Свобода тела: как история женской спортивной одежды связана с политикой и равенством

Екатерина Кулиничева — журналист, историк искусства, исследовательница моды и истории спортивного дизайна. Автор книги «Кроссовки. Культурная биография спортивной обуви». Кулиничева читает лекции, пишет статьи и ведет Telegram-канал о том, как в истории менялось представление о профессиональной и любительской экипировке для женщин, — и как это связано с гендерными стереотипами. 

— Чем интересна история женской спортивной экипировки? Кажется, что это довольно узкая тема.

— Это очень важная ремарка, и спасибо за то, что сразу принесли ее в разговор! Казалось бы, речь идет  примерно о половине населения земли, а в некоторых странах или возрастных группах женщины и вовсе составляют большинство. Почему же нам кажется, что что-то, имеющее отношение к половине человечества, — узкая тема? Тому на самом деле много причин. Я в своих работах стараюсь показать, почему подобные темы не узкие, не нишевые и не скучные. История женской спортивной экипировки — это часть большой долгой истории борьбы женщин с одеждой, которая придумана для них, но часто не ими или без учета их желаний. Применительно к спорту эту историю можно отмотать минимум в конец XIX века. 

Общество долго видело в женщине хрупкое существо, которое если чуть напряжется, то сломается. Считалось, что ей и не надо много двигаться, что на спортивной площадке женщина не будет прикладывать столько же физических усилий, сколько мужчина, поэтому ей не нужны такие же, как у мужчин, крепкие теннисные туфли — женские можно делать менее качественными. Или делать спортивную обувь на каблуке.

Кроме того, спорт — это не только история про рекорды и Олимпийские игры. Это еще часть социальной политики. Например, в Советской России 1920-х всех пытались сделать физкультурниками, в том числе и потому, что государство надеялось сэкономить на системе здравоохранения. Был такой лозунг: «Строим спортплощадки вместо больниц». Спортизация женщин была частью этой политики. При этом, по статистике, женщины, особенно старше 21 года и семейные, втягивались намного труднее. У меня есть исследование, надеюсь, оно выйдет в обозримом будущем, где я показываю, как фокус на спортивной одежде и ее дизайне помогает увидеть причины, почему так происходило. 

Также спорт — это часть истории образования, а оно, в свою очередь, — один из важнейших драйверов развития женской спортивной одежды. Среди важнейших героев — гимназии, школы, колледжи и другие учебные заведения, где пробовали многие технические и эстетические инновации и где происходили интереснейшие социальные «переговоры» о том, как должна выглядеть девушка и женщина на спортивной площадке, как примирить новые требования с социальными конвенциями. В широком смысле это были переговоры о том, какой может быть женщина, какой общество готово ее видеть. Эта история более-менее описана для Северной Америки. Я хочу написать ее для бывшего СССР. 

История массовой женской спортивной экипировки — это кейс, на котором очень наглядно видно: даже самые благие намерения не всегда воплощаются на практике так, как хотелось бы. В том числе потому, что те, кто эти меры разрабатывает, не всегда слушают фидбэк от людей, которым хотят принести пользу. Или не учитывают тот контекст, в котором женщина будет пробовать новые социальные практики или новый нормативный костюм. Это очень важное знание для всех, мне кажется. 

Это притом что спортивная экипировка была опытным полигоном, где придумывались и испытывались очень многие технические инновации, к которым мы сегодня привыкли. Не только какие-нибудь навороченные ткани, но и крой — например, такой, который позволял бы поднимать руки или активно ими двигать. 

— Просто поднимать руку?

— Поднимать высоко. И двигать по широкой амплитуде. Тут надо сделать небольшое отступление. 

Любая культура имеет некий нормативный идеал того, как тело должно выглядеть и двигаться. Во многих культурах, включая европейскую, этим идеалом в привилегированных группах населения было очень дисциплинированное тело. И костюм этих групп населения очень сковывал движения.

Современные люди представляют себе исторический костюм, как правило, по фильмам и сериалам, а они очень часто делают разного рода упрощения. Мой любимый пример — знаменитая серия фильмов про императрицу Сисси с Роми Шнайдер в главной роли. Там есть фантастический эпизод, когда главная героиня лечится от туберкулеза, к ней приходит доктор, ее служанка легким движением руки расстегивает корсет, а под ним — голая спина, к которой доктор начинает прикладывать стетоскоп. Внутри фильма это работает понятным образом как художественная условность: главное — вердикт доктора, а не как он ее осматривал. Но в реальности это совершенно невозможная картина. Нельзя просто расстегнуть корсет. А даже если вы его расстегнули, там будет еще несколько слоев одежды. На YouTube есть видео, сделанные историками, которые показывают, сколько всего должна была надеть на себя женщина в разные исторические периоды, если она относилась к привилегированному сословию. Нижнее белье, всякие каркасные конструкции, которые, собственно, и создавали силуэт платья. Я очень советую их посмотреть, потому что это меняет наше представление о том, каким был их опыт. 

Вторая проблема кино — оно не дает телесных ощущений, не дает понять, насколько тяжелой была эта одежда и каково было в ней двигаться. В Уимблдоне во Всеанглийском клубе лаун-тенниса и крокета, где проходит знаменитый теннисный турнир, есть потрясающий музей, где можно увидеть реконструкцию теннисной одежды 1920-х–30-х годов. К этому моменту теннисная одежда уже очень далеко продвинулась от стартовой точки в XIX веке. И все равно этот костюм можно взять в руки — и станет понятно, что по нашим меркам это довольно тяжелые для спортивной одежды вещи.

Но вернемся чуть назад. Когда появляется спорт в современном его виде, эта дисциплинирующая одежда для него не подходит. Поэтому возникает необходимость развивать специальную одежду для спорта, и одна из основных задач — сделать такую одежду, которая в принципе позволит шевелиться так, как этого требует спорт. 

— Как эту проблему решали мужчины?

— Одно из возможных решений: когда вы занимаетесь спортом, просто надевать на себя меньше вещей. Не рубашку, жилет, пиджак, высокий воротничок и галстук, а например, только рубашку. Но у женщины, особенно в XIX и начале XX века, платье — это только верхний слой. Само по себе оно чаще всего не имеет формы, весь силуэт костюма создается нижним бельем и конструкциями, которые носятся под платьем. Во всем в этом, конечно, неудобно бегать и прыгать. 

Например, теннис в конце XIX века был вполне социально приемлемым для женщин занятием, в отличие, например, от бокса или тяжелой атлетики, но уже тогда это был очень энергозатратный вид спорта, который требовал разнообразных движений большой амплитуды. Да, для женщин довольно долго существовало представление, что их главная задача на корте — красиво стоять и иногда красиво взмахивать ракеткой. Но, конечно, многие женщины с этим не были согласны и искали возможность играть в удобных костюмах. Потому что корсеты просто впивались в тело до крови. 

К этому добавлялось еще представление о стыде и морали. Каждый раз, когда на женщине оказывалось меньше предметов одежды, чем предписывала норма, было непонятно, насколько это нравственно. Поэтому, например, так отличался костюм для гимнастики для мальчиков и для девочек, который рекомендовали для гимназий. Костюм для девочек включал больше предметов и больше слоев, закрывал шею, ноги и обычно руки. Мальчикам раньше разрешили открывать шею и ноги. Им, естественно, не советовали прятать спортивные штаны под юбкой. 

Еще одна проблема связана с тем, что для женщин нормативное представление о красоте очень часто связано с нормативным представлением об ухоженности, с тем чтобы костюм включал все элементы — назовем их атрибутами культурности и городской жизни. Дело не только в физических данных самой женщины, но и в том, например, уложены ли у нее волосы, накрашены ли губы, есть ли у нее шляпка и другие аксессуары. Если этого нет, женщины тоже были как будто недостаточно одеты и им было некомфортно. 

В СССР в конце 1920-х пресса обсуждала, например, такой случай: девушек, которые пришли на занятия с накрашенными губами и в шляпке, за это выгнали из физкультурного кружка. Их обвинили в том, что они неправильные советские девушки и подвержены буржуазным предрассудкам. В дискуссии, которая развернулась, однако, видно, что многие девушки солидаризировались с исключенными. Дело было, конечно, не в политической несознательности, а в желании женщин найти компромисс между утопическими проектами новой власти, которые часто разрабатывались как будто в вакууме (и применительно к физкультуре в основном мужчинами), и социальной реальностью, в которой эти женщины жили на самом деле. 

— Если без одежды нельзя, а в обычной одежде неудобно, вероятно, нужна какая-то специальная.

— В XIX веке довольно много интересных кейсов, когда общество пыталось понять, каким будет спортивный костюм женщины. Как много предметов должно быть надето? Как много декора должно быть? Можно ли женщине носить штаны? Должна ли она носить их под юбкой, чтобы не было видно? Насколько облегающими они могут быть?

XIX век и начало XX-го — время экспериментов по совмещению штанов и юбки. На Олимпийских играх еще можно было надеть штаны открыто, но на общественное теннисной площадке, на уроке гимнастики, а тем более на дорожке в лесу, где женщина едет на велосипеде, это долгое время было непредставимо. Я недавно читала советскую прессу 1950-1960-х годов, и даже там встречаются советы выбрать для каких-то видов активного отдыха не штаны, а юбку-брюки, потому что она, по мнению модельеров, дававших такие советы, украшала большее количество женщин. Эти эксперименты породили довольно много любопытных гибридных конструкций. Что-то из этого до сих пор применяется, что-то благополучно забыто, но смотреть на эти поиски очень интересно.

Другой пример: в XIX веке предпринимались попытки совместить каблук и плоскую подошву в одном теннисном ботинке.

— Это как?

— Такая модель нашлась в одной из реклам. Было нормативное требование — на теннисную площадку выходить только в обуви на плоской подошве, чтобы не испортить дорогое покрытие. Мужчины очень легко перешли на теннисные туфли без каблука. С женщинами было сложнее, в том числе потому, что для них не сразу согласились такую обувь шить. Считалось, что женщины просто не станут покупать туфли без каблука. Обычная ситуация, когда женщин не спросили, но решили, что «это им всем не нужно». 

— Вы, перечисляя вопросы к женскому спортивному костюму, сказали о декоре. В чем с ним проблема?

— Это разговор о том, какая одежда считается красивой, элегантной и т. д. Довольно долго, включая некоторые периоды XX века, красивая вещь понималась как вещь, украшенная орнаментом, или многоцветная. Мы прошли через какое-то количество визуальных революций, связанных с искусством модернизма, поэтому нам сложно понять психологию людей XIX века. Вещь интересного силуэта, но без декора, просто белая, может казаться нам красивой, но не факт, что она показалась бы таковой рядовому покупателю XIX века.

Поэтому женский костюм, любой, не только спортивный, включал в себя часто большое количество вышивок, украшений и так далее. Но для спортивной одежды это большая проблема. Во-первых, такие вещи сложнее чистить. Красители часто не стойкие, они линяют, химчистки еще не распространены, как и щадящие средства. А спортивный костюм — это костюм, который надо стирать часто. Во-вторых, такие вещи дороже в изготовлении. Особенно если у вас экономика, в которой цена вещи зависит от количества использованной ткани и материалов, как было, например, в советской России в 1920-е годы. Соответственно, людям сложнее купить себе такую одежду.

— Это все касается массового спорта. А что происходило в профессиональном? Кажется, что это как будто отдельная планета, живущая по своим правилам.

— Уже в XIX веке формируется развилка: массовый спорт, которым может заниматься обычная женщина, и профессиональный спорт. Последний сначала только для мужчин, конечно. Со временем появляются женщины, для которых это более-менее основное занятие, призвание и профессия.

Но женский спорт, даже профессиональный, — это не отдельная планета, на которой что-то свое происходит, а сфера, испытывающая влияние процессов, которые происходят в обществе вообще. Если общество в целом не понимает, можно ли женщине заниматься спортом, то это всегда будет оказывать большое влияние на жизнь даже профессиональных спортсменов. Им будет позволено немного больше, в том числе в смысле костюма, но они все равно будут испытывать это влияние. 

— При этом профессиональные спортсменки сегодня сталкиваются с тем, что им, наоборот, правила не разрешают прикрывать тело, надевать больше одежды — трико вместо купальника, шорты вместо трусов. Когда от корсетов и многочисленных слоев ткани мы пришли к максимально открытой экипировке?

— Где-то раньше, где-то позже. Например, в Советском Союзе этот скачок был очень резким и доставил женщинам много неприятных минут. Уже в 1920-е годы от спортивных штанов-шароваров и свободных блуз женщины переходят к футболкам и майкам в обтяжку и шортам, которые постепенно укорачиваются. Вернее, женщин переводят. Причины, я думаю, были в первую очередь экономические — дефицит ткани и необходимость создать как можно более дешевую одежду. В Северной Америке было в целом помедленнее. 

После Второй мировой войны происходит много модных революций. Появляются (или широко внедряются) новые искусственные волокна, тянущиеся ткани. 

Происходит сексуальная революция. Меняется образ модной иконы. В XIX веке юная девушка была во многом ограничена в «модных» правах, и идеальная клиентка модных домов в то время — женщина замужняя и постарше. Если открыть старые сборники советов, видно, что молодым девушкам и тем более подросткам не рекомендуют носить то и это. А со второй половины XX века дизайнеры начинают все больше ориентироваться на молодых.

Еще одна революция: вещи, до того считавшиеся неформальными, начинают проникать в формальный контекст. Например, в газетах середины XX века обсуждалось, можно ли на деловую встречу или на танцы надевать водолазку? А лоферы? Чуть позже, в 1980-е, будут обсуждать, можно ли носить кроссовки куда-либо, кроме спорта? Для нас сейчас многих из этих вопросов больше не существуют, а тогда шли дискуссии.

В 1980-е происходит фитнес-революция, растет популярность аэробики, появляется женский спортивный костюм, представляющий собой купальник с высокими вырезами на бедрах, очень обтягивающий благодаря лайкре. Чтобы понять, как сильно он повлиял на спортивную моду, достаточно взглянуть на фигурное катание. Это очень консервативный вид спорта, в котором к внешнему виду женщин всегда предъявлялись многочисленные требования. Но под влиянием моды на аэробику костюм для выступлений у фигуристок фактически превращается в купальник, на который нашиты несколько рюш, скорее обозначающих юбку. Потом это постараются отыграть назад и введут нормативную длину юбки. 

Именно в 1980-е супергероини из комиксов переодеваются в костюмы, которые представляют собой разные вариации боди. Например, Чудо-женщина изначально носила юбку, потом мини, но в 1980-е переодевается в такое боди. Этот образ супергероини с нами до сих пор. 

Мой любимый пример — Псайлок из фильма «Люди Икс: Апокалипсис», ее играет Оливия Манн. По сюжету она — часть команды плохишей, и ей вроде бы нельзя сочувствовать. При этом она носит, по сути, купальник для аэробики, а финальная часть фильма происходит в пустыне, вокруг летают тонны песка. Я была на ралли в пустыне и поняла, что там физически невозможно находиться в открытой одежде, потому что ветер и летающий песок царапают кожу. Мне было ее очень жалко. Сыгравшая ее Оливия Манн, кроме того, в интервью описывала, как происходило втягивание, вползание в этот костюм — ей приходилось надевать его с помощью двух ассистентов и, кажется, мыла. 

Еще один важный момент, без которого эволюцию спортивной одежды не понять, — это коммерциализация большого спорта. Для ответа на ваш вопрос он, может быть, самый важный. С одной стороны, общество долго боялось, что если женщина начнет слишком активно заниматься спортом, то приобретет привычку к конкурентной борьбе, у нее испортится характер (это аргумент из реальных дискуссий XIX — начала XX веков), станет мужеподобной фигура. С другой стороны, когда спорт начинает пониматься как продукт, который надо продавать, начинается сексуализация женщин. Мы до сих пор слышим эти аргументы, что если разрешить женщинам надеть шорты подлиннее, то рекламодатели уйдут, а зрители будут недовольны. 

— Вы упомянули супергероинь. Если посмотреть последние фильмы про ту же Чудо-женщину или про вселенную Marvel, то все женщины там до сих пор носят обувь на каблуках или на танкетках. Вы в книге «Кроссовки. Культурная биография спортивной обуви» цитируете колонку некоего адвоката из 1980-х, который ехал на работу, увидел женщину в кроссовках и был поражен. Возникает ощущение, что женское тело постоянно пытаются затянуть в корсеты, запихнуть в неудобные колодки. 

— Тот адвокат был не только поражен, но и возмущен. Когда женщины заявляли: «Мы теперь работаем, мы теперь больше двигаемся, нам нужна другая одежда и другая обувь», популярный ответ на это был: «Скажите это своим бабушкам». Мол, наши бабушки всю жизнь ходили на каблуках, и ничего. О том, что бабушки либо жили совсем другую жизнь, либо мучились и страдали, не всегда задумываются. 

При этом люди, которые используют этот аргумент, как правило, не знают историю промышленного производства. Одно дело, когда ботинки шьют для вас вручную по мерке, и совсем другое — когда это массовое производство по стандартной размерной сетке и с желанием как можно больше снизить себестоимость. Последнее приводит, в частности, к уменьшению количества деталей в обувной заготовке. А это, в свою очередь, сказывается на том, как обувь сидит на ноге.

Если говорить о том, как кроссовки вышли за пределы спортивного контекста, то одна из самых известных историй связана с сериалом «Детективное агентство «Лунный свет» (выходил с 1985 по 1989 год. — Forbes Woman). Актриса Сибил Шепард, которая играла главную роль, носила костюм и туфли. Но для экшен-сцен, в которых не были видны ее ноги, переодевалась в кроссовки. Пару раз они случайно попали в кадр, люди это заметили. Теперь это часть истории кроссовок и шоу-бизнеса. В фильме «Деловая женщина» 1988 года главная героиня уже идет по улице в костюме и кроссовках. Но, входя в офис, переобувается в туфли.

— Вы говорили о том, что женская спортивная экипировка уступала мужской по качеству, по скорости внедрения инноваций. Но постепенно женщины стали платежеспособной аудиторией, которая может формировать спрос. В какой момент производители спортивной одежды это поняли и женская экипировка стала не хуже мужской?

— Это два разных, не всегда синхронных процесса. Велосипедный бум, теннисный бум, гимнастический бум каждый раз порождали рынок товаров для женщин. Но качество все равно долго было хуже.

Как, например, появились женские беговые кроссовки? В середине XX века начался беговой бум — когда человечество вдруг решило, что оно может и должно бегать марафоны. Женщинам довольно долго вообще не разрешали в них участвовать. Первая женщина, которая пробежала марафон, смогла выйти на старт потому, что в заявке указала только инициалы, по которым нельзя было определить ее пол. Есть фотографии, на которых зрители выходят на трассу и пытаются вытащить, вытолкать бегущих женщин. В спортивных журналах всерьез обсуждали, можно ли вообще женщинам бегать, не вредно ли это для них.

Производители экипировки увидели в беговом буме новую возможность: для долгого бега по твердым покрытиям нужна специальная обувь. Ее начинают придумывать, но женские кроссовки снова поначалу хуже по качеству — быстрее изнашиваются, не так удобны. Не сразу производители обнаружили, что женская стопа отличается от мужской по форме, у нее в среднем другие параметры. Думаю, ситуация начала меняться, когда на это стали обращать внимание в медиа. Например, журнал Runner’s World много писал и о женском беге, и о связанных с ним стереотипах и социальных стигмах, и о проблемах с качеством женской беговой обуви.

Кажется, до сих пор если выпускается коллекция спортивной обуви для женщин, первая модель — часто розовая. Я читала диссертацию, написанную на материалах устной истории, и там одна из интервьюируемых говорит: «Не всем нам нужен чертов розовый». Автор даже сделала это заголовком. С другой стороны, для некоторых женщин непривычность предметов, которые раньше считались мужскими, я думаю, компенсируется именно таким конвенциональным женским цветом.

— Каблуки визуально делают стопу меньше, а ногу длиннее за счет того, что создают не очень характерный для обычной ходьбы излом. Они фактически меняют пропорции стопы. В истории костюма вообще много таких примеров, когда одежда призвана менять пропорции тела: что-то прятать, что-то подчеркивать (поднимать или передавливать грудь, занижать или завышать талию, подчеркивать бедра и так далее). Здесь есть какой-то гендерный аспект или к мужскому костюму это тоже относится?

— Я бы сказала, что каблуки при удачном раскладе скорее меняют пропорции фигуры в целом. Но это все относится только к очень качественной обуви, с которой тебе повезло. Если туфли неудобные, вместо новых, более привлекательных пропорций ты получаешь ситуацию, про которую говорят: неудобную обувь носишь на лице. 

Мужчины, кстати, тоже носили каблуки до какого-то времени. Потом отказывались от них, потом снова иногда к ним возвращались. Есть такое понятие, как великий мужской отказ — под этим обычно понимают период, когда примерно в начале XIX века мужской костюм разошелся с женским в смысле визуальной эстетики, а заодно и в смысле комфорта. Мужчины отказались от ярких цветов, бархата и блестящего шелка, бантов, длинных париков, пряжек со стразами и так далее и перешли к костюму, который более похож на современный. Отказ от обуви на каблуке считается частью этого феномена. Но в женской одежде такого не происходило. Наоборот, появился кринолин. Женские юбки никогда не были такими широкими, как в XIX веке. Тут снова необходимо сделать оговорку, что речь идет о привилегированных группах населения.

— Мы говорили про спорт как аристократическое времяпрепровождение, про спорт как здоровый образ жизни, про спорт высоких достижений. А когда спорт стал способом подогнать тело под стандарты фигуры?

— В конце XIX века кажется, что спорт — мощное средство женской эмансипации. Но уже в 1920-х, как говорят исследователи, в Западной Европе и Северной Америке он продвигается скорее как средство похудения. 

Сначала появилась идея, что надо двигаться, чтобы быть здоровым, в том числе, чтобы лучше вынашивать беременность (правда, долго существовало опасение, что можно, наоборот, перетрудиться на тренировках и потерять возможность иметь детей). Но довольно быстро возникает идея, что тренироваться надо, чтобы тело соответствовало нормативному идеалу. А заметные мышцы у женщины — это плохо. 

Во время фитнес-бума 1980-х это очень видно. В нем было, с одной стороны, очень много освобождения, эмансипации, а с другой — очень много попыток загнать женщин в консервативные рамки: «Ты должна тренироваться, чтобы быть худой». При этом снова возникло противоречие: надо тренироваться, но при этом не иметь слишком много мышц. Оно и сейчас с нами. От этого всю карьеру страдала теннисистка Серена Уильямс, которой и поклонники, и журналисты, и коллеги постоянно указывали на ее, как они считали, чрезмерную атлетичность. 

То, что начинается как классная социальная политика, как нечто очень прогрессивное, довольно часто заканчивается попытками загнать людей в какие-то рамки. Гендерные историки видят это очень часто.