Что такое иллюзионизм
Название этого философского направления не случайно созвучно со словом «иллюзионист», которое мы употребляем в значении «фокусник». Философ и писатель Кит Франкиш, автор книги Illusionism as a Theory of Consciousness и кандидат философских наук Шеффилдского университета в Великобритании, объясняет концепцию иллюзионизма как раз через фокусы.
Представьте: вы видите на сцене, как фокусник осуществляет телекинез — то есть, передвигает предметы «силой мысли». Вы можете предложить несколько объяснений этому явлению. Первое — что оно реально, вполне объяснимо с точки зрения науки, просто мы пока не открыли те законы физики, которые могли бы дать этому рациональное обоснование. Второе — что трюк осуществляется с помощью вполне изученных физических явлений, таких как электромагнетизм. В этом случае событие все еще реально. Наконец, есть третий вариант: решить, что это все иллюзия и никакого телекинеза не происходит — а затем попытаться объяснить, как фокуснику удалось так обмануть ваш мозг.
Так вот, первые две интерпретации соответствуют концепции реализма, а последняя — философской концепции иллюзионизма. Иллюзионизм отрицает реальность, объективность какого-либо явления — и фокусируется на том, как возникает восприятие его как настоящего, существующего в этом мире.
Сознание = иллюзия
Колонка, которую Кит Франкиш опубликовал в журнале о культуре и философии Aeon, начинается с уже набившей оскомину отсылки к фильму «Матрица». Красная или синяя таблетка, Нео? Приятная иллюзия или жестокая правда о реальности, которая на самом деле вовсе не реальна? Франкиш предлагает своим читателям другую «таблетку», посягающую на нечто еще более святое, чем существование нашего мира: реальность человеческого сознания.
Объясняет он это вновь на простом примере. Вот есть красное яблоко, которое лежит перед вами на столе. Вы видите яблоко, потому что свет, отраженный от поверхности фрукта, попадает на светочувствительные клетки сетчатки. Дальше они отправляют «транш» электрохимических импульсов по оптическому нерву в мозг, и вуаля — вы осознаете образ красного яблока. Но осознаете ли вы его на самом деле?
Вот в этом месте и начинается разговор об иллюзии сознания. Яблоко реально (в отличие от ложки, которой «нет» в «Матрице»), и с тем, что мы его видим, никто не спорит. Но наше восприятие этого яблока, как и все ощущения, связанные с ним — воспоминания, желания, ассоциации — не добавляют никакой информации в физический мир. Эмоции и ощущения не состоят из атомов, они эфемерны — а значит, как они могут иметь хоть какое-то влияние на что угодно, даже на наши собственные мысли и поступки?
Зачем нужны иллюзии
Кит Франкиш считает, что природа создала для нас иллюзию сознания в процессе эволюции по какой-то веской причине — значит, зачем-то эта иллюзия нужна. Даже если она не несет никакого дополнительного физического смысла.
А вот Юваль Ной Харари в своей книги Homo Deus высказывает еще более радикальную идею. Он предполагает, что сознание как восприятие собственного «я», все наши ощущения и эмоции — это лишь «побочный эффект» эволюции нашего сложного мозга. В таком случае сознание — штука не более полезная, чем зубы мудрости и мужские соски.
В своих рассуждениях Харари заходит так далеко, что даже создатели «Матрицы» бы позавидовали. Он доводит идею с наличием сознания до абсурда: единственным доказательством его существования, говорит Харари, является собственный опыт человека. «Я мыслю, следовательно, существую». Но при этом вы, как сознательный человек, никак не сможете проверить, есть ли сознание у вашего партнера, коллеги, соседа и самого Харари. А вдруг единственный, у кого есть сознание — это вы, а остальные люди — бездушные роботы или аватары из виртуальной реальности?
Пойдем дальше: с чего вы взяли, что ваше сознание реально, и что вы действительно не в «Матрице»? Потому что, если предположить, что существуют миллионы воображаемых миров, то вероятность того, что именно вы находитесь в реальном, стремится к нулю. Поэтому с математической точки зрения вполне логично утверждать, что сознание — иллюзия, созданная с помощью виртуальной реальности, а вы — в «Матрице».
Если об этом слишком много думать, можно, кажется, сойти с ума. Поэтому вернемся все-таки к предпосылке, что мир реален. Но вот сознание — зачем оно нужно? И как появляется? Харари поясняет: ученым известно лишь, что ощущение своего «я», эмоции и чувства рождаются в результате взаимодействия массы электрических импульсов. Но, даже если бы мы не осознавали свои ощущения — например, страх, влечение, голод и так далее, — эти самые импульсы все равно заставляли бы нас искать еду, спариваться и всячески бороться за выживание.
Зачем тогда осознавать это все, и как следствие, испытывать страдания, рефлексировать, искать смысл жизни? Это ли не главный баг нашего высокоразвитого мозга?
Как жить?
С мыслью о том, что наше сознание а) иллюзорно и б) бесполезно, конечно, трудно смириться. Но есть и хорошие новости: пока это все-таки не абсолютно достоверная научная теория, а всего лишь одна из концепций сознания.
Кит Франкиш считает, что нужно доказать теорию иллюзионизма — собрать железные аргументы в пользу того, что все наши чувства, суждения и переживания иллюзорны. После того, как это произойдет, по его мнению, проблема существования сознания перестанет волновать людей.
Другой известный философ, профессор философии и содиректор Центра когнитивных исследований Университета Тафтса Дэниел Деннет, в своих рассуждениях согласен с Франкишем. Деннет написал книгу Concsiousness Explained, где он говорит: раз нет никакого качественного носителя чувственного восприятия (он называет его qualia), то мы все с точки зрения философии — «зомби». И тот, кто выглядит как человек и ведет себя как человек, им и является — не нужно никаких дополнительных характеристик типа сознания.
Эту идею, которая была высказана в начале 90-х, сегодня интересно рассмотреть в контексте роботизации. Если удастся воссоздать работу человеческого мозга у робота, значит ли это, что к роботу придется применять и человеческую этику? Ведь сознания, получается, не будет ни у тех, ни у других — и поэтому отношение к ним должно быть одинаковое.
Харари, кстати, тоже поднимает несколько этических вопросов. С одной стороны, говорит он, даже если идея (она же иллюзия) о собственном сознании есть только у человека, это не значит, что сознания нет у животных (с этим, кстати, согласен и известный исследователь мозга Дик Свааб). И если уж мы не можем удостовериться в наличии сознания у других людей, то что уж говорить о собачках и коровах! Значит ли это, что пора распускать фермы и переходить на веганство — на тот случай, если животные таки могут осознавать боль и страх?
С другой стороны, если сознание — лишь побочный эффект эволюции, то можно подумать: а зачем его вообще учитывать? Если все, что с нами происходит — лишь поток электрических импульсов в мозге (а он не может быть ни «хорошим», ни «плохим»), то почему тогда нельзя насиловать и пытать людей (или животных)? Харари предупреждает, что нужно быть осторожными в таких рассуждениях, потому что с ними можно зайти очень далеко.
Конечно, далеко не все ученые согласны с концепцией иллюзорности сознания. Многие нейробиологи сейчас пытаются разгадать тайну сознания — как раз для того, чтобы объяснить, как из массы электрических импульсов рождаются желания, мысли и чувства. И почему они — это нечто большее, чем просто сумма своих компонентов.
А пока можно применять концепцию иллюзии сознания в своей жизни, когда вы начинаете воспринимать все слишком всерьез — и эмоции кажутся невыносимыми. Возможно, тогда вас утешит такая мысль: все то, что делает с вами сознание — лишь набор электрических импульсов в мозге (но это не точно).