Айвазовский еще в цене: что происходит на рынке русского искусства

Конец мая и начало июня — это время, когда в Лондоне обычно проходит «русская неделя», состоящая из серии аукционов, посвященных русскому искусству. Традиционно «русская неделя» держится на четырех китах — аукционных домах Christie’s, Sotheby’s, MacDougall’s и Bonhams. За последние два месяца все они переверстали свое привычное расписание: часть торгов была перенесена, другие переведены в онлайн-формат. На русских торгах из гонки выбыл Bonhams, на MacDougall’s число лотов упало почти вдвое, а переход в онлайн привел к тому, что привычная «русская неделя» растянулась на полтора месяца. На сегодняшний момент, в первую неделю июня, прошли торги MacDougall’s. Sotheby’s в онлайн распродал подборку живописи, на очереди — аукцион декоративно-прикладного искусства (9-17 июня), а Christie’s еще продолжает комплектовать каталог, объявив пока только топ-лоты (торги намечены на 1-21 июля). Выносить финальный вердикт о том, как пандемия повлияла на рынок русского искусства, пока рано, но некоторые выводы сделать можно.

Торги MacDougall’s закончились 30 мая. В распространенном аукционным домом пресс-релизе результаты оцениваются как «большой успех», а доля проданных лотов чуть выше 50% названа «здоровой». Лотов у MacDougall’s на этот раз было почти вдвое меньше, чем летом прошлого года (250 против 400). Такой спад предложения пропорционально сказался и на  суммарной выручке в £2 млн (против £5,3 млн год назад). Формально верхнюю строчку среди топ-лотов аукциона заняла яркая картина Константина Коровина «Эйфелева башня ночью», ушедшая с молотка за £182 000. Результат неплохой, но при оценке в £150 000–250 000 довольно пресный. Настоящим героем аукциона стал Валерий Кошляков. Из трех работ художника все были проданы с превышением верхней планки эстимейта, а картина «Гранд-опера, Париж» перепрыгнула ее почти вдвое, дойдя в финале до £93 600. Предыдущий рекорд на работу Кошлякова составлял £72 000 и был установлен на Sotheby's в 2008 году.

Главным разочарованием стал жанровый холст Константина Сомова, оцененный в £200 00–300 000. Это был самый дорогой лот аукциона, и он остался непроданным. Но по итогам торгов «дыры» заметны во всех ценовых сегментах. Еще одна интересная особенность: бойко продавались в рамках оценочной стоимости работы, не имеющие аукционной истории. К примеру, небольшой по размеру Верещагин прямиком из частной коллекции, где он находился последние 20 лет, был продан за £43 200 (оценка: £25 000-40 000), а вот горный пейзаж Рериха, засветившийся в 2003 году на Sotheby’s, даже при схожем эстимейте не ушел. Вынужденный дефицит лотов MacDougall’s пытался компенсировать «самоповторами», хотя и с переменным успехом. В прошлом году «Лесной пейзаж» Шишкина предлагался за £80 000–120 000 и остался непроданным. В этом году он возник снова с тем же эстимейтом и ушел за £93 600. А подешевевший за год «Осенний пейзаж» Исаака Бродского (£80 000–120 000 в прошлом году против £50 000–70 000 в этом) так и не был куплен. Впрочем, ничего из вышеперечисленного нельзя считать исключительно кризисным явлением. Просто сейчас, когда каталоги истончились и полностью перешли в онлайн, они стали более заметны.

В прошлом году бесспорным лидером всей «русской недели» был «Натюрморт с сиренью» Петрова-Водкина, проданный на Christie’s за рекордные £9 286 250. Успех картине предрекали многие, но того, что цена будет почти в десять раз выше эстимейта, не ожидал никто. В итоге Петров-Водкин занял почетное место в десятке самых дорогих русских художников. В этом году пересмотра «табели о рангах» не предвидится, а к статусу главного лота «русского лета» пока что ближе всех подобрался масштабный «Неаполитанский залив» Ивана Айвазовского, ушедший на Sotheby’s за £2 295 000 (на сегодняшний день ценовой рекорд за работу, когда-либо проданную на онлайн-торгах). Одна эта продажа составила 40% от £5,6 млн — суммарной выручки торгов, завершившихся 2 июня (ставки принимались с 26 мая). Это, как и у MacDougall’s, вдвое меньше, чем в прошлом году (тогда итог был £10,4 млн). Но при этом Sotheby’s держит планку по количеству лотов, которых на этот раз всего на 13% меньше, и неизменно предлагает своим клиентам целую вереницу Айвазовских (в этом году, как и в прошлом, сразу четыре работы) в ценовых сегментах на любой кошелек (от £8 000 до £1,2 млн), причем все они нашли своих новых владельцев. (Ценовой рекорд на работу Айвазовского — £3,2 млн — также принадлежит аукциону Sotheby's.)

Как и на MacDougall’s, непроданной осталась работа Николая Рериха с эстимейтом £60 000-80 000. Но в данный момент рынок произведений художника сам по себе переживает не лучшие времена, во многом из-за непростой ситуации вокруг Музея Рерихов. Среди явных неудач — оставшиеся без покупателя четыре работы Ивана Похитонова (три с оценкой £50 000–70 000 и одна за £80 000-120 000) и еще два топ-лота: картины Саврасова и Маковского.

Что касается Christie’s, то свои русские торги аукционный дом проведет с 1 по 21 июля. Полного списка лотов пока что нет, известны лишь имена фаворитов. Один из них — написанное приблизительно в 1919 году полотно Веры Рохлиной «Вид Тифлиса» с эстимейтом £200 000–300 000. Учитывая, что в 2008 году относящиеся к тому же периоду кубистические «Игроки в карты» Рохлиной, при близкой оценке, ушли на Christie’s за £2 млн, у Тифлисского пейзажа есть все шансы стать главной «лакмусовой бумажкой» этих русских торгов. Еще один топ-лот — полотно Абрама Архипова «Крестьянка» c оценкой от £200 000 до £400 000. Похожая «Молодая крестьянка», относящаяся, по всей видимости, к той же серии работ, созданных во время путешествий художника по Рязанской и Нижегородской губерниям, была у Christie’s в непростом для рынка русского искусства 2015 году. Тогда она успешно преодолела верхний порог своей оценочной стоимости в £150 000 и была продана за £398 500.

За весь прошлый год русскому искусству по итогам продаж тогда еще четырех аукционных домов удалось собрать более £70 млн. Этот результат помог немного наверстать упущенное, став самым успешным со времен кризисных 2015–2016 годов. Сегодня многие коллекционеры придерживают шедевры до лучших времен, поэтому давать точную оценку ситуации можно будет только по возвращении торгов в формат живых аукционов. Произойдет ли это в ноябре — пока что открытый вопрос. Говоря о спросе на русское искусство в условиях кризиса, представители аукционных домов обычно довольствуются формулировкой о том, что давно не появлявшиеся на рынке работы музейного уровня с выдающимся провенансом всегда вызывают повышенный интерес коллекционеров. Сейчас это действительно так, но о чем это говорит — о прозорливости аукционистов или о том, что кризис действительно есть, — будет понятно ближе к концу года.