Поход викинга

В Исландии нанесенную обиду не забывают — даже спустя 19 лет. Тор Бьорголфссон до сих пор помнит утро, когда к ним в дом заявились полицейские и забрали отца на допрос. Настал вечер, а отец все не возвращался. И лишь включив телевизор, Тор Бьорголфссон узнал из восьмичасовых новостей, что его отец и другие члены правления Hafskip — второго по величине исландского морского грузоперевозчика — арестованы. Позднее их обвинили в совершении 450 незаконных деяний — от растраты до мошенничества. Дурная молва моментально разнеслась по маленькой стране (население Исландии — всего 300 000 жителей), и крах Hafskip превратился в общенациональный скандал.

С того самого дня Бьорголфссон стремился вернуть своей семье доброе имя. «Уважения к себе — вот чего я хотел добиться в первую очередь», — говорит Тор. «Власть, деньги — это всего лишь путь к уважению, — объясняет он и, перефразируя известное исландское стихотворение, добавляет: — Но деньги исчезают, друзья умирают, а следом за ними умираешь сам — остается лишь имя». Стремление вернуть своей семье доброе имя заставило Тора отправиться в США, Россию и Болгарию — и в конце концов вернуться в Исландию. Возвращение это стало триумфальным — Тору удалось получить доли в четырех из десяти крупнейших акционерных исландских компаний, установить контроль над старейшим банком Исландии и сделать своего отца его главой. Тор стал первым исландским миллиардером — его состояние оценивается в $1,4 млрд.

Предпринимательский талант у Тора в крови. Его прадед, Тор Йенсен, покинул Данию в 1878 году пятнадцатилетним мальчишкой, владел шестью компаниями, дважды разорялся и в конце концов стал одним из крупнейших исландских землевладельцев. Один из сыновей Тора Йенсена возглавил правительство. Его первый зять владел крупнейшим в стране пароходством, а другой, дед Тора, возглавлял исландское подразделение нефтяной компании Shell.

Отец Тора, Бьорголфур Гудмундссон, до краха Hafskip тоже был очень успешным бизнесменом. Столкнувшись с серьезной конкуренцией, Hafskip залезла в долги. Фирма могла бы утонуть тихо, без шума, не будь у нее тесных связей с министром финансов Исландии, который ранее был председателем совета директоров Hafskip и по-прежнему владел ее акциями. Поэтому дело о банкротстве компании в конце 1985 года превратилось в жаркую политическую баталию. Оппоненты министра финансов настояли на уголовном расследовании. Следствие продолжалось шесть лет. Отцу Тора в итоге инкриминировали пять эпизодов незначительных нарушений бухгалтерского учета и приговорили к 12 месяцам условно.

Тор отправился изучать финансы в Нью-Йоркский университет. Получив в 1991 году диплом, он вернулся в Исландию и устроился на работу к своему отцу. Бьорголфур Гудмундссон в то время отвечал за непрофильные активы (производство пива и безалкогольных напитков) в фармацевтической компании Pharmaco. Но Тору не сиделось на месте, и вскоре он воспользовался возможностью вновь покинуть Исландию: Pharmaco продала права на торговые марки своих напитков и поручила отцу Тора реализовать ставшее ненужным оборудование. Гудмундссон связался со своим земляком Ингимаром Хаукуром Ингимарссоном, который в то время работал консультантом в России, и тот согласился приобрести старое оборудование, чтобы организовать производство напитков в России.

Тор вместе со своим другом Магнусом Торстейнссоном вошел в совместное предприятие и отправился в Россию на поиски приключений. Тор предполагал, что его командировка продлится около года, но ему пришлось задержаться на куда более долгий срок. Бешеная инфляция, перебои с электричеством и поставками сырья превратили «приключение» в суровое испытание. «Я словно провел десять лет в чистилище», — описывает Тор годы своего пребывания в России. Перемещаться по окраинам Петербурга, где в итоге наладили производство напитков, в начале 1990-х было небезопасно. К тому же постоянно приходилось договариваться с многочисленными местными чиновниками.

Но самой серьезной проблемой стало жесткое противостояние внутри компании. Воспользовавшись тем, что кое-какое оборудование пришло в Россию позже намеченного срока и работало не совсем так, как предполагалось, Ингимарссон и его британский партнер попытались пересмотреть условия соглашения с Pharmaco, чтобы заставить компанию продать им оборудование по более низкой цене. Затея не удалась, и тогда Ингимарссон с британцем обвинили отца Тора, представлявшего интересы компании Pharmaco, в том, что он организовал продажу ее оборудования, чтобы получить долю в российском предприятии, а затем, нарушив отношения с партнерами, перевел предприятие под свой с сыном полный контроль. Тор и его отец решительно отвергли эти обвинения. Они настаивали на том, что купили российскую компанию у Ингимарссона абсолютно законно и выплатили все ее долги. Тяжба в судах России и Исландии длилась три года. Наконец в 1999 году судья Рейкьявика объявил сделку незаконной, так как у Ингимарссона, оказывается, просто не было полномочий продавать компанию. Выносить решение о возмещении каких бы то ни было убытков суд не стал.

К тому времени Тор с компаньонами уже достигли значительных успехов. Их российская компания Bravo International занимала прочные позиции на рынке слабоалкогольных коктейлей, выпускавшихся в алюминиевых банках («Джин-тоник» и др.). Объем продаж составлял $20 млн в 1998 году. Почему бы не расширить масштаб бизнеса, решили Тор и Магнус и в обмен на 30% акций Bravo привлекли еще $25 млн инвестиций — их вложила в компанию американская Capital Group. Полученные средства Бьорголфссон и Торстейнссон инвестировали в создание пивоваренного производства. Во время презентации новой марки, получившей название «Бочкарев», исландцы накрыли в центре Петербурга столы на 10 000 гостей. За этой акцией последовала мощная рекламная кампания «Бочкарева».

Удача повернулась к Тору лицом. Его пивной бизнес в России пошел в гору, а тут еще и Deutsche Bank предложил Тору участие в инвестициях в небольшую болгарскую фармацевтическую компанию Balkanpharma. В преддверии объявленной в стране приватизации Balkanpharma срочно нуждалась в наличных деньгах для приобретения нескольких местных производителей лекарственных препаратов-дженериков. Тор, взяв в партнеры отца и компанию Pharmaco, наскреб $5,3 млн — часть денег пришлось взять в долг. Через год Deutsche Bank вернул инвестированные деньги и вышел из проекта, и тогда Тор, проведя слияние Balkanpharma и Pharmaco, стал генеральным директором объединенной компании, увеличив долю своей семьи в ее капитале.

Тем временем в России росли продажи «Бочкарева». К 2002 году на долю этой марки приходилось 3% российского рынка пива, объемы которого (по отгрузке с заводов) оценивались в $2,5 млрд в год. В феврале 2002-го Heineken купила Bravo за $330 млн наличными, из них $110 млн попали прямиком в карман Тора Бьорголфссона.

Наконец-то он почувствовал, что готов вернуться домой. И тогда инвестиционная компания Samson Holding, принадлежащая Тору и его компаньонам — отцу и Магнусу, выступила с дерзким предложением выкупить 45% акций Landsbanki, национального банка Исландии. Старейший банк страны, основанный в 1886 году, занимает второе место в списке крупнейших на местном рынке: активы Landsbanki в 2004 году — $9 млрд. Когда-то Landsbanki выполнял функции центрального банка Исландии, в нем до сих пор обслуживается треть населения.

В Исландии, исповедующей принципы равноправия, к преуспевающим капиталистам относятся неоднозначно. Но если исландец заработал уйму денег за границей — это приветствуется. Более того, многие в стране уже склонялись к мнению, что отец Тора во время скандала с Hafskip пострадал незаслуженно, поэтому его возвращение в большой бизнес воспринималось как торжество справедливости. Однако намерение Тора купить Landsbanki разбудило конкурента: о претензии на этот банк заявил крупнейший банк страны — Bunadarbanki. Соперники начали сложные маневры, пытаясь привлечь на свою сторону влиятельных политиков. Процесс застопорился, и Тор поймал себя на мысли, что гораздо проще заниматься приватизацией в Болгарии. Лишь в конце 2002 года 45% акций Landsbanki все же достались компании Samson Holding, выложившей за этот пакет $140 млн, хотя Bunadarbanki при поддержке группы исландских компаний предложил ровно ту же цену.

Но Тор и не думал на этом останавливаться. Не прошло и месяца после покупки пакета акций Landsbanki, а он уже подготовил слияние Pharmaco c ее главным конкурентом — фармацевтической компанией Delta. Объем продаж созданной в результате этого слияния компании Actavis, производящей дженерики, составляет $600 млн в год. Actavis — вторая по стоимости компания на исландской фондовой бирже, и 36-процентная доля Тора оценивается сейчас в $700 млн. В 2003 году Тор и его компаньоны начали скупать акции старейшей исландской судоходной компании Eimskip, заплатив за 9% ее акций $35 млн. Одновременно скупку акций Eimskip осуществлял Landsbanki — за $71 млн банк приобрел 19% акций судоходной компании. Став после этого председателем совета директоров Eimskip, Тор буквально в течение полугода распродал все рыболовецкие активы компании за $300 млн и преобразовал ее в финансовую холдинговую компанию Burdaras, которая планирует в этом году выставить акции Eimskip на биржу. Поскольку эти сделки совершались уже в самой стране, исландцы отнеслись к ним с раздражением. Недоброжелатели отметили, что покупка банком Landsbanki акций Burdaras создала конфликт интересов.

Несмотря на все это, Тор и новое поколение исландских капиталистов оказали огромное влияние на взгляды своих соотечественников. «Пять лет назад все исландцы хотели стать рок-звездами, как Бьорк, — говорит 33-летний Андри Свейнссон, бывший вокалист рок-группы, а ныне финансовый директор Samson, инвестиционной компании Тора. — А сейчас все хотят быть предпринимателями». В Исландии уже сформировался слой финансово-промышленных магнатов, которым пока нет и сорока лет. Среди них — Асгейр Йоханнессон, контролирующий 45% исландской розничной торговли и владеющий пакетами акций 12 британских розничных сетей, братья Агуст и Людир Гудмундссоны, создавшие фирму Bakkavor, которая сейчас является крупным поставщиком замороженных пищевых продуктов на британский рынок, а также Ханнес Смарассон, глава авиакомпании Icelandair, недавно приобретшей 10% акций британской EasyJet.

Тор не заинтересован в том, чтобы наживать себе врагов в родной стране, масштабы которой он к тому же перерос. «Я не хочу, чтобы в Исландии меня считали слишком могущественным», — признается он. Он выкупил долю своего отца в Actavis, а свою собственную долю в Samson сократил c 52% до 43%. Теперь Тор хочет вывести Actavis на Лондонскую фондовую биржу и помогает Landsbanki и Burdaras заключать сделки за рубежом. Большую часть времени Тор проводит в своем лондонском доме и в деловых командировках по Европе — ведь ему принадлежат крупные пакеты акций чешских и болгарских телекоммуникационных компаний.

Есть у Тора и другие занятия. Он помогал продюсировать мюзикл «Ромео и Джульетта» в Лондоне, сейчас финансирует его постановку в Исландии. Недавно у Тора и его подруги, с которой он живет вместе уже четырнадцать лет, появился первенец. «Я хотел, чтобы ко мне относились с уважением, и добился этого, — говорит Тор. — Теперь начинается вторая половина моей жизни».