реестр иностранных агентов),  делает следующий прогноз: «Мы прекрасно понимаем, что будет очень плохо. Те темы, которые поднимает благотворительность, не решались государством, воспринимались факультативно, и даже в хорошие времена не у всех находились силы помогать тем, кто в беде. Сейчас, с одной стороны, у людей не будет денег, а с другой — нынешняя ситуация поставит на стоп все достижения эволюции, социальные вопросы — все, что не считается экстренной задачей. Поэтому, я думаю, что в тех областях благотворительности, которые непосредственно связаны с выживанием, будет наблюдаться активность. Но все вещи, которые можно убрать в ящик, будут убраны туда надолго. Благотворительность — одна из первых в расстрельном списке. Людям будет не до этого, они будут спасать себя».

Илья Фоминцев, соучредитель фонда «Не напрасно», который не имеет прямых подопечных и занимается образованием и просвещением, такой проблемы для своей организации не видит: «Мы очень четко выделяем аудиторию доноров, которые склонны именно к системным проектам. Мы ее прекрасно изучили и хорошо понимаем, что это за люди и где их искать. Их, конечно, меньше, чем людей, которые склонны к адресным пожертвованиям, но зато это самая лояльная публика, которая знает, кому, зачем и почему она жертвует. Кроме того, наша аудитория в среднем значительно лучше образована, чем те, кто выбирает адресные пожертвования. И именно она меньше пострадает от кризиса все по той же причине — образованные люди лучше выживают». 

*Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 53 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.