Как «Хорошая борьба» стал самым смелым сатирическим и политическим сериалом в США
По сюжету 60-летняя юристка Дайан Локхарт, одна из главных героинь «Хорошей жены» (выходил на CBS с 2009 года по 2016 год, — Forbes Woman), вместо долгожданного ухода на покой начала работать в чикагской афроамериканской фирме — и через некоторое время становилась в ней первым белым партнером. Рьяная демократка и феминистка, она присоединялась к борьбе афроамериканского сообщества за свои права.
Создатели «Хорошей борьбы» Роберт и Мишель Кинги изначально старались следовать формуле юридического процедурала, где в каждой серии разбирается какое-то одно судебное дело. Но по мере развития сериала второстепенная линия в виде реальности, окружающей и зрителей, и героев, захватывала все больше времени. Сериал реагировал на все важные и скандальные события американской общественной жизни — в нем постоянно поднимались вопросы расовой дискриминации, полицейского насилия, харрассмента, коррупции, фейк-ньюз, выборов.
«Хорошая борьба» была одновременно самым смелым и самым безумным сериалом наших дней. Смелым, потому что в нем обсуждались такие вещи, как, например, интимные видео с участием Трампа и секс-работниц. Безумным, потому что при всей его актуальности и постоянной рефлексии по поводу реальных событий, в сериале было множество сюрреалистичных, почти психоделических моментов: то Дайан снился сон о том, как Хиллари Клинтон победила на выборах и фактически отменила #MeToo; то у другого героя, Джея, детектива в ее фирме, начинались ковидные галлюцинации, в которых ему являлись Карл Маркс и Иисус. В конце концов, в каком еще сериале серьезнейшие разговоры с агентом ФБР будут проходить под одновременно страшный и нелепый звук разбивающихся об окна птиц?
Одной из главных фишек «Хорошей борьбы», подчеркивающей этот необычный дуализм, были сатирические мультипликационные вставки, в которых зрителю объяснялся контекст или термины, упоминавшиеся в серии. Посреди обсуждения очередного кейса сериал внезапно прерывался на музыкальную интермедию об импичменте или фабрике российских троллей, а потом продолжался — как ни в чем не бывало. Одним из самых характерных моментов в истории сериала стал выход серии с плашкой вместо одного из таких мультфильмов: «Этот контент подвергся цензуре со стороны CBS». В мультфильме говорилось о запрещенных в Китае вещах и о том, как американские медиакомпании соглашаются на цензуру ради того, чтобы продолжать бизнес в Китае. Компания CBS, на онлайн-платформе которой выходила тогда «Хорошая борьба», уже сталкивалась с проблемами в Китае и не хотела усугублять их, поэтому не пропустила его в эфир. Но плашка, о которой шоураннеры договорились с руководством CBS после напряженной внутренней борьбы, сначала была воспринята зрителями как шутка — настолько такой метаюмор был характерен для сериала.
Усиливающиеся абсурдистские интонации «Хорошей борьбы» были реакцией на все более выходящий из-под контроля мир вокруг. Грань между выдумкой шоураннеров и реальностью становилась все тоньше, и иногда зрителю приходилось гуглить — а эта очередная безумная история реальна, или все же это сюжетный твист?
Последние несколько сезонов герои сериала сталкивались с постоянным разочарованием в общественных институтах и судорожно искали им замены — так, Дайан присоединялась к подпольному женскому кружку, который пытался бороться с Трампом, а ее ученица Марисса шла работать в подпольный «народный суд», который должен был быть более справедливым, чем престижные чикагские суды. Каждый раз это заканчивалось еще одним разочарованием.
Метафора гражданской войны, которая не раз поднималась в предыдущих сезонах, наконец материализовалась
В последнем сезоне тема разочарования и крушения привычного мира достигла своего апогея. Неслучайно каждая серия называлась как «конец» чего-то: «Конец футбола», «Конец суббот», «Конец демократии», «Конец всего». В этом сезоне расовый вопрос стал невероятно острым: прямо под окнами офиса, где работают Дайан и ее коллеги, бушуют протесты ультраправых радикалов, которые ненавидят всех людей другого цвета кожи. Полиция и суды не справляются с агрессивными расистами — или не хотят справляться. Метафора гражданской войны, которая не раз поднималась в предыдущих сезонах, наконец материализовалась.
Раньше справляться с этим разочарованием героям «Хорошей борьбы» помогала их работа — и опора на закон. Но имеет ли смысл такая работа, если по твоему офису открывают стрельбу ультраправые? Можно ли опираться на закон, если Верховный суд США отменяет конституционные права граждан типа права на аборт? «Здесь ничего не происходит. То, что мы строим сегодня, завтра разрушается», — говорит детектив Джей и уходит из фирмы, чтобы присоединиться к подпольной афроамериканской организации, похищающей ультраправых активистов и ссылающей их в самодельную тюрьму в Антарктиде («чтобы они смотрели только на белый цвет»).
Как жить в мире, расколотом ненавистью? Во что верить, если доверие ко всем институциям, которые должны защищать твои права, подорвано?
Дайан тоже чувствует бессмысленность и своей работы, и своей политической борьбы. Последним ударом для нее становится новость (пока еще существующая только в реалиях сериала), что Верховный суд собирается вслед за абортами запретить гей-браки. Выпив несколько бокалов виски, она произносит на похоронах крупного демократа речь о смерти всей демократии. Когда она заявляет своему руководству об уходе на пенсию, ее начальница и подруга Лиз Реддик напоминает ей об отдельных людях, которым Дайан помогла за эти годы, и предлагает возглавить женскую юридическую компанию в Вашингтоне.
Мир для героев «Хорошей борьбы», конечно, американоцентричный, и когда они говорят о его разрушении, они говорят, в первую очередь, о проблемах своей собственной страны. Конфликт России и Украины упоминается в сериале в одной из серий скорее как повод ввести тему санкций и нечистоплотного бизнеса, который пойдет на все, лишь бы не лишиться денег.
Но несмотря на всю специфику американских реалий основная тема сезона вполне универсальная и крайне актуальная и для российского зрителя. Как жить в мире, расколотом ненавистью? Во что верить, если доверие ко всем институциям, которые должны защищать твои права, подорвано? Можно ли использовать грязные методы твоих идеологических противников ради благой цели? Стоит ли продолжать бороться, если кажется, что все твои усилия ни к чему не ведут? Ответ шоураннеров: да, все равно стоит. Потому что, даже если ты не в силах изменить масштабные процессы, ты можешь помочь конкретным людям победить несправедливость. И потому что кто-то, в конце концов, должен продолжать ту самую «хорошую» борьбу за правое дело.
Но «Хорошая борьба» не была бы тем сериалом, который мы так полюбили и который так выделялся на фоне остальных, если бы закончился на такой предсказуемо пафосной ноте. «Мы работали на износ эти последние шесть лет, и все обернулось самым хреновым образом из всех возможных», — говорит фрустрированная Дайан в финальной сцене. «Неправда, — усмехается Лиз. — Все всегда может стать еще хреновее». И в этот момент героиням приходит пуш с новостью о том, что Трамп снова собирается выдвигаться в президенты. Через неделю после выхода этой серии эта новость стала реальностью. And so the fight goes on (с англ. — «Так что борьба продолжается», — Forbes Woman).