«Велнес-мания»: как Селеста Барбер дает нам очередной урок здорового отношения к телу
За историю кино мы не раз наблюдали, как актрисы набирают десятки килограммов или худеют (или набирают вес, а затем весь мир следит, как они похудели) ради больших ролей в кино. Так делала Шарлиз Терон ради фильма «Монстр», за который получила «Оскар». Так делала Рене Зеллвегер ради «Дневника Бриджит Джонс», создав до сих пор любимый для массового зрителя образ женщины, которая не вписывается ни в какие стандарты, но компенсирует это обаянием.
Но каждый раз эти эксперименты со своим телом представлялись миру как нечто неестественное: пожертвовать красотой и худобой ради карьеры — лишь временная мера. И к выходу на красную ковровую дорожку актрисы обязаны избавиться от лишнего, все исправить, чтобы снова выглядеть конвенционально. И героиню Зеллвегер зрителю в 2001 году, эпохе идеальных топ-моделей, предлагалось полюбить, несмотря на ее якобы «лишний вес» (что из 2022 года, эпохи бодипозитива, кажется комичным). То есть, с одной стороны, фильм транслировал идею, что быть женщиной со среднестатистическими формами — это нормально, будто снимая стигматизацию с миллионов людей. Но на деле, за кадром, все ждали, когда актриса снимет с себя «лягушачью шкуру» и снова станет «принцессой» в размере XS.
За 20 лет изменилось очень многое: развивающийся во всем мире тренд на бодипозитив помогает постепенно снижать общественное давление на женщин, в медиа все чаще поднимается вопрос о вреде конкурсов красоты как для взрослых, так и для маленьких девочек; ролевыми моделями для нового поколения становятся не идеальные женщины с подиума, а звезды, которые отстаивают свое право не подстраиваться под устаревшие стандарты, — среди них, например, певица Лиззо, актриса и поп-музыкант Селена Гомес или комик Селеста Барбер.
Однако уровень бьюти-буллинга в жизни и социальных сетях все еще чрезвычайно высокий — например, каждый третий россиянин, согласно опросу, сталкивался с травлей из-за внешности в школе. Звезды все еще массово ставят знак равенства между худобой и красотой, только теперь путь к совершеству лежит не через вредные для здоровья и психики диеты, на которых сидели модели 1990-х и нулевых, а через то, что называется сегодня обобщенным термином ЗОЖ.
Именно wellness-индустрия стала предметом новых колких шуток комика и блогера Селесты Барбер в ее дебютном сериале «Велнес-мания». В нем она уже в качестве актрисы и исполнительного продюсера продолжает делать то, благодаря чему в последние годы стала такой популярной в Instagram (принадлежит Meta, признанной в России экстремистской и запрещенной): высмеивает стереотипы о красоте и телесной норме на собственном примере. И все лицемерие мира ЗОЖ заодно.
Проект, созданный специально для Netflix, основан на романе австралийской писательницы Бриджит Делани «Веллмания: злоключения в поисках хорошего самочувствия». Его главная героиня Лив Хили — успешный гастрономический критик, которая находится на пороге нового витка в карьере: ей предложили стать членом жюри большого кулинарного шоу. Эта работа ей очень нравится: она любит вкусную еду, алкоголь и вечеринки — и не планирует отказываться от такого образа жизни. Но в карьерные планы Хили вмешиваются проблемы со здоровьем: по стечению обстоятельств она не может улететь из родного города в Австралии на съемки нового шоу в Нью-Йорке, потому что результаты ее анализов весьма удручающие: многолетние излишества не прошли даром. И пока она не приведет свое тело в порядок по объективным показателям, она не получит право на выезд в США.
Героиня Барбер не думает о том, как похудеть или стать по-настоящему здоровой: она просто хочет получить визу, занять почетное место в теле-шоу своей мечты и вернуться к привычному образу жизни. Поэтому пробует все, что может принести быстрый результат — от болезненных процедур до хаотичного спорта, — а затем, конечно, срывается на бокал, за которым следует еще бутылка, а за ней и пакет чипсов в полночь. Ее бесконечно раздражает необходимость поменять образ жизни, а главное, бесконечное лицемерие всего мира ЗОЖ, где, как шутит актриса, «веганы ходят в кожаных штанах». И это важный нюанс сериала — мы видим героиню, которая довольна собой, хотя не попадает в стереотипные идеалы о красоте. Именно в таком теле ей живется просто отлично. В интервью The Guardian накануне премьеры сериала Барбер сказала, что «если у Лив и есть серьезный недостаток, то это ее неспособность смириться со своими физическими ограничениями, — и это многим из нас знакомо».
В том же интервью Барбер призналась, что во время чтения книги ее больше всего привлек эмпирический и беспристрастный подход Делани к миру ЗОЖ и всем его методикам. «Над этим легко смеяться — и я сделала на этом карьеру, — но это многомиллиардная индустрия, которая может спасать жизни, — говорит она. — Что-то из этого может быть не причудой, но иногда это просто чушь собачья». Она предлагает зрителю относиться к этим вещам со здоровой критикой: «Wellness-индустрия подобна новой форме религии: она такая разнообразная, что многие люди находят в ней ответы на свои вопросы».
Барбер и правда сделала карьеру на том, что смеется и над ЗОЖ, и над индустрией красоты, и над ее идолами. В ее аккаунте — 9,5 млн подписчиков, она издала несколько книг, с которыми проехала в турне по США и Западной Европе. Она стала лицом феминизма и бодипозитива, хотя, как сама признается, не планировала им становиться. В 2015 году Барбер впервые опубликовала свою пародию на фото женщины, застывшей в странной и сложной позе йоги на фоне лестничной клетки. Видео стало вирусным, принесло Барбер первые тысячи подписчиков, и тогда она продолжила делать пародии — уже на селебрити: там, где они показывают свое физическое совершенство, Селеста открыто и смешно открывает свое несовершенство. Звезды, которых она пародирует, реагируют по-разному: кто-то смеется и поддерживает, как Клаудия Шиффер, а другим не нравится ее сарказм — например, Барбер заблокировала модель Эмили Ратаковски.
Как писал Forbes Woman, Барбер «родилась в самой обычной семье на Золотом Побережье Австралии. В детстве врачи определили у Селесты синдром дефицита внимания и предложили назначить лекарства. Первой реакцией матери было нет, она боялась, что медикаменты изменят ребенка. На прием таблеток миссис Барбер согласилась только тогда, когда полностью убедилась, что они помогут ребенку почувствовать себя лучше, а не сделают дочь более удобной. Понимание того, что родители любят и ценят ее такой, какая есть, стало для Селесты одной из ключевых опор в период взросления». В подростковом возрасте Селеста стала «девочкой для битья» у школьных красавиц. Но этот травмирующий опыт она смогла конвертировать в свою деятельность как блогера, помогая тысячам женщин с большей иронией относиться к стандартам красоты.
Сериал «Велнес-мания» кажется логичным продолжением всего, что делает Барбер и в социальных сетях, и в стендапе, и в литературе. Вместе с ее героиней Лив зритель на протяжении восьми эпизодов пытается осознать, где проходит граница между борьбой за здоровье и борьбой со стереотипами, между полезными практиками ЗОЖ и манипуляциями индустрии, которая зарабатывает на чужих страхах и комплексах. И в итоге приходит к вполне очевидному выводу, что телесные проблемы не отделимы от психологических. Но при этом наши физические ограничения с возрастом становятся все более очевидными, а потому бездумно использовать ресурсы тела ради удовольствия или карьерной гонки, не возобновляя их, на длительной дистанции не получится. И дело не в том, как выглядит женщина, а в том, как она себя чувствует. И все это подается в сериале без нравоучительной интонации и «белого пальто», а со свойственными Барбер иронией и самоиронией.
Netflix пока не объявил о продлении сериала на второй сезон, но зато выпустил вслед за премьерой «Велнес-мании» ее стендап-выступление «Спасибо, я в порядке» — «Fine, thanks», — где комик искрометно шутит о браке, ментальном здоровье и многом другом.