Рука берущего

В полдень 8 февраля 2009 года глава поселка Токсово Ленинградской области Василий Пахомов принимал посетительницу в своем кабинете. Пахомов заверил ее в том, что уже сегодня подпишет разрешение на строительство 32 коттеджей, которое администрация волокитила последние полтора года. «А это куда?» — спросила посетительница, кивая на увесистую сумку. «Не понимаю, о чем вы говорите», — сурово ответил Пахомов.

В сумке лежали $300 000 наличными. Вместо Пахомова эти деньги посетительница позже отдала посреднику — Сергею Дудину, главе местного подразделения компании «ПИК», помогающей оформлять земельные отношения. Но тот передать деньги конечному адресату так и не смог — его задержала милиция.

Эта история не уникальна. Такие люди, как Дудин, — необходимое звено практически в любой коррупционной цепочке. В этом «бизнесе» задействованы и совместители, участвующие в коррупционных сделках от случая к случаю, и профессионалы, для которых выстраивание коррупционных цепочек — основной вид деятельности.

Половина российских бизнесменов называют коррупцию своей главной проблемой. Почти 30% признаются, что вынуждены платить чиновникам для решения вопросов, более 46% —за получение выгодного госконтракта. Это данные опроса, проведенного по заказу Всемирного банка в 2008 году. А пять лет назад фонд ИНДЕМ опросил 3000 респондентов и оценил годовой объем взяток в $316 млрд. Нет никаких оснований считать, что коррупционный налог с тех пор уменьшился.

По оценке главы Национального антикоррупционного комитета Кирилла Кабанова, подавляющее большинство взяток дается через посредников. На получении справок и регистрации собственности специализируются карманные фирмы, работающие иногда прямо в здании нужного ведомства. Более сложные проблемы решают знакомые руководителей среднего звена, сумевшие превратить хорошие отношения в бизнес.

«Посредники — люди артистичные, велеречивые, склонные ко всяким внешним шумовым эффектам, — говорит независимый консультант по GR, пожелавший сохранить анонимность. — Да и клиенты у них такие же». Посредники высокого уровня решают вопросы через цепочку чиновников, которую создают «под ключ» для каждого конкретного случая. Такие люди для отвода глаз иногда работают в Думе или Совете Федерации, а основные деньги зарабатывают на посредничестве. «При этом они занимаются собственным бизнесом — владеют недвижимостью, ресторанами, саунами», — говорит GR-специалист.

В отличие от разовых посредников такие «решальщики» носят дорогую одежду и часы за десятки тысяч долларов, назначает встречи в лобби Ritz Carlton или Ararat Hyatt. Обсудив вопрос с клиентом, решальщик наводит справки о нем, изучает дело, обсуждает его со своим патроном, разрабатывает схему решения вопроса и назначает цену. Иногда посредники играют на опережение: сами обращаются к тем, у кого появились проблемы.

Но никто не даст гарантии, что после ужина в дорогом ресторане эти люди действительно помогут в решении вопроса, а не исчезнут бесследно, едва получив гонорар, который составляет от нескольких тысяч до миллионов долларов. Доля посредника в коррупционной сделке — 20–30%, говорит Кабанов.Когда по условиям сделки чиновник получает долю в бизнесе, вместо денег с посредником могут расплатиться миноритарным пакетом.

Найти выход на нужного человека, как правило, несложно. Осенью 2007 года администрация поселка Токсово окончательно запретила собственникам 16 земельных участков строить на них коттеджи. Чиновники объяснили свое решение тем, что земля принадлежит Ржевскому полигону Минобороны. Но владельцы участков знали, что это неправда.

Их представительница решила договориться с главой поселка Василием Пахомовым. Но как до него добраться? Она начала искать нужного человека. Позвонила подруге-массажистке, которая знает всех в округе, та — своей знакомой, которая и посоветовала обратиться к Леониду Зубко.

Шестидесятидвухлетний глава районного Союза садоводов слыл правой рукой Пахомова. Они вместе ездили на рыбалку. Зубко появлялся в администрации каждый день и всех там знал. При личной встрече он пообещал помочь с разрешением на строительство, сразу предупредив: «Пахомов — взяточник, он берет 25% от предположительной стоимости участков». Через пару дней главный районный садовод написал на листе бумаги цену вопроса: €1,5 млн.

Сумма, запрошенная Зубко, показалась представительнице собственников несусветной. Она снова позвонила знакомой массажистке, и та посоветовала ей обратиться к помощнице депутата Госдумы. Помощница владела дачей в Токсово и совсем недавно наладила тесный контакт с Пахомовым, обещая ему выбить деньги на строительство спортивного центра. Никто точно не мог сказать, какому именно депутату она помогает — кто-то говорил, что Шувалову, имея в виду, по всей видимости, высокопоставленного функционера Госдумы Юрия Шувалова, кто-то — что самому спикеру Грызлову. В любом случае она считалась достаточно влиятельной, чтобы убедить Пахомова подписать разрешение на строительство.

Представительница собственников участков встретилась с помощницей депутата в петербургском кафе «Колобок», и та пообещала решить вопрос за $1 млн. При этом она отказывалась начать работу до того, как в совместно арендованной банковской ячейке не появится требуемая сумма денег. До решения проблемы оставался один шаг…

Бизнесмен-посредник — продукт эволюции российской коррупции. Дополнительное звено в коррупционной цепочке снижает риски, прежде всего взяткополучателя. И хотя успехи государства в борьбе с этим злом весьма скромны, рядовому коррупционеру трудно быть уверенным в том, что его вдруг не накроют с поличным, — мало ли кому захочется сесть на его место. Поэтому посредниками обзаводятся и те взяточники, которые раньше работали по старинке, самостоятельно.

Замначальника новороссийского филиала «Центра оценки качества зерна» Россельхознадзора Сергей Белов занимался выдачей государственных сертификатов качества отправляемого на экспорт зерна. Первое время он брал взятки сам. Тем, кто отказывался с ним сотрудничать, чиновник угрожал проблемами с получением сертификата. В партии зерна могут найти вредных насекомых и месяцами не выпускать ее из страны.

Потом Белов решил, что так работать небезопасно, и привлек к делу Михаила Борисенко. Когда-то он был бухгалтером на элеваторе, который возглавлял Белов.

Борисенко зарегистрировался в качестве индивидуального предпринимателя и открыл счет в банке. Экспортеры для видимости заключали с ним договор оказания услуг по проверке качества зерна и контролю погрузки в порту. У Борисенко, правда, не было даже пропуска на его территорию. Полученные от экспортеров деньги шли Белову за оформление сертификатов. Борисенко обналичивал деньги в банкомате по 500 000 рублей и передавал своему патрону. За три года работы его «выручка» составила 64 млн рублей. В прошлом году и бизнесмена, и чиновника арестовали, им присудили 4,5 года и 6 лет лишения свободы соответственно.

Такса Белова и Борисенко была сравнительно небольшой: с крупной партии зерна они брали в среднем по 3 млн рублей. Это объясняется относительно безобидным характером деятельности чиновника. Если речь идет о решении проблем с правоохранительными органами, цена вопроса резко возрастает. Когда соратники милиционеров и прокуроров предлагают свою помощь в закрытии уголовного дела или его возбуждении против конкурента, разговор начинается с нескольких миллионов долларов.

Подмосковного бизнесмена Ивана Назарова познакомил с главой Серпуховского района Александром Шестуном их общий приятель, сотрудник прокуратуры Дмитрий Урумов. Он представил Назарова как преуспевающего бизнесмена, владельца нескольких ресторанов и строительной компании, собирающегося инвестировать в Серпухов.

«Он ездил ко мне под видом бизнесмена, говорил, что хочет вложения делать, я ему предоставил землю под строительство банного комплекса, ресторана», — рассказывает Шестун.

Летом 2009 года у главы района начались проблемы с прокуратурой, на него завели несколько уголовных дел, обвинив во взяточничестве. «Взятка предусматривает взятие с поличным, — возмущается Шестун. — А они спустя три года возбудили дело без доказательств». В администрации шли постоянные проверки. Что случилось? Назаров, ужиная с Шестуном в местном ресторане «Золотой сазан», сообщил приятелю, что на него «поступил заказ», но проблемы с прокуратурой можно решить. Шестун принял эти слова всерьез. «Назаров — по сути уполномоченный от прокуратуры, он не только по мне решает, — объясняет Шестун Forbes. — Он решает вопросы по всей Московской области».

В ночь на 2 августа Назаров встретился с главой района на Симферопольском шоссе возле поворота на Серпухов и передал ему записку: «$2 млн плюс директор МУП». Он объяснил, что выполнение этих условий избавит Шестуна от уголовных дел и проверок. Смысл записки в том, что помимо взятки в $2 млн надо было назначить нужного человека на пост директора МУП «Серпуховские недра», распоряжающегося местным карьером, где добывался песок и гравий.

Шестун возмутился: «Вы что, с ума сошли? С чего вдруг я должен давать $2 млн? Я с 1980-х годов предприниматель, столько пережил — вы мне еще утюг положите на живот». Назаров порвал записку и уехал. А глава района через пару минут вернулся на место встречи и аккуратно собрал обрывки.

Сотрудничать с Назаровым Шестун не стал. Более того, он обратился с жалобой в ФСБ, приложив к ней аудиозаписи переговоров с вымогателями. Прошлой осенью с подачи Шестуна арестовали начальника отдела по надзору за оперативно-разыскной деятельностью Генпрокуратуры Сергея Абросимова, который независимо от Назарова требовал денег за невозбуждение еще одного уголовного дела (по факту преднамеренного банкротства местного МУП «Энергосервис»). Абросимова арестовали во время получения 5 млн рублей. Отношения главы района с Назаровым и прокурорами были выделены в отдельное производство.

Представительница собственников земли в Токсове после встречи с помощницей депутата в кафе тоже обратилась в милицию, где ей предложили попробовать взять коррупционеров с поличным. По просьбе следователей она вместе с помощницей депутата заложила миллион долларов в банковскую ячейку. Но оставались опасения, что помощница депутата окажется обычной мошенницей и взять через нее Пахомова с поличным не удастся. Поэтому представительница собственников позвонила главе Союза садоводов Зубко и сказала, что сомневается в возможностях посредницы решить этот вопрос. Зубко ее опасения подтвердил, сказав, что по просьбе помощницы депутата Пахомов никаких разрешений не подпишет, потому что никто с ним не поделился деньгами.

В тот же день Зубко позвонил главе поселка. Пахомов не хотел снова ввязываться в это дело, опасаясь неприятностей. «Не-не-не, все будет аккуратно, деликатно, у тебя есть алиби, — успокаивал его по телефону Зубко, — у меня есть контакт вот с этой дамочкой (представителем собственников. — Forbes), она мне доверяет на 200%».

В итоге Пахомов согласился снизить цену разрешения до $300 000 при условии, что собственники участков откажутся от сотрудничества с помощницей депутата и будут действовать через Зубко.

В полдень 8 февраля Пахомов заверил просительницу, что вопрос будет решен, и уехал в храм на совещание по строительству сиротского дома. Представительница собственников с сумкой денег в руках осталась ждать подписания всех бумаг. На утверждение генплана территории и согласование разрешений на строительство коттеджей у сотрудников администрации ушло несколько часов. В какой-то момент выяснилось, что на бумагах не хватает подписи Пахомова, и чиновники не поленились съездить в церковь, чтобы он подписал их как можно быстрее.

Оставался вопрос: кому передать взятку? В коридоре администрации поселка Зубко кивнул на Сергея Дудина, соврав, что это родственник Пахомова. Именно он должен обменять копии разрешений на $300 000. Позднее Дудин признавался, что согласился на роль посредника в надежде, что такой важный человек, как глава Союза садоводов, принесет ему много заказов в обмен на небольшую услугу.

Дудин вышел из здания администрации, попросил представительницу собственников ехать вслед за его машиной. Через 300 м он остановился, достал светлый полиэтиленовый пакет и подошел к ее «мерседесу». В машине он отдал копии документов и стал перекладывать 30 пачек по $10 000 из сумки в свой пакет. Сказав спасибо, он вышел из машины и двинулся к своей «ауди». Тут его повалили на снег сидевшие в засаде сотрудники УБОП.

Дудину сначала показалось, что на него напали бандиты, которые хотят отобрать «презент» для Зубко. Потом к нему подошел следователь прокуратуры и сказал, что он нес взятку Пахомову. «Тут до меня стало доходить, что это провокация, — говорил в суде Дудин. — Приехало телевидение, включили прожекторы. Меня держали на морозе два часа».

В октябре 2009 года Дудина осудили на 7 лет колонии строгого режима. Главе поселка Пахомову дали на 6 месяцев больше. Председатель Союза садоводов Зубко отделался условным сроком — он активно сотрудничал со следствием. А помощница депутата и вовсе проходила по делу как свидетель.

Шестуну тоже не удалось привлечь Назарова к ответу, несмотря на то что прошлой осенью он разместил на YouTube видео- и аудиоматериалы, обличающие сотрудников прокуратуры и их «решальщика». В апреле этого года Следственный комитет отказался воз-
буждать уголовное дело.

Следователи опросили Ивана Назарова и связанных с ним работников прокуратуры. Прокурорский сотрудник Урумов не скрывал, что находится в дружеских отношениях с предпринимателем, но все деловые связи с ним отрицал.

Во время беседы со следователем Назаров утверждал, что Шестун спросил у него совета, как возродить МУП «Серпуховские недра». В ответ Назаров порекомендовал поставить во главе предприятия своего знакомого, а также вложить в его переоснащение $2 млн. Получить комментарии Назарова для этой статьи не удалось.

Однако полностью снять с себя обвинение в вымогательстве взяток у Назарова не получилось. Шестун аккуратно записывал на диктофон все разговоры. Из них следовало, что Назаров неоднократно вел речь о передаче ему денег и назначении в МУП своего человека. В обмен он обещал содействовать в прекращении проверок районной администрации и обеспечить покровительство со стороны друзей в прокуратуре. Следователи не выявили в этих записях признаков монтажа и признали их подлинными. Правда, прямых указаний на то, что в деле замешаны сотрудники прокуратуры, они не нашли.

Следователи усмотрели в действиях Назарова признаки вымогательства и мошенничества, но возбуждать дело не стали, так как он никак Шестуну не угрожал. Кроме того, он отказался от своих намерений и перестал требовать у главы района деньги, хотя тот, по мнению следствия, был готов заплатить.

Посредники — наименее уязвимое звено в коррупционной цепочке. Как правило, они получают меньшие сроки, чем взяткополучатели, а то и вообще уходят от ответственности. По словам профессора Петербургского юридического института Академии Генпрокуратуры Якова Гилинского, в Уголовном кодексе РСФСР, действовавшем до 1996 года, была предусмотрена статья за посредничество при передаче взятки. «Сейчас такой статьи нет, а посредничество есть и будет, пока существует коррупция», — говорит он.

Другое дело, что хотя посредники застрахованы от долгой отсидки, их порой наказывают более серьезно. По словам Шестуна, предшественником Назарова на посту неофициального «решальщика» был предприниматель из подмосковного Пушкина Валерий Казаков. В августе 2008 года его убили возле здания Пушкинской прокуратуры. Выпустив в Казакова очередь из автомата Калашникова, киллер не успокоился, а подошел и отрезал ему голову.