Восстановить империю матери: как дочь Клеопатры стала царицей
У Клеопатры Селены и Юбы был схожий опыт, помимо североафриканского наследия. Их родители умерли позорной смертью, объявленные врагами Рима, и продолжали порицаться в общественных кругах. После смерти Клеопатра была известна как «царица-шлюха», «обреченное на гибель чудовище», «распутная царица нечестивого Канопуса» и «женщина, которой пользовались ее собственные слуги». Отца Юбы неоднократно обвиняли в жадности и жестокости — обыкновенные оскорбления для африканских королей, имевших неосторожность выступить против Рима и потерпевших поражение. Клеопатра Селена и Юба страдали от последствий действий своих родителей вместо них самих. Они оба потеряли не только свои семьи, но и свои царства. Они были отрезаны от своего сообщества и культуры и подвергались публичному унижению, когда во время военных триумфов их выставили напоказ. Однако, возможно, не все было так плохо: их объединяло нечто большее, чем характер их изгнания. Например, Юба мог познакомиться с Клеопатрой VII и Цезарионом во время одной из их поездок в Рим в качестве гостей Юлия Цезаря в период между 46 и 44 годами до н. э. Даже если он сам не помнил эту встречу (в то время ему было от двух до четырех лет), возможно, позднее он все же слышал истории об этом визите, позднее рассказал о них или указал на людей, которые могли бы поделиться с Клеопатрой Селеной собственными воспоминаниями. Он, несомненно, был знаком с Антонием и даже мог жить при нем в годы его брака с Октавией, между 40 и 32 годами до н. э. Возможно, тяжесть ответственности, связанной с необходимостью соответствовать древним, но посрамленным традициям, сделала их связь более личной.
Что думала Клеопатра Селена об этом потенциальном женихе? На сохранившихся портретах Юбы, несколько экземпляров которых выставлены в Глиптотеке в Копенгагене и в Лувре, изображен серьезный и вдумчивый молодой человек, хотя древнеримская портретная живопись, особенно портреты членов императорской семьи, может быть довольно сомнительным источником для идентификации или описания изображенного человека. На них нельзя положиться полностью, поскольку люди часто изображались так, чтобы внешне походить на своих предшественников, даже если они не являлись их родственниками, и создать иллюзию преемственности. Тем не менее, хотя портреты Юбы соответствуют стилистическим приемам, установленным Августом и воспроизведенным его преемниками, черты лица этого бюста значительно отличаются от черт лица Тиберия и других молодых мужчин времен Юлиев-Клавдиев, что говорит о некоторой степени индивидуализации. У изображенного юноши густые вьющиеся волосы, круглое лицо и более полные губы.
Сохранившиеся литературные произведения авторства Юбы свидетельствуют о том, что он был сообразительным человеком с пытливым умом, эрудитом, интересовавшимся историей, археологией, искусством и географией. Действительно, в дальнейшем он стал кем-то вроде исследователя и искателя приключений, и после смерти его почитали за обширные и уникальные знания. В кругу своей приемной семьи Юба также пользовался большим уважением. Если бы его характер или способности подверглись хоть малейшему сомнению, Август никогда бы не доверил ему управление обширным королевством Мавретания (не путать с современной Мавританией, — Forbes Woman) в относительно молодом возрасте, в 23 года. Если бы он дал повод усомниться в своей верности Риму и императорской семье, Августу ни на минуту не пришло бы в голову свести его с такой потенциальной угрозой, как Клеопатра Селена, а затем отослать эту пару так далеко из сферы своего влияния.
В то время браки римской сенаторской элиты и всадников, как правило, заключались по политическим и финансовым соображениям, а не по зову сердца, но римляне все равно идеализировали институт брака. Многие выдающиеся авторы, в том числе Плутарх, писали руководства для семейных пар, в которых жениху и невесте давали советы, как подобает выполнять свои роли мужа и жены. Жена-римлянка должна была подчиняться своему мужу, а муж-римлянин — относиться к своей жене с уважением и заботой. Предполагалось, что римский брак — это настоящее партнерство, подлинное единение умов. В рассматриваемый нами период Поздней республики и Раннего принципата римская поэтесса Сульпиция написала серию элегий своему объекту воздыхания, молодому человеку, которого она называет Керинфом. Это единственные лирические стихотворения, написанные женщиной на латыни и дошедшие до нас с античных времен, и, следовательно, единственная вещь, которая сообщает нам женский взгляд на любовные похождения древних римлян. У Сульпиции были очень хорошие связи: ее дядя, весьма влиятельный политик и военный Марк Валерий Мессала Корвин, был ровесником Антония и Октавиана, а также важным литературным меценатом, который спонсировал таких поэтов, как Овидий и Тибулл, что делало саму Сульпицию подлинной современницей Клеопатры Селены.
Отец Клеопатры Селены практически не присутствовал в ее жизни, но даже когда он жил при дворе Птолемеев в Александрии, отношения между ее родителями, которые она могла наблюдать, значительно отличались от отношений типичных супружеских пар того времени. В своем политическом союзе египетской царицы и римского триумвира они олицетворяли встречу эллинистического востока и римского запада, и эта встреча была запечатлена в физической форме на совместных монетах, которые они выпускали. На таких монетах часто трудно определить, кто изображен на лицевой стороне, как бы главенствуя над тем, чей портрет был помещен на оборотную сторону монеты, как это было, например, на серебряных динариях, выпущенных в Александрии в 34 году до н. э. в честь пожалований Александрии и завоевания Антонием Армении. Они предлагали друг другу не только любовь и привязанность, но и, учитывая их соответствующие позиции, политическую, военную и финансовую поддержку.
Для Клеопатры Селены брак с Юбой давал вполне реальную возможность повторить такое соглашение. Идея вернуть себе утраченный статус и фактически восстановить династию Птолемеев, тем самым осуществив заветные мечты ее матери, должно быть, действительно приносила ей удовлетворение.
Их свадьба состоялась в 25 году до н. э., предположительно праздновалась с размахом. Этот день отмечен в эпиграмме, написанной Кринагором Митиленским, неофициальным придворным поэтом Августа, который написал множество стихотворений о членах императорской семьи (в том числе стихотворение, посвященное бракосочетанию сводной сестры Клеопатры Селены, Антонии Младшей, в нем упоминаются розы, которые невеста но сила в волосах). Хотя его исторические и географические познания основаны скорее на эмоциях, чем на точных измерениях, он говорит о союзе между Клеопатрой Селеной и Юбой как об объединении соседних регионов Северной Африки:
Грани двух царств, полноводной рекою разбитые
И разделяемы черных эфиопов Нила течением,
Вновь единением станете вы ради брака своих соверенов,
Вновь превратитесь в единые вы государства.
Будут их отроки править обеими землями.
С завоеванием Египта в 30 году до н. э. вся прибрежная Северная Африка окончательно перешла под контроль римлян. В начале своего принципата Август пытался решить проблему, как управлять столь огромной территорией и защищать южные границы Римской империи (которые уже подверглись нескольким неприятным вторжением из царства Куш, расположенного к югу от Египта). Страбон пишет о царице Кандакии, слепой на один глаз женщине-воительнице, и о том, как она воспользовалась отводом римских легионов из пограничного региона в Аравию, чтобы вторгнуться в Египет, разграбить территории и города, включая Фиваиду, Сиену, Элефантину и Филы, поработить жителей и разрушить все установленные там статуи Октавиана. Голова одной такой бронзовой статуи, превышающей натуральную величину, была найдена в ходе археологических раскопок в Нубии. Ее глаза инкрустированы стеклом, зрачки заключены в металлические кольца, а радужная оболочка сделана из кальцита, который ловит солнечные лучи, отчего глаза выглядят почти как живые.
Голову отвезли в Мероэ, столицу государства Куш, и похоронили под ступенями храма, посвященного победе, чтобы он навсегда остался лежать у ног кушитских захватчиков. В храме также сохранились фрески, изображающие римских военнопленных перед лицом кушитского правителя. Этому быстро положил конец новый римский губернатор провинции Петроний, который вторгся в Куш, сровнял с землей резиденцию Кандакии в Напате и обратил жителей в рабство (однако ее сыну удалось бежать). Петроний вернулся в Египет, и, хотя Кандакия и ее армия поначалу пытались его преследовать, в конце концов ситуация была разрешена дипломатическим путем.
В своем свидетельстве Страбон ошибочно и неоднократно использует титул Кандакия (Kandake), который, как правило, латинизируется как Candace, в качестве имени царицы: на самом деле ее звали Аманирена, она правила государством Куш примерно с 40 по 10 год до н. э. Эти даты означают, что первые 10 лет ее правления совпали с последними 10 годами правления Клеопатры VII. Весьма вероятно, что в течение этого времени царицы соседних царств были хорошо знакомы и обращались друг к другу за поддержкой и советами по некоторым наиболее сложным вопросам правления. В конце концов, из древнеримской историографии мы знаем, что Клеопатра часто общалась с союзными ей царями и царицами по всему Средиземноморью, из чего следует, что она также часто общалась со своими коллегами-правителями африканских государств. Римские авторы не упоминают об этом только потому, что Куш не был частью Римской империи, и поэтому его повседневные дела не слишком их интересовали. Вполне возможно, что на вторжение в Египет Аманирены повлияло желание воспрепятствовать любым планам римлян в отношении ее царства, так как она была свидетельницей того, как Рим обошелся с Клеопатрой, ее детьми и Египтом, и хотела избежать такой судьбы. Клеопатра Селена, несомненно, знала об Аманирене, которая взошла на трон в год ее рождения (возможно, они даже виделись, если предположить, что Клеопатра VII и Аманирена осуществляли своего рода дипломатические поездки, как те, которые Клеопатра совершала в Рим и другие города империи). Положение Аманирены в качестве царицы-регентши стало бы еще одним доказательством, если бы таковое потребовалось, что женщины могут править и властвовать сами по себе, а не в качестве приложения к мужу. Живя сначала в Риме, а затем в Мавретании, Клеопатра Селена, несомненно, с пристальным вниманием следила за политическими и военными событиями в Египте, Нубии и Куше, пока военные действия не закончились с заключением в 21–20 годах до н. э. мирного договора между Римской империей и царством Куш.