Иллюзия правды: как искусство обмана и лжи помогает нам выживать
Люди врут. Ложь пронизывает все стороны нашей жизни — от рекламы и политики до медицины и образования. Виновато ли в этом общество? Или наш мозг от природы настроен на искажение информации? Где граница между самообманом и оптимизмом? И в каких ситуациях неправда ценнее правды? Основываясь на исследованиях ученых, криминальных сводках и житейских историях, научные журналисты Шанкар Ведантам и Билл Меслер объясняют, как извлечь пользу из заблуждений и перестать считать других людей безумцами из-за их странных взглядов. И почему правда — не всегда то, чем кажется. На русском языке их книга «Иллюзия правды. Почему наш мозг стремится обмануть себя и других?» выходит в ноябре в издательстве Individuum.
Одним из главных поводов для критики в адрес президента Дональда Трампа со стороны как демократов, так и республиканцев было то, что он не фильтровал речь. Если ему приходило в голову, что пересекающие границу мексиканцы насилуют женщин, это он и говорил. Конечно, можно назвать такое поведение «откровенностью». Общение с Дональдом всегда четко давало понять, что у него на уме; он предельно ясно высказывал свои мысли в потоке твитов, оскорблений и пустых напыщенных заявлений. Американцы долгие годы мечтали о президенте, который бы на публике вел себя так же, как за кулисами. Однако на протяжении всего срока Трампа большинство демократов и многие республиканцы мечтали установить фильтр между его мозгом и ртом. Они хотели, чтобы он заткнулся и не произносил того, что сам несомненно считал истиной.
Эволюция сделала человека существом социальным, поэтому неудивительно, что нам присуще корректировать собственные взгляды, чтобы вписываться в окружение и ладить с другими людьми.
Большинство политиков умеют искусно врать. Они меняют свои взгляды в соответствии с потребностями электората. Эксперименты показывают, что так поступают и не только они. Если вы предложите людям разные факты на выбор и попросите поделиться ими с аудиторией, то они выберут информацию, которая с большей вероятностью совпадет с существующими убеждениями их слушателей. Социальный психолог Э. Тори Хиггинс обнаружил, что в этом круговороте обмана и самообмана, когда ораторы пытаются угодить аудитории, а аудитория высоко оценивает ораторов, чьи взгляды совпадают с ее собственными, есть особая хитрость. После того как ораторы выбирают факт, который хотят поведать аудитории, им начинает казаться, что они действительно в него верят. Хиггинс называет это «подстройкой под аудиторию». Политики не просто говорят нам то, что мы хотим услышать, — произнося нужные слова, они приходят к мысли, что и сами всегда в них верили. Существует предположение, что подобная тенденция верить в собственную ложь, что в свою очередь помогает нам лгать еще эффективнее, с точки зрения эволюции является предтечей человеческого самообмана. (Организм, способный на обман, получает преимущество над конкурентами.) Психологические факторы, «синхронизирующие» политика с его аудиторией, лучше всего срабатывают, когда между теми существует прочная связь. Противоречит ли это здравому смыслу? Конечно. Но имеет ли смысл с точки зрения достижения социальных и эмоциональных целей? Безусловно. Эволюция сделала человека существом социальным, поэтому неудивительно, что нам присуще корректировать собственные взгляды, чтобы вписываться в окружение и ладить с другими людьми.
Люди, наиболее искушенные в таких изощренных формах обмана, часто располагают к себе и даже производят впечатление искренних собеседников. Подумайте, как воспринимали Рональда Рейгана и Билла Клинтона во время их пребывания в должности президента и избирательных кампаний. Окружающие чувствовали себя особенными, чувствовали, что их ценят. Каждый из нас знает кого-нибудь вроде Рейгана и Клинтона. Создается ощущение, будто им интересно наше мнение. Они излучают эмпатию, с ними мы чувствуем себя непринужденно. Мы положительно характеризуем таких людей как обладающих высоким эмоциональным интеллектом. Учитывая, как часто мы рассуждаем о важности истины, странно, что у нас не находится добрых слов для людей, которые просто-напросто говорят что думают. Термина для тех, кто недостаточно лжет, когда этого требуют правила социализации, пока не существует. Но мы сразу узнаем таких людей, сталкиваясь с ними. На первый взгляд они кажутся хладнокровными или жестокими.
За последние годы исследователи продемонстрировали на практике то, что большинство из нас понимали интуитивно: обмен любезностями и «пустая болтовня» необходимы для функционирования коллективов и компаний. Грубость в рабочей обстановке может повлиять на наши мысли и поступки. В ходе одного эксперимента добровольцев попросили прийти в лабораторию, где их приветствовал «профессор», который сообщал им, что эксперимент перенесен в другое место. Некоторых он вежливо направлял в другой кабинет. Другим говорил:
«Читать не умеете? На двери висит табличка, где написано, что эксперимент перенесен [в другой кабинет]. На дверь не потрудились взглянуть, да? Вместо этого предпочитаете мешать мне и спрашиваете, как пройти. Видно же, что я занят. Я здесь не секретарь, а профессор, мне есть чем заняться». Те, кому нагрубили, в следующей части эксперимента хуже справились с решением анаграмм и проявили меньше творческих способностей, когда их попросили придумать как можно больше применений для кирпича. Также они реже помогали остальным. Почти три четверти добровольцев, с которыми общались вежливо, без всякой просьбы помогли другому человеку поднять упавшие книги. Из тех, с кем разговаривали грубо, по собственной инициативе подобную помощь предложили меньше четверти.
Однажды, когда я был начинающим репортером в одной газете, редактор собрал всех молодых журналистов и поделился с нами мудростью: «Никого никогда не увольняли за плохую работу. Людей увольняют за то, что они козлы». Это не совсем так. Я видел, как люди теряли работу из-за некомпетентности. Но в этом совете кроется важная истина. Люди — социальные существа, и системы нашего мозга активно приучают нас к социальным условностям. Общение необходимо для выживания. Если вы в грубой форме пройдетесь по чувствам других людей и унизите их достоинство, вас накроет волна общественного негодования и уже не поможет тот факт, что вы говорили правду или имели на то веские причины.
Вежливость в человеческом коллективе аналогична правилам поведения, которыми руководствуются другие виды животных.
Поэтому мы учим наших детей говорить «пожалуйста» и «спасибо», даже когда получить желаемое можно, не будучи вежливыми. Мы учим их быть добрыми и щедрыми, даже когда не хочется. Заставляем детей улыбаться, когда приходят гости, даже если они не выносят этих гостей. Мы понимаем, интуитивно и рефлекторно, что определенная доля лжи — неизбежная цена за билет в общество. В свою очередь мы ожидаем аналогичного обмана от других.
За миллионы лет наш мозг усвоил, что выживание — дело непростое и лишние враги никому не нужны. Вежливость в человеческом коллективе аналогична правилам поведения, которыми руководствуются другие виды животных. Если вам доводилось видеть, насколько согласованно действуют миллионы скворцов, когда каждая птица летит крылом к крылу со своей товаркой, и внезапный приказ об изменении курса беззвучно разносится по всей стае, то вы понимаете, как важна была социальная координация на протяжении всей нашей долгой эволюции.
Если вы действительно хотите понять, как сильно ложь помогает ориентироваться в социальном мире, просто попробуйте прожить несколько дней без нее. Скорее всего, у вас ничего не получится, если только вы не поразительно асоциальный или попросту жестокий человек. К этому выводу в 1996 году пришла психолог Белла де Пауло из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре. «Изначально я хотела заняться поиском невербальных сигналов, указывающих на обман, — рассказывает де Пауло. — Но, продолжая исследование и просматривая публикации, я была просто поражена, что на самые базовые вопросы, касающиеся обмана, до сих пор не было получено ответов: например, как часто мы лжем».
Де Пауло проводила «дневниковое исследование»: испытуемых просили записывать неправду, которую они говорят в течение дня. Она выяснила, что большинство людей сообщают об одном случае лжи в день. Последующие исследования показывают, что результаты де Пауло были чрезвычайно заниженными. Большинство людей не учитывали мелкую социальную ложь — ложь из соображений вежливости, — которую исследовал Харви Сакс. В одном из своих недавних исследований Роберт Фельдман снял на камеру разговоры совершенно незнакомых людей, встречающихся впервые. Участники признавались во лжи примерно три раза за каждые десять минут разговора, а некоторые соврали целых двенадцать раз. Несмотря на то что данные, полученные де Пауло, были скромными и, как стало ясно по прошествии времени, заниженными, изначально их встретили со скептицизмом и недоверием. Неприятно осознавать, что вы постоянно лжете. Многие из ее студентов напрямик заявляли, что никогда не врут. Для них у де Пауло был простой ответ: попробуйте продержаться без вранья сколько сможете. У большинства не получилось не прибегать ко лжи дольше нескольких дней. «Никто никогда не сумел выполнить это задание», — говорит она. Студенты открывали для себя то, что де Пауло уже было известно: «Стараться все время говорить чистую правду — не так уж и хорошо, да и, пожалуй, просто невозможно».
Одна из главных проблем, с которой сталкивались студенты де Пауло, заключалась в том, что ложь, о которой они даже не задумывались, на самом деле оказалась гораздо более распространенной, чем гнусные случаи вранья, бывшие у всех на слуху:
«Зачастую мы лжем, потому что не хотим обижать других людей или хотим примириться с тем, что им хочется думать, с тем, что они чувствуют, — говорит она. — Это проявление доброты к тем, кто нам дорог. Дело не в том, что мы не ценим честность, а в том, что нечто другое мы ценим больше. Это могут быть чувства другого человека или ваша привязанность к нему».
Поэтому нас не должно удивлять, что мы чаще всего обманываем самых близких — людей, которые нам небезразличны. Как говорит де Пауло, «эта заботливая, добросердечная ложь — как подарки, которые мы дарим самим дорогим людям».
Если рациональное мышление подсказывает нам «говорить правду независимо от последствий», то более древние алгоритмы в мозгу нашептывают: «Лучше поладь с другими людьми и береги эту связь». Две системы говорят на разных языках: одна — на прямолинейном, другая — на подсознательном. Одна взывает к логике, другая — к целесообразности. Одну глубоко волнует истина. Другая заботится о последствиях.