Она не помнит имя дочери: книга об отношениях с родителем, теряющим память
Она помнит свое имя. Она помнит имя президента. Она помнит, как зовут собаку президента. Она помнит, в каком городе она живет. И на какой улице. И в каком доме. Возле него большая олива и поворот дороги. Она помнит, какой сейчас год. Она помнит время года. Она помнит день, когда вы родились. Она помнит дочь, которая родилась до вас — у нее был нос твоего отца, это первое, что я заметила, — но она не помнит имени этой дочери. Она помнит имя мужчины, за которого не вышла замуж — Фрэнк — и хранит его письма в прикроватной тумбочке. Она помнит, что у вас когда-то был муж, но отказывается помнить имя этого бывшего мужа. Она называет его «тот мужчина».
Она не помнит, откуда у нее синяки на руках и как вы гуляли сегодня утром. Она не помнит, как во время прогулки наклонилась, сорвала цветок с соседской клумбы и сунула его в волосы. Может быть, теперь твой отец меня поцелует. Она не помнит, что ела на ужин вчера вечером и когда в последний раз принимала лекарство. Она не помнит, что нужно пить достаточно воды. Она не помнит, что нужно расчесывать волосы.
Она помнит связки сушеной хурмы, которые свисали с карниза дома ее матери в Беркли. Они были такого красивого оранжевого цвета. Она помнит, что ваш отец любит персики. Она помнит, что каждое воскресенье в десять утра он везет ее на коричневой машине к морю. Она помнит, что каждый вечер, прямо перед восьмичасовыми новостями, он кладет на бумажную тарелку два печенья с предсказаниями и объявляет, что у них будет вечеринка. Она помнит, что по понедельникам он приходит домой из колледжа в четыре, и если он опаздывает хотя бы на пять минут, она выходит к воротам его ждать. Она помнит, какая спальня ее, а какая — его. Она помнит, что спальня, которая сейчас принадлежит ей, когда-то была вашей. Она помнит, что так было не всегда.
Она помнит первую строчку песни «Как высоко луна». Она помнит клятву верности флагу США. Она помнит свой номер социального страхования. Она помнит номер телефона своей лучшей подруги Джин, хотя Джин уже шесть лет как умерла. Она помнит, что Маргарет умерла. Она помнит, что Бетти умерла. Она помнит, что Грейс перестала звонить. Она помнит, что ее собственная мать умерла четыре года назад, наблюдая за птицами в окно, и с каждым днем она скучает по ней все больше и больше. Это не проходит. Она помнит номер, присвоенный ее семье правительством сразу после начала войны. 13611. Она помнит, как на пятом месяце войны ее вместе с мамой и братом отправили в пустыню и как она впервые ехала в поезде. Она помнит день, когда они вернулись домой. 9 сентября 1945 года. Она помнит звук ветра, шипящего в зарослях шалфея. Она помнит скорпионов и красных муравьев. Она помнит вкус пыли.
Всякий раз, когда вы приходите навестить ее, она не забывает крепко обнять вас, и вы каждый раз удивляетесь ее силе. Она не забывает поцеловать вас каждый раз, когда вы уходите. В конце каждого телефонного разговора она не забывает сказать, что ФБР скоро снова свяжется с вами. Она не забывает спросить, не нужно ли отутюжить вам блузку перед свиданием. Она не забывает разгладить на вас юбку. Не отдавай всю себя сразу. Она помнит, что нужно поправить выбившуюся прядь ваших волос. Она не помнит, что обедала с вами двадцать минут назад, и предлагает сходить в «Мари Каллендер» за сэндвичами и пирогом. Она не помнит, что когда-то сама пекла самые красивые пироги с идеальной хрустящей посыпкой. Она не помнит, как погладить блузку и когда она начала забывать. Что-то не так. Она не помнит, что ей делать дальше.
Она помнит, что дочь, родившаяся до вас, прожила полчаса, а потом умерла. Снаружи она выглядела идеальной. Она помнит, как ее мать не раз говорила: «Не позволяй никому видеть, как ты плачешь». Она помнит, как впервые искупала вас на третий день после вашего появления на свет. Она помнит, что вы были очень толстым ребенком. Она помнит, что вашим первым словом было «нет». Она помнит, как много лет назад собирала с Фрэнком яблоки в поле под дождем. Это был лучший день моей жизни. Она помнит, что при первой встрече с ним так нервничала, что забыла свой адрес. Она помнит, что слишком сильно накрасила губы. Она помнит, что не спала несколько дней подряд.
Когда вы проезжаете мимо бассейна, она вспоминает, как инструктор выгнал ее после того, как она проплавала в этом бассейне больше тридцати пяти лет. Я забыла все правила. Она помнит, что нужно сделать десять махов руками на бортике, прежде чем нырнуть в воду. Она помнит, что могла на одном вдохе проплыть почти всю первую дистанцию. Она не помнит, как пользоваться «новой» кофеваркой, которой уже три года, потому что ее купили сразу после того, как она начала терять память. Она не помнит, как десять минут назад спрашивала у вашего отца, воскресенье ли сегодня или не пора идти кататься. Она не помнит, куда в последний раз клала свой свитер или как долго сидит в кресле. Она не всегда помнит, как встать с этого кресла, поэтому вы осторожно нажимаете на подножку и подставляете ей руку, на которую она иногда забывает облокотиться. Отойди, — говорит она иногда. А иногда: «Я застряла». Она не помнит, как сказала вам однажды вечером, сразу после того, как ваш отец вышел из комнаты: «Он любит меня больше, чем я его». Она не помнит, как мгновение спустя добавила: «Не могу дождаться, когда он вернется».
Она помнит, что когда ваш отец ухаживал за ней, он всегда приходил вовремя. Она помнит, что у него была приятная улыбка. Как сейчас. Она помнит, что когда они впервые встретились, он был помолвлен с другой женщиной. Она помнит, что эта другая женщина была белой. Она помнит, что родители той другой женщины не хотели, чтобы их дочь выходила замуж за человека, похожего на садовника. Она помнит, что зимы тогда были холоднее, и были дни, когда приходилось надевать пальто и шарф. Она помнит, как ее мать каждое утро склоняла голову перед алтарем и подносила духам предков миску горячего риса. Она помнит запах благовоний и маринованной капусты на кухне. Она помнит, что ее отец всегда носил очень красивые туфли. Она помнит, что в ту ночь, прямо перед тем, как за ним пришло ФБР, они с матерью опять сильно поссорились. Она помнит, что больше не видела его до конца войны.
Она не всегда помнит, что нужно подстригать ногти на ногах, и когда вы парите ее ноги в тазике с теплой водой, она прикрывает глаза, откидывается в кресле и берет вас за руку. Не бросай меня, говорит она. Она не помнит, как завязать шнурки или застегнуть крючки на бюстгальтере. Она не помнит, что вот уже пять дней подряд носит свою любимую голубую блузку. Она не помнит сколько вам лет. Вот появятся у тебя свои дети, говорит она вам, хотя вы уже слишком стары для того, чтобы иметь детей.
Она помнит, что после рождения и смерти первой девочки она несколько дней сидела во дворе и просто смотрела на розы у пруда. Я не знала, что еще делать.
Она помнит, что когда родились вы, у вас тоже был длинный нос вашего отца. Как будто я дважды родила одну и ту же девочку. Она помнит, что вы Телец. Она помнит, что ваш камень — зеленый. Она помнит, что нужно прочитать вам гороскоп, когда вы приходите к ней в гости. Некто, с кем вы когда-то были очень близки, вскоре может снова появиться в вашей жизни. Она не помнит, что уже читала вам этот гороскоп пять минут назад или что ходила с вами к врачу на прошлой неделе, когда вы обнаружили шишку у нее затылке. Кажется, я упала. Она не помнит, как сказала врачу, что вы не замужем, и как дала ему ваш номер телефона и попросила позвонить. Она не помнит, как, едва он вышел из палаты, она наклонилась к вам и прошептала: «Думаю, он позвонит».
Она помнит, как другой врач спросил ее пятьдесят лет назад, через несколько минут после того, как родилась и затем умерла первая девочка, не хочет ли она пожертвовать тело ребенка науке. Он сказал, что у нее очень необычное сердце. Она помнит, что роды длились тридцать два часа. Она помнит, что слишком устала, чтобы думать. Поэтому я сказала ему «да». Она помнит, как ехала домой из больницы в небесно-голубом «Шевроле» с вашим отцом, и никто из них не произнес ни слова. Она помнит осознание, что совершила большую ошибку. Она не помнит, что случилось с телом ребенка, и беспокоится, что оно навсегда осталось законсервированным в стеклянной банке. Она не помнит, почему они просто не похоронили ее. Лучше бы она лежала под деревом. Она помнит, что хотела каждый день носить ей цветы.
Она помнит, что даже в юности вы говорили, что не хотите иметь детей. Она помнит, что вы ненавидели носить платья. Она помнит, что вы никогда не играли с куклами. Она помнит, что в первый раз, когда у вас пошла кровь, вам было тринадцать лет и на вас были ярко-желтые штаны. Она помнит, что вашу собаку в детстве звали Широ. Она помнит, что однажды у вас был кот по имени Бензин. Она помнит, что у вас было две черепахи по имени Черепаха. Она помнит, что в первый раз, когда они с отцом отвезли вас в Японию, чтобы познакомить с семьей, вам было восемнадцать месяцев, и вы только начали говорить. Она помнит, как оставила вас с его матерью в крошечной деревне шелкопрядов высоко в горах, пока они с отцом десять дней путешествовали по острову. Я волновалась за тебя все это время. Она помнит, что когда они вернулись, вы ее не узнали и много дней не разговаривали с ней, а только шептали ей на ухо.
Она помнит, что в год, когда вам исполнилось пять лет, вы отказывались выходить из дома, не постучав три раза по притолоке. Она помнит, что у вас была привычка постоянно щелкать зубами и что это приводило ее в бешенство. Она помнит, что вы терпеть не могли, когда на тарелке соприкасались продукты разного цвета. Все должно лежать на своем месте. Она помнит, как пыталась научить вас читать раньше, чем вы были готовы. Она помнит, как водила вас в магазин «Ньюберри», чтобы выбрать выкройки и ткани, и как учила вас шить. Она помнит, как каждый вечер, после ужина, вы садились рядом с ней за стол и подавали ей шпильки, одну за другой, пока она укладывала волосы на бигуди. Она помнит, что это была ее любимая часть дня. Я хотела быть с тобой все время.